double arrow

Ренессанс и Реформация, ок. 1450-1670 421

его творениями на каждом шагу: в фантастических витых бронзовых колоннах Балдахина над Троном Св. Петра (1632 г.), в украшении контрфорсов, поддерживающих купол, в барельефах над входом и в многокрасочном мраморном покрытии пола аркады, в украшенной бронзой и ляпис-лазурью дароносице в алтаре — «Святая Святых величайшего храма христианского мира».

Велики были приношения Бернини Риму — не менее 45 крупных сооружений. Он возводит колоссальный Фонтан Тритона (1643 г.), где мощная струя воды бьет из витой морской раковины — атрибута Тритона, и сам он сидит на раковине, которую держат три дельфина; он был также соавтором Фонтана четырех рек на площади Навона, этого аллегорического изображения четырех величайших рек мира — Нила, Ганга, Дуная и Ла Платы. Бернини — автор фасада Колледжа пропаганды веры, церкви иезуитов Сант Андреа ди Монте Кавалло и городской церкви в Кастель Гондольфо. Он восстановил дворцы Квиринала и Киджи и Арсенал в Чивитавеккиа.

Что касается современников, то они больше всего ценили сценографию Бернини. Последующие поколения много потеряли от того, что громадная энергия этого художника была брошена на постановку пьес, маскарадов, карнавалов, шествий, которые ставились с размахом героической эпохи, но от которых ничего не осталось. В 1661 г. Бернини занимался декорацией холма Сан Тринита дель Монте для фейерверка по случаю рождения французского дофина. В 1669 г. он был организатором знаменитого праздника в честь обороны Крита. В театре Тор ди Нона (1670-1676 гг.) он работал с такими драматургами, постановщиками, актерами и композиторами, как Скарлатти и Корелли. Часто говорят, что театральность была самым духом барокко; в этом смысле Бернини следует считать самым вдохновенным художником барокко.

Неудачи Бернини были редкими, но очень болезненными. Снос построенных им колоколен собора Св. Петра следует приписать злокозненности ревнивых советчиков Иннокентия X. Труднее объяснить его фиаско во Франции в 1665 г. Он был приглашен во Францию самим Кольбером, который в своем письме писал, что «им восхищается весь мир». Бернини выехал в Париж, захватив с собой планы амфитеатровой постройки, в основе которых лежал Колизей и которую он намеревал-

ся возвести между Лувром и Тюильри. Эти планы были отвергнуты, и Бернини вернулся шесть месяцев спустя домой в большом огорчении, которое смягчалось лишь воспоминанием о веселых часах, когда ему позировал Людовик XIV. В самом конце его


карьеры на Бернини возложили вину за то, что на каменных контрфорсах Св. Петра появились трещины. Тогда Бальдинуччи написал свою книгу, чтобы снять эти обвинения.

В 1667 г. папа Александр VII был почти что ровесником Бернини. В качестве кардинала Киджи он до того проявил себя как честолюбивый дипломат. В качестве нунция в Кельне в 1640-е гг. он был главным представителем Ватикана на переговорах по окончании Тридцатилетней войны. Тогда он прославился тем, что противодействовал любым уступкам протестантам. Он полностью поддерживал саркастическое высказывание Бернини; «Лучше плохой католик, чем хороший еретик». Он почитал св. Франциска Сальского, которого и канонизировал; дружил с иезуитами и придерживался твердой линии в борьбе с янсенистами. Короче, он был настоящим папой эпохи Контрреформации. В то же время он был утонченным художником и литератором: опубликовал собственную латинскую поэму, был выдающимся собирателем книг и покровителем искусств. Бернини он уже поручал работу над резиденциями Киджи (еще в качестве государственного секретаря) до того, как вызвал его к себе в первый же день своего понтификата.

Главным соперником Александра как покровителя искусств в Риме была, конечно, бывшая королева Христина Шведская. Христина прибыла в Рим в декабре (уже после избрания Александра) и стала самой знаменитой в то время персоной, перешедшей в католичество. Будучи незаурядной личностью, интеллектуалкой, она быстро превратила палаццо Риарио в салон, славившийся утонченным вкусом и остроумием, и через посредство squadro volante [группы захвата] кардинала Адзелино — в рассадник церковных интриг. При ее противоестественных наклонностях и склонности к интеллектуальному обновлению католицизма (ею раньше был покорен Декарт) она была, конечно, неподходящей фигурой в пуританском Риме папы Александра.

Из Рима христианский мир виделся в печальном положении. К 1660-м гг. продолжительная борьба с протестантизмом зашла в тупик. Исчезла надежда на воссоединение с православным миром.


Понравилась статья? Добавь ее в закладку (CTRL+D) и не забудь поделиться с друзьями:  



Сейчас читают про: