Европа разделенная и нераздельная, 1945-1991 799

союза. Критики задавались часто вопросом, что произойдет, когда у Германии приостановится период процветания. «Диктатура в Германии потерпела поражение, — писал один историк в 1969 г., — а демократия в Германии еще не окрепла»17. О том же беспокоились после объединения Германии.

Политики послевоенной Англии имели дело co страной, которая постепенно теряла свой традиционный образ. Они находились под воздействием колебаний двухпартийной вестминстерской системы, перемежающихся активных и пассивных периодов в экономике, но главное — в условиях постоянного поиска Британией новой для себя роли в постимпериалистической эпохе. В июле 1945 г. драматическая победа на выборах лейбористской партии положила начало государству всеобщего благосостояния со смешанной экономикой, где конкурировали хорошо соотносившиеся между собой частный и национализированный сектора. Затем до конца столетия правили три лейбористских правительства (в целом 17 лет) и три правительства консерваторов (в течение 30 лет вплоть до 1992). Поскольку же парламентское большинство в Англии обладает едва ли не диктаторскими полномочиями, то программа каждого правительства обычно пересматривалась правительством-преемником. Так, лейбористские правительства поддерживали исключительно сильную позицию профсоюзов, а пришедшие им на смену в 1980-е гг. правительства консерваторов с ней покончили. Попытки разных «третьих партий» прекратить эту бесполезную дуэль — в этой роли выступали сначала либералы, потом социал-демократы в начале 1980-х гг., а затем уже либеральные демократы — регулярно проваливались. Нестабильное развитие экономики создавало климат неуверенности. Долгое монетаристское правление Маргарет Тэтчер (1979-1990) имело черты авторитарного бухгалтерского стиля, насаждавшего дисциплину всюду, куда могло добраться правительство. В результате (что, возможно, не планировалось) власть была централизована в необычайно высокой степени, так что едва не покончила с местным и

региональным самоуправлением. Многие институты Британии существовали с незапамятных времен; вот почему теперь позорные или возмущающие общественное мнение инциденты в лондонском Сити, в полиции, в королевской семье и в ан-

гликанской церкви были проявлением того, что власть теряет авторитет. Британское общество все больше поляризовалось: относительное процветание новой культуры предпринимательства сопровождалось одновременным упадком старых городов и отчаянным положением живших там низших слоев общества, снижением образовательных стандартов и ростом преступности среди молодежи. Также колебалось единство государства: взметнувшийся было национальный сепаратизм Уэльса и Шотландии в 1970-е гг. был остановлен референдумами, поддержавшими status quo. В то же время разгорелась настоящая гражданская война в Северной Ирландии, потребовавшая мощного военного присутствия и покончившая с региональным самоуправлением. Шотландский сепаратизм возродился как реакция на англоцентризм правительств консерваторов. И к тому времени, когда миссис Тэтчер сняла свою крепкую руку со штурвала, повсюду утвердилось мнение, что британская демократия — в кризисе.

По мере того, как исчезала империя, Великобритания все яснее осознавала необходимость выбора между особыми отношениями с США (которые зависели часто от непредвиденных обстоятельств) и сближением с европейскими соседями Англии. Естественно было бы воспользоваться в своих интересах обеими возможностями: оказать сильную поддержку США и НАТО и вступить также в Европейское экономическое сообщество. Если повезет, Британия могла бы получить максимальные экономические преимущества при минимальной потере суверенитета и сохранении исторических связей. Генерал де Голль подметил эту уловку и заблокировал ее. После его смерти вступление Британии в ЕЭС было одобрено. Но в конце 1980-х гг. прежняя дилемма вновь встала перед Британией; рано или поздно британцам придется сделать выбор. Британские твердолобые политики боялись, что Соединенное Королевство может утратить самую свою сущность; их оппоненты утверждали, что Британия сможет решить свои внутренние проблемы только в европейском контексте18. Среди всего этого смятения некоторые задумывались, а доживет ли Соединенное Королевство до своего трехсотлетнего юбилея.

Франция, Италия, Западная Германия и Великобритания — каждая с населением свыше