Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Германии H. H. Крестинского в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

18 декабря 1928 г.

Получив Вашу телеграмму от 18 декабря²¹⁰, пошел немедленно к Траутмаиу * с ответным визитом, а затем заговорил о переговорах. Я сказал ему, что по полученной мною информации между делегациями достигнуто соглашение по всем ведущимся вопросам. Он выразил удивление, так как по их мнению есть еще ряд разногласий. Тогда я сказал, что сближение достигнуто благодаря нашему решению пойти навстречу немцам в ряде вопросов. Я не знаю точно содержания соглашения по отдельным вопросам, но зиаго, что подписание соглашения задерживается теперь лишь отсутствием подтверждения аусам-том принятой немецкой делегацией формулы о немецких банкирах **. Может быть, это подтверждение уже послано. Тра-утман ответил, что, наоборот, аусамт отказался акцептировать формулу делегации и послал свой проект, который должен удовлетворить и иас. Я ответил, что решения аусамта относительно формулы принимались тогда, когда существовал еще ряд разногласий и когда аусамт, естественно, не хотел идти дальше в своих уступках. Теперь же мы сделали ряд шагов навстречу немцам, исходя из предположений, что своими уступками мы кончаем дело и подписываем соглашение сейчас. Теперь немецкая сторона должна сделать этот небольшой шаг, пересмотреть вчерашнее решение и утвердить формулу, которую Поссе и другие члены делегации лично считают приемлемой. Мы сделали ряд уступок, теперь судьба соглашения в немецких руках. Я ие убежден, что мы останемся при всех наших

* Заведующий IV отделом МИД Германии с декабря 1928 г. ** См. док. № 379.

уступках, если немцы не уступят в этом вопросе. Траутман обещал сейчас же доложить статс-секретарю, но выразил сомнение, чтобы удалось изменить вчерашнее решение*.

Полпред

Печат. по арх.

378. Письмо Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Норвегии А. М. Коллонтай**

18 декабря 1928 г.

1, Присланный Вами проект договора Мувинкеля*** принес иам полное разочарование. Мы предлагали ему пакт о ненападении определенного типа, т. е. с обязательствами нейтралитета и неучастия во враждебных комбинациях, причем мы соглашались включить в этот пакт статьи о согласительной комиссии. Мувиикель же нам предлагает заключить пакт о согласительной комиссии, причем соглашается повторить те же обязательства, которые ои уже взял иа себя по пакту Келлога. Мы нисколько не напрашивались иа согласительную комиссию, а считали ее лишь уступкой с Нашей стороны в случае заключения основного пакта о ненападении. Последний же Му-винкель полностью Отвергает, а согласительную комиссию предлагает, мало чем отличающуюся от арбитражного договора. Мы, очевидно, говорим с Мувинкелем на разных языках, и он не понимает, к чему мы стремимся.

2. Основное расхождение не только в ст. 16, делающей для нас арбитраж обязательным и притом по всем конфликтам, даже без тех исключений, которые имеются в обычных арбитражных договорах, но и в ст. 4, определяющей состав согласительной комиссии. Мы кладем в основу согласительной комиссии принцип паритета и ничем не ограниченного права назначения каждой стороной своих делегатов. Норвежский же проект навязывает нам обязательных представителей третьих стран, которые будут иметь решающее слово, притом еще выбираемых обязательно по обоюдному соглашению. Если даже Мувинкель согласится на исключение ст. 16 об арбитраже, то одна ст. 4 делает его проект для иас неприемлемым. Мы ведь отвергаем арбитраж не принципиально, а потому лишь, что затрудняемся находить одинаково приемлемых для нас и для буржуазных стран беспристрастных арбитров. С теми же затруднениями мы встретимся при избрании по ст. 4 буржуазных членов согласительной комиссии. Правда, решение согла-

*~СмГтакже док. № 361, 382, 383. ** Печатается с сокращением. *** См, док. № 366.

сительной комиссии для нас необязательно, но вынесенное ею решение в пользу противной стороны значительно укрепляет позицию последней в споре с ней. Нет надобности до устранения основных расхождений по ст, 4 и 16 разбирать детально остальные статьи проекта, против которых у нас также будут возражения. Отмечу лишь, что ст. 3 норвежской редакции не исключает передачи в согласительную комиссию старых претензий. Для исключения подобного рода претензий необходима предлагаемая нами редакция соответственного пункта, где говорится не о возникающих претензиях, а об исключении претензий по всем делам, возникшим до заключения договора.

3, Приходится пока отметить нулевой результат переговоров с Мувинкелем. Келлоговский пакт повторять нам дважды незачем. Пакт же в желательном нам смысле Мувинкелем отвергается. Мы пытались получить согласие Норвегии на согласительную комиссию особого типа, т. е. основанную на паритете без обязательного арбитра и даже председателя для того, чтобы создать прецедент для других государств, Му-винкель же предлагает договор о согласительной комиссии, который не откажется подписать с нами теперь же любое другое государство. Таким образом, ни одна, ни другая цель переговоров не достигнуты. Между нами и Норвегией не существует, однако, и не предвидится таких конфликтов, которые заставили бы нас стремиться к созданию согласительной комиссии и арбитража. По-видимому, Вы также не совсем усвоили себе смысл наших предложений, если предлагали телеграфно принять первые два пункта норвежского проекта.

4. Шведский проект согласительной комиссии был для нас куда приемлемее, чем норвежский, но и тот нами отвергнут.

5. Продолжать переговоры с Мувинкелем имеет смысл лишь в том случае, если он сделает основой договора первые два пункта Вашего проекта пакта о ненападении. А о согласительной комиссии можно говорить лишь в случае, если он положит в основу переговоров Ваш контрпроект и не будет пытаться вводить в форме поправок принципы, положенные в основу 4 и 16 статей его проекта.

6, При заключении Берлинского договора мы обменялись со Штреземаном нотами *, которыми мы обязались приступить к переговорам о согласительной или арбитражной процедуре разрешения спорных вопросов. Во исполнение этого обязательства мы начали на днях соответственные переговоры с германским правительством, воспользовавшись пребыванием в Москве германской делегации**. Посылаю Вам при сем проект соглашения***, согласованный нами с этой делегацией, но

* См. т. IX, док. № 141.

** См. док. № 364. *** Не публикуется.

нуждающийся еще в утверждении Берлином. Вы увидите, что этот проект целиком соответствует принципам, на которые я выше указывал. Как только проект будет утвержден Берлином, я Вам протелеграфирую, н Вы тогда ознакомьте с ним Мувиикеля, авось это укрепит Вашу позицию и побудит его пойти на такое же соглашение с нами. [...]

Литвинов

Печат. по арх.

379. Телеграмма Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел СССР M. M. Литвинова Полномочному Представителю СССР в Германии Н. Н. Крестинскому

19 декабря 1928 г.

К нашей телеграмме от 19 декабря²¹¹. Сообщаю текст формулы по делу банкиров, согласованной обеими делегациями:

Делегация СССР поставила иа обсуждение вопрос о вступлении группы германских банкиров в Международный комитет защиты кредиторов России.

Германская делегация заявила; Германское правительство с самого начала энергично выступало против вступления группы германских банкиров в Международный комитет защиты кредиторов России, так как оно придерживалось того мнения, что подобное действие несовместимо с существующими между обоими государствами и основанными на заключенных договорах отношениями. В соответствии с этим германское правительство как в сообщении Посольству СССР в Германии, так и в сообщенном германской прессой официальном коммюнике* уже указало на то, что вопрос о довоенных долгах может быть поставлен только в полном соответствии с совершенно ясными постановлениями Рапалльского договора н что действия германских банкиров не имеют ничего общего с позицией германского правительства в этом вопросе.

Учитывая возможные неблагоприятные последствия этих действии банков для дальнейшего развития советско-германских отношений, германское правительство, имея в виду принятые им на себя согласно ст. 1 экономического соглашения** обязательства, будет по возможности стремиться препятствовать возникновению и развитию этих неблагоприятных последствий ***.

Наркоминдел

Печат. по арх.

* См. подстрочное примечание *** на стр. 567. ** См. т. VIII, док. №342. *** См. также док. № 377, 382.

380. Телеграмма Председателя Центрального Исполнительного Комитета СССР Королю Афганистана Аманулла-хаиу *

20 декабря 1928 г.

В дни испытаний, постигших афганский народ, прошу принять от имени Советского Правительства и от меня личио выражения искреннего сочувствия. Принося Вам лучшие пожелания, выражаю уверенность, что афганский народ под Вашим руководством разрушит козни империалистов, отстоит свою независимость. Торжественно заверяя Вас в своей готовности оказать Вам посильную помощь в борьбе за независимость Афганистана, желаю Вам полной победы над врагами.

Калинин

Печат по арх.

25 декабря 1928 г. миссия Афганистана в СССР передала в НКИД СССР нижеследующий ответ Аманулла-хана на имя М. И. Калинина:

«От своего и от имени членов Правительства выражаю глубокую благодарность за дружественную телеграмму, которая еще раз подтверждает чувства искренней симпатии, установившиеся между нами.

Я надеюсь, что силам моего Правительства удастся должным образом отразить движение, восставшее против моих благих намерений, и осуществить высокие цели, к которым я стремлюсь. Поэтому я вновь выражаю свою признательность и шлю Вам дружеский привет».