Диагностическая школа

непосредственно связана с колледжем Смита в Нью-Йорке, где с 1918 г. осуществляется подготовка социальных работников. В это время назрела необходимость в специалистах, способных работать над преодолением эмоциональных проблем ветеранов Первой мировой войны и членов их семей.

Первые практические шаги в области теоретического осмысления социальной работы были предприняты феминистками во многих странах мира — Алисой Соломон в Германии, Марией Гахери во Франции, Елизаветой Фрай в Англии, Джейн Адамс в США.

Но наибольших успехов в области теоретических исследований добивается Мэри Ричмонд, описавшая сущность метода индивидуальной социальной работы. Ее подходы формировались в логике картезианско-ньютоновской парадигмы науки на основе механистической биологии, бихевиористической школы психологии и на основе психоанализа З. Фрейда.

М. Ричмонд рассматривала бедность как болезнь, неспособность индивида самостоятельно организовать свою независимую жизнь. Клиент выступал в роли своеобразного больного, и задача социального работника сводилась к «социальному врачеванию» индивида, находящегося в неудовлетворительном состоянии, и подготовке подопечного к возможности самостоятельно решать свои проблемы, т. е. в основу социальной работы была положена медицинская модель.

М. Ричмонд считала, что в социальной работе самое важное — грамотно поставить социальный диагноз и взять его за основу при выборе метода помощи. Она подчеркивала важность оценки каждого случая в отдельности, исходя из его внутренних условий. Диагноз должен носить научно обоснованный характер в отличие от общих моральных критериев, которыми в основном руководствовались в то время благотворительные организации. Социальный диагноз предполагал оценку как личности клиента, так и его социального положения. Дополняя основной тезис социальных работников, заключавшийся в высвобождении и развитии ресурсов человека и его социального окружения, М. Ричмонд рассматривала социальную помощь как комбинацию мер, результатом которых являются изменения как самого индивида, так и социальной среды.

Социальные мероприятия М. Ричмонд на основе подходов психоанализа подразделяла на две взаимодополняющие друг друга категории: косвенный метод «лечения» и непосредственный метод. Косвенный метод состоит в воздействии на среду, в возможности посредством изменения социального окружения влиять на жизненную ситуацию клиента в благоприятном для него направлении. Непосредственный метод заключается в прямом воздействии на самого клиента при помощи предложений, советов, уговоров, а также рациональных дискуссий с целью вовлечения клиента в выработку и принятие решений. С помощью установления партнерских отношений социальный работник мог воздействовать на клиента как в плане принятия решения, так и в последующих конкретных действиях в интересах самого клиента. Косвенный метод воздействия на клиента и непосредственный метод обусловили в дальнейшем развитие двух основных

направлений в теории социальной работы — психологического и социологического.

В книге «Социальные диагнозы» (1917) впервые описывается процесс взаимодействия социального работника и клиента. Процесс предстает как определенная последовательность, процедура, деятельность, подчиненная определенной логике, выражающейся в системном подходе к клиенту. Впоследствии процедура оформляется в метод индивидуальной работы, ставший основополагающим в технологиях социальной работы.

Помимо разработки моделей взаимодействия на основе психоаналитической теории определялись принципы взаимодействия социального работника и клиента, которые М. Ричмонд называла «принципами ментальной гигиены»: симпатизировать клиенту, отдавать ему предпочтение, поощрять его, строить с ним совместные ясные планы действий. Впоследствии эти принципы будут взяты в качестве основы этического кодекса социального работника.

Дальнейшее осмысление и развитие данного подхода связано с исследованиями В. Робертсона и Г. Хамильтона. Представители диагностической школы социальных работников утверждали, что для определения лечения необходимо собрать как можно больше объективных данных о клиенте и о его ситуации.

Так, В. Робертсон предлагает в центр внимания поставить не ситуацию клиента, а ценности и смыслы его индивидуального опыта, и процесс помощи строить на основе данных доминант. Основной акцент перемещается на сбор информации о прошлом опыте клиента, его детстве, оценке личности, в то время как оценка ситуации становится вторичной.

Г. Хамильтон расширяет понятие диагноза и дает его новую трактовку сообразно тенденциям в социальной работе. Диагноз как основа метода им переосмысляется; он начинает выступать не как установка к действию, а как рабочая гипотеза для понимания личности клиента, его ситуации и проблемы. По сути дела, диагноз выступает в качестве модели, которая дает представление о том, как человек встречается с ситуацией. Отношения между клиентом и социальным работником превращаются почти в авторитарные, а задачей последнего становится «лечение» клиента, понимаемое как изменение его личности и оказание помощи в адаптации к окружающей среде.