7 апреля 1937 г.
Уважаемый Максим Максимович,
1. О поездке Стаунинга * в Швецию 8—12 марта 1937 г. известно пока лишь следующее: а) после речи в Лунде, в которой он, не стесняясь в выражениях, назвал идею скандинавского оборонительного союза утопией, в тот же вечер состоялся банкет, на котором Хансен** заявил (в виде корректива к этой речи?), что никакое правительство в мире не помешает шведам бороться на стороне Дании, если она попадет в трудное положение; б) Стаунинг, приехав из Лунда в Стокгольм, дал интервью представителям шведской прессы, переданное сначала в одной редакции, а затем «Политикеном» — в другой, «исправленной», причем обе эти редакции поразительно похожи друг на друга по существу; в этом интервью Стаунинг признал, что вопрос об обороне Скандинавии входит в программу его разговоров со шведами; в) Стаунинг в Стокгольме произнес вторую речь, являющуюся коррективом первой по форме и весьма неясной по содержанию, поскольку она говорит об обороне; по поводу же возможностей экономического сотрудничества малых стран Стаунинг высказывается очень сдержанно и подчеркивает невозможность образования самоснабжающейся системы в рамках ослоских держав ***; г) Стаунинг действительно какие-то переговоры со шведами ведет, причем неизвестно, в каком направлении они идут и о чем конкретно.
|
|
Из всего этого вытекает следующий вопрос: стоило ли ехать в Швецию лишь для того, чтобы обругать шведов утопистами? Не была ли речь в Лунде маскировкой перед Германией, за которой скрывается какая-то договоренность со шведами по вопросам обороны? Возможно, но точного ответа на последний вопрос дать сейчас нельзя, и не менее возможно также, что речь в Лунде была определенным шагом в угоду Германии, притом, может быть, и не без предварительной сговоренности со шведами.
Далее происходит ожесточенная газетная война, в которой датская консервативная печать и значительная часть шведской печати нападают на Стаунинга за речь в Лунде, за отрыв Дании от остальной Скандинавии. Затем во второй половине марта происходит продолжение и окончание дополнительных датско-германскнх торговых переговоров, как всегда скрытых от любопытства публики н результаты которых «Политикен» от 24 марта 1937 г. оценивает хотя н туманно, но положи-
* Премьер-министр Дании. ** Премьер-министр Швеции. *** См. т. XV, прим. 9.
тельно, так что соглашение, «конечно, не будет денонсировано»; а между тем датчане не добились главной своей цели при этих переговорах — ликвидировать свои платежи валютой за часть ввозимых в Данию германских товаров и свести датско-германскую торговлю к 1: 1.
|
|
В конце марта в Берлин едет доверенное лицо Стаунинга художник Сальтофт с секретным поручением вести переговоры с немцами и по политическим, н по экономическим вопросам. 5 апреля Стаунинг отбывает в Лондон, где должен встретиться и с Болдуином*, и с Иденом и затронуть «важнейшие» политические и экономические вопросы, а к этому времени Сальтофт уже успел вернуться нз Германии и тоже едет в Лондон на соединение со Стаунингом.
Наконец 5-го же апреля вождь консерваторов Кристмас Меллер произносит в Лунде речь, весьма отличающуюся от речи Стаунинга, произнесенной в том же городе 8 марта, любезностью своей формы, но чрезвычайно сходную с ней по содержанию. Кристмас Меллер, так же как и Стаунинг, отвергает скандинавский оборонительный союз, но призывает к деловому обсуждению общих вопросов на базе суверенного определения каждой из обеих стран, Швецией и Данией, своих собственных интересов. «Соцналдемократен» от 6 апреля в передовой, можно сказать, приветствует эту речь и подчеркнуто призывает к прекращению газетной войны и конкретному «конфиденциальному» обсуждению «ответственными» лицами общих вопросов, интересующих Швецию и Данию.
Из всего этого вытекает, что: 1) характерные для Дании колебания между Англией и Германией продолжаются и 2) имеется налицо общее всем скандинавам желание из этого состояния колебания выйти и самоопределиться. При этом если теперешняя неопределенная по отношению к Германии политика Англии будет продолжаться и дальше, то Дания будет продолжать все больше и больше скатываться в объятия Германии, вплоть до того, что, защищая свой «нейтралитет» независимо от остальных Скандинавских стран, станет форпостом германской обороны и продовольственной кладовой Германии, ведущей войну на востоке. Но дело может сложиться иначе, если Англия решительно станет против германских агрессивных планов н ясно это покажет, обещав Дании (и другим скандинавам) реальную помощь, и военную и экономическую, и сгруппировав Скандинавские страны вокруг себя.
Датско-шведскне отношения и вопрос о скандинавском оборонительном союзе нужно расценивать с точки зрения той илн иной позиции Англии по отношению к Германии. Под этим же углом зрения нужно расценивать и разговоры Стаунинга со шведамн в Стокгольме, и последние, в одни голос с копсер-
Премьер-министр Великобритании.
ваторами, призывы «Социалдемократен» к «конфиденциальным переговорам ответственных лиц Швеции и Дании об общих скандинавских интересах».
Конечно, внутриполитические соображения во всех этих выступлениях Стаунинга, других деятелей и газет играют большую роль.
2. 15 марта на обратном пути из Канн, куда он ездит ежегодно, датский король имел в Берлине свидание с Гитлером. По этому поводу во французской и английской прессе появились слухи о том, что Гитлер предложил королю что-то вроде пакта о ненападении. Хотя это сообщение было официально дементировано датской легацией в Берлине, в нем, по существу, ничего невероятного нет. [...] *
С товарищеским приветом
Полпред СССР в Дании Тихменев
Печат. по арх.
98. Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Германии Я. 3. Сурица в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР
9 апреля 1937 г.
Хотя сегодняшние немецкие газеты опровергают самым резким образом слухи об изменении германской политики в отношении СССР, эта тема продолжает быть предметом разговоров в дипломатическом корпусе. Еще до появления заметок в газетах среди иностранных журналистов и дипломатов распространились слухи, будто бы предстоит не только улучшение, но коренное изменение характера советско-германских отношений**. И после германских опровержений почти все коллеги обращаются ко мне с запросами по этому поводу. Характерно, что Маетны придает значение этим слухам. На основании бесед с Гериигом он пришел к выводу, что Геринг поддерживает противников теперешнего «русского» курса. В этом духе Маетны информировал Прагу.
|
|
Полпред
Печат. по арх.
99. Письмо Полномочного Представителя СССР в Швеции Народному Комиссару Иностранных Дел СССР М. М.Литвинову
9 апреля 1937 г.
Глубокоуважаемый и дорогой Максим Максимович, На днях еще раз повидала Сандлера и передала ему, что дата его приезда в числах между 5 и 10 июля Вас вполне
* Опущена часть письма, не относящаяся к внешнеполитическим вопросам.
** См. док. № НО.
устраивает*. Сандлер на это ответил, что точный день выезда из Стокгольма он согласует с Вами в Женеве66. Я сказала Сандлеру, что Вы считаете опубликование его визита вполне возможным, и со своей стороны добавила, что не вижу причин задерживать оглашение. Саидлер хотя и согласился с этим, но еще раз добавил, что так как он Вас увидит в начале мая в Женеве, то считает более удобным договориться о форме публикации с Вами, тем более что появление в печати такого сообщения вполне достаточно за два месяца. Я думаю, что Сандлер хочет подготовить прессу и известные круги.
Сандлер интересовался, будете ли Вы в Женеве в начале мая, до коронации в Лондоне?
20 мая Сандлер будет на конференции министров иностранных дел четырех северных стран в Гельсингфорсе**. Хотя Кут*** и отрицает, что на конференции будет обсуждаться вопрос об оборонительном союзе северных стран, трудно себе представить, чтобы вопрос об обороне и соответствующей координации действий не стал предметом обсуждения. Особенно после двусмысленной позиции Стаунинга ****. Шведы, по-видимому, хотят использовать эту встречу для того, чтобы «нажать» на Данию. Однако от этой встречи не приходится ждать конкретных шагов в смысле оборонительного союза. На такой реальный шаг шведы еще не настроены. Но политическую позицию Дании они намерены «выправить» и этим заставить Данию усилить свои оборонительные мероприятия.
Сандлер на мой вопрос, как он расценивает поездку Стау-иинга в Лондон, намекнул мие, что эту поездку он «подготовил» в Лондоне. Он считает визит Стаунинга крайне полезным для «выправления политики» Дании в духе Лиги наций. Сандлер считает, что Англия сделала большую ошибку, когда стала сокращать свой импорт из Дании до минимума и этим поставила экономику Данин всецело в зависимость от Германии. «Дания сейчас в очень затруднительном положении, необходимо в интересах политики мира, чтобы Англия это учла».
|
|
На днях сюда приезжал генерал Вейган. Это первый приезд французского генерала в Швецию за многие годы. Его приезд был умно использован французским посланником как «демонстрация» дружбы Швеции и Франции.
Несмотря на сдвиг в шведской общественности за эти последние месяцы в сторону подчеркнутого закрепления связей со странами демократии, не следует обольщаться, что влияние и работа Германии здесь ослаблены. Ее удельный вес в хозяйстве Швеции очень велик, и Германия не жалеет средств и
* См. док. № 83, 235. ^** См. док. № 100, 135. **** £?инистр иностранных дел Норвегии. **** См. док. №97.
сил, чтобы закрепить здесь свои позиции. Жена Сандлера рассказала мне, что принц Вид, здешний немецкий посланник, очень обеспокоен был поездкой Сандлера в Лондон и Париж и сейчас пытается проявить особые знаки внимания премьеру и Сандлеру, устраивая бриджи и пр., чтобы ближе связаться с членами кабинета. Поездка Саидлера для нас и для политики закрепления мира, конечно, выгодное событие, ио нельзя закрывать глаза на то, что наши враги и здесь, и в Германии попытаются в связи с его поездкой поднять всякого рода враждебную нам шумиху. К этому надо быть готовым.
Я передала Саидлеру приглашение его жене, чему он явно обрадовался. На другой день она сама приехала ко мне, и выразила полное удовольствие, и приняла приглашение с благодарностью.
Я, конечно, приеду с Сандлерамн и буду с ними в Москве. Отпуск я прошу иа два месяца, так как в 1936 г, имела отпуск только в связи с операцией. Причем месяц я хочу провести в окрестностях Москвы — с начала мая по начало июня. Будете ли Вы в начале июня в Москве, так как мие очень хотелось бы повидать Вас до приезда Саидлера в Москву?
Саидлер очень интересовался, как идут переговоры по воздушной линии Стокгольм — Москва. «Было бы очень хорошо, если бы я оказался первым пассажиром иа этой линии»,— пошутил Саидлер.
Очень прошу держать меня в курсе о ходе переговоров. Тов. Ткачев * уехал с убеждением, что «это дело выйдет» и что воздушную линию удастся открыть уже летом**. Очень буду рада быть полезной иа Ассамблее в Женеве.
С самым теплым приветом
А. Коллонтай
Печат. по арх.
100. Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Финляндии Э. А. Асмуса в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР
10 апреля 1937 г
Холсти познакомил меня с программой совещания министров иностранных дел четырех северных стран, намеченного на 20 апреля ***. Основные вопросы: 1) обмен мнениями о международном положении, с особым ударением на отношения этих стран с СССР (сюда относит Холсти поездки в СССР); 2) экономические взаимоотношения четырех стран; 3) экоио-
* Начальник Главного управления гражданского воздушного флота СССР.
** См. газ. «Известия», 14 мая 1937 г. и док. № 190. *** См. также док. № 135, 154.
мические отношения четырех стран со странами заключенного в Осло соглашения*, подготовка к проведению конференции этих стран, на этот раз в Остенде; 4) экономические отношения четырех стран с Англией (обсуждение итогов лондонских переговоров Сандлера и Стауиинга относительно снижения английских пошлин); 5) отношение к Лиге наций (Холстн отмечает, что наиболее крепкая позиция — Швеции и Финляндии, слабее —• Норвегии и Дании. Холстн собирается энергично защищать обещанную им Литвинову верность принципам Лиги наций**); 6) эвентуальные совместные выступление против пиратства Фраико.
Полпред
Печат. по арх.
101. Запись беседы Полномочного Представителя СССР в Китае с Министром Иностранных Дел Китая Ван Чун-хоем ***
12 апреля 1937 г.
Ван Чун-хой отдал мне визит. После завтрака я заехал к Ван Чун-хою в МИД для разговора.
Я изложил ему нашу точку зрения иа Тихоокеанский пакт согласно инструкциям и мотивировке НКИД28, подчеркнув одновременно необходимость и желательность немедленного начала переговоров о пакте неагрессии****. Я сказал, что заключение нами пакта о иеагрессии, не говоря уже о конкретной выгоде его для Китая, создаст благоприятную атмосферу для дальнейшего укрепления советско-китайских отношений и в значительной степени облегчит в будущем возможные переговоры о пакте взаимопомощи.
Я сформулировал наши предложения следующим образом.
1. Мы предлагаем китайскому правительству взять на себя инициативу предложить тихоокеанским державам вступить в переговоры о Тихоокеанском региональном пакте взаимопомощи. В случае если китайское правительство это сделает, то мы: а) ответим утвердительно иа подобное предложение, б) окажем со своей стороны всемерное содействие китайскому правительству в этом деле.
2. В случае если из Тихоокеанского пакта ничего не выйдет, то мы готовы будем в будущем вновь обдумать вопрос о возможности заключения между СССР и Китаем двустороннего пакта взаимопомощи. Я подчеркнул, однако, что мы не имеем в виду просто обмен нотами китайского правительства с другими правительствами, а серьезную и продолжительную
* См. т. XV, прим. 9. ^** См. док. № 40.
Из дневника Д. В. Богомолова за период с 1 апреля по 4 мая
**** См. т. XVII, прим. 190.
совместную дипломатическую работу, направленную на осуществление Тихоокеанского пакта. Только после того как будет выяснена полнейшая невозможность Тихоокеанского пакта, мы готовы будем вновь обсудить вопрос о двустороннем пакте взаимопомощи.
3. Я предложил приступить немедленно к переговорам о пакте неагрессни между СССР и Китаем. Я сказал, что мое правительство никак не может понять, чем вызвана отрицательная позиция китайского правительства в этом вопросе, и подчеркнул, что, не говоря уже о конкретных преимуществах пакта неагрессни для китайского правительства, этот пакт в значительной мере облегчит в дальнейшем возможные переговоры о двустороннем пакте [взаимопомощи].
Ван Чун-хой задал мне несколько вопросов о деталях пакта, на что я ответил общими указаниями на проект Восточноевропейского пакта. Ван Чун-хой интересовался, считаем ли мы желательным, чтобы китайское правительство адресовало предложение всем участникам договора девяти держав*, включая такие державы, как Голландия и Португалия.
Я ответил, что мы не видим нужды связывать Тихоокеанский пакт с договором девяти держав и имеем в виду только главнейшие державы, как Китай, Англия, СССР, Япония, Соединенные Штаты и Франция.
Ван Чун-хой был, видимо, заинтересован нашим предложением и сказал, что он обсудит эти предложения в правительстве и с Чан Кай-ши**. Что же касается его лично, то он хочет сказать, что идея Тихоокеанского пакта ему очень нравится.
Так как Чан Кай-шн сказал мне, что другие конкретные вопросы, затронутые мною, он обдумает сам и вернется к ним в следующем разговоре со мной, то я упомянул о них Ван Чун-хою только мельком, как о доказательстве благожелательного отношения Советского правительства к Китаю***.
Д. Богомолов
Печат, по арх.
102. Телеграмма Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Великобритании И. М. Майскому
13 апреля 1937 г.
На Вашу телеграмму от 11 апреля67. Необходимые в связи с введением контроля акты (постановление Совнаркома **** и инструкция Наркомвода) нами также уже проведены. В ннст-
* См. т. IV, прим. 38.
** См. док. № 141, 240, 246, 250, 258. *** См. док. № 93. **** См. док. № 92.
рукции указывается, что о дате ее введения в действие будет
указано особо *. Тексты высылаем Вам завтра воздушной
почтой.
Литвинов
Печат. по арх.
103. Запись беседы Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с Послом Турции в СССР Апайдыном
15 апреля 1937 г.
Французская и советская печать в последнее время пишет об изменении внешней политики Турции, о ее ориентации на ось Берлин —Рим и т. п. Вследствие этого турецкое правительство поручило Апайдыну заявить мне, что внешняя политика Турции ие изменилась, что Турция по-прежнему верна своей дружбе с СССР, которую она желает консолидировать, и эту цель преследует предстоящая поездка Араса в Москву68. По мнению Апайдына, алармистские сведения идут из Парижа.
Я просил Апайдына поблагодарить Анкару за заверения. Я сказал при этом, что не только из Парижа, но и из других столиц к иам поступают сведения об усилиях Араса, направленных к разрушению Малой Антанты, к сгруппированню ряда стран вокруг Италии, чем и достигается консолидация оси Берлин — Рим.
На вопрос о нашем участии в смешанной комиссии** я ответил, что вопрос мною поставлен перед правительством, которое еще не приняло решения. Обращение мы имеем не только от турецкого, но и от французского правительства. Я опасаюсь, что не смогу ответить на эвентуальный вопрос о продолжительности работ комиссии, а также об ответе Англии. Я указал также на возможность затруднений в подыскании нами подходящего человека. Апайдын обещал справиться об интересующих меня вопросах.
Я сообщил Апайдыну, что Карахан нами отзывается вследствие его семейных обстоятельств и что им уже запрошен агреман для т. Карского, характеристику которого я и дал Апайдыну.
Литвинов
Печат. по арх.
^* Введена в действие в ночь с 19 на 20 апреля 1937 г. См. также док. № 115; газ. «Известия», 17 июня 1937 г.
104. Запись беседы Полномочного Представителя СССР в Японии с Министром Иностранных Дел Японии Сато*
15 апреля 1937 г.
Посетил министра иностранных дел г. Сато. Выполнил поручение наркома и зачитал текст заявления Максима Максимовича [Литвинова]69. Сато спросил меня, не могу ли я оставить ему эту декларацию в письменном виде. Я ответил, что мие поручено сделать ему это заявление в устном виде (должен отметить, что разговор велся один иа одни иа французском языке).
Выслушав меня, Сато сказал, что он личио всемерно стоит за улучшение отношений между Японией и СССР, однако ои просит учитывать то обстоятельство, что ои «не один». Указав иа это, он обещал ознакомиться со всеми затронутыми наркомом вопросами и вызвать меня к себе через несколько дней для разговора**. Никаких конкретных вопросов Сато не касался, не делал этого, разумеется, и я. Министр лишь вскользь заметил, что, по его сведениям, отношение маньчжурских властей к нашим гражданам улучшилось, на что я ответил, что у меня таких сведений не имеется, а то, что имелось, иашло достаточную оценку в заявлении наркома.
Сато просил передать M. M. привет и благодарность за высказанное им откровенное и обнадеживающее его, Сато, миеиие. Сато был весьма любезен, сдержан и осторожен в выражениях.
К- Юренев
Печат. по арх.