Запись беседы члена Коллегии Народного Комиссариата Иностранных Дел СССР с Посланником Финляндии в СССР Ирье-Коскйненом

26 января 1934 г.

Принятый мною по его просьбе перед обменом ратификационными грамотами Ирье-Коскинен сообщил, что заключение договора с Эльвингом * задерживается из-за отказа Плаврыбы предоставить Эльвнкгу право убоя тюленей до той южной линии в гирле Белого моря, до которой этим убоем занимаются норвежцы по концессионному договору **. Ирье-Коскинен просил моего содействия, указывая на положительное значение,

* См. док. > 22. 23. ** См. т. XIII, док. M 4IL

которое сделка с Эльвннгом могла бы иметь для наших отношений.

Я сказал, что не знаю этого вопроса и поинтересуюсь им. Я допускаю, что наши хозорганы, мало заинтересованные в заключении этой сделки и считающие нежелательным сокращение стада тюленей, не видят стимулов, чтобы идти на какую бы то ни было жертву в этом деле. Я уже сообщал посланнику о том широком недовольстве, которое существует у нас непрекращающимися антисоветскими кампаниями в Финляндии н позицией финляндского правительства, которое явно не хочет повести борьбу с сознательным культивированием вражды к СССР со стороны известных кругов Финляндии. Эти настроения дают себя чувствовать также и в торговой области. Если финляндское правительство не изменит своей позиции и кампании не прекратятся, я опасаюсь, что из намеченного плана заказов также ничего не выйдет. Я спросил посланника, имеет ли он ответ из Гельсингфорса в связи с той полуофициальной беседой, которую я имел с ним 15 января С- г.*

Ирье-Коскинен сказал, что ои сообщил Хакселю о беседе со мной, но еще не имеет ответа. Посланник обещал сообщить в Гельсингфорс о том, что я ему только что сказал, н попросить ответа. Потом он сказал, что финляндское правительство не имеет, к сожалению, достаточной власти, чтобы воздействовать на лапуаскую печать, и что ее выступления не имели большого значения.

Я указал, что дето не только в лапуаской печати, но и в таком влиятельном органе, как «Ууси Суоми», которая является органом коалиционеров и близка к нынешнему министру иностранных дел Хакселю.

Ирье-Коскинен не возражал н опять сказал, что он напишет в Гельсингфорс. Он был сдержан более обычного. Получается впечатление, что он либо не может, либо не хочет вмешаться энергично в это дело.

Б. Стомоняков

Печет, по арх.

31. Запись беседы Полномочного Представителя СССР в Финляндии с Министром Иностранных Дел Финляндии Хак-

селем

27 января 1934 г.

Хаксель просил меня заехать к нему. Он уже разобрался в вопросе о расчистке границы н, ссылаясь на разговор т. Сто-монякова с Мрье-Коскиненом от 9 декабря 1933 г. **, полагает,

~См!7ок..V-!б. ** См-т. XVI, док. Лз 414.

что ответ остался за нами. Я пояснил Хакселю, что это не совсем так, ибо если внимательно ознакомиться с разговором Ирье-Коскинена — Стомонякова, то совершенно очевидно, что прежде всего финляндское правительство должно дать окончательный ответ, принимает ли оно хотя бы в принципе наше предложение об изменении водной границы на Вайда — Губе (с тем хотя бы, чтобы самое осуществление этого предложения могло иметь место во время общих работ по всей длине границы), лишь после этого ответа мы сможем окончательно условиться с нашими органами о возможности начать работы на указанных условиях.

Хаксель. по-видимому, не созсем твердо знал предмет. Я ему прочел соответствующее место из записи разговора от 9 декабря. Хаксель сказал мне. что до начала общей работы по всей границе он не в состоянии поставить перед сеймом вопроса об изменении, согласно нашему желанию, водной границы на Вайда — Губе, ибо, как известно, у финнов есть свое предложение о Вайда — Губе. Сейм не станет заниматься вопросом об изменении финляндской границы, не зная, какую компенсацию Финляндия за это получит. После некоторого размышления Хаксель сказал мне, что он готов предложить нам следующий компромисс: I) по Сестрорецкой перемычке финны принимают наше предложение и уступают нам тот кусочек территории, который нам необходим для плотины: 2) работа по расчистке границы начинается в каком-либо месте и продолжается по всей линии границы; 3) когда в результате этой работы будут выявлены те илн иные компенсационные объекты с обеих сторон, то в конце этой работы можно будет поставить вопрос об изменении границы на Вайда — Губе и, имея уже на руках общин баланс, договориться и по этому вопросу.

Хаксель просил меня принять все меры к получению в возможно скором времени окончательного ответа, ибо необходимо во что бы то ни стало поставить перед сеймом вопрос об отпуске средств, иначе работы этого года будут сорваны. Я обещал *.

Хаксель спросил меня, верны ли слухи, распространяемые рядом газет о предстоящем вступлении СССР в Лигу нации. Я ответил, что слухи эти, по-видимому, базируются на трех выступлениях: интервью т. Сталина **, речи т. Молотова и докладе т. Литвинова***. Ни одно из указанных лиц не ставило вопроса о вступлении СССР в Лигу наций. Во всех этих документах подчеркивалась мысль, что в силу объективного хода исторических событии, в силу того, что некоторые государства

* См. док..Y° 50. ** См. т. XVI. док. До 438. *** См. газ. «Известия», 29, 30 декабря 1933 г.

хотят насильственно, вооруженным путем изменить нынешний статус-кво и для придания своей политике большей свободы движений вышли из Лиги наций, объективно так случилось, что Лига наций, по меткому выражению т. Сталина, может оказаться бугорком, задерживающим развязывание войны.

Если это так. то ке удивительно, что Советский Союз, верный своей последовательной политике Miipa_f готов поддержать Лигу наций в ее усилиях создать хотя бы некоторое препятствие для развязывания войны. Вот о чем говорили указанные мною выше лица. Хаксель должен понимать, что поддержать и вступить в члены Лиги наций — понятия разные. Можно поддерживать Лигу наций в ее известных усилиях, не будучи ее членом, и, наоборот, можно быть члечом Лиги наций и не поддерживать Лигу в этих усилиях. Мы имеем и такие примеры. Вот почему вопрос о вступлении СССР в Лигу нации не следует так ставить, как поставил ее Хаксель. Речь идет о поддержке усилий Лиги наций создать препятствия для тех государств, которые открыто рвутся к войне как к средству разрешения международных противоречий.

Хаксель благодарил меня за разъяснение и прибавил, что если бы СССР все же вступил в Лигу наций, то Финляндия это только приветствовала бы.

Я прочел Хакселю заметку парижского издания «Чикаго дейли трнбюн» от 16 января (заметка при сем прилагается) относительно предложения, которое финляндское правительство будто бы сделало Швеции по вопросу об укреплении островов Гогланда и Лавансари²³. Я спросил, что верного в этой заметке. Хаксель сначала сказал, что он первый раз слышит об этом и что думает, что все это неверно. Однако, когда я еще раз переспросил его. он замявшись сказал мне; «Впрочем, генштаб мне не все сообщает из своих разговоров». Воспользовавшись этим, я просил его проверить в генштабе специально, насколько правильна эта заметка. Хаксель обещал³⁰.

На прощание Хаксель спросил меня, когда мы поговорим с ним о торговых делах и, в частности, о транзите нашего леса. против чего все больше и больше возражают аграрии. Я ответил, что нынешняя атмосфера наших отношений не располагает меня к каким-либо разговорам на тему о торговых делах. Хаксель все же просил меня в непродолжительном будущем с ним на эту тему поговорить. Я уклонился от ответа.

Полпред СССР в Финляндии Б. Штейн

Печат. по арх.

32. Письмо члена Коллегии Народного Комиссариата Иностранных Дел СССР Временному Поверенному в Делах СССР в Норвегии Л. К. Ананову

27 января 1934 г.

Уважаемый товарищ,

1. Само собой разумеется, что СССР не имеет ни малейшего

отношения ни к каким ночным полетам таинственных аэропланов, о которых столько пишет за последнее время пресса северных стран*. Вы можете, если сочтете целесообразным, решительно опровергать подобные выдумки, В беседах с норвежцами, «при случае», надо указывать на изумление, которое выззали в Москве эти сообщения норвежской прессы, а также идиотские басни о том, что некоторые пожары на норвежских мельницах объясняются тем, что будто бы между шелухой и зерном нашего хлеба имеется какой-то взрывчатый состав.

2. По вопросу о госгарантии полпредству ке надо предпринимать никаких шагов в ожидании дальнейших директив из центра. Мы обсудим здесь все с т. Бекзадяном, и он приедет с необходимыми установками по всем конкретным вопросам наших отношений с Норвегией³¹,

С товарищеским приветом

Б, Сто.чоняков

Печат. по арх,

33, Письмо Представителя СССР в Чехословакии Заместителю Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Н. Н. Крестинскому

27 января 1934 г.

Уважаемый товарищ,

К вопросу о перспективах развития наших взаимоотношений с Чехословакией хочу иллюстрировать мои последние разговоры с Бенешем и Крофтой ⁵² следующими моментами.

Во всей прессе кампания за признание де-юре продолжается с неослабеваемой энергией. Одновременно с большими ударениями и в самых различных вариациях ставится и обсуждается вопрос о торговом договоре с нами и вообще перспективах развития хозяйственных взаимоотношений. Общий, непререкаемый тон звучит так; необходимо немедленно торговое соглашение, если Чехословакия не хочет потерять советские заказы, что было бы прямым преступлением перед чехословацким народным хозяйством, н в этом преступлении тогда будут виноваты народные демократы.

* См. дек. № 37, 40.

Аграрная партия тоже выдвинула такое обвинение по адресу народных демократов в связи с работами экономического совета Малой Антанты в Праге. С одной стороны, аграрии, отбиваясь от требования принести жертвы во имя создания базиса для так называемой экономической Малой Антанты, упрекают промышленность в лице представляющей ее партии народных демократов в том, что она вредит промышленному экспорту, теряя советские заказы из-за своего политического романтизма. Этот же упрек аграрии адресуют всей Малой Антанте, поскольку речь идет о новых жертвах именно в рамках интересов Малой Антанты. С другой стороны, аграрии проектируют увеличение промышленного экспорта Чехословакии за счет советского ввоза в Чехословакию, в частности за счет передвижки закупок нефти с СССР на Румынию. В этом лежит явное противоречие, которое объясняется тем, что аграрии, да и не только они, все еще представляют себе дело так, что признанием де-юре они сделают СССР громадное одолжение, за которое можно потребовать прилично заплатить.

В связи с этим последним моментом вообще следует подчеркнуть, что в широких кругах, вплоть до руководящей головки, продолжает существовать созданное предшествовавшей эпохой наших взаимоотношении и постоянным проявлением большой заинтересованности с нашей стороны представление о том. что признание де-юре лишь формально двусторонний акт. По существу же Чехословакия не нуждается в признании и ничего не приобретает нм, но зато все дает этим актом нам, оказывая большую услуту, и, значит, может претендовать на какую-то компенсацию с нашей стороны. Намеки, понятно, идут сейчас же в сторону компенсации в экономической области. Отсюда распространенное представление, что на другой день после признания де-юре посыпятся наши заказы чехословацкой промышленности.

Я борюсь против таких представлений, но делаю это осторожно, не желая возбудить у чехов опасение на тему о том, не хотим ли мы предъявить им контрпретензии * по таким щекотливым вопросам, как старые долги, как, например, легионерское золото и т. д.

Пресса народных демократов за последнее время явно снизила тон а своей вечной кампании против СССР и признания де-юре. Член аграрной партии Дворжак, являющийся председателем Союза аграрных производительных кооперативов и заместителем председателя Национального банка Чехословакии, говорил-мне, что «Крамарж** признает себя побежденным», чеми объясняется Золее спокойный тон его прессы по нашему

* См, также т. I, док..Y? 231; т. II, док..Уг 254. ** Руководитель партии национальных демократов Чехословакии.

адресу. Между прочим, с этим Дворжаком меня познакомил на чае у себя бывший чехословацкий советник в Москве Кошек. Через неделю после этого Дворжак был на приеме у меня в полпредстве. Он рассказал о том. что провел постановление на заседании возглавляемых им аграрных кооперативов с требованием по адресу правительства немедленно признать СССР де-юре. К слову сказать, такие резолюции принимаются сейчас самыми разнообразными организациями и учреждениями в очень большом количестве.

Внутриполитически, безусловно, произошел радикальный перелом по отношению к нам. Наше полпредство не только не находится больше в изоляции, но, наоборот, стало предметом прямых вожделений со стороны таких лиц и кругов, которые еще недавно далеко обходили наше полпредство н какую бы то ни было связь с ним.

На приеме в полпредстве 24 января Рипка (внешнеполитический редактор «Лидовых новнн» и председатель клуба «Пршитомность») говорил мне в категорическом тоне, что в Загребе Титулеску не только не был против возобновления нормальных взаимоотношении с СССР, но был даже тем, кто настаивал на немедленном решении Малой Антанты о признании СССР. Рипка еще не видел Бенеша, который возвратился в Прагу 24 января вечером, но он уже знает, что есть некоторые трудности в связи с отношением к этому вопросу югославского короля Александра, находящегося под известным давлением «своих воспоминаний н русских эмигрантов».

Пршикрыл (работает в легионерском издательстве «Чии», генеральный секретарь Общества культурного сближения с СССР, принадлежит к кругу личных знакомых Масарика) на приеме в полпредстве 24 января передал мне по прямому поручению извинения личного ученого секретаря Масарика д-ра Шкраха по тому поводу, что последний из-за недомогания не пришел сам на прием. По словам Пршикрыла, Шкрах поручил ему просить у меня разрешения зайти в ближайшие дни для разговора по поводу моей публикации в «Прагер прессе» материалов, касающихся взаимоотношений между Масариком н Львом Толстым³³, Попутно Шкрах передает через Пршикрыла якобы собственные слова Масарика о том. что Масарик желает мне, «чтобы этот прием в полпредстве был последним в условиях отсутствия полноты взаимоотношений между ЧСР и СССР».

Такого рода пожелания, уверения, надежды и т. д. я слышу теперь ежедневно с самых разных сторон и от самых осторожных людей. Например, из наших старых связей всегда исключительной осторожности был близкий Бенешу чиновник минин-дела Папоушек. Теперь Папоушек снова с удовольствием констатировал в разговоре со мной, что я пошел, по его мнению,

по правильному пути сближения с кругами так называемого града*, и это в рамках изменившейся международной ситуации сыграло, дескать, крупную роль в определении отношения очень важных лиц к вопросу об урегулировании наших взаимоотношений. Папоушек еще не говорит о нормализации отношений завтра, но он уже сегодня видит, что это дело лишь небольших cpOKOB_f a также знает, что этих сроков «выжидают в Чехословакии, где уже нет никаких серьезных препятствий, с большим нетерпением».

Вышеприведенные иллюстрации укрепляют то впечатление, что сейчас в вопросе о признании де-юре в самой Чехословакии действительно нет никаких препятствий- Еще не устраненные затруднения, очевидно, лежат действительно больше всего в Югославам. Вопрос заключается в том, пойдет ли Чехословакия на самостоятельный шаг, если эти препятствия затруднят признание со стороны Малой Антанты в целом. Вернувшись из Загреба 24 января вечером, Бенеш уже 25-го и 26-го делал свои доклад на заседании кабинета министров, причем оба эти заседания были посвящены только политическим вопросам, несмотря на то что первоначально в повестке дня стояли на первом месте действительно очень острые экономические вопросы. Сведений о том, что делалось на этих заседаниях, у меня сегодня, понятно, еще нет. Судя по некоторым намекам в разговорах и по характеру официальных и официозных сообщений о Загребской конференции Малой Антанты, у меня складывается впечатление, что Бенешу не удалось перескочить через затруднения со стороны Югославии. Во всяком случае, устранению этих затруднений была посвящена поездка всех трех минннделов к королю Александру. Что достигнуто этой поездкой, мне пока не известно. Ближайшие дни, очевидно, внесут некоторую ясность. Тогда будет необходимо сделать выводы и для нашей линии поведения. Поскольку следующая почта у меня будет лишь через двадцать дней, я отдельно сделаю попытку сконструировать альтернативно такую линию для одинаково возможных случаев близкого урегулирования взаимоотношений и новой затяжки этого вопроса на неопределенный срок. Делаю это в другом месте **-

Полпред СССР в ЧСР Александровский

Пгчат. to йрх-

*" Резиденции президента Чехословакии. ** См- док. №48.