Древний Рим, 753 г. до н. э. — 337 г. н. э. 139

лошадь назначил консулом. Светоний пишет, что «со всеми своими сестрами жил он в преступной связи» и «на всех званных обедах они попеременно возлежали на ложе ниже его

/ на первом месте/, а законная жена — выше /на последнейшем месте/». У него были

«волосы на голове редкие, с плешью на темени, а по телу — густые. Поэтому считалось смертным преступлением посмотреть на него сверху, когда он проходил мимо, или произнести ненароком слово «коза»18. Он умер от руки убийцы, который, очень точно, угодил ему в гениталии. Клавдий (правил 41-54 гг.), имевший женами по очереди двух убийц — Мессалину и Агриппину, был отравлен соусом из поганок, подмешанным ему в грибы19.

Император Нерон (54-68 гг.), неумеренно эстетствовавший сибарит, расправился с собственной матерью, приказав заколоть ее (после того, как не удалось ее утопить). Он убил свою тетку, дав ей смертельно сильного слабительного, и приказал казнить жену по ложному обвинению в измене; вторую жену он забил насмерть, когда она была беременна.

«Мало того, что жил он и со свободными мальчиками, и с замужними женщинами, — писал Светоний, — он изнасиловал даже весталку Рубрию». Затем далее: «Мальчика Спора он сделал евнухом и даже пытался сделать женщиной: он справил с ним свадьбу сo всеми обрядами, с приданым и с факелом... и жил с ним как с женой. — Еще памятна чья-то удачная шутка: счастливы были бы люди, будь у Неронова отца такая жена!»20В конце концов, он совершил самоубийство сo словами «Qualis artifex pereo — Какой великий артист погибает!»

Император Гальба был военным (правил в 68-69 гг.) и был убит восставшими военными в «год четырех императоров» так же, как и его преемники Оттон и Виттелий. Веспасиан (правил в 69-79 гг.), сын провинциального сборщика налогов, смог осуществить свою главную цель — «умереть на ногах». Умирая, он произнес: «Увы, кажется, я становлюсь богом»21. Тит (правил в 79-81 гг.) был, предположительно, отравлен братом после удивительно счастливого правления, омраченного только извержением Везувия. Его предполагаемый отравитель император Домициан (правил в 81-96 гг.) был заколот женой с сообщниками. Восемь из десяти императоров, преемников Августа, умерли ужасной смертью. [ПАНТА]

Однако бабье лето Рима было еще далеко. «Если бы надо было указать период в мировой истории, когда положение человечества было особенно счастливым и цветущим,

— писал Гиббон, — то без колебаний бы надо назвать период от смерти Домициана до восшествия на престол Коммода»22. При императорах Нерве (правил 96-98 гг.), Траяне (98- 117 гг.), Адриане (117-138 гг.), Антонине Пие (138-161 гг.) и Марке Аврелии (161-180 гг.) Империя не только достигла наибольших географических размеров, но и наслаждалась временем несравненного покоя и стабильности. Нерва ввел помощь бедным, которая

становится после него постоянной; Траян был честным неутомимым солдатом; Адриан был строителем и покровителем искусств. Об Антонине Пие Гиббон писал: «Его царствование имело особое преимущество: оно дало удивительно мало материала для истории, которая есть ни что иное, как СПИСОК преступлений, глупостей и несчастий человечества»23.

Мелкие детали, касающиеся управления Империей в ее лучший период, мы обнаружим в обширной переписке императора Траяна с Плинием Младшим, администратором провинции Вифиния:

«Плиний: Театр в Никее, владыка, выстроенный уже в большей части своей, но не законченный, поглотил, как я слышу (я в отчете еще не разобрался), больше 10 миллионов сестерций, и боюсь, что напрасно.... Те же никейцы начали, еще до моего прибытия, восстанавливать уничтоженный пожаром гимнасий...

Клавдиополиты в низине, под самой горою, не столько строят, сколько выкапывают огромную баню... Не стоит, желая не погубить затраченного, зря истратить и дополнительные средства.

Траян: Что следует сделать с театром, который начали никейцы, ты лучше всего обсудишь и постановишь на месте сам. Не может быть, чтобы тебе не хватало архитекторов. В каждой провинции есть и опытные и талантливые люди: не думай, что их ближе прислать тебе из Рима, когда даже к нам они обычно приезжают из Греции.

Плиний: Общественные деньги, владыка, твоей предусмотрительностью и моим усердием уже или истребованы или истребуются... Случаев приобрести недвижимую собственность очень мало или нет вовсе; людей, которые хотели бы сделать заем

Roma

ПАНТА

Когда 24 августа 79 г. н. э. город Колония Корнелиа Венериа Помпеяна был погребен под пятью метрами вулканического пепла, исчезли все формы человеческой жизни — пепел покрыл все: изысканное, простое и изнанку жизни. Когда же (после 1869 г.) раскопки вновь открыли людям Помпеи, один аспект местной жизни был намеренно скрыт от общественности — этот город был посвящен Венере. Громадное собрание предметов, которые оскорбляли нравственность XIX в., хранится в stanze proibiti— «закрытых отделах» Национального музея в Неаполе.

В самих же Помпеях сексуальная коммерция процветала бесстыдно и широко. Бордели, или lupinari, встречались повсюду в городе и открыто рекламировали и свои услуги, и тарифы. Самые дешевые девушки, как Саксесса или Оптата, ценились в 2 аса, Сперанца— 8, Аттика -16. Снаружи стены этих домов украшали довольно грубые надписи, предостерегающие подслушивающих: «Здесь не место бездельникам. Катись». Внутри же картинки должны были вдохновлять посети-

телей. Картины и скульптуры любовной тематики (даже в частных домах) носили слишком откровенный характер, а предметом настенных росписей были «таинства» городского культа, которые здесь приняли полусакральный характер. Жители могли часто видеть фаллосы: то непомерных размеров, то как ручки светильников, то в комических изображениях и даже как носик чашки для питья. Повсюду встречались во множестве украшения, изображавшие мужчин-богов с их божественным снаряжением или Пана, покрывающего козу.

Блудницы были широко известны в городе по именам или, как актрисы, по их

«сценическим псевдонимам»: Панта (Что пожелаете), (Толстушка), Каллитремия («Суперпромежность»), Лакса («Просторная»), Ландикоза, Эксталиоза («Задний проход»). Их посетители также были известны по именам или прозвищам: Эноклион («Отважный пьяница») или Скордопордоник («Воняющий чесноком»). Главный сутенер самого большого в Помпеях борделя умер незадолго до извержения вулкана. Его слуга на-

царапал на воротах некролог: «Для всех скорбящих. Африкан умер. Рустик написал это». Городское ремесло было не только двуполым, но и двуязычным: мальчики предоставлялись клиентам и клиенткам, а языком общения при этом был или греческий, или латинский. Необходимый словарь включал такие понятия, как futuere, lingere, fellare; phallus, mentula, метра; cunnus/connos, lupa.

Среди граффити осталось множество таких, которые запечатлели на века самые интимные переживания жителей этого древнего города.

FILIUS SALAX QUOT MULIERUM DIFUTUISTI Corpus Inscriptionum Latinarum (CIL) vol. iv, no. 5213.

Ampliate, Icarus te pedicat ibid. no. 2375.

Restitute pone tunicam rogo redes pilosa co, ibid. no. 3951. Dolete puellae pedi —... cunne superbe vale... Ampliatus toties... hoc quoque fututui..., ibid. no. 3932.

IMPELLE LENTE (с рисунком), ibid. no. 794. MESSIUS HIC NIHIL FUTUIT, ibid (из дома Амандо).

у города, не находится, тем более что город дает деньги, как и частные лица, под 12% Посмотри, владыка, не сочтешь ли нужным уменьшить проценты и тем самым склонить к займам подходящих людей...

Траян: И я сам, мой дорогой Секунд, не вижу другого средства для более легкого размещения городских денег, кроме уменьшения процентов... Принуждать к займам людей, у которых деньги будут, возможно, тоже лежать втуне, не соответствует нашему времени с его духом справедливости.

Плиний; Ты поступил чрезвычайно предусмотрительно, владыка, приказав послать в

Византий

легионного центуриона. Посмотри, не сочтешь ли нужным таким же образом позаботиться о юлиополитах, чей город, очень маленький, несет на себе очень большие тяготы и терпит по своей слабости тяжкие обиды.

Траян: Положение города Византия, куда стекается со всех сторон множество путешественников, таково, что в согласии с обычаем предшествующих времен мы сочли необходимым почтить город, поставив для охраны легионного центуриона.

Если бы мы решили оказать такое же содействие юлиополитам, то пример их лег бы на нас тяжким бременем. Очень многие города, чем бу-.