Правило изоморфизма

(Ср.: предметом не оперируют, искажая его внут­реннюю структуру или деформируя его.)

Правило изоморфизма предполагает, что референт и его вербальный эквивалент должны находиться в отно­шениях соответствия друг другу.

Вопрос о том, насколько такое соответствие возмож­но, уже затрагивался нами, так что будем просто исхо­дить из следующего очевидного положения: необходимо создать условия для того, чтобы предмет, представлен­ный посредством слов, давал по возможности адекват­ное представление о реальном предмете.

Если я, сообщая, например, о каком-нибудь театраль­ном представлении, сосредоточу свое внимание исклю­чительно на исполнителях эпизодических ролей, ничего не сказав об исполнителях главных, я фактически иска­жу структуру театрального представления в моем рас­сказе. Безусловно, у меня могут быть на то самые разно­образные причины, и я могу ставить перед собой самые разнообразные цели (например, я намерен таким обра­зом косвенно обозначить мое негативное отношение к исполнителям главных ролей).

Более того, эти причины и цели могут даже сколько угодно оправдывать мой избирательный интерес к ис­полнителям исключительно эпизодических ролей, но ха­рактеристика театрального представления (референта в данном случае) оказывается все равно объективно не­полной. И, если я не найду способа каким-нибудь обра­зом обозначить оставшуюся вне поля зрения часть театрального представления (случай полного игнорирования исполнителей главных ролей), я должен отдавать себе отчет в том, что фактически деформирую целое, отсекая от него пусть даже невысоко оцениваемую мной, но все же присущую ему часть.

Понятно, что деформация может быть и еще более грубой, т. е, приводящей к прямому искажению референ-

та. Так, передавая кому-нибудь информацию, базирую­щуюся на непроверенных слухах и на самом деле, ска­жем, не отвечающую реальному положению вещей, я не только вступаю в конфликт с постулатом истинности (см. гл. 3, § 2), но и совершаю «преступление» в адрес ре­ферента, не гарантируя его неискажения. Разумеется, «поправки на точность» сведений следует делать всегда, но нужно помнить и о том, что грубые искажения рефе­рента (даже если на момент взаимодействия они не при­водят к провалу коммуникативной стратегии) задним числом способны аннулировать результат, достигнутый в ходе коммуникативного акта.

К счастью, пример с Форсети с которым мы работа­ем на протяжении анализа всех правил транспорта ре­ферента, не дает оснований упрекнуть автора соответст­вующей словарной статьи в сильном искажении референта, однако некий элемент деформации отметить

все же можно.

Приведенная в энциклопедии формулировка («... в скандинавской мифологии бог из асов, разрешающий споры (председатель тинга)») способна, в частности, привести к не вполне точной ориентации адресата по поводу референта, якобы исключительно «заседающе­го» в тинге (вместе с другими судьями?) и осуществляю­щего суд (не очень понятно над кем).

Причем деформация про­исходит в следующих направлениях:

• отсутствуют принципиально важные сведения об ос­новных функциях Форсети (бог ветра и рыбной ловли);

•искажены сведения о других основных функциях («бог, разрешающий споры (председатель тинга)», с одной стороны, и «бог закона и права» — с другой,— это все-таки довольно разные «степени ответствен­ности»!);

• не приведены сведения о «направлении деятельнос­ти» («разрешающий споры» и «ежедневно вершащий суд над богами и людьми» суть почти противоречия!);

• не приведены сведения о резиденции Глитнир (вследствие чего Форсети воспринимается как эта­кий мудрец, сидящий на камне, ибо члены тингов первоначально действительно вершили суд, сидя в кругу на камнях);

• не точны сведения о значении имени («председа­тель» и «Праведный судья» далеко не одно и то же!).

Как видим, правило изоморфизма соблюдается лишь, мягко говоря, частично, следствием чего являет­ся только условное соответствие референта своему энциклопедическому репрезентанту. Коммуникативный акт, разумеется, не разрушается, но адресат «несколь­ко» дезинформирован: вместо могучего бога первого плана ему предложено чуть ли не второстепенное бо­жество.

При этом понятно, что несоблюдение правила изо­морфизма в данном случае не является (и отнюдь не все­гда бывает!) следствием предосудительной коммуника­тивной стратегии: упрекать автора энциклопедической статьи в намеренном сокрытии от нас «подлинной приро­ды» Форсети, разумеется, было бы вполне беспочвенно.

Однако достойные коммуникативные цели, к сожа­лению, не всегда гарантируют изоморфизм референта его вербальному эквиваленту. Многое зависит и от того, удачно ли применительно к данной речевой ситуации избрана коммуникативная стратегия, Например, внима­ние автора анализируемой статьи к такому параметру соответствующей речевой ситуации, как фиксирован-ность на факте (см. выше), могло бы осуществиться в том, что автор счел бы необходимым просто закавычен-но процитировать в переводе на русский язык те же са­мые фрагменты из общедоступных источников, приве­денные выше. От такой «привязки» к источникам референт выиграл бы дважды: во-первых, было бы реа­лизовано правило изоморфизма, во-вторых, в статье по­явился бы признак документальности, которой в данном случае ощутимо (ср.: «Алкуин (8 в.)») не хватает.