Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. 4 страница

— Я не расспрашивала о нападении. Врач просил ее не тревожить, не торопить события. Но я заехала в полицейский участок и сказала Дрю Лассену, что завтра утром он сможет с ней побеседовать.

— Ну, надеюсь, Фиби поможет найти тех, из-за кого попала в больницу.

— И я надеюсь на это. На ночь перед ее палатой выставили охрану, — сообщила Иви.

— Тетя Фиби в опасности? — вскинулась Алекса.

— Полиция не хочет рисковать, и мне спокойнее оттого, что кто-то за ней присматривает.

— Мне тоже.

— А как твои успехи в магазине? — поинтересовалась Иви.

— Хотелось бы похвастаться, но особенно нечем. Еще много коробок не распаковано. Я займусь ими завтра.

— Тетя будет тебе благодарна за все, что ты сделаешь. Жаль, я не могу помочь, у меня завтра опять полно хлопот с детьми. Они едут на целый день на экскурсию, и я одна из сопровождающих. Может быть, смогу заскочить в субботу. А на следующей неделе уже вернется тетина помощница.

— Не волнуйся за меня. Я рада, что могу заняться чем-то полезным.

— Ты в детстве любила там работать, а на меня старое барахло наводило тоску, — призналась Иви.

— Но ведь в каждой вещи таится столько интересного, — возразила Алекса. — Увлекательно думать о прежних владельцах, это как окно в прошлое.

— Ты говоришь точно как тетя Фиби.

Алекса улыбнулась. Ей долгие годы не хватало связи с папиной родней, и сравнение с тетей пришлось по душе.

— Тетя Фиби сказала, что ты можешь остановиться в ее доме, — добавила Иви. — Если захочешь переехать, запасной ключ все еще лежит на полке в садовом сарайчике.

— Мне очень удобно в гостинице, но если ты хочешь, чтобы я что-то сделала в доме, только скажи.

— Я уже заезжала в дом и покормила кошку, так что на сегодня дел больше нет. Мне немного стыдно, что я тебя фактически бросила. Ты хоть поужинала?

— Да. Я ходила в «Ла Кантину».

— Они отлично кормят. Надеюсь, тебе не было там неловко одной?

Ответить честно? Любой ответ повлечет за собой вопросы, но, пожалуй, не стоит делать тайну из ужина с Брейденом и тем самым как бы придавать ему слишком большое значение.

— Я была не одна. Брейден заходил в магазин, мы поболтали немного, а затем пошли ужинать.

Иви изумленно ахнула.

— Ты не шутишь? Ты уже виделась с Брейденом? А мне показалось, что ты не хочешь с ним встречаться.

— Это была случайная встреча. Дрю Лассен попросил Брейдена помочь с расследованием. Похоже, в участке недостает полицейских. Приходится охранять какого-то политика, а у них кто в отпуске, кто свалился с гриппом. Брейден не полицейский, но, кажется, получил кое-какой опыт в армейской разведке, правда, он не очень-то жаждет говорить об этом.

— Он рассказал тебе о своем разводе? — полюбопытствовала Иви.

— И об этом он говорить не хочет. Он стал очень скрытным.

— Неудивительно. Я вообще в шоке, что он пошел с тобой ужинать. Он неделями носа не высовывал из занюханной квартирки на Саут-стрит. Я тут играла в карты с его сестрой Кэри, и она сказала, что очень о нем тревожится. Мол, он сильно изменился и очень подавлен.

— Ну, я-то давно его не видела, поэтому мне трудно судить, изменился ли он на войне или просто потому, что прошло пятнадцать лет с тех пор, как мы вместе болтались по городу. Правда, соглашусь с тем, что он мрачноват и скрытен. Уверена, ему необходимо время, чтобы прийти в себя.

— Может, ваша встреча принесет ему пользу. Может, ты напомнишь ему, каким он был раньше. Погоди-ка секундочку… — Иви громко приказала ребенку почистить зубы и вернулась к телефону. — Извини, мне пора бежать. Читать детям сказки на ночь. Договорим завтра.

— Конечно. Спокойной ночи.

Закончив разговор, Алекса бросила телефон на кровать, оглянулась на компьютер и вместо того, чтобы снова взяться за Шейлу, набрала имя Брейдена. А вдруг найдется что-нибудь о том, что он пережил на другом конце света.

Через десять минут с разочарованным вздохом она захлопнула ноутбук. Если она захочет узнать, что же случилось с Брейденом, придется ждать, пока он сам пожелает рассказать ей. И вряд ли это произойдет в ближайшее время. А если тетя быстро пойдет на поправку, сколько она сама еще пробудет в городе? Расследование ведут полицейские, и вполне можно довериться профессионалам.

Только Алекса отчетливо понимала, что если сейчас устранится, не попробует прояснить отношения с Брейденом, потом пожалеет об этом.

Пятнадцать лет ее преследовали воспоминания о Брейдене и самом первом в жизни поцелуе. Их отношения прервались, оставив недосказанность и незаконченность. Так пора, наконец, определиться. Ей необходимо завершение, и она не сможет уехать, не прояснив все до конца.

* * *

Рано утром в четверг Брейден стащил вниз по лестнице свой старый велосипед, один из немногих предметов, вывезенных из дома на другом конце города, который он делил с бывшей — скоро это будет оформлено официально — женой. Он всегда любил гонять на велосипеде, но в последний раз садился на него, пожалуй, еще до армии.

Докатив велосипед до парковки за зданием, в котором снимал квартиру, Брейден сел в седло, понадеявшись, что дотянет до ближайшей заправочной станции, где сможет подкачать шины. Как только он нажал на педали, правое бедро запротестовало резкой болью в недавно разорванном квадрицепсе, но все равно было приятно снова почувствовать ветер в лицо, солнце на затылке, аромат соленой морской воды в воздухе. В Сэнд-Харбор пришла весна, новый старт для природы, и чем черт ни шутит, может, и для Брейдена Эллиота.

Последние несколько месяцев дались ему тяжело. Он отвратительно справлялся и со своими ранами, и с браком, и с увольнением из армии. Слишком много всего на него свалилось одновременно, но он устал от собственной тоски, от затворничества в жалкой квартирке, устал бесцельно слоняться по улицам… а ведь прежде он всегда был энергичным, всегда ставил перед собой четкие задачи.

К несчастью, все его прежние цели сводились к тому, чтобы стать военным, как отец, и сделать не менее успешную карьеру. А теперь у него, похоже, не осталось никаких целей и желаний.

Брейден крутил педали и не мог не думать об Алексе, о том, как они вместе гоняли по городку. Каждое летнее утро он встречал Алексу на углу улицы, где стоял дом ее тети, и они вместе отправлялись на поиски новых приключений. Даже когда они просто катались по округе, им не было скучно. Их связывало очень многое, они даже без слов понимали друг друга.

Поначалу это была просто дружба. Они познакомились, когда им было по десять лет, но к своим двенадцати он начал замечать, какая Алекса хорошенькая, понял, что ему хочется обнять ее за плечи, подержать за руку, может, даже поцеловать. И только в тот последний день, в самый последний момент он наконец набрался храбрости.

Один поцелуй, вот и все, что между ними было.

С тех пор он целовался с другими девчонками. На одной даже женился. Только Алекса так и не покинула его мыслей. Она всегда была где-то на заднем плане, где-то в подсознании, в несбывшихся мечтах.

Его школьные друзья обрадовались, когда Алекса перестала приезжать на летние каникулы. Когда она приезжала, он бросал всех и проводил время только с ней. И ничего не мог с собой поделать. Ее чудесная улыбка буквально освещала его мир.

А потом она пропала. Не по своей вине. Родители увезли ее, но он в самом жутком сне не смог бы представить, что тот последний день на пляже действительно станет их последним днем, что вновь он увидит ее только через много лет. Брейден не представлял, что она перестанет отвечать на его письма, что не будет звонить ему каждый день. Годами он думал, что они снова встретятся, но, когда наконец выбрался в город, где она жила, она вышла из школы с другим парнем. Если честно, это не очень его удивило. Прошли годы. С чего вдруг ей было цепляться за детскую влюбленность?

Он удивился, узнав от Алексы, что после колледжа она приезжала в Сэнд-Харбор, и, как ни хотел, поверить не мог, что возвращалась она ради встречи с ним. Нет, нет, скорее, она хотела снова увидеться с тетей, а с ним… ну, может, заодно встретиться и с ним. А он уже был женат. Женат и в армии. Он сломя голову ринулся и в семейную жизнь, и в службу.

Однако все это в прошлом. Сейчас Алекса здесь. И он тоже. Впервые за долгое время они оказались одновременно в одном и том же месте… Физически близко. Но во всех остальных смыслах они безумно далеки друг от друга.

Он еще не отошел от событий последних месяцев и тащит слишком тяжелый эмоциональный груз, чтобы вываливать его на кого-то другого. Алекса начнет давить на него. Она уже пыталась задавать вопросы, и понятно, что не остановится на этом, а он не хочет рассказывать ей о своем прошлом. Не только потому, что не хочет делиться страшными подробностями, но и боится, что она изменит свое мнение о нем… А ведь изменит.

Кинли изменила.

При мысли о бывшей — в скором будущем — жене Брейден быстрее завертел педалями.

Кинли — его огромная ошибка. До свадьбы они были знакомы всего три месяца. Все произошло очень быстро, и весело, и совершенно глупо. Им было по двадцать лет. В таком возрасте можно бы уже и мозгами начать шевелить, но он, похоже, не успел избавиться от юношеского идиотизма. Кинли явно не понимала, во что впутывается, да и он тоже. Он верил, что они повторят судьбу его родителей, которые тоже поженились молодыми и были очень счастливы.

Думая о службе в армии, Брейден мысленно видел своего отца в парадной форме, то есть фотографию, которая стояла на каминной полке в гостиной, сколько он себя помнил. Мужчина на той фотографии был идеальным. В его глазах светились гордость и целеустремленность. И ни намека на сомнения в выборе профессии. Смысл жизни для этого человека — служить родной стране и защищать свою семью. Война, на которую попал Брейден, была не совсем понятной, хаотичной и кровавой. Одна победа оборачивалась двумя поражениями. Нескончаемая, тягучая, безнадежная война. Его брак оказался таким же беспорядочным.

Теперь все кончилось… и служба, и брак. И необходимо двигаться дальше.

Брейден остановился на заправке, накачал шины и покатил к гавани, до которой оставалось всего несколько миль в основном по ровной дороге, так что крутить педалями было легко. Погода стояла прекрасная, лишь редкие пушистые облачка плыли по бескрайнему ярко-голубому небу. Когда он служил за границей, то мысленно всегда видел живописные улочки прибрежной части городка с дорогими магазинчиками и открытыми кафе, яхты и лодки, покачивающиеся у пристани, рыбаков, продающих дневной улов. Сэнд-Харбор воплощал его идеальное представление о мире: красота, неспешность, покой. Но в реальности все было по-другому, во всяком случае там, где он бывал в последние годы.

Подъехав к антикварной лавке Фиби, Брейден испытал волнение. Он прислонил велосипед к дереву перед входом и уже собрался постучать, как Алекса распахнула дверь.

— Привет. — Она улыбнулась слегка настороженно. — Я увидела тебя через витрину.

— Я так и подумал, что застану тебя здесь, хотя еще рано. Ты всегда любила охоту за сокровищами.

— Хотела бы я, чтобы мы просто охотились за сокровищами. — Алекса посторонилась, пропуская его внутрь, и, когда он вошел, заперла за ним дверь.

— Есть новости о твоей тете?

— Да, вчера вечером она очнулась, и врач надеется, что обойдется без осложнений. Я заезжала к ней сегодня, но она еще спала. Я навещу ее позже.

— Рад, что она выздоравливает, — произнес Брейден, видя облегчение в глазах Алексы.

— Я тоже. После того как мы вчера расстались, я провела небольшое расследование. Ариэль, известная широкой публике как Шейла Каммингз.

— И что ты нашла?

— Шейла была моделью и начинающей актрисой. Ее первый фильм провалился, но, похоже, она не слишком сокрушалась, найдя утешение в цепочке романов с привлекательными богачами и спортсменами. К сожалению, я не смогла привязать никого из ее мужчин к Сэнд-Харбору. И меня очень удивило то, что местные газеты практически не освещали ее смерть. Неужели в городке, где прежде не случалось ничего сенсационного, не могли уделить хотя бы пару абзацев красивой актрисе-утопленнице? Не понимаю.

— Я тоже это заметил.

— Понятно. Значит, не только меня одолевало любопытство.

— Не мог не думать о той ссоре, свидетелями которой мы невольно стали, — признался Брейден.

— Вот именно. А вдруг мы видели что-то важное, просто тогда этого не поняли. Мы же не знали, что она скоро умрет, и не обратили особого внимания. Но кроме нас никого на пляже в тот вечер не было. Вероятно, мы были единственными свидетелями.

— Свидетелями, которые толком не знают, что видели, — попытался охладить ее энтузиазм Брейден.

Он чувствовал, как его самого затягивает ее история, как и в детстве, и старался не терять связи с реальностью, но, черт побери, его впервые за несколько месяцев что-то заинтересовало. Попытка разгадать тайну пятнадцатилетней давности не самый плохой выход из депрессии.

— По поводу скупого освещения ее смерти в местной газете у меня есть кое-какие соображения. Владельцем здания, где размещалась тогда редакция, был Джек Уэллборн.

— Думаешь, он надавил на редактора?

Брейден пожал плечами.

— Возможно. Он был их хозяином и владел еще кучей зданий в городе. Им наверняка было сложно переехать или наплевать на его пожелания.

— Куда ни копни, натыкаешься на Уэллборнов, — задумчиво протянула Алекса. — Шейла жила в их доме, газетой владел Джек Уэллборн, и коробки в магазин прибыли из дома Уэллборна.

— Три из трех, — пробормотал Брейден.

— Вот именно.

— Но если сосредоточиться на единственной версии, можно упустить другие, — предупредил Брейден. — Мы должны быть объективными.

— Хорошо. Так каков наш следующий шаг? Я просмотрела содержимое всех коробок. Еще нужно провести инвентаризацию, но на первый взгляд я ничего странного не увидела. Правда, я не знаю, что искать: что-то ценное, или сентиментальное, или компрометирующее. — Она беспомощно повела плечами. — А может, грабители уже унесли то, что им было нужно. Кто знает?

— Ну, если в коробках не нашлось никаких ключей к разгадке, может, осмотрим место, откуда они прибыли, — предложил Брейден.

— Дом на берегу?

— В самую точку.

— Но он пустует, насколько я знаю. И наверняка заперт?

— Есть только один способ это выяснить.

— Брейден, это может оказаться охотой за призраками.

— Твое любимое занятие, насколько я помню.

— Верно, — улыбнулась Алекса. — Но практичнее было бы остаться здесь и составить подробную опись.

— И когда ты стала такой практичной?

— В тот день, когда уехала отсюда… пятнадцать лет назад.

Брейден видел, как она борется с воспоминаниями, и прекрасно понимал ее состояние.

— Коробки никуда не убегут.

— Ты правда хочешь отправиться на пляж?

По ее глазам он видел, что этот вопрос больше относится к их общему прошлому, чем к Шейле. Может, он совершает ошибку, но Брейдену так хотелось снова очутиться с ней на берегу.

— Ладно, — вдруг согласилась Алекса, явно решив не дожидаться ответа на свой вопрос. — Идем на пляж. Но сначала я загляну в больницу.

— Отлично. Я тоже хочу проведать твою тетю.

— Может, она вспомнила, кто на нее напал, и тогда все это закончится, — предположила Алекса.

— Может быть. — Брейден почувствовал себя виноватым, поскольку не хотел, чтобы все это кончилось. Он хотел побыть с Алексой подольше, хотя бы до тех пор, пока она не вернется в свою реальную жизнь, и пока он не вернется в свою… которую даже еще не представлял себе.

Брейден завел велосипед в лавку, и они с Алексой поехали в больницу. Алекса остро ощущала его присутствие в тесном салоне арендованного автомобильчика, поскольку до сих пор не узнавала в сидевшем рядом мужчине мальчишку из своих воспоминаний. Брейден явно не собирался ей помогать в этом. Он охотно болтал о Уэллборнах и Шейле, но его личная жизнь оставалась под запретом.

А Алекса умирала от желания побольше разузнать о женщине, на которой он женился. Что заставило его жениться таким молодым? Или и в этом он пошел по стопам отца? Отец Брейдена сделал предложение его матери сразу после школьного выпускного бала. Через год они поженились и фактически были еще подростками, когда сказали друг другу «да». В детстве любовь родителей Брейдена казалась ей безумно романтичной, но, к несчастью, закончилась трагедией.

Циничная мысль закралась в голову Алексы: а бывают ли на свете счастливые браки? Среди ее знакомых уж точно нет никого, кто жил бы в браке долго и счастливо.

Тетя Фиби, похоже, была счастлива, но ее муж умер молодым. Он был рыбаком и однажды не вернулся после сильного шторма. С тех пор тетя жила одна, говорила, что уже испытала любовь всей своей жизни.

Подумав о тете, Алекса мысленно помолилась о ее скорейшем выздоровлении. Фиби — сильная женщина, и все ее силы ей понадобятся, чтобы полностью оправиться от физических ран и душевной травмы, неизбежной, когда тетя узнает об ограблении своего магазина.

— Ты думаешь о тете? — прервал ее размышления Брейден.

Алекса покосилась на него.

— Ты читаешь мои мысли.

— Я практиковался, — непринужденно откликнулся он.

Алекса кивнула. Когда-то они оба угадывали мысли друг друга, но время отгородило мысли Брейдена надежной крепостной стеной, а ее и сейчас легко читались.

— Я просто хочу, чтобы она выздоровела.

— Так оно и будет.

— Мне станет легче, когда я ее увижу.

Алекса свернула на больничную стоянку и припарковалась. Когда Брейден и Алекса поднялись в реанимацию, выяснилось, что Фиби перевели в отдельную палату на третьем этаже, и, выйдя из лифта, они обнаружили целую толпу, не уместившуюся в ближайшей комнате ожидания.

— Похоже, здесь собралось полгорода, — заметил Брейден.

Их появление вызвало удивленные взгляды и приглушенное перешептывание. Интересно, по-думала Алекса, народ шокирован ее возвращением в город или тем, что она пришла с Брейденом. Судя по всему, он тоже вызывал жгучий интерес у местных жителей.

— Не останавливайся, — шепнул Брейден, подталкивая ее по коридору мимо собравшихся.

— Ты не очень-то дружелюбен.

— Поверь, если мы заговорим с ними, то никогда от них не вырвемся. — У нужной палаты он остановился и добавил: — Я подожду тебя здесь.

Алекса оглянулась. Две женщины с любопытством смотрели в их сторону.

— По-моему, их интересуешь ты.

— Переживу, — коротко ответил Брейден, хотя явно не обрадовался ее наблюдению.

— Почему бы тебе не зайти вместе со мной? Уверена, тетя Фиби и тебе будет рада.

— Ладно. Если не возражаешь, я зайду.

Алекса постучала в приоткрытую дверь и распахнула ее пошире. И сразу с облегчением увидела, что тетя очнулась. У изголовья кровати стояла медсестра.

— Мне зайти позже?

— Нет, нет, заходи, Алекса, — позвала тетя, еле взмахнув ослабевшей рукой.

— Только ненадолго, — предупредила медсестра, выходя из палаты. — Пациентке необходим отдых.

Тетя улыбнулась, хотя улыбка явно далась ей непросто.

— Алекса, как я рада тебя видеть.

— А я рада видеть, что вы очнулись. — Тетя была бледной, редеющие белокурые волосы потускнели. Вокруг глаз и носа темнели кровоподтеки, на голове повязка. В больничной кровати Фиби казалась крохотной и мало походила на бод-рую, энергичную женщину, какой всегда была.

Взглянув поверх Алексы, Фиби не скрыла своего изумления:

— Брейден? Неужели ты? И с Алексой? Глазам своим не верю.

— Я рад, что вам лучше, — сказал Брейден, приближаясь к кровати.

— Боже милостивый, как давно я не видела вас вместе. Вы тогда были совсем детьми.

— Были, — поддакнул Брейден.

— Тетя Фиби, как вы себя чувствуете? — сменила тему Алекса.

— Сильно болит голова. — Фиби поморщилась. — Но я выживу. Я женщина крепкая.

Алекса улыбнулась. Силы воли тетушке не занимать.

— Вам сказали, когда отпустят домой?

— Врач думает, что мне следует остаться в больнице еще на пару дней, — проворчала Фиби. — Не понимаю, зачем. Дома я могу спать точно так же, как здесь.

— Вы должны выполнять все, что говорит врач.

— Он так молод. Что он понимает?

— Больше вас, тетя Фиби, и вы должны его слушаться. Я занимаюсь магазином, так что об этом не тревожьтесь.

— Иви сказала, что ты распаковываешь коробки. Но ты вовсе не должна это делать.

— А мне хочется, — улыбнулась Алекса. — Каждый новый предмет, как открытие. Так интересно.

Тетя устало вздохнула.

— Как же ты на меня похожа.

Фиби сказала это совсем тихо, и выглядела она плохо, несмотря на бодрый тон. Алексе жалко было мучить тетю, но следовало кое-что прояснить. Ожидание могло лишь усугубить ситуацию.

— Тетя Фиби, вы помните, что случилось, когда вы вошли позавчера в магазин?

— Нет, — вздохнула Фиби. — Все меня об этом спрашивают, и я стараюсь вспомнить, но в голове сплошной туман.

— А что вы можете вспомнить? — спросил Брейден. — Начнем с того, как вы добрались до магазина. Вы приехали на машине?

— Да. Поставила машину за магазином, как всегда.

— Значит, вошли через заднюю дверь? — продолжал Брейден.

Фиби кивнула.

— Да.

— Что случилось после этого?

Алексе нравилось, как Брейден спокойно и терпеливо, шаг за шагом подводит тетушку к главному.

Его подход, похоже, приносил результаты.

— Я положила сумку на письменный стол в кабинете. — Фиби прищурилась. — О боже, бьюсь об заклад, она и сейчас там.

— Я найду ее, когда вернусь в магазин, и привезу вам, — пообещала Алекса.

— Спасибо, милая. Наличных в сумке нет, но там все мои кредитные карточки.

— Что вы сделали после того, как положили сумку? — спросил Брейден, возвращая Фиби к насущной теме.

— Взяла коробку, стоявшую у задней двери, и перенесла ее в кабинет.

— Зачем вы это сделали? — удивилась Алекса. — Почему не распаковали ее в кладовке?

— Она мешалась под ногами. Я не могла войти в кладовку. Поэтому я решила перетащить коробки поменьше в кабинет. Собиралась аккуратненько их составить одна на другую. Люблю порядок. Гораздо легче все находить. Каждый раз, как мне доставляют новые товары, я их сразу распаковываю. Терпеть не могу, когда кругом громоздятся коробки.

— И что было потом? — Брейден явно почувствовал, что Фиби сбивается с проторенной дорожки.

— Я услышала шум, — произнесла Фиби с легким удивлением. — Я только что это вспомнила. Что-то разбилось. Я вошла в зал и хотела уже включить свет, как меня что-то ослепило. Кажется, я видела чью-то тень. Наверное, он ослепил меня фонариком.

Алекса затаила дыхание, боясь спугнуть тетины воспоминания.

Фиби нахмурилась.

— Не знаю, что было дальше. Кажется, я закричала, но не знаю, может, мысленно. — Фиби помолчала. — А очнулась уже в больнице. Наверное, ударилась головой о прилавок или еще что-то. — Она повысила голос, явно осознав, что произошло нечто более страшное. — Или кто-то меня ударил? Кто мог сделать такое?

— Не думайте об этом, — быстро произнесла Алекса. Как бы ни хотелось ей узнать побольше, она понимала, что тетю нужно беречь, а та явно разволновалась. — И хватит пока об этом говорить.

Фиби разволновалась еще больше.

— Со мной никогда не было ничего подобного. И я не знаю, что украдено. Моя помощница выйдет только в понедельник. Так неприятно не знать, что пропало.

— Как я понимаю, вы не успели просмотреть содержимое коробок, присланных из дома Уэллборна, — сказал Брейден, — но вы, случайно, не знаете, что он собирался вам прислать? Как вы думаете, там было что-то ценное?

— Все, что я продаю в моем магазине, имеет цену. Но если тебя интересует, было ли там какое-то дорогое украшение, я не знаю. Джек был очень богат и много интересных вещей привозил из путешествий. Мне не терпится увидеть, что он прислал мне. Надеюсь, там найдется какая-нибудь редкость. — Ее глаза затуманились. — Хотя боюсь, все ценное уже пропало.

— Я не знаю, сколько грабители успели унести, — вмешалась Алекса. — Несколько коробок остались нетронутыми. Видно, ваше неожиданное появление их спугнуло.

— Значит, от меня была какая-то польза.

— Насколько хорошо вы знали Джека Уэллборна? — спросила Алекса.

Фиби улыбнулась.

— В последние годы мы с Джеком иногда ужинали. Он обладал потрясающей харизмой и обаянием, любил пофлиртовать, все пытался охмурить меня лестью, но я всегда видела его насквозь и сказала, чтобы он перестал тратить время попусту. Как только Джек чуточку отступил, я наслаждалась его обществом. У нас было кое-что общее. Он тоже был вдовцом. Его первая жена умерла от рака груди. Очень печально. Ее смерть сильно изменила Джека. Он начал встречаться с более молодыми женщинами. — В голосе Фиби появились неодобрительные нотки. — Его вторая жена была очень красива. Заарканив Джека, она получала деньги и власть, вот она на него и нацелилась. И не прогадала. Позже Джек сказал мне, что связался с ней, так как понимал, что она никогда не разобьет его сердце. Роберта тоже не искала любви. Ей нужны были только деньги. Думаю, они оба изменяли друг другу. Вокруг них всегда клубились слухи. И однажды она ушла от него.

Интересно, не изменял ли Джек второй жене с Шейлой, подумала Алекса. Но там получалась еще бо́льшая разница в возрасте.

— Сколько лет было Джеку? — спросила она.

— Шестьдесят четыре. Он был на пять лет старше меня. Это в наши дни не старость.

— Возраст зрелости. Как он умер?

— Рак. Диагноз ему поставили в прошлом году. Мне он сказал только шесть недель назад. — Фиби печально вздохнула. — Эта болезнь унесла так много моих друзей. Просто ужасно.

Алекса согласно кивнула, мысленно подсчитав, что пятнадцать лет назад Джеку было сорок девять, а Шейле двадцать пять. И это совпадало с рассказом тети о том, что Джек предпочитал женщин помоложе.

— Тот дом на пляже Джек построил для своей первой жены Лоры, — продолжила Фиби. — Это был дом ее мечты. Она любила вечерами рисовать на террасе. После ее смерти Джек не мог там жить, поэтому бо́льшую часть года сдавал дом в аренду, а сам путешествовал… Алекса, почему тебя так интересует Джек Уэллборн?

— Странное совпадение. Прибывают коробки с вещами Уэллборна, и кто-то вламывается в ваш магазин.

Фиби нахмурилась.

— Что-то мне это не нравится.

— Мы не знаем наверняка, связаны ли эти два события, — поспешила успокоить ее Алекса. — Не хочу вас зря волновать. Я просто побуду рядом с вами, помогу выяснить, что случилось, и привести в порядок магазин. Как только вернется ваша помощница, мы прикинем, когда вы сможете снова открыться.

— Тебя так надолго отпустят с работы?

— Да. Время подачи налоговых деклараций прошло, и я с удовольствием вам помогу.

— Твоей маме это не понравится, — много-значительно взглянула на нее Фиби.

Может, и так, но Алексе было все равно.

— Я взрослая независимая женщина и могу делать все, что захочу.

— Почему ты не остановилась в моем доме?

— Я сняла номер в «Чешир Инн».

— Милая, но ты же член семьи.

— Не волнуйтесь, мне там очень удобно.

— Ну, если что-то понадобится, запасной ключ там же, где раньше.

— Договорились. — Алекса заметила вопросительный взгляд тети. — Вы что-то еще хотели узнать?

— Просто подумала, знает ли твой отец, что я в больнице.

Долгие годы Фиби покрывала отца, вечно пыталась оправдать его дурные поступки, но сейчас не время спорить из-за него.

— Я оставила ему сообщение. Уверена, он с вами свяжется.

Печальная улыбка снова осветила лицо Фиби.

— Я в этом не так уверена. Роб оказался не таким, как я ожидала. — Она глубоко вздохнула, облизнула пересохшие губы. — Ты же знаешь, после смерти наших родителей растить Роба и Стэна пришлось мне, и, наверное, я старалась возместить им потерю, потакая всем их желаниям. Боюсь, я избаловала Роба. Он был самым младшим. Я желала ему счастья и не сознавала степень его эгоизма. Когда Роб расстался с твоей мамой, я приняла его сторону, поверила ему на слово. Я должна была быть добрее к твоей матери, но я не знала тогда всех фактов. И мне не стоило так категорично вставать на чью-то сторону. Сожалею о том, что сделала, потому что потеряла тебя.

Алексу до глубины души тронули тетины признания.

— Не сокрушайтесь, тетя Фиби, вы меня вовсе не потеряли. Хотите, я посижу с вами, составлю вам компанию?

— Нет, нет, у вас с Брейденом найдутся дела поинтереснее. Со мной полный порядок. Думаю, там за дверью ждут мои друзья.

— Всего лишь половина города, — улыбнулась Алекса. — Вы очень популярны, тетя Фиби. Я еще вернусь.

— Хорошо, дорогая. Спасибо, что зашла. И ты, Брейден. Рада видеть тебя на ногах.

Он вскинул голову.

— Да, приятно стоять на своих ногах.

— Твоя мама очень за тебя переживала, когда ты был за границей, и счастлива, что ты вернулся. Мы все счастливы. Надеюсь, ты теперь никуда не уедешь.

— Поживем — увидим. Берегите себя.

— Непременно, — кивнула Фиби. — И спасибо, что помогаешь Алексе. Я никогда не волновалась за нее, когда она была с тобой. Приятно снова видеть вас вместе.

Алекса улыбнулась. Если у тетушки есть силы на сватовство, значит, не так уж ей плохо. Алекса наклонилась и поцеловала Фиби в щеку.

— Выздоравливайте. До свидания.

В коридоре Алексе и Брейдену пришлось пройти сквозь строй у комнаты ожидания. Луиза, одна из лучших подруг тети, спросила, можно ли заглянуть к Фиби, и Алекса кивнула.