2015-03-08
979
Источником для изучения предъевхар. синаксиса Иерусалим. Церкви служат «Паломнические записки Этерии», более известные в рус. лит-ре как «Паломничество по святым местам».
О происхождении этого памятника и его авторе. В 1884 г итал. археолог и археограф Г. Гамуррини открыл в монастыре св. Марии в Ареццо рукопись 12 в, писанную лангобардским почерком, встречающимся во многих рукописях монастыря прп. Венедикта Нурсийского в Монте–Кассино. Рукопись без начала и конца не позволяла установить ни имени автора, ни названия его труда. 2 латинские буквы «Р» и «Е», поставленные в 2 местах рукописи на поле в верхнем правом углу, дали повод Гамуррини прочитать их как начальные буквы слова «Реregrinatio», а содержание рукописи, представляющее описание паломничества по святым местам Востока, послужило ему основанием назвать труд «Паломничество по св. местам». Почет, каким неизвестная паломница пользовалась на Востоке во время своего путешествия, дал основание Гамуррини считать автором «Peregrinatio» Сильвию, сестру Руфина, префекта восточной половины империи в царствование имп. Феодосия Великого, к-рая, прибыв к брату в Константинополь, как полагал Гамуррини, жила у него до трагических обстоятельств 396 г и отсюда совершила путешествие по св. местам. Когда после смерти имп. Феодосия († 395) Руфин, будучи опекуном несовершеннолетнего имп. Аркадия, покушался занять его престол и был убит солдатами, жена и дочь Руфина были высланы. Исходя из этих фактов, Гамуррини считал возможным отнести паломничество Сильвии ко времени с 384 г, когда сам Руфин прибыл в Константинополь, по 395 год.
Г. Кёлер считал автором «Peregrinatio» Галлу Плацидию, дочь имп. Феодосия, жившую в 412–414 гг в Нарбоне и последние 2 года жизни (423–425) изгнанницей в Константинополе. Предположение Кёлера не нашло поддержки среди ученых, т.к. даты, устанавливаемые из содержания «Peregrinatio», расходились с биографическими данными Галлы Плацидии. Авторство признавалось за Сильвией, и с ее именем «Peregrinatio» было опубликовано в переводе проф. И. В. Помяловского на рус. язык вместе с латин. текстом под названием «Паломничество по св. местам конца 4 века». Издатели приложили к «Паломничеству» открытый тем же проф. Гамуррини трактат, написанный около 1037 г монахом Монтекассинского монастыря диаконом Петром, — «Книга о св. местах», в к-ром диакон Петр использовал выписки из «Peregrinatio».
В 1903 г бенедиктинец о. М. Феротен обратил внимание на поразительное сходство содержания «Peregrinatio» с письмом жившего в 7 веке в Галисии (Испания) монаха Валерия. В письме, адресованном к монахам, жившим в Виерцо, Валерий призывал собратий к монашеским подвигам и ставил им в пример путешественницу, к-рую «не утомили дороги всего мира». При этом Валерий привел маршрут неизвестной путешественницы из Египта через Синайскую пустыню на «все горы», к-рые упоминаются в странствовании евреев по этой пустыне, и указал на места из Свящ. Писания, упоминаемые в связи с посещением этих мест автором «Peregrinatio». (Письмо Валерия впервые опубликовал Ц. Гарсиа в 1910 г). В письме Валерия 3 раза упоминается имя путешественницы — Этерия (Etheria). Итак, письмо Валерия открыло о. М. Феротену имя паломницы. Следует заметить, что это имя пишется по–разному. Чаще всего Etheria или Aetheria, что соответствует русскому Этерия, а также Egeria — Эгерия.
Вопрос о происхождении Этерии до сих пор остается неразрешенным. Считают, что она, как и монах Валерий, уроженка Галисии и, быть может, позднее проживала в Аквитании. В конце письма Валерий называет Этерию девственницей, идущей ко Христу–Жениху вместе с девственницами, несущими светильники. Но была ли она монахиней или только девственницей неизвестно.
Более убедительным кажется решение вопроса о социальном происхождении Этерии. Уже Гамуррини видел в том внимании и почете, какой был оказан паломнице на Востоке, где ее встречали и провожали епископы и монахи, а в местах опасных конвоировала военная охрана, не рядовую паломницу, а знатную представительницу элиты греко–римского общества. Отец М. Феротен высказал предположение, что знатная паломница была дочерью адвоката Испании, связанного узами родства или дружбы с имп. Феодосием I, тоже уроженцем Галисии. А. Ламбер считал Этерию сестрой Галлы, супруги имп. Феодосия, П. Буви — дочерью Евхерия, дяди имп. Феодосия по отцовской линии, и поэтому называл ее Евхерией. Всё это гипотезы, но они заслуживают внимания в связи с вопросом датировки путешествия Этерии.
Положение с датировкой «Peregrinatio» представляется следующим. К. Мейстер, считавший Этерию игуменьей монастыря, а не одной из девственниц, существовавших в Запад. Церкви до организации женских иноческих общин, исходя из того, что в Испании женские монастыри появились только в 6 веке, отнес написание «Peregrinatio» к 534–539 гг.
Датировка К. Мейстера не получила признания среди ученых, т.к. наука не располагает надежными аргументами в пользу признания Этерии игуменьей. Исследователи остановились на 4 веке, как определил Гамуррини, но с незначительными вариантами в годах. Так, Лекур Гранмезон и Б. Биле относят паломничество к 363–387 гг, Поль Девос — не раньше 400 года, Е. Деккерс — к 415–418 гг, Ламбер — к 414–416 гг.
В 60-е годы Поль Девос сообщил новые сведения относительно даты путешествия Этерии. Начало путешествия он относит к весне 381 г. Сохранившаяся часть описания начинается посещением Синая. Подъем Этерии на гору Синай (гл. I–V) он датирует 16 дек 383 г. В праздник Богоявления она находилась в земле Гесем (гл. IX), откуда возвратилась в Иерусалим. Через нек-рое время она путешествует на место погребения Моисея — гору Наваф (гл. Х–ХИ), затем — к могиле Иова в Восточной Иордании (гл. XIII–XVI) и снова возвращается в Иерусалим. Здесь она вспоминает, что пришла в этот город 3 года тому назад (гл. XVI). В понедельник Пасхальной седмицы, 25 марта 384 г, она окончательно покидает Иерусалим, посещает Месопотамию до Харрана (гл. XVII–XXI), затем — Антиохию, Селевкию и Константинополь (гл. XXII—XXIII), где, по–видимому, и было написано «Peregrinatio».
Богослужение. Этерия многократно упоминает о поучениях, к-рыми предварялась в Иерусалиме Евхаристия. «Здесь есть обычай, — пишет она о воскресной Евхаристии, — что из всех сидящих пресвитеров проповедует, кто желает, а после них проповедует епископ; эти проповеди бывают по воскресеньям для того, чтобы народ наставлялся в Писании и в любви к Богу; и пока произносятся эти проповеди, проходит много времени до литургии в церкви, почему ее и не бывает ранее 4-го, а иногда и 5-го часа» (т.е. в 10–11 часам утра местного времени). О службе в праздник Сретения Господня, она пишет: «В этот день служба бывает в Храме Воскресения, и все служат и всё совершается по порядку с величайшей торжественностью, как бы в Пасху. Проповедуют все пресвитеры, и потом — епископ, всё толкуя то место Евангелия, где в четыредесятый день Иосиф и Мария принесли Господа в храм, и узрели Его Симеон и Анна пророчица, дочь Фануила, и о словах их, к-рые они сказали, узрев Господа, и о приношении, к-рое принесли родители. И после этого, отправив всё по обычному порядку, совершают литургию». При описании богослужения в праздник Вознесения Господня Этерия замечает, что в этот день «совершается литургия своим порядком, причем пресвитеры и епископ проповедуют, говоря приличествующее дню и месту».
О богослужении в день Пятидесятницы паломница пишет: «В день же Пятидесятницы, т. е. воскресный, …когда наступит утро, весь народ собирается в Большой церкви, т. е. в Мартириуме, там совершается всё по обычаю: проповедуют пресвитеры, а потом епископ; правится всё по чину, т. е. совершается обычная литургия, как бывает и воскресные дни».
В приведенных описаниях литургии Этерия не упоминает о присутствии во время поучения оглашаемых и вообще о каких-либо молитвах о них. Но, как видно из описания ею ежедневного утреннего и вечернего богослужения, такие молитвы в Иерусалиме произносились в конце каждой из этих служб. «Когда наступает рассвет, — пишет она, — начинают петь утренние песни. А затем приходит епископ с клиром, и входит в пещеру Гроба Господня, и там, внутри преграды, прежде всего читает молитву за всех и поминает имена тех, кого желает, и затем благословляет оглашаемых. Потом читает молитву и благословляет верных». Она же о вечернем богослужении пишет: «В 10-й час (что зовется здесь licinicon, а мы называем вечерней) подобным же образом все собираются в Храме Воскресения. Поются вечерние псалмы и более продолжительные антифоны. И когда их доведут до конца по обыкновению, епископ встает и становится перед преградой, т. е. перед пещерой, и один из диаконов поминает всех поодиночке, как это принято по обычаю. И когда диакон произносит имя каждого, стоят много мальчиков, к-рые постоянно отвечают «Kyrie eleyson», что мы переводим: «Господи, помилуй», — голоса их многочисленны. И когда диакон прочтет всё, что ему следует прочесть, произносит молитву епископ и молится за всех, после чего молятся все вместе — как верные, так и оглашаемые. Затем диакон возглашает, чтобы каждый из оглашаемых как стоит преклонил голову, после чего епископ произносит благословение над оглашаемыми.
Затем читается молитва, и диакон опять приглашает каждого из верных стоя преклонить свою голову, и епископ благословляет верных, после чего бывает отпуст в Храме Воскресения».
Т.к. участие оглашаемых в общих молитвах с верными было ежедневным утром и вечером, после чего следовал для тех и других отдельный отпуст, Этерии не было нужды повторять об этом при упоминании о совершении Евхаристии в тот или иной праздник, и она ограничивается в этих случаях общими фразами, напр: «После поучения, отправив всё по обычному порядку, совершают литургию», — пишет она о литургии в праздник Сретения Господня; «совершается литургия своим порядком», — сказано ею о литургии в праздник Вознесения Господня. Равным образом о литургии в праздник Пятидесятницы она говорит, что после проповеди пресвитеров и епископа «правится всё по чину, т. е. совершается обычная литургия, как бывает в воскресные дни». Совершение литургии «по обычному порядку», или «своим порядком», или «по чину… как бывает в воскресные дни», нельзя иначе понять, как указание на совершение общих молитв для оглашаемых и верных и отпуст оглашаемых, т.к. они не допускались для участия в Евхаристии.
