2015-04-06
207
28 апреля 1925 г.
Генеральный секретариат Лиги наций письмом от 8 января передал правительству СССР приглашение Совета Лиги наций на имеющую состояться 4 мая конференцию по
регулированию международной торговли оружием, причем к письму был приложен проект конвенции, выработанный так называемой «временной смешанной комиссией» при Лиге наций.
Наркоминдел в ответ на это письмо сообщил телеграммой 17 апреля генеральному секретарю Лиги наций об отказе СССР участвовать в этой конференции* с подтверждением телеграммы последующим письмом.
Международное урегулирование торговли оружием между разными странами предусматривалось статутом Лиги наций. Этот план был впервые осуществлен конвенцией, заключенной союзными н ассоциированными державами в Сен-Жер-мене в 1919 г. Вследствие отказа Соединенных Штатов Америки ратифицировать ее она не вступила в силу. Так называемая «временная смешанная комиссия» при Лиге наций выработала новый проект, который должен быть рассмотрен на конференции 4 мая. По этому проекту правительства могут давать лицензии на вывоз оружия лишь в том случае, если оно предназначено непосредственно признанным ими правительствам. Вывоз оружия по адресу частных лиц возможен лишь по особым разрешениям отдельными единицами. Все лицензии, выданные на вывоз оружия, сосредоточиваются в международном бюро, которое учредит Лига наций. Эта система принципиально устраняет снабжение оружием элементов, не являющихся признанными правительствами, н ставит это дело иод контроль созданного Лигой наций международного бюро, т, е, в конечном счете Антанты. Далее, создаются особые так называемые запретные зоны. В Сен-Жерменской конвенции к таковым причислялись Закавказье, Персия, бывшая Оттоманская империя и вся Африка, кроме Южно-Африканской федерации, Алжира и Ливии,
В настоящее время в этом месте конвенции имеется пробел. Совет Лиги наций должен сделать по этому вопросу новые предложения. Известно, что Англия желает предложить включить в запретные зоны Китай. Вывоз оружия в запретные зоны связан с особо строгим контролем. Оружие должно храниться в особых правительственных складах, причем контрольные меры регулируются данной конвенцией, и оно может быть выдаваемо населению только для борьбы против инсургентов или бандитов. Имеются там же еще особые правила для ограничения продажи оружия в запретных зонах. Участники конвенции регулярно доносят Лиге наций о выполнении конвенции. Международное бюро ежегодно докладывает о том же Лиге наций.
В нашем ответе мы указали, что в общем сохраняем наше отрицательное отношение к Лиге наций, что мы отступали
.V'l'.=i:''M ■_-' - -vi,-.— —
* См- док.№ ИЗ,
от него только в исключительных случаях для участия в чисто технических вопросах или по особо гуманитарным побуждениям. В данном же случае мы не можем допускать предполагаемого вмешательства з наши внутренние дела и не можем стать в подчиненное положение по отношению к Лиге мадий.
Япония заявила, что будет участвовать в этой конференции лншь в том случае, если будет участвовать ряд названных ею держав, в том числе «Россия», В самом проекте говорится, что конвенция вступит в силу лишь при участии перечисленного ряда держав, в числе коих «Россия».
Лечат по £йз, «Известия» M 95 (2428), 28 апреля 1925 г,
Ï27. Сообщение Полномочного Представителя СССР во Франции о беседах с Министром Иностранных Дел Брианом и Министром Финансов Франции Кайо*
SO апреля 1925 г.
28 апреля я был принят Брианом в министерстве иностранных дел и имел с ним часовую беседу. Это был мой ответный визит, но вместе с тем и попытка завязать первый деловой разговор по существу с новым министром иностранных дел.
Я поставил себе целью прежде всего произвести на Бриана максимальное воздействие в смысле устранения каких-либо сомнений по поводу прочности Советской власти, во-вторых, дать ему в самых искренних тонах заверение о твердой решимости нашего правительства воздерживаться безусловно от какого-либо вмешательства во внутренние дела стран, с которыми находимся в нормальных дипломатических отношениях.
Я подробно указал Бриану, как в течение всего времени с начала революции неуклонно крепнет и развивается мощь Советского государства, укрепляется и совершенствуется государственный аппарат, создаются систематическое законодательство, кодексы уголовного и гражданского права и, наконец, с возрастающей с каждым годом быстротой восстанавливается и развивается промышленность и торговля, стабилизируется денежная единица. Особенно подробно коснулся отношений с Крестьянством, имея в виду агитацию белой прессы, которая все свои упования возлагает сейчас именно на неизбежную будто бы нашу ссору с крестьянством. Ознакомил Бриана подробно с политикой правительства в Крестьянском
* Из доклада в Народный комиссариат иностранных дел СССР от 30 апреля Î925r,
вопросе и на конкретных примерах пояснил, с каким громадным вниманием наша партия, правительство, пресса, профсоюзы относятся к малейшим проявлениям какого-либо недовольства со стороны крестьянства и какой гибкой является политика Советской власти в этом вопросе внутренней жизии СССР. Оставьте всякие надежды на какие-либо внутренние движения, могущие ослабить Советскую власть. Мы являемся самым устойчивым правительством, и если во внутренней политике и имеем затруднения, то они сводятся главным образом к нашей бедности и ни в какое сравнение не идут с теми катастрофическими противоречиями социальных интересов, которые характеризуют жизиь капиталистических стран. Бриан заявил мне, что ои личио вполне убежден в полной прочности советского режима и уже давно признал необходимость искать с нами какого-то соглашения для прочного и длительного сожительства.
Я заявил Бриану, что директива Советского правительства, данная мне при отъезде во Францию, состояла не только в том, чтобы добиться восстановления нормальных дипломатических отношений, но н возможно более тесного сближения обоих народов, имеющих общие задачи в деле укрепления всеобщего мира и могущих взаимно помочь друг другу [в изживании] последствий военного периода. Мы считаем, что задача эта вполне разрешима, так как нигде у Франции и СССР нет сколько-нибудь больших столкновений интересов, а напротив, по всей общеполитической международной ситуации обе страны, не поступаясь каждая своими принципами, могут установить согласованную лннню политики.
Но говоря о соглашении и стремясь к возможно более тесным и дружественным отношениям, мы тем самым обязаны открыто и искренне говорить и о тех препятствиях, которые стоят на пути такого сближения. Главным из этих препятствий является то недоверие, которое существует у французского правительства по отношению к правительству СССР в связи с вопросами Коминтерна, РКП и нашей так называемой пропаганды и агитации. Нечего отрицать, что наши социальные и политические системы сильно отличаются и даже враждебно противостоят друг другу. Конечно, самое лучшее, с точки зрения любого капиталистического правительства, было бы нас победить и уничтожить. Вы весьма добросовестно старались это сделать в предыдущие годы, но этот опыт оказался неудачным, и постепенно большая часть правительств Европы пришла к неизбежному выводу о необходимости так или иначе найти модус для взаимных правильных регулярных отношений. Не мы выдумали существо-МйШШ капиталистического строя и классовых противоречий в его недрах, не мы изобрели борьбу классов, не мы изобрели
Ö Локум.»исшн. политики, т. VIII 257
борьбу труда и капитала, — мы лишь внимательно изучали вашу жизнь, усвоили принципы и опыт рабочего класса Западной Европы и по мере наших сил и разумения приложили эти принципы к разрешению наших внутренних задач. В результате получилось Советское рабоче-крестьянское государство, с наличностью которого необходимо считаться всякому правительству любой другой страны, В период интервенции и блокады мы, разумеется, вынуждены были отвечать на снаряды, пули и танки тем оружием, которое было нам более доступно, и пропаганда в то время играла известную роль. С момента возобновления нормальных отношений наше правительство добровольно и искренне отказывается от всякого вмешательства во внутренние дела чужой страны, и все советские посольства имеют строжайшую директиву своего правительства воздерживаться от каких-либо шагов, могущих подать повод к обвинению во вмешательстве во внутренние дела- Нечего отрицать, что при наличности весьма еще враждебного отношения со стороны западных правительств ко вновь возникшему Рабоче-крестьянскому государству и в особенности ввиду ежедневных враждебных выступлений западной печати с обеих сторон отдельными организациями могут допускаться выпады против другой стороны в таких формах, которые препятствуют установлению дружественных отношений. Мы полагаем, что обязанность правительств состоит в том, чтобы не раздувать и ие преувеличивать такие отдельные факты, а, напротив, искать пути к длительному и прочному их устранению. Тесные повседневные, основанные на взаимном доверии отношения между министерством иностранных дел и советским посольством должны служить лучшим способом устранения таких недоразумений, и, в частности, лично я считаю себя обязанным с беспощадной строгостью расследовать и преследовать каждый случай нарушения вышеупомянутой директивы Советского правительства кем-либо из личного состава посольства.
Здесь Бриан меня прервал и иапомиил о посланной накануне ноте Кэ д'Орсе с требованием отозвания Волина ввиду участия его иа митинге китайских коммунистов. Я поблагодарил министра, что ои затронул этот случай, тем более что сам хотел воспользоваться этим разговором, чтобы исправить значительные неточности в этой ноте Кэ д'Орсе, Приглашение было прислано не от китайских коммунистов, а от китайской партии гомиидаи и было адресовано лично мне, Я предполагал сам быть и выступить на этом торжественном собрании, посвященном памяти друга советских республик Суиь Ят-сена, ио так как митинг пришелся на первый день пасхи, а я предполагал на два праздничных дня поехать за город, то решено было, что выступит Волин. Никаких враждебных Франции или Индокитаю речей иа митинге, по
крайней мере в присутствии на нем Волина, произнесено не было, Сам Волин выступил с кратким приветствием, в котором выразил наше соболезнование по поводу смерти Суиь Ят-сена. Здесь Бриан прервал меня замечанием, что будто бы Волин призывал французских рабочих объединиться вокруг III Интернационала. Я заявил категорически, что эта информация неправильна, Волин не мог делать такого заявления по такому поводу, и кроме соболезнования в его речи содержалась лишь фраза о том, что советские республики иа-
исегда покончили с режимом насилия и угнетения по отношению к Китаю, Мы не усматривали и не усматриваем никакого противоречия интересам Франции в таком заявлении. Что же касается самой партии гоминдаи, то мы отмечаем, что в Пекине на похоронных торжествах, устроенных тем же самым гоминданом, присутствовал и представитель Французской Республики. Во всяком случае, лично Волин в этом выступлении не несет совершенно никакой ответственности, а так как и сам митинг, и речь Волина не носили абсолютно никакого враждебного Франции характера, то я надеюсь, что французское правительство пересмотрит свое решение и не будет настаивать па отозвании Волина. На Бриана, видимо, ll'lt аргументация подействовала, ои заметил, что все это дело 4ll!PWÄ; к тыУ по наследству от прежнего кабинета и что IjjjpilliyiT Прислать «My письменную йоту с этими объясне-Щ|ГÎIШЧу В скобках, что и тот же день я второй раз го-"llfffi'ïîl STDM ШШНДРПтс с ДС Монзи, который вначале занимал более arpcccHDityio позицию и, как я предполагаю, был дпжо, вероятно, одним п'л главных подстрекателей отозвания Волина. Поело произведенного на него нажима он значительно смягчился, и когда во второй половине дня мы встретились с мим на выставке, ои сообщил мне, что переговорил с Брианом и что дело, вероятно, будет улажено80. О том же сегодня сообщает «Пари суар».
Чтобы не остаться в долгу, в пандан к инциденту с Волиным я указал Бриану на речь Мильерана, произнесенную за два дня перед этим в Версале, в которой в совершенно возмутительных выражениях Мильеран, быв. президент республики п пыме сенатор, приписывал мне организацию центра советской пропаганды, Я показал Бриану текст моего протеста*, опубликованный в тот же день в газетах, а ои со своей стороны заметил, что выступлениям Мильерана не следует придавать особенно серьезного значения. Он признает, что лучшим средством устранения недоразумений должно быть Постоянное общение между министерством иностранных дел îï посольством, и изъявил готовность принимать меня по всем допросам, как только я сочту это необходимым.
* См, док. № 125. в» 259
Я еще раз заверил Бриана в лояльности посольства в отношении пропаганды н перешел к другому значительному препятствию в установлении нормальных отношений — это задержкам с визами и даже отказам в таковых. Поскольку французское правительство согласно с нами о желательности возможно быстрого развития экономических н торговых отношений между обеими странами, совершенно естественно, что нам после десятилетнего перерыва нужны не десятки, а сотнн внз для наших граждан. Культурное общение в области науки, искусства, театра н т. д. требует приезда многих из наших ученых и артистов во Францию. Если французское правительство будет отказывать нам в визах, то, конечно, наши больные будут по-прежнему лечиться только на курортах Германии, Чехословакии, Австрии, Италии. Но, вероятно, французское правительство не будет видеть никакой беды в том, чтобы в Пиренеях, в Виши, на Ривьере появлялись больные из СССР, тем более что они ведь вполне исправно оплачивают гостиницы, больницы, гонорары врачей и т. д. Конечно, конечно, заметил Брнан, мы заинтересованы в развитии таких сношений.
Наконец, в области торговли и экономических отношений мы нуждаемся в значительно большем количестве внз. Нельзя продавать лес, леи, меха, шелковые коконы, кишки, асбест, марганцевую руду, платину и пр. и покупать ткани, шагрень, грену, аэроплаиные моторы, электроматериалы, паровые турбины, пуговицы, галантерею и пр., не имея для каждой из этих отраслей особых специалистов, часть из которых должна проживать во Франции постоянно, а другие являются сюда на месяц и больше в зависимости от размеров операций. Не надо забывать, что у нас государство является и торговцем и никаких частных купцов, во множестве приезжающих во Францию из других стран, нз СССР сюда не является. Таким образом, в общем н целом мы пользуемся, как страна, французским гостеприимством в гораздо меньшей степени, н всякие упреки по поводу большого числа виз, выданных советским гражданам, основаны на недоразумении. Бриан обещал дать соответственные указания подлежащему отделу министерства иностранных дел.
Дальнейшим вопросом я поставил наше уже ранее обращенное к министерству иностранных дел требование о том, чтобы бывшие русские консулы прекратили какие-либо действия, сдали имущество, квартиры, фонды, архивы и все вообще дела, касающиеся таких вопросов, как наследство, завещания и т. д., по принадлежности, т. е. генеральному консульству или посольству СССР*- То же самое относится к
* См. док. №59» 116.
церковным участкам и церковным имуществам на территорий Франции.
В этом вопросе, как и в других, о которых речь шла непосредственно вслед за этим, Бриан отговорился незнакомством с соответственными документами, обещал познакомиться с ними и уже в ближайшие дни возобновить разговор по конкретным вопросам.
Из этих вопросов в первую очередь следует упомянуть о Бизертском флоте, выдачу которого я отстаивал в энергичных выражениях, развивая известную вам аргументацию. То же самое относительно Грузии н грузинского посланника здесь Чхенкелн. Но Вы знаете, что мы связаны в этом вопросе нашими внутренними парламентскими отношениями, — сказал мне Бриан. Я знаю, что этими соображениями или, вернее, нежеланием задеть депутата Реноделя был связан г. Эррио, но я ие предполагал и не предполагаю, чтобы мнение г. Реноделя в какой-либо мере связывало в этом вопросе министра Бриана. Бриану, видимо, не был неприятен этот выпад против Реноделя, но он все же не дал никаких положительных заверений, кроме обещания разобраться и в этом вопросе.
По целому ряду вопросов экономического характера, как-то: таможенные пошлины, банки, расхищение банковских, пароходных и других имуществ, котировка червонца, правила по ввозу керосина, Бриан рекомендовал мне обратиться непосредственно к Кайо.
Тогда я поставил Брнану вопрос о том, какую позицию занимает он н правительство в вопросе о переговорах по поводу урегулирования претензий держателей русских государственных бумаг. Позицию Советского правительства г. министр, без сомнения, знает по целому ряду заявлений его ответственных представителей. Я ограничусь поэтому кратким заявлением, что во всех тех случаях, когда нам предъявляют требования, основывая их на формальных обязательствах прежних правительств России, наш ответ ввиду явно выраженной воли трудящихся масс нашего Союза может быть только категорическим «нетз>, мы не можем признать ни копейки из долга бывших царского н Временного правительств. Но мы готовы искать компромисса, и, поскольку нам будет оказана помощь для восстановления нашего хозяйства, мы можем пойти на известные жертвы для удовлетворения части предъявляемых претензий с учетом всех обстоятельств, влияющих на сумму претензий (уменьшение территории, вычет всех затрат на военные цели, обесценение франка, наши контрпретензии и т. д.), а также при условии использования млети находящихся во Франции и принадлежащих СССР активов с выдачей остальной части их нам. До настоящего
времени французское правительство не указало нам, с кем, собственно, мы могли бы всерьез обсуждать все эти вопросы н кто уполномочен принять наши предложения или сделать контрпредложение н после переговоров прийти к тому или иному с нами соглашению. Существующие организации держателей бумаг не выработали никакого официального представительства, снабженного какими-либо формальными полномочиями. Мы не знаем, можем ли мы рассматривать эти организации как сторону, правомочную на ведение переговоров, Но самое главное, мы не знаем, намерено ли французское правительство теперь же приступить к серьезным переговорам с намерением окончить таковые каким-либо компромиссным соглашением или оно считает, что вопрос этот еще не созрел для окончательного разрешения и поэтому на ближайшее время надо ограничиться лишь развитием тех экономических н торговых отношений, которые даются наличностью у нас экспортных товаров и способностью французской промышленности к различным поставкам для удов-летворення наших импортных потребностей.
Бриан ответил мне, что неурегулированность вопроса о представительстве французских интересов ему известна н в настоящее время он думает о создании единого ответственного органа, которому можно было бы поручить ведение с нами переговоров- Он полагает, что прямые наши переговоры и заключение нами каких-либо соглашеннй с весьма многочисленными держателями бумаг едва ли будут правильным путем для урегулирования вопросов. Скорее всего придется заключить соглашение между правительствами, и уже затем само французское правительство будет так или иначе разделываться с держателями бумаг. Обещал в ближайшие же дни поднять этот вопрос в кабинете и не задержать его разрешение.
Резюмируя часовой разговор, я должен отметить весьма корректный и даже дружественный тон, которого держался Брнан во все время визита- Вместе с тем, как видно из предыдущего изложения, по всем существенным вопросам (переговоры о долгах, Бнзертский флот, упразднение представительства Грузии, выдача консульских и церковных иму-ществ, экономические вопросы) Брнан либо не дал никакого определенного ответа, сославшись на незнакомство с делами, либо отослал к министру финансов. Все же из его позиции я вынес определенное впечатление о нежелании французского правительства обострять с нами отношения или тем паче рвать таковые. Должен даже сказать, что поведение Бриана несколько противоречило тому осведомлению о настроениях мни[нстра] иностранных] дел, которое я имел из нескольких источников- Само собой напрашивалась мысль, что тут ска-
зывается до известной степени то громоподобное впечатление, которое произвело на французов только что полученное как раз перед этим известие об избрании Гиндеи-бурга,
Бриан и в вопросах менее принципиальных, как визы, атака на Волина, выступление Мильерана, старался быть, что называется, приятным. В вопросах же более трудных уклонялся от прямого ответа, облекая это уклонение в корректную и извинительную форму под предлогом, что еще не успел ознакомиться с нашими досье.
Лично я думаю, что министерство иностранных дел, а в особенности, вероятно, Вертело*, но также и Бриан не имеют решительно никаких оснований торопиться с переговорами с нами. Вопросу о русских долгах уже в течение нескольких недель на страницах здешних газет не уделяется абсолютно никакого внимания. Вопросы, поднятые во время кабинетского кризиса, вопросы отношений с Америкой и Англией, а в особенности перемена положения в Германнн, а также связанный с этим комплекс вопросов, касающихся Польши, Румынии, Чехословакии, плюс вопрос о коммунистической опасности на предстоящих муниципальных выборах н праздновании 1 Мая, — все это заслонило собою совершенно интересы держателей русских займов, н это почетное сословие,
в защите интересов которого столько парламентариев и газетчиков видели чуть ли не главную свою задачу, оказалось совершенно забытым, и на резолюции их комитетов, кроме суворинского «Вечернего времени», в эти дни (подчеркиваю, в эти дни) никто не обращает никакого внимания.
Какой смысл министерству иностранных дел вступать с нами в серьезные переговоры. Поскольку есть общий интерес в добрых с нами отношениях на предмет будущего противовеса Германии, французские политики великолепно понимают, что мы никуда с нашего места не сдвинемся н никогда не будет поздно повести соответственные переговоры. В то же время, заключая с нами какие-либо соглашения на почве весьма неблагодарных компромиссов (пятачок или гривенник за франк, да и то в бумажном выражении), французское правительство подвергает себя весьма серьезному риску вызвать неудовольствие английского Сити, английских банков, а следовательно, н Чемберлена и, что еще важнее, Черчилля. Поступать так в тревожную для Франции эпоху, когда соглашение Германии с Англией и Америкой и гегемония этих стран в германском вопросе становятся все более и более ясными, было бы со стороны французского правительства большой опрометчивостью, С нашей стороны необходимо сделать
=
Л", -....._ * Генеральный секретарь министерства иностранных дел Франции, все, чтобы начать серьезные переговоры и постараться довести нх до конца, но вместе с тем у меня нет уверенности, что нам удастся заставить французское правительство пойти на это, и, в частности, я рассчитываю наибольшее сопротивление встретить со стороны министерства иностранных дел. Пенлеве * лично, вероятно, по-прежнему остается сторонником соглашения с нами, но, как я уже писал в одной из шифровок, самостоятельно он ничего не сможет сделать, настоящими же приказчиками будут, конечно, Брнаи (читай: Вертело) и Кайо. Кайо был у меня с визитом в воскресение [26 апреля 1925 г.], явившись без всякого предупреждения. Разговаривал с ним на общие темы с полчаса. Он несколько рисовался тем, что, подобно всем нашим деятелям, он побывал в тюрьме и понимает, что это значит. Знаком со многими статьями Ленина и считает, что наша революция дала уже очень много выдающихся людей. По доходящим до меня цифрам я вижу, говорит мне Кайо, что ваше экономическое восстановление идет довольно медленным темпом, Я рипостировал ** на это указанием, что ведь капиталистические правительства до снх пор держат нас на полуосадном положении, стесняют всячески не только нашу торговлю, но даже простые переезды и передвижения наших агентов, отказывают нам в элементарных облегчениях торговли и продолжают поддерживать финансовый н кредитный бойкот. Конечно, при таких условиях экономическое восстановление не может быть особенно быстрым. Мы теряем от этого, но, пожалуй, еще больше нашего теряет Европа с ее кризисами сбыта, дороговизной, безработицей и т. д. У нас и в смысле пространства, н в смысле времени слишком большой «запас прочности», чтобы мы могли быть пессимистами. Пространства и естественных ресурсов у нас хватит на десяток больших государств, лет через 25 нас будет свыше 200 миллионов, н мы довольно спокойно можем выжидать будущего развития, В Европе много тесней, и большой вопрос, не потеряет лн она еще больше от этой политики слепой ненависти и недоверия, по милости которон громадный потенциальный рынок СССР остается вот уже в течение 5 лет неиспользованным западноевропейской промышленностью. Все это так, но различие экономических систем создает большие затруднения в сношениях с вами. Возражаю на это указанием на тот факт, что в течение 5 лет мы ведем нашу заграничную торговлю, не имея ин малейших затруднений ни в области техники торговли, ни в области побочных операций * Председатель совета министров Франции, ** — возразил (фр.)щ (транспорт, страхование, складочные операции и пр.), ни в области финансирования. Тут я упомянул о работе «Аркоса^ и «Аркос-банка», завоевавших себе вАнглии прочную репутацию в Сити. Кайо прервал меня вопросом о предполагаемом учреждении банка в Париже и о свидании, которое у него должно было быть с Таратутой. Я подтвердил, что у нас уже все готово для открытия банка, Клемантель перед уходом в отставку дал нам свое согласие, но министерский кризис приостановил все дела. Я надеюсь, что в ближайшие дни Кайо разрешит мне переговорить с ним вплотную об этом и некоторых других экономических вопросах. Но, кроме этого, нам придется, сказал Кайо, говорить еще и о регулировании долгов. Я ответил, что мы этого хотим, но, к сожалению, до снх пор нам не с кем было всерьез на эти темы разговаривать. На этом кончилась наша первая беседа. Полпред СССР во Франции Л, Красин Лечат, по арх.
