Лугдунум

В 43 г. до н. э. проконсул Муний Планк обозначил линией центр нового города на слиянии Роны и Соны. Лугдунум должен был стать главным городом Римской Галлии, средоточием расходившихся оттуда мощеных дорог. Его амфитеатры до сих пор виднеются на холмах Фурвьера (Fourvieres). Он господствует не только над водным коридором Рона-Рейн, но и над путем из Италии на северо-запад к Ла-Маншу.

Рона хотя и была судоходной, но отличалась бурным характером и быстрым течением. Шедшие вниз по ней суда рисковали быть разбитыми о бесчисленные подводные камни и острова; шедшие по течению вверх — могли двигаться только при дополнительной помощи лошадей. До появления пароходов в 1821 г. 6000 лошадей протоптали дорожку вдоль реки, подтягивая грузы к Лиону, которые дальше сплавляли вниз на плотах.

В 1271-1483 гг. Рона в своем нижнем течение служила государственной границей. Левый ее берег, известный как l'Empi, принадлежал Священной Римской империи. Правый ее берег, le Riaume и острова принадлежали Французскому королевству. Пятнадцать каменных мостов были перекинуты через реку между Арлем и

Женевой и несколько городов-двойняшек, вроде Баланса и Бокера, возвышались на противоположных берегах.

Именно в это время Лион возвращает себе то ведущее экономическое положение, которое он когда-то занимал в древней Галлии. Он был аннексирован Францией при Филиппе Красивом, вступившем в город 3 марта 1311 г., после чего Лион стал главным на французском перешейке, который связал северные и южные владения Франции. Начиная с

1420 г., здесь проходили четыре раза в год международные ярмарки; в 1464 г. он получает такие привилегии, которые должны были подорвать торговлю Женевы; в 1494-1559 гг. он служил тыловой базой французских войск во время итальянских войн. Торговая элита этого города гордилась многими итальянскими родами, включая Медичи, Гвиди и бесчисленными генуэзцами. Этот «живой, решительный и таинственный город», «с его очень своеобразными ритмами и водоворотами», стал «ведущим центром европейской экономики».

Старый Лион, древние кварталы возле Соны помнят золотые времена. Переплетение разбросанных по холмам узких улочек, соединенных туннелеобразными traboules [сеть пе-

реходных ворот], много готических и ренессансных домов, дворов, площадей и церквей. Их названия от Manecanterie [Собор хоровой школы] до Hotel de Gadagne на Rue Juiverie [Еврейской улице] вызывают в памяти живших здесь некогда людей самого разного толка. Площадь Белькур была заложена при Людовике XIV на равнине между двух рек. Стоящий здесь памятник Королю-Солнцу некогда привезли морем из Парижа, но по дороге он попал в беду, и ero пришлось вылавливать из реки.

Если принять во внимание стратегическое положение Лиона и его развитую промышленность (в основе которой лежало производство шелка) [ЖАККАРД], ТО поневоле задумаешься, как это Лион не стал столицей вместо Парижа. Но эта возможность никогда не была реализована, и с 1311 г. Лион довольствуется положением второго города Франции. Потому что географическое положение обеспечивает лишь возможность, но не определяет, какая из нескольких возможностей возобладает. «Страна — это склад дремлющих сил, — писал один специалист, — семена которых посеяны природой, но использование которых зависит от человека».

параллельно и непрерывно начиная со времени первых завоеваний Республики в Италии. В конце концов, «сенаторы в юбках» Цезаря были римлянами кельтского происхождения, которые все еще любили носить под тогами свои национальные легтинзы (рейтузы).

Общества, как часто отмечалось, гниют обычно с головы, как рыба. Конечно, в списке ранних

императоров было непропорционально много выродков.

Император Тиберий (правил с 14 по 37 гг.), приемный сын Августа, уехал из Рима на Капри, предавшись неумеренной жестокости и извращениям. При нем снова вошли в моду массовые проскрипции, которые без устали разжигали доносчики (delatores). Калигула (правил с 37-41 гг.) приказал еще при жизни считать его богом, а свою