Часть 7. Флуктуация внутренних беспорядков

и система являются прочными и сложившимися, внутренние бес­порядки имеют тенденцию к уменьшению и остаются на низ­ком уровне. Это предположение — не что иное, как другая вер­сия утверждения, высказанного в главе 33 по поводу главного фактора войны и мира.

Мы видели, что волнения происходят в периоды расцвета и упадка, благосостояния и бедности, в эпохи, когда общество переживает бурное развитие и когда оно вступает в фазу стре­мительного заката.

В свете сформулированной нами гипотезы эта «противоре­чивость» оказывается вовсе не противоречивостью. Действи­тельно, устоявшийся социальный строй и система культуры могут оказаться (и оказываются) легко разрушаемыми как в периоды быстрого обогащения, пышного процветания, так и в периоды катастрофы и упадка.

Какие бы факторы ни вели к усилению или ослаблению каж­дой из главных форм культуры и системы социальных отноше­ний (отмечу, между прочим, что главные факторы, вызывающие изменения — «имманентны» или «присущи» самой социокультур­ной жизни и с течением времени приводят любой социокультур­ный строй к разрушению), главное и совершенно необходимое условие взрыва внутренних беспорядков состоит в том, чтобы социальная система, или система культуры, или обе они вместе потеряли устойчивость.

Эта аксиома, по-моему, гораздо лучше объясняет факты, чем большинство популярных теорий, которые приписывают внут­ренние волнения либо усиливающемуся обнищанию и «тяже­лым материальным условиям» либо, наоборот, материальному прогрессу и связывают их или с периодами упадка или с периода­ми расцвета. Эти теории решительно опровергаются как соот­ветствующими фактами, так и основной массой показателей. Как бы ни были тяжелы условия жизни в данном обществе, но, если структура его отношений и ценностей не расшатана, ника­кие волнения ему не грозят. Члены такого общества могут уми­рать от голода и все-таки не бунтовать или, во всяком случае, быть менее склонными к бунтам, чем члены вполне благополуч­ного общества, чья система социокультурных ценностей нахо­дится в состоянии анархии. Если вообразить себе общество, где уровень жизни каждого — как у миллионера, но социокультур­ные отношения неустойчивы, а главные ценности несовместимы друг с другом, то такое общество окажется более неспокойным, чем то, в котором даже физиологические потребности едва удов-

35. Основные результаты изучения внутренних беспорядков

летворяются, но социокультурная структура прочна и опреде­ленна, а члены общества исповедуют одни и те же ценности и живут в соответствии с ними.

Эта гипотеза не только объясняет движение показателей для всех стран вместе, но объясняет и многочисленные скачки вверх и вниз показателей для стран, взятых в отдельности.

Читатель может убедиться в достоверности этой гипотезы с помощью показателей волнений и исторических данных о со­стоянии сети социокультурных ценностей и отношений. Я вовсе не настаиваю на том, что выделенный мною фактор объясняет все подъемы и спады, описываемые кривой внутренних волнений. Но я утверждаю, что этот фактор — состояние сети социокуль­турных ценностей и отношений — сам по себе способен объяс­нить главные скачки кривой, описывающей динамику внутрен­них беспорядков во всех исследуемых нами обществах.

N. Ввиду всего этого легче понять факты, подчеркнутые в предыдущих главах. Давайте вспомним их.

Первый факт состоит в том, что внутренние напряженности и волнения — по-видимому, явления, неразрывно связанные с жизнью и деятельностью социальных организаций. Они не ме­нее «естественны» и «обычны», чем гроза при не очень хорошей погоде.

Второе. Волнения происходят гораздо чаще, чем приня­то считать. Редко когда без них проходят два-три десятиле­тия. Обычно «мирные» промежутки длятся от трех до семи лет. И немудрено: ведь волнения — неотъемлемый элемент су­ществования социального организма.

Их «причины» столь же глубоко коренятся в социальной жизни, как и «причины» мирного хода истории. Стечену' осо­бых обстоятельств, таких как плохое правительство, эгоисти­ческая аристократия, тупоумие толпы, бедность и bokhi, могут сыграть некоторую роль в усилении или ослаблении, ускорении или замедлении волнений, но все-таки они являются лишь вто­ростепенными факторами. Даже и без них волнения, как и гро­зы, происходили бы довольно часто. Они случались и при глу­пом правительстве, и при правительстве мудром, в условиях и войны и мира, в монархиях и республиках, при режиме демок­ратическом и аристократическом, в периоды процветания и в периоды обнищания, во времена «просвещенные» и во времена «невежества», в странах урбанизированных и индустриальных, равно как и в странах аграрных, и при прочих самых разных обстоятельствах. Таким образом, продолжать смотреть на бес-