Тема культуры в русской мысли, ее философское и историческое освещение впервые представлены в «Философических письмах» П.Я. Чаадаева. Со времени публикации в «Телескопе» (1836 г.) первого из них и до сих пор идет незатухающий спор о России, о ее месте в мировой культуре, о смысле ее существования во всемирной истории.
Культура определялась Чаадаевым как духовное явление, основу которого составляют религия и нравственность. Ее развитие идет по двум основным руслам: восточному и западному. Главный исторический рубеж — появление христианства. Максимальное выражение духовности имело место в средние века — в католической Западной Европе. Эпоха нового времени и протестантизм оценивались Чаадаевым отрицательно, поскольку они вернули мир в «разобщенность язычества». Чисто материальный характер цивилизации в Североамериканских Соединенных Штатах — предельное выражение этого отрицательного направления в западной христианской культуре.
Россия (подпавшая под влияние византийской церкви) с самого начала своей истории — полагал Чаадаев — оказалась за пределами западного духовно-культурного развития. Но, с другой стороны, она не развила и традиций восточной культуры. Вообще она не пережила даже в своей истории ни юношеского, ни зрелого «возрастов», разумеется, в чисто культурном (духовном) аспекте. Она создала лишь гигантскую государственность, т.е. образовала лишь материальное тело нации. Итоговый чаадаевский приговор России таков: «Мы живем одним настоящим в самых тесных его пределах, без прошедшего и будущего, среди мертвого застоя». Позднее, в «Апологии сумасшедшего» Чаадаев выразит веру в будущее России, в особую духовную миссию русского народа, подкрепив тем самым свою общую первоначальную веру в осуществимость идеала «земного рая». Однако, первое резкое слово критики прозвучало. Начался спор о России.
|
|
Он начался в ситуации, когда на смену прозападным, либеральным и просветительским устремлениям власти и «передового общества» приходила государственная идеология «официальной народности». Но, с другой стороны, подвигом Н.М. Карамзина было совершено колумбово открытие древней российской истории и заложены (именно в его «Истории») основы русского литературного языка. И был, наконец, великий национальный поэт, первым решительно ответивший на чаадаевский выпад. А.С. Пушкин не только нашел весомые контраргументы-формулы, но и заявил: «Клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество, или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам бог ее дал». А дальше в ход пошла тяжелая артиллерия: выступили славянофилы (А.С. Хомяков, И.В. Киреевский) и новые западники (Т.Н. Грановский, К.Д. Кавелин) — с их философско-исторической и научно-исторической аргументацией. При этом спор о русской культуре органично включил в себя и манифестацию новых социально-политических ориентаций.
|
|
В обоих направлениях была отброшена идея революционного преобразования общества и мысль о возможности простых заимствований и пересадки на русскую почву западных либеральных учреждений. В обоих ясно выражалось понимание необходимости освобождения крестьян от крепостного состояния — по инициативе мыслящего общества (слово), но средствами государственной власти (дело). Однако, славянофилы (Хомяков) настаивали на принципиальной самобытности русской культуры и русской истории, начиная с истоков и кончая возможностью осуществления христианского идеала соборности в самой жизни (а для некоторых из них было даже характерно убеждение в его осуществленности в Древней Руси). Западники (Кавелин), считая русский народ европейским, полагали, что его культура развивается в общеевропейском русле, но идет он к реализации общего христианского идеала свободной и нравственной личности своим особым историческим путем. Уже позднее в лице Чичерина будет прямо сформулировано принципиальное тождество общей диалектической формулы русской и западноевропейской истории.
Приверженность христианству, уважение к собственной истории и культуре, антикрепостнический настрой и идеология реформаторства сомкнет ряды представителей обоих течений мысли нового, почвенного либерализма в эпоху великих преобразований 60-х гг. XIX в., но одновременно на противоположном полюсе — в среде революционеров-демократов — найдет множество сторонников и герценовская идея особого «русского социализма», а затем и анархистская — антиисторическая и антикультурная — доктрина М.А. Бакунина. В культурологическом плане обе эти идеи, хотя и на атеистической основе, дадут новую жизнь чаадаевскому нигилизму в отношении России как только «листа белой бумаги», на котором можно выводить какие угодно письмена. Дело славянофилов, приземлив и приблизив к науке, продолжат почвенники (прежде всего Н.Я. Данилевский). Дело западников почвеннического образца будет одиноко отстаивать после 1861 г. Б.Н. Чичерин. Сблизить позиции обоих направлений попытается К.Д. Кавелин, будет предложена «византийская» формула русской истории и культуры К.Н. Леонтьева. Прозвучит пушкинская речь Ф.М. Достоевского — с его верой в способность русского народа «изречь окончательное слово великой, общей гармонии, братского окончательного согласия всех племен по Христову евангельскому закону». Историком С.М. Соловьевым будут созданы (параллельно с его «Историей России») «Наблюдения над исторической жизнью народов», а молодым Вл. Соловьевым будет предложено универсальное философско-историческое и культурологическое построение, в котором Россия осмыслена как соединение-синтез культурных традиций Востока и Запада на основе истинного христианства.
Русская мысль этого периода интересна и значима для культурологии, прежде всего произведениями Н.Я. Данилевского, С.М. Соловьева и В.С. Соловьева. Каждым из них были предложены цивилизованные теории, представляющие три направления генезиса и развития: культурологическое (в узком значении слова), научно-историческое и традиционное философско-историческое. Первое закладывалось на Западе романтиками и Ф. Ницше и получило свое максимальное выражение у О. Шпенглера. Второе — начато трудами историков периода реставрации и достигло высшей точки в «Постижении истории» А.Дж. Тойнби. Третье представлено Гегелем, его русским последователем Чичериным, а в XX в. — К. Ясперсом.
|
|
В публицистическом труде Данилевского «Россия и Европа» впервые в истории мысли была предложена теория «культурно-исторических типов» (культур, локальных цивилизаций). Его пафос — в отвержении «линейного» понимания истории и представления различных культур как этапов или ступеней общечеловеческого прогресса. Выделенные Данилевским культурно-исторические типы автономны, независимы друг от друга. Каждый из них развивал самостоятельным путем то начало, которое было заложено в особенностях его духовной природы, а также коренилось в особенностях внешней среды. Каждый (завершивший свой путь) проходил три этапа развития: этнографический, государственный и собственно цивилизованный. Отвергнув антитезу «Восток-Запад», Данилевский показал «уединенность» некоторых цивилизаций (Китай, Индия), аморфность культуры исходных цивилизаций, ее «одноосновный» характер у евреев (религия), греков (искусство), римлян (политика). Западная цивилизация уже «двуосновна». Связать воедино все четыре области социокультурной жизни предстоит славянской культуре.
В «Наблюдениях» С.М. Соловьева, также резко критичных по отношению к Гегелю и вообще философии истории, развивается сциентистская цивилизационно-историческая концепция. Его четырнадцать народов-цивилизаций занимают разумное место в общем ходе исторической жизни и среди сложившихся в ней культурных миров. Все они базируются на аграрном фундаменте, обладают государственностью, принадлежат к определенному «племени» и имеют особый «народный характер», наиболее полно выражающийся в религии народа. По этому последнему критерию цивилизации и общий ход истории разделены на два круга: языческий и христианский. Особо стоит в истории и культуре избранный (еврейский) народ. Органическая жизнь каждого народа имеет два «возраста»: чувства и ума. По географическому критерию выделены трудовой, военный и предпринимательский типы цивилизаций. Арийские цивилизации при этом поставлены «выше» их неарийских «двойников». Антитеза между Востоком и Западом, родовым и личностным способами социокультурной жизни сохранена. Новые европейско-христианские народы (германцы и славяне) — уже во втором круге исторической жизни пришли к завершению органического развития. Это касается и России.
|
|
Определенный возврат к Гегелю демонстрирует Вл. Соловьев. В его «Философских началах цельного знания» культура вообще понимается в триадической схеме: творчество-знание-практика. Она имеет и три степени выражения: материальную (архитектура, наука, экономика), формальную (искусство, философия, государство) и абсолютную (мистика, теология, церковь). Типов и исторических ступеней развития цивилизации также три: Восток, Запад, Россия. В «Оправдании добра» нет уже не только абсолютизации России, но и дана новая историческая схема. Три формации культурно-исторического развития — это: родовая, национально-государственная и универсальная (буддизм, греческая философия и христианство). Таков финал русской мысли.