S0. Сообщение ТАСС об одобрении правительством Эстонии идеи Восточного регионального пакта о взаимной помощи

29 июля 1934 г.

Во время пребывания министра иностранных дел Эстонии г. Сельямаа в Москве состоялось несколько бесед между ним и Народным комиссаром иностранных дел М. Литвиновым. Собеседники обсудили общие вопросы взаимоотношений между СССР и Эстонской Республикой и выразили полное удовлетворение развитием этих отношений и неизменно растущими взаимопониманием и взаимным довернем между обеими странами. Обменявшись мнениями о международном положении, они пришли к заключению, что международное сотрудничество обеих стран в деле укрепления мира на востоке Европы и совместное участие в заключении служащих этой цели международных актов дали весьма благотворные результаты, отвечающие интересам обеих стран. Исходя из заинтересованности СССР н Эстонской Республики в прочном кире, они также согласились в том, что нынешняя политическая ситуация в Европе диктует дальнейшие усилия в направлении мира и положительное отношение к возникшим в связи с этим новым проблемам и проектам стабилизации мира. В соответствии с этим

" См. также док. № 256.

министр иностранных дел Эстонии г. Сельямаа сделал М. Литвинову следующее заявление:

«Эстонское правительство заявляет о своем благожелательном отношении к идее Восточного регионального пакта о взаимной помощи, в котором участвовали бы СССР, Польша, Германия, Чехословакия и Прибалтийские государства*. Ввиду отсутствия текста пакта Эстония оставляет за собой право по получении проекта внести необходимые поправки и дополнения».

Печет, по газ. «Известия* № 176 (5424), 30 июля 1934 г.

281. Запись беседы Полномочного Представителя СССР в Чехословакии с Министром Иностранных Дел Чехословакии Бенешем

29 июля 1934 г.

Я был приглашен на торжественный прием, который был устроен в Граде по случаю приезда в Чехословакию сиамского короля с женой. После церемонии представления королю сопровождавший его Бенеш прямо демонстративно отвел меня в сторону и, стоя разговаривал со мною добрых минут двадцать, если ие полчаса.

По существу речь прежде всего зашла о последних австрийских событиях и убийстве Дольфуса **. Бенеш говорил, что события развиваются совершенно так, как он это предсказывал. Германия потерпела новый громадный урон на международной арене. В частности, Бенеша чрезвычайно радует то обстоятельство, что последними событиями больше всего была затронута Италия. Теперь на достаточно длительный период времени ие может существовать опасений по части возможности итало-гермаиской кооперации. Однако эта радость у Бенеша несколько омрачена предвидением дальнейшего этапа событий в Австрнн. Италия не допустит аншлюса в какой бы то ни было форме, ио у нее нет положительных рецептов, и она ие может сказать, что же должна делать Австрия в ее нынешнем положении для достижения внутреннего успокоения и противодействия аншлюсу. Единственным якобы положительным рецептом из существующих идей остается реставрация Габсбургов. Этого ие случится завтра или вообще в ближайшее время, ио через год нужно ожидать, что этот выход останется единственным. Как отнесется к этому Чехословакия? Бенеш говорил,

* См. док. № 254. ** См. газ. «Известия», 27—29 июля 1934 г.

что Чехословакия не может допустить этого н готова будет «противодействовать всеми даже самыми крайними мерами». Это заявление звучало у Бенеша совершенно недвусмысленно. Он давал понять, что Чехословакия будет реагировать на реставрацию Габсбургов мерами вплоть до военных. В этом месте Бенеш, между прочим, говорил, что реставраиия Габсбургов в Австрии обозначала бы начало возвращения к старым довоенным соотношениям, что было бы противно интересам СССР. Он ссылался на свои разговоры в Женеве с Максимом Максимовичем* и выражал удовольствие по тому поводу, что он имел возможность убедиться в резко отрицательном отношении СССР к такой перспективе попыток реставрировать в Европе, в частности в средней Европе, довоенные соотношения. Бенеш якобы настолько серьезно расценивает опасность реставрации Габсбургов, хотя бы и через год, что считает нужным уже сейчас довести до сознания всех заинтересованных, что Чехословакия не на словах, а иа деле будет противодействовать «всеми, даже крайними мерами». Он начал сейчас кампанию по внушению этого сознания великим державам. У меня сложилось впечатление, что ои и меня обрабатывает в порядке этой кампании, желая несколько попугать грозной перспективой войны, если реставраиия Габсбургов окажется реальной опасностью.

Дальше Бенеш спрашивал, что я зиаю о результатах поездки Бека по Прибалтике**. Я должен был сказать, что еще не имею точной информации, но полагаю, что поездка не осталась без влияния. Не только Эстония, ио н Латвия, видимо, имеют некоторые резервы, и не исключено, что они обнаружат большие колебания. Поэтому сейчас едва ли следует производить на них нажим. Было бы невыгодно, если бы уклончивая позиция этих стран Снизила ответственность Польши н Германии за дальнейшую судьбу пакта. Бенеш отнесся к этому соображению одобрительно и стал рассказывать, что «по иронии судьбы» сейчас самым энергичным ходатаем по делам пакта в Варшаве являются итальянцы. Муссолини страшно боится дальнейшего сближения между Францией и СССР и видит в пакте и участии в нем Польши и Германии почти единственное средство положить известный предел процессу сближения между Францией и СССР. Я попутно спросил, какой проект Ля-рош передал Беку? Бенеш ответил, что это тот самый набросок, который т. Литвинов получил в Женеве от Барту и который имеется и у Бенеша ***.

Дальше Бенеш развивал мысль о том, что Франция должна

* См. док. № 190, 192, 194. ** См. газ, «Известия», 23—25, 27—29 июля 1934 г. *** См. док. te 254.

еще усилить свой иажны в Варшаве. Французский посланник в Праге Ноэль дня через три едет в Париж, и Бенеш передает через него Думергу н Барту свое мнение. Оно сводится к тому, что между СССР, Францией и Чехословакией должно состояться соглашение во что бы то ни стало и в кратчайший срок, если бы даже не удалось привлечь к пакту Польшу и Германию. На этот счет Франция не должна оставить никаких сомнений в Польше. Однако Бенеш поручает Ноэлю сказать при этом Думергу, что этот ход мысли должен быть принят Францией, так сказать внутренне, с полной искренностью и убежденностью. Этот ход мысли только как тактический маневр не может иметь успеха- Поляки-—тонкие интриганы и сразу унюхают «только тактику», если Франция будет грозить им такой перспективой без внутреннего убеждения в необходимости вступить иа этот путь. Что касается Чехословакии, то Бенеш с таинственным видом намекал, что и здесь «Чехословакия пойдет до применения самых крайних мер». Из всего характера его последних заявлений у меня осталось впечатление, что ои намекает на «внутреннюю готовность» Чехословакии вступить с нами в какие угодно союзнические отношения, может быть, вплоть до заключения военного союза, хотя, конечно, ни одного близкого к этому слова Бенеш ие употребил.

Бенеш продолжал говорить, что Ноэль должен будет прежде всего ясно поставить перед Барту этот вопрос о решении Францией для себя самой вопроса о выводах на случай неудачи попыток привлечь к пакту Польшу. Сегодня Беиеш не может сказать чего-нибудь определенного, но его интуиция подсказывает ему, что Франция будет рассуждать совершенно так же, как рассуждает Беиеш за Чехословакию.

Я не мог развивать такую опасную тему, но и не хотел мешать Бенешу излагать свои соображения, а потому не отозвался на его намеки, но остался в рамках темы, спросив Бе-иеша, о какой Франции он говорит. Не кажется ли ему, что выступление Тардье * тоже еше не законченный этап? Бенеш ответил со всей возможной твердостью, что до ноября, в худшем случае до октября, внутреннее положение во Франции останется, безусловно, неизменным. А это как раз тот срок, за который судьба Восточного пакта должна и будет окончательно выяснена. Но и в дальнейшем Бенеш не ждет резких перемен. Он согласен с тем, что для его хода мыслей существенную роль будут играть и нерезкие перемены в соотношении сил во Франции. Однако его утешает то, что выступление Тар-дье имело целью добиться новых выборов. Эта цель не так легко достижима. Помимо этой цели Тардье еще не препятствие для задач, преследуемых Бенешем.

* См. газ. «Известия», 20, 22 июля 1934 г.

Дальше Бенеш повторялся, варьируя те же темы и возвращаясь к намекам на свою готовность идти с нами так далеко, как только можно вообразить. Он упомянул о том, что будет в Праге снова только в пятницу 3 августа и позовет меня к себе, если у него будет что-нибудь новое. Он будет рад. если и у меня окажутся новости. В этом случае он просил не стесняясь позвонить ему, и он найдет время для меня *.

Бенеш мельком вернулся к теме о поведении Польши, которое его беспокоит, н между прочим упомянул, что Польша просчитается, если и дальше будет думать, что Малая Антанта не сумеет реагировать на ситуацию, создаваемую Польшей. Малая Антанта едина, как никогда, и между ее членами нет расхождений в оценке я задачах текущего момента. Я воспользовался этим, чтобы намекнуть на Югославию, сказав, что все-таки есть вопрос, в котором действия Малой Антанты не так уж дружны. Бенеш понял и с очень серьезным видом ответил, что он рассчитывает на урегулирование вопроса в сентябре. Во всяком случае, Чехословакия и Румыния поставят этот вопрос перед Югославией в Женеве со всей доступной им обеим решительностью.

Попутно считаю нужным отметить, что я пользовался на этом приеме совершенно исключительным вниманием со стороны чехов. Папоушек, Кошек и даже Благош ** ходили за мной и знакомили с очень большим числом чехословацких политических и общественных деятелей. В частности, Папоушек познакомил меня с Яном Масариком, сыном президента и чехословацким посланником в Лондоне. Ряд лпц сами подходили ко мне. Я сам не представлял себе, какой громадный эффект произвело то, что я якобы произнес свою вступительную речь у Масарика по-чешски ***. Затем такой же эффект производило то. что я говорил с представляемыми мне чехами по-чешски. Со мной долго разговаривал по-чешски генерал Блага, тоже несколько демонстративно знакомивший меня с венгерским советником и рекламировавший то обстоятельство, что я говорил по-чешски. По личной инипиативе со мной познакомился председатель Легиобаика, представивший мне каких-то промышленников.

Полпред СССР в ЧСР Александровский

Печат по арх.

* См. также док. № 298. ** Старший пеферент Восточного отдела МИД Чехословакии. *** См. газ. «Известия», 20 кдаля 1934 г.

282. Телеграмма Временного Поверенного в Делах СССР в Турции в Народный Комиссариат Иностранных Дел

Рюштю сообщил, что около месяца назад японскими коммерческими кругами было сделано турецкому поверенному в делах в Токио предложение предоставить кредит на 12—20 лет для закупки разной японской продукции и, в частности, для заказа судов. Турецкий поверенный в делах на месте отклонил это предложение, якобы не снесясь даже предварительно с Анкарой. По получении письменного доклада поверенного в делах, Рюштю, со своей стороны, заявил японскому послу, что хотя это чисто коммерческое предложение, но Турция не считает возможным вступать в подобные сделки с Японией. Я сказал Рюштю, что не могу признать это предложение чисто коммерческим и вижу в нем политическую подоплеку, а именно намерение Я^понии подкапываться под советско-турецкие отношения. Рюштю отвечал, что это маловероятно, так как японцы прекрасно отдают себе отчет в своей неспособности достигнуть этого. Я тогда напомнил Рюштю публикацию в стамбульской печати статен, явно инспирированных японцами, о победах японского флота в 1905 г. и указал, что японский посол не преминул воспользоваться заключением торгового договора для того, чтобы выступить с интервью, пропагандируя турецко-японскую экономическую связь. Рюштю ответил, что об интервью он узнал только из газет.

Г. Залкинд

Печат. по арх.

283. Сообщение ТАСС об одобрении правительством Латвнн нден Восточного регионального пакта о взаимной помощи

30 июля 1934 г.

Вчера, 29 июля, латвийский посланник в Москве г. Биль-манис по поручению своего правительства сделал Народному комиссару иностранных дел M. M. Литвинову заявление следующего содержания:

«Латвийское правительство заявляет о своем благожелательном отношении к идее Восточного регионального пакта о взаимной помощи, в котором участвовали бы СССР, Польша, Германия, Чехословакия и Прибалтийские государства*. Ввиду отсутствия текста пакта Латвия оставляет за собой право по получении проекта внести необходимые поправки н дополнения».

Печат. по газ. кИззестия» Л8 116 (6424), 30 июля 1934 г.

* См. док. Ха 254.