Запись беседы Полномочного Представителя СССР в Германии со Статс-секретарем Министерства Иностранных Дел Германии Шубертом

21 января 1928 г.

Я сказал Шуберту, что пришел переговорить по поводу положения в Литве*, Спросил, как они его оценивают. Шуберт ответил, что в последнее время ввиду болезни Штрезе-мана он был очень загружен работой и не занимался сам литовскими делами. Он не знает поэтому, что в последнее время сообщал Морат** из Ковно и какие указания давал Морату Вальрот***. Ои познакомится со всем этим материалом и сможет при ближайшей встрече меня подробно информировать. Пока же просит изложить наш. взгляд на современное положение.

Я сказал, что мы обеспокоены поведением Вольдемараса. Он, по-видимому, под разными предлогами оттягивает начало переговоров. Может создаться такое положение, что поляки вновь поставят вопрос о польско-литовских отношениях в Совете Лиги наций в марте, ссылаясь на то, что Литва не выполнила советов Лиги наций и своих обещаний. Положение Литвы было бы гораздо менее благоприятно, чем в декабре, решение Лиги наций было бы, вероятно, против Литвы, и поэтому мы считали своим долгом повлиять на Вольдемараса в том направлении, чтобы ом начал наконец разговоры с Польшей и заключил бы какое-нибудь, хотя бы малозначащее, соглашение по отдельным техническим вопросам. Шуберт сказал, что, по его личному мнению, положение Литвы в Женеве действительно было бы менее благоприятно, чем в прошлый раз. Поэтому он персонально соглашается с необходимостью повлиять на Литву в смысле начала переговоров и ведения их таким образом, чтобы не дать поводов для жалобы Лиги наций.

Далее я сказал, что, по полученным нами сведениям, хотя и не исходящим непосредственно от Вольдемараса, последний предполагает исключить Виленщнну из торгового, железнодорожного, почтово-телеграфного и пограничного сообщения с Литвой. Этим Вольдемарас хочет подчеркнуть, что он не признает права польского правительства договариваться от имени Виленщипы. В нынешней стадии наших разговоров с Вольдемарасом мы не будем убеждать его идти на уступки

* См. док. № 7.

** Посланник Германии в Литве. *** Заведующий!V отделом МИД Германии, глава германской делегации на советско-германских экономических переговорах в феврале — марте!928 г,

в этом вопросе. Пусть он попробует. Если Польша согласилась бы иа изъятие Виденщины из восстанавливаемых временных отношений между Польшей н Литвой, не иам возражать против этого. Но если Польша поставит ультимативно вопрос о возобновлении железнодорожных, почтовых и других сношений на всем протяжении нынешней фактической границы, в том числе и со стороны Вильно, и если на этом вопросе сможет произойти разрыв, мы посоветуем Вольдемарасу пойтн на уступки с соответствующей, конечно, оговоркой. Мы объясним тогда Вольдемарасу, что если Польша поставит в Женеве вопрос о своем праве говорить и от имени Виленской области и если Лига наций согласится с Польшей, то тем самым будет в значительной степени аннулирована благоприятная для Литвы декабрьская оговорка о спорности Виленской области. Но сейчас мы не будем касаться этого вопроса, будем советовать Вольдемарасу лишь приступить к переговорам и попытаться договориться по ряду простейших и необходимейших технических вопросов. Мы хотели бы зиать точку зрения германского правительства, полиостью ли оно разделяет нашу точку зрения и будет ли действовать параллельно с нами.

Шуберт ответил, что он познакомится с материалами, выслушает доклад Мората, который приезжает через день-два, переговорит с министром и затем обсудит со мной снова этот вопрос. Лично он разделяет большинство того, что я ему говорил.

Я указал, что мы условились со Штреземаном повидаться во вторник, 24-го. Было бы хорошо, если бы Шуберт принял участие в этом разговоре или если бы он предварительно подробно доложил вопрос Штреземану. Шуберт ответил, что он лучше примет участие в этом разговоре, так как это будет первый день фактической работы Штреземаиа в министерстве. Ему ие хотелось бы заставлять Штреземана штудировать детально все материалы, поэтому он предпочтет быть докладчиком в нашем общем разговоре.

Затем Шуберт перешел к другому вопросу. Он сказал, что аусамт * подготовился уже к обмену мнениями по экономическим вопросам. Шуберту казалось,-что, может быть, напряженность в германских экономических кругах уже прошла, и поэтому ои просил устроить совещание с другими ведомствами и представителями промышленности. Совещание это накануне состоялось и показало, что иапряжен-ность и разочарованность продолжают существовать. Поэтому необходимо собраться и поговорить, чтобы дружелюбно изжить все

* Министерство иностранных дел Германии (сокр.). В том же значении в документах употребляется также ауссенамт.

накопившееся между нами за последнее время. Он поручил Русскому отделу изготовить маленькое экспозе для того, чтобы точнее передать мие, какие вопросы германская сторона поставит иа совещании. Он передаст мне это экспозе, но просит не считать его ни нотой, ни меморандумом, а лишь моею личной записью его устного мне сообщения. После этого он прочитал мне прилагаемое экспозе. К экспозе приложен перечень тех статей из торгового договора и приложений к нему, которые так или иначе будут задеты во время совместного обсуждения. Германская сторона хотела бы начать обмен мнениями иа первой или второй неделе февраля месяца. Германская сторона не думает посвятить совещание обсуждению отдельных мелких казусов, хотела бы говорить по более приииипиальным вопросам и поэтому просит прислать из Москвы вполне ответственного представителя («масгебеи-деи» *).

Я спросил у Шуберта, кто будет председательствовать с немецкой стороны, сказав, что от этого, конечно, будет зависеть и выбор лица с нашей стороны. Сослался иа то, что Лоренц** в разговоре с Хэем *** поставил уже Хэю этот вопрос, но последний не смог дать на него никакого ответа. Шуберт позвонил по внутреннему телефону Вальроту и, переговоривши с ним, ответил, что председательствовать с немецкой стороны будет Вальрот. Я сказал, что сообщу об этом в Москву.

Затем, оговорившись, что я в дальнейшем высказываю свое личное мнение, а не точку зрения Москвы, я сказал, что мы первоначально предполагали организовать нашу делегацию под председательством Бродовского****. Если немецкая сторона настаивает иа приезде специального уполномоченного из Москвы, то это может быть или человек по рангу ниже стоящий, чем советник посольства, или, если это будет вышестоящий, то это будет, очевидно, человек типа и ранга наркома. В первом случае, т. е. [если] это будет человек ниже т. Бродовского по рангу, то ои войдет в делегацию лишь в качестве ее члена, а ие председателя, и вряд ли будет тем «мас-гебенден» человеком, какого хочет иметь немецкая сторона; если же приедет человек типа иаркома, то он вряд лн будет склонен заняться рассмотрением взаимных претензий по отдельным статьям договора, а у него будет, конечно, потребность переговорить с германским правительством по основным

* —авторитетного (нем.). ** Помощник заведующего отделом Центральной Европы НКИД СССР.

*** Хэй (в некоторых документах на русском языке — Гай)—советник германского, посольства в СССР.

**** Советник полпредства СССР в Германии.

вопросам дальнейшего развития экономических отношений между Германией -и СССР. В таком случае, естественно, напрашивается вопрос о необходимости его разговора с мини-страми Штреземаиом и Курциусом*. Не считает ли поэтому Шуберт целесообразным, чтобы до открытия того совещания, которое предлагается немецкой стороной, состоялся доверительный обмен мн&ииями между самыми ответственными представителями обоих правительств.

Шуберт ответил, что, конечно, если бы приехали наши делегаты, то и Штреземаи, и Курциус не уклонились бы от встречи и разговора, но вряд ли они смогли бы принять участие в работах всего совещания. Я ответил, что я этого и ие предлагаю. Моя мысль (я повторил при этом, что это есть пока мое личное мнение, не имеющее еще апробации Москвы) заключается в том, чтобы до совещания состоялся обмен мнениями, естественно, вполне доверительный и, естественно, вполне краткий, между Штреземаном и Курциусом, с одной стороны, и приехавшими из Москвы представителями, с другой стороны, а затем уже вся остальная работа будет проделана делегациями: немецкой — под председательством Вальрота и нашей — под руководством Бродовского и Бегге ** с участием экспертов из Москвы ***.

Условились, что Шуберт обдумает этот вопрос и что во вторник у Штреземана мы снова переговорим об этом ¹².

Н. Крестинский

Лечат, по арх.

В упоминаемом экспозе, врученном Шубертом Н. Н. Крестинскому вместе со списком статей советско-германского договора от 12 октября 1925 г.. подлежавших обсуждению на советско-германских экономических переговорах, говорилось:

«1. Имперское Правительство вынуждено с беспокойством и сожалением констатировать, что в Германии постоянно нарастает и углубляется разочарование по поводу германо-советских экономических взаимоотношений на основе договора от 12 октября 1925 г. ****

Опыт последних лет вызвал в Германии непреодолимые сомнения относительно того, действительно ли договор от 12 октября 1925 г. создал достаточные основы для германо-советского сотрудничества. Применение и толкование договора советской стороной обострили и углубили эти сомнения и создали убеждение в том, что торговый договор и его применение со стороны Советского Союза привели к все труднее переносимому неодинаковому положению сторон не в пользу Германии.

К этому нужно прибавить, что ни договор, ни усилия и жертвы Гер-

* Министр экономики Германии. ** Торговый представитель СССР в Германии. *** См. также док. № 31. **** См. т. V1I1, док. № 342.

манки о области кредитной политики не гривели к действительному расширению германо-советских экономических отношений и даже не устранили возможности перебоев.

II. Имперское Правительство полагало поэтому нужным попытаться при помощи предложенных им дружественных переговоров изучить все те затруднения и тормозящие моменты, которые стоят на пути развития удовлетворяющего обе стороны германо-советского сотрудничества, и в то же время установить, возможно ли и в какой степени устранение этих затруднений в рамках существующего договора, а равно найти пути и средства для достижения этой цели. Им~ерское Правительство особенно считало нужным сделать свое предложение о переговорах ввиду имевшейся и имеющейся опасности, что германское общественное мнение, в частности также германские хозяйственные круги вследствие все возрастающего разочарования могли бы выступить с заявлением о том, что существующие договоры не имеют ценности, и с требованием о заключении нового договора на новых началах.

III. Прежде всего в переговорах подлежали бы обсуждению проблемы соглашения о поселении и экономического соглашения и, кроме того, ряд проблем по остальным соглашениям. При сем приложен список тех статей договора, которые в первую очередь должны быть обсуждены во время переговоров.

Необходимо точно отметить, что смысл данных переговоров заключается не в обсуждении более или менее несущественных отдельных постановлений договора, а главным образом основных вопросов германо-советских экономических взаимоотношений, и что цель их состоит в том, чтобы выявить наконец удовлетворяющие обе стороны основы для сотрудничества. Имперское Правительство вынуждено поэтому считать чрезвычайно важным командирование руководящего представителя Советского Правительства на эти перегововы.

IV. Имперское Правительство предлагает начать переговоры на первой или второй неделе февраля месяца сего года.

Берлин, 20 января 1928 г.

список

статей германо-советского договора

от 12 октября 1925 г.,

которые подлежат обсуждению в первую очередь

в переговорах о германо-советских экономических

отношениях

Экономическое соглашение: статьи I, 2, 3, 7, 13, 14 17, 18, 21, 28, 29, 30 31, 39, 43. Нота 3.

Соглашение о поселении: статьи I, 2, 5, 7, 9, 10, II, 16, 17. Приложение к статьям 16—18.

Соглашение о торговом третейском разбирательстве: Прежде всего статьи 2 и 3.

Соглашение о мореплавании: несколько вопросов этого соглашения.

Соглашение об охране промышленной собственности: несколько вопросов этого соглашения.

Имперское Правительство оставляет за собой право поставить на обсуждение еще дальнейшие постановления договора от 12 октября 1925 г.

Берлин, 20 января 1928 г.»