Разграничение предметов ведения и полномочий между Российской Федерацией и ее субъектами в административной сфере

Конституционный механизм разграничения предметов ведения, компетенции, полномочий и функций распространяет свое действие не только на законодательные (представительные) органы. Им в значительной мере охватывается функционирование других субъектов публичных отношений, включая исполнительную власть. Примечательно, что в соответствии с ч. 2 ст. 77 Конституции РФ федеральные и региональные исполнительные органы образуют единую систему, однако это допускается лишь в пределах ведения Российской Федерации и ее полномочий по предметам совместного ведения с субъектами РФ. В иных сферах общественных отношений исполнительные органы субъектов РФ самостоятельны и связаны, в основном, требованиями конституций (уставов) и законов субъектов РФ. При этом федеральный закон может устанавливать компетенцию государственных органов субъектов РФ; по предметам федерального ведения могут приниматься не только федеральные законы, но и подзаконные правовые акты федерального уровня[127]. Федеральный закон вправе возложить на федеральные органы полномочия по предметам совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов[128].

Рассматривая дело о проверке конституционности федерального законодательства о производстве и обороте этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции, Конституционный Суд РФ проверил конституционность нормы о согласовании с органами государственной власти субъектов РФ лицензии на производство и оборот указанной продукции. Не усмотрев конституционного правонарушения, Суд указал, что согласие или несогласие органов власти субъектов РФ не является обязательным для федеральной власти в силу нахождения данных общественных отношений в ведении Российской Федерации. Вопрос о выдаче лицензии разрешает федеральный лицензирующий орган. Таким образом, институт согласования административных решений с государственными органами субъектов РФ является допустимым и по предметам федерального ведения при условии свободы воли федеральных органов, отсутствия их связанности решениями субъектов РФ[129].

Конституционный Суд РФ посчитал допустимой норму закона субъекта РФ, согласно которой руководитель регионального органа гражданской обороны и чрезвычайных ситуаций назначается на должность главой субъекта РФ, является его заместителем и входит в региональную систему исполнительной власти. Несмотря на то, что гражданская оборона, как и оборона вообще, относится к ведению Российской Федерации (ст. 71 Конституции РФ), осуществление мер по борьбе с катастрофами и стихийными бедствиями составляет предмет совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов (п. «з» ч. 1 ст. 72 Конституции РФ). Организационно-правовая природа должности регионального руководителя органа по защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера допускает подобный механизм организации системы исполнительной власти в субъектах РФ[130].

Постановлением Правительства РФ устанавливалось право органов исполнительной власти субъектов РФ освобождать конкретные организации от платы за загрязнение окружающей среды. Разрешая спор о полномочиях Правительства РФ на подобные действия, Конституционный Суд РФ установил факт нарушения Конституции РФ. Наделение органов исполнительной власти субъектов РФ такой компетенцией может осуществляться лишь федеральным законом с указанием конкретного механизма предоставления льгот и преференций. Правительство РФ не вправе делегировать данные функции субъектам РФ[131].

Единство требований к условиям прохождения государственной гражданской службы в органах власти субъектов РФ гарантировалось правовой позицией Конституционного Суда РФ при рассмотрении дела о проверке конституционности федерального и регионального законодательства о публичной службе. Суд установил правомерность изъятий из общего правила о конкурсном отборе государственных гражданских служащих в федеральных законах и одновременно противоправность таких изъятий в региональном законодательстве[132].