Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Австрии К. К. Юренева в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

23 декабря 1929 г.

В сегодняшнем разговоре с Петером* сделал заявление. указанное в Вашей телеграмме**. Петер заявил мне, что американский посланник в беседе о демарше не требовал присоединения Австрии к последнему, на что австрийское правительство никогда не согласилось бы, так как знало, что присоединение к демаршу расценивается как недружественный акт. В беседе с американским посланником Петер лишь прн-

* Генеральный секретаоь МИД Австрии. ** См. дек- № 3&5-

знал, что Америка действовала из искренних побуждений. Это дало", очевидно, повод американцу для неверной информации. Составили с Петером телеграмму, пересылаемую сегодня ТАСС. Последнюю через американских корреспондентов в Москве следовало бы передать в Америку.

Полпред

Печат. по арх.

392. Телеграмма неофициального Представителя СССР в США в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

24 декабря 1929 г.

Обращение к Советскому правительству о розыске американских летчиков было сделано через меня по соглашению секретаря внутренних дел с госдепартаментом, который сам стоит в стороне. Ко мне также обратился и представитель департамента торговли, и сенатор Бора, который и сам собирался телеграфировать вам. Печать очень заинтересована положением дел с розыском пропавших американских летчиков, и я хотел бы иметь возможность сообщать ей эти новости. Просил бы срочно телеграфировать, было ли что-нибудь уже сделано раньше по розыску летчиков, а также сообщить о предпринимаемых шагах н дать указания *.

Сквирский

Печах, по арх.

393. Нота Полномочного Представительства СССР во Франции Министерству Иностранных Дел Франции

26 декабря 1929 г.. Y«МД-06

Посольство Союза Советских Социалистических Республик свидетельствует свое уважение Министерству Иностранных Дел н по указанию своего Правительства имеет честь сообщить ему нижеследующее:

По полученным Правительством Союза Советских Социалистических Республик сведениям, французские власти назначили на начало января будущего года торги на продажу миноносцев «Жаркий» и «Зоркий» и сторожевого судна «Моряк», ходящих в число кораблей, уведенных во время вооруженной интервенции союзников из СССР и задерживаемых в' настоящее время в Бизерте. Правительство Союза уже несколько раз, в том числе и до восстановления отношений между обеими

* См. док. Je 394.

странами, обращало внимание Французского Правительства на тот ущерб, который наносится законным интересам СССР произвольным задержанием части его Черноморского флота, что представляет собой беспрецедентное нарушение прав, государственный характер которых является особенно очевидным. Естественно, этот ущерб еще более усугубится в случае отчуждения этих кораблей или некоторых из них вследствие одностороннего решения Французского Правительства.

16 марта 1923 г. Председатель Совета Министров и Министр Иностранных Дел г. Раймон Пуанкаре, отвечая на телеграмму протеста Советского Правительства по поводу намеченной продажи некоторых вспомогательных судов, находящихся в Бнзерте*, заявил, что Французское Правительство признает эскадру собственностью Российского государства, которое сможет вступить во владение ею, как только в России будет правительство, надлежащим образом признанное Францией. Известно, что, несмотря на это заявление, эскадра не была возвращена Правительству Союза после признания последнего Французским Правительством.

С другой стороны, следует отметить, что такая мера, как продажа этих кораблей, противоречила бы обязательству Французского Правительства, которое оно взяло на себя в телеграмме от 28 октября 1924 г. Председателю Центрального Исполнительного Комитета СССР**, в которой Председатель Совета Министров и Министр Иностранных Дел г. Эррно, в частности, заявлял, что принимаются или должны быть приняты все меры для сохранения российской собственности во Франции. В данном случае указанная телеграмма г. Эррио лишь подтверждала другую телеграмму г. Пуанкаре, полученную в Москве 9 августа 1923 г. ***, в которой указывалось, что Французское Правительство гарантирует уход за задерживаемыми им российскими кораблями. Однако, если учесть, что уступка единиц, находящихся в Бизерте, какой-либо третьей державе в целях увеличения ее вооруженных сил является недопустимой, остается лишь предполагать, что их продажа с торгов объясняется исключительно их непригодностью, свидетельствующей о полном отсутствии ухода.

Правительство Союза хотело бы подчеркнуть, что в этом случае депонирование в каком-либо месте сумм, вырученных от предполагаемой продажи, не сможет удовлетворить 3aKOH^j ные интересы Советского Союза, ибо в связи с возможной непригодностью кораблей эти суммы, естественно, будут ничтожны по сравнению с нх реальной ценностью на момент прихода их в Бизерту.

* См. т. VI, док. № 123 и стр. 221. ** См. т. VII, док. № 246. *** См. т. VI, док, № 228 н стр. 398.

Не считая целесообразным подробно повторять ту аргументацию, которая'приводилась в его предшествующей переписке с Французским Правительством. Правительство Союза нолагает, однако, своим долгом возобновить свой протест в связи со всеми вышеприведенными фактами. Вместе с тем оно заявляет, что оно будет считать Французское Правительство полностью ответственным за весь ущерб, который понес Союз ССР в связи с произвольным задержанием его военных кораблей и с вытекающим из этого сокращением его оборонительной мощн. Разумеется, что любая сделка, касающаяся этих кораблей, будет рассматриваться Правительством Союза ССР как не имеющая силы.