Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Эстонии А. М. Устинова члену Коллегии Народного Комиссариата Иностранных Дел СССР Б. С. Стомонякову

7 апре.гя 1934 г.

Открытие выставки советской графики речами министра иностранных дел и главы государства превратилось в политическую демонстрацию дружбы с СССР. Министр иностранных

дел увязал вопрос культурного сближения с продлением дого-зора о ненападении*, глава государства рекомендовал эстонским художникам учиться у великого соседа. Подробности — в сообщении ТАСС **.

Полпред

Печа:. по арх.

116. Запись беседы Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с Послом США в СССР Буллитом

8 апреля 1934 г.

После обычных для него предисловий о желании со мной посоветоваться и просить моего сотрудничества, Буллит сообщил, что госдепартамент отклоняет наше предложение относительно кредитов*** в столь решительных выражениях, что он даже не решается передать их мнение, и что госдепартамент настаивает на тон схеме, которую он предложил Трояновскому****. Буллит чрезвычайно опечален создавшимся тяжелым положением в связи с прохождением закона Джонсона, прекращающего нашу торговлю с Америкой. Закон охватывает целый ряд стран, в том числе, по мнению Буллита, и те, которые учиняют так называемые символические платежи Америке. Таким образом, американский рынок останется открытым почти только для Японии, которая несомненно положение использует. Он, Буллит, думал над этим долго и набрел на мысль, которой он хочет со мной поделиться и о которой он просит ни s коем случае не сообщать в Вашингтон, пока он не получит санкции госдепартамента. У нас имеются различные минералы и металлы, в том числе в большом количестве платина. Что если отправить соответственные количества металлов в Америку в обеспечение просимых нами кредитов? Он не знает, изменит ли это отношение госдепартамента к нашему предложению, но это, во всяком случае, несколько «подсластило бы пилюлю».

Мой ответ: насколько мне известно, предполагалось вначале изъять из закона Джонсона Экспортно-импортный банк и предоставить ему некоторую свободу действий для торговли с нами, но по чьему-то неудачному совету решено было связать руки банку. Такой совет мог дать человек, совершенно не разбирающийся в наших позициях и в истории наших взаимоотношений с внешним миром. Если он думал этим советом нас запугать и оказать на нас давление, чтобы вынудить у нас то

* См. док..4? 107, ** См. газ. «Известия*. 9 апреля 1934 г. *•*"' См. док. № 103. "*** См. стр. 182.

или иное урегулирование старых претензий, то его ожидает горькое разочарование. Подобные давления на нас оказывали со всех сторон в течение десятилетия европейские страны, и они должны были убедиться в недействительности подобных средств и от них отказаться. Несмотря на гораздо большие размеры претензий со стороны Англии, Франции и других стран, мы с ними ведем торговлю, получаем кредиты и займы, притом без всякого обеспечения. Нам безуспешно пытались навязывать ту самую схему обложения наших закупок, которую предлагает госдепартамент. Безуспешна будет и попытка госдепартамента. Мы на эту схему не пойдем. Нам казалось, что ввиду незначительности американских претензий нам удастся сговориться с Америкой, а при беседах с Рузвельтом у меня даже создалась уверенность в том, что мы соглашение нащупали. Рузвельт согласился, и он сам это письменно зафиксировал *, что основой такого соглашения должно быть предоставление нам займа. Я не имел оснований сомневаться в том, что этим займом мы сможем распоряжаться по своему усмотрению, даже вне США, тем более, что мне предлагались замороженные кредиты в Германии, которыми мы расплачивались бы по германским обязательствам, а не за американские товары. Когда нам Буллит заявил, что Рузвельт не может предоставить займа, мы пошли ему навстречу и согласились на финансовые кредиты**. Это есть тот минимум, ниже которого никакое соглашение невозможно. Мы по-прежнему стоим на почве соглашения с Рузвельтом, но мы ие дадим себя убедить в том, что под словом «заем» надо понимать обложение наших закупок в Америке. С таким толкованием ни один человек не согласится. Закон Джонсона не произведет на нас ожидаемого впечатления. Мы сами, по собственным соображениям, ограничили наш импорт, и имеющиеся у нас заказы мы без всякого труда разместим вне Америки. Предложение заграницы значительно превышает наш спрос. 16 лет мы получали заграничные кредиты без всяких обеспечений, н мы не видим надобности и возможности теперь давать обеспечение, да еще по кредиту, на который мы идем лишь в порядке уступки в связи с урегулированием старых претензий. Очень досадно, конечно, и об этом, вероятно, будут сожалеть многие американцы, что после восстановления отношений мы оказываемся отброшенными назад в отношении торговли. Поскольку это нас касается, мы, конечно, готовы поддерживать наилучшие политические отношения с Америкой и при создавшемся положении. Никаких предложений на базе схемы госдепартамента я делать не могу, ибо сама база совершенно неднскутабельна.

* См. т. XVI, док. Лэ 361. ** См. док. № 84, 103.

Буллит был очень смущен, ибо он явно приходил проверить впечатление тех мер запугивания, автором которых он сам является. Сюда относятся заявление дирекции Экспортно-импортного байка в конгрессе ^]09 и сообщения американских корреспондентов в Москве, инспирированные самим Буллитом *. Необходимы и в дальнейшем твердый тон н выдержка.

Литвинов

Печат. по арх.