Текст 1.5. М. Мюллер. Введение в науку о религии

В наши дни почти невозможно говорить о религии, не обидев кого-нибудь. Некоторым религия кажется слишком священным предме­том для научного изучения; другие ставят ее в один ряд с алхимией и астрологией, считая, что она сплетена из ошибок и галлюцина­ций, недостойных внимания ученого.

В некотором смысле я согласен с этими двумя мнениями. Рели­гия есть священный предмет, и в ее самой совершенной или самой несовершенной форме она заслуживает наивысшего уважения... Но подлинное почтение состоит не в том, чтобы объявить дорогой для нас предмет недоступным для свободного и честного исследования: отнюдь нет! Подлинное почтение к предмету, каким бы священным, каким бы дорогим для нас он ни был, проявляется в подходе к нему с полным уважением; без страха и без предубеждения; безусловно, с нежностью и любовью, но прежде всего с неуклонным и бескомпро­миссным стремлением к истине.

С другой стороны, я вполне допускаю, что религия, если посмот­реть шире, и в прежние времена, и в нашу эпоху находилась иногда на высшем уровне, а иногда нисходила на уровень алхимии и астроло­гии. В религии можно обнаружить предрассудки, остатки фетишиз­ма; и, что еще хуже, в ней можно найти нечто напоминающее лице­мерие римских авгуров [жрецов-прорицателей в Древнем Риме. — Авт../. В практической жизни было бы неверным занимать нейтральную позицию между этими противоречивыми точками зрения. Как толь­ко мы видим, что теряется уважение к религии, мы обязаны выра­зить свой протест; как только мы видим, что предрассудки иссуша­ют корни веры, а лицемерие отравляет источники морали, мы должны занять определенную позицию. Но как специалисты, изучающие ре­лигию, мы поднимаемся выше, в более спокойную атмосферу. Мы изу­чаем заблуждение, подобно тому, как физиолог изучает болезнь, вы­являя ее причины, прослеживая ее влияние, размышляя о возможных лекарствах от этой «священной болезни» [эпилепсии. — Авт.], но право применения лекарств мы предоставляем другим людям, напри­мер хирургу или практикующему врачу. Выражение 1>*1>ег808 аЧиегва }ииаМ [о вкусах не спорят. — Авт.] имеет всеобщее значение, и раз­деление труда в соответствии со способностями и вкусами различ­ных индивидов будет всегда обеспечивать наилучшие результаты. Студент, изучающий историю естествознания, не вступает в поле­мику с алхимиками и не спорит с астрологами; скорее он пытается проникнуть в их понимание вещей и открыть в ошибках алхимии зародыши химии, а в фантазиях астрологии жажду и поиски истин­ного знания о небесных телах. Аналогичным образом поступает и студент, изучающий науку о религии. Он желает выяснить, что такое религия, какую основу она имеет в душе человека и каким за­конам следует в своем историческом развитии. В данном случае изу­чение заблуждений для него более поучительно, чем изучение той религии, которую он считает единственно истинной; и улыбающий­ся авгур является таким же интересным предметом, как римский верующий, который, закрывая свое лицо во время молитвы, думает, что он остается наедине со своим богом.

Мюллер М. Религия как предмет сравнительного изучения. — X., 1887. - С. 4-5.