Часть 4. Флуктуация нравственно-правового сознания. ровную «среднюю» кривую, из которой удалены многочислен­ные погрешности и отклонения

ровную «среднюю» кривую, из которой удалены многочислен­ные погрешности и отклонения. Флуктуации преступлений и наказаний в социальной реальности более сильные и неровные. Кроме того, по кодексам нельзя судить обо всех флуктуаци-ях — порой огромных, — происходящих в период, который отделяет один кодекс от другого, особенно если этот период длится десятилетия, а то и столетия. Долговременно функцио­нирующие кодексы действуют в нормальные времена и рассчи­таны на долгий срок в нормальных условиях; периоды чрезвы­чайных кризисов с их системами «правосудия» и наказания в них не отражены; если же принимается «чрезвычайный кодекс», то он, как правило, отражает действительность совершенно извращенно.

С учетом этих оговорок кодексы оказываются относительно точными индикаторами изменений в уголовной и карательной сферах, имеющих место на протяжении исторического суще­ствования данного социального тела.

2) В относительно интегрированных культурах уголовное право также отражает основные изменения в их внутреннем ха­рактере. Если мы проследим флуктуацию идеационального и чувственного типов культуры, то увидим, что кодексы отража­ют эту флуктуацию и в уголовной, и в карательной частях. Ког­да культура переходит от чувственной или даже субкультурной формы к идеациональной, преобразование проявляется и в сфе­ре криминалистики:

a) растет число деяний, квалифицируемых как уголовно наказуемые, — ряд поступков, которые не считались уголовны­ми в чувственный или субкультурный периоды, теперь включе­ны в этот разряд;

b) большинство таких вновь установленных преступлений носит идеациональный характер. Это действия, оскверняющие идеациональные ценности, особенно религиозные. Поэтому большую часть таких преступлений составляют, если восполь­зоваться общепринятой терминологией, преступления против религии и абсолютных нравственных принципов. Соображения утилитарного, гедонистического, эвдемонистического поряд­ка — на индивидуальном или социальном уровнях — при уста­новлении этого нового типа преступлений играют незначитель­ную роль;

25. Флуктуация этико-юридической ментальности 543

с) вводятся формы наказания, которые тоже имеют идеа­циональный характер, например, запрет на похороны по хрис­тианскому обряду, предание анафеме, наложение интердикта' и т. п. Уголовное право идеациональной культуры направлено на то, чтобы с особой суровостью карать за идеациональные преступления против религии.

3) Переход от идеациональной к чувственной форме куль­туры отмечен появлением в уголовном праве особенностей противоположного свойства, а именно — исключением из разряда уголовно наказуемых почти всех идеациональных преступлений, то есть почти всех преступлений против рели­гии и идеациональных ценностей вообще. Если какие-то из них и остаются, то в основном только потому, что по чисто утили­тарным соображениям их исключение представляло бы некото­рую опасность.

Иначе говоря, в чувственных уголовных кодексах уголовно на­казуемыми считаются те деяния, которые представляются опас­ными для общества или для властей предержащих с позиций ути­литаризма, гедонизма, эвдемонизма². Если такой угрозы нет, кодексы признают подобные поступки нормальными и дозволен­ными, хотя с идеациональной точки зрения многие из них оказа­лись бы тяжкими преступлениями, квалифицируемыми как «смертный грех», «богохульство», «кощунство», «страшнейшее надругательство» и т. д. С другой стороны, такие кодексы произ­водят переоценку тяжести преступлений, рассматривая в качестве тяжелейших те поступки, которые с гедонистическо-утилитарной точки зрения более опасны для гедонистично-угилитарных ценно­стей данного общества и особенно его командно-ynp являющих

структур.

В соответствии с этим принципом перечень преступлений Против собственности и телесного комфорта з таких кодексах увеличивается.

Изменения в карательной части состоят з отмене уголовного наказания за большинство идеациональных преступлений; в Чрезвычайном смягчении наказания за немногие идеациональ­ные проступки, которые остаются наказуемыми; в отмене боль­шинства наказаний чисто идеационального характера, таких как ^нафема, запрет на христианские похороны и т. д.

Что касается относительной суровости и количества наказа­ний в идеациональных и чувственных кодексах, то едва ли есть