Глава 7. Целиком и полностью тебе, A.Russo <3

Целиком и полностью тебе, A.Russo <3

- Зейн, это ведь Найл. Просто закажите пиццу с ананасом, и затащи его в постель, - Луи сполз с дивана, наблюдая за брюнетом, теребящим в руке телефон.

- Я не хочу затаскивать его в постель, - Ложь №1. Он хотел Найла; и в кровати, и... но не сегодня. Ложь №2. - Просто хочу доставить ему удовольствие. Мы постоянно заказываем пиццу, когда зависаем вместе, но это наше первое свидание. Хочу сделать этот вечер особенным.

Они встречались уже неделю, ходили в кино, проводили свободное время вместе, но свидание — нет, но сегодня это изменится. И если честно, то Зейн был немного напуган. Он отправил маме смс с просьбой подсказать, чем можно удивить своего парня, но Малик будет не Малик, если сможет по-человечески справиться с этой задачей! Казалось, что сообщение пишет четырнадцатилетний нашкодивший мальчик, начиная из далека: «Привет, мам! Как дела? Как девочки? Кстати, сегодня вечером ко мне придет мой парень, чем можно его удивить?»

Луи с его ехидными комментариями абсолютно не помогал, поэтому Зейн игнорировал его. Когда дружишь с Томлинсоном, такая функция, «Louis Tomlinson выкл», появляется сама собой.

- Вечер будет особенным, потому что ты будешь с Найлом, - Малику показалось, или голос Томмо был насквозь пропитан романтикой, - мое первое свидание с Гарри было особенным.

- Заняться сексом с Хаззой после пяти минут знакомства — это не свидание, Томлинсон, - монотонно проговорил брюнет, снимая блокировку с телефона, чтобы прочитать присланное сообщение.

- Нет, свидание, и оно было такое же бесподобное, как и следующее, когда мы были в кофейне, где он работал; Гарри угостил меня кофе, а потом мы весь вечер разговаривали, - Зейну нужен был тазик. Еще немного и Томмо будет извергать радугу, причем тоннами.

- Да, а закончилась ваша «беседа», - Зейн изобразил в воздухе кавычки, переводя взгляд с экрана мобильника на Луи, - диким смущением работодателя Гарри, - брюнет ухмыльнулся, наблюдая за лучшим другом. - Думаю, мы с Найлом обойдемся без этого. Мама посоветовала приготовить стир-фрай.

- Ммм, sexy, - протянул Томмо.

- Конечно, понимаю, что это не так вкусно, как сперма Гарри, но... - как бы невзначай бросил Зейн, уворачиваясь от подушки, которую его любимый друг не постеснялся в него запустить. - Мама передает тебе привет, Томмо.

- Напиши, что я люблю ее, но сына она вырастила отвратного, - отозвался Луи, плюхаясь на диван, включая телевизор.

- Обязательно, - мило улыбнулся брюнет, - и так, тебя не будет до шести.

- Нет, малыш, я вернусь ровно в 5:59! На столе оставлю упаковку презервативов. Ну, так, на всякий случай, - отозвался Луи, нагло шевеля бровями.

- Ты можешь не ерепениться хоть один день?! Лу, для меня это действительно важно! Я не собираюсь спать с ним.
Томмо оторвал взгляд от экрана ТВ и повернулся к другу.

- Зейн, он жил с нами два месяца, ты помог ему сдать экзамены, он писал тебе любовные стихи, и ты трахнул его спустя секунду после того, как ворвался к нему в комнату. И ты будешь мне что-то говорить?

- Я не трахал его, - закипал Малик, но лицо Томмо так и говорило: «Заткнись и слушай!».

- Он уже твой, Зейн. Тебе не о чем беспокоиться, - честно ответил Луи, ободряюще улыбаясь другу.

- Спасибо, Лу, - гирьки с сердца стали медленно спадать.

- Всегда пожалуйста, - еле слышно ответил парень, поворачиваясь к телевизору. Наступила тишина: Зейн перечитал сообщение мамы, прежде чем Луи спросил: «Все еще хочешь, чтобы я помог тебе с нарядом, принцесса?»
Томлинсон никогда не меняется, да и вряд ли это когда-нибудь случится.

- Конечно.

~ ~ ~

- Привет, малыш, - открыв дверь, сказал брюнет, ловя поцелуй своего любимого мальчика.

- Хей! Превосходно пахнет, - парень повел носом, ловя терпкие запахи специй.

- Спасибо, - глупо улыбаясь, Зейн жестом пригласил ирландца внутрь. Мысль о том, что буквально за пять минут до прихода его парня все вокруг пахло тухлыми яйцами — ну да, не умел Зейн готовить брокколи — отошла на самый задний план. - Я приготовил стир-фрай по маминому рецепту.

- Если на вкус оно такое же потрясающее, как и на запах, то я в предвкушении, - Найл улыбался, но некая неловкость и нервозность витали в воздухе, и Зейн не мог этого не почувствовать.

Повисло молчание, потому что никто не знал, что следует делать или говорить, но очевидно было одно — каждый думал, что сегодня его парень красив, как никогда. Голубая рубашка подчеркивала сапфировые глаза блондина, джинсы идеально сидели на фигуре, от чего взгляду открывалась превосходная картина, но не только Зейн получал эстетическое удовольствие. Найл без всякого зазрения совести разглядывал своего парня, который сегодня был одет во все черное: черные джинсы, обтягивающие стройные ноги, в тон рубашка, подчеркивающая мускулы брюнета, поверх одета темная джинсовая жилетка. Они оба выглядели бесподобно, но вся та гамма чувств, что одолевала обоих, была в новинку, и это пугало, потому что такое начало вечера — совсем не то, что планировал Зейн. Это расстраивало, раздражало, бесило, потому что обычно они смеялись, веселились, дурачились, чувствовали себя спокойно и расслабленно, а тут вон как... Поэтому Зейн сделал единственное, чем можно было разрядить обстановку: брюнет схватил Найла за бедра, притягивая к себе, целуя, долго, страстно. Малик чувствовал, как блондин расслаблялся, тем самым успокаивая и Зейна; мраморные пальчики заскользили по шоколадным рукам, останавливаясь на предплечьях, аккуратно сжимая. На губах Найла гуляла благодарная улыбка, когда спустя десять секунд они оторвались друг от друга.

- Спасибо. Понятия не имел, что нужно делать, - блондин охнул, чувствуя теплые губы на своей щеке.

- Всегда пожалуйста, - вот так они и стояли в коридоре, глупо улыбаясь друг другу, - привет, малыш, - слишком интимно прошептал Зейн.

- Привет, - слегка срываясь, отозвался Найл. Слишком хорошо было ему. Сейчас. Здесь. С ним. С его Зейном.

- Может, поужинаем? - Малик кивнул в сторону кухни.

- Может, - Найл плавился, - а может еще немного..? - блондин обнял своего парня, вовлекая в поцелуй.

Конечно, можно. И даже целую вечность. Но Малик готовил целых три часа, поэтому парню хотелось узнать, что может, стоило сразу заказать пиццу с ананасами и не тратить миллионы нервных клеток, поэтому обуздав собственные желания, Зейн отстранился, слегка оттягивая нижнюю губу блондина.

- Можно будет все, но сначала — ужин, - Найл надулся, но кивнул. А милый, надутый, любимый блондин — самая потрясающая вещь, что Малик видел. Зейн обнял ирландца, притягивая как можно ближе к себе (если не целоваться, то хоть так), ведя в сторону кухни.

- Ради поцелуя, ты только что отказался от еды? - ну Малик не мог не спросить, хотя расклад грел парню душу.

- Что я могу сказать, - Найл пожал плечами, - ты милый.

~ ~ ~

- Получается, когда говорил, что пишешь песни, на самом деле, ты писал мне стихотворения? - Найл смущенно кивнул.

- Прости, что не давал тебе читать их. Просто я... ты понял, - немного смущаясь, ответил Хоран.

- Конечно, - Зейн невинно улыбнулся, - прости, что занимал у тебя так много времени.

- Кстати, я пишу песни, но все они о тебе.

Малик почувствовал, как кольнуло в сердце, а на лице расползалась... нет, не улыбка, ухмылка. Брюнет любил Найла, и это ничто не могло изменить, вот только неприятное предчувствие скреблось внутри. Он никак не хотел, чтобы этот разговор состоялся сегодня, в их вечер, но судьба, как обычно, решила за него.

- Найл, - осторожно позвал брюнет, и светлая голова дернулась, невинные голубые глаза встретились с медно-шоколадными, - когда я ворвался к тебе, ну, тогда..., - Найл мгновенно улыбнулся, вспоминая каким злым и сексуальным в тот момент был Малик, а сам брюнет покрылся легким румянцем, опуская взгляд к себе в тарелку. - Все было замечательно, просто идеально..., - Зейн чувствовал, как улыбка блондина становится шире, а в голубых глазах зажигается интерес, - помнишь, как сказал, что люблю тебя? - на последних двух словах брюнет поднял глаза.

Найл медленно выпрямился, довольно кивая.

- Помню, конечно, я был там, если вдруг, ты не заметил.

- Д-да, - Зейн сглотнул, - хочу, чтобы ты знал, что это правда. Я действительно тебя люблю и понимаю, что ты сказал, что тоже любишь меня чисто на автомате, поэтому ничего страшного, если ты пока не чувствуешь того же.
Улыбка медленно сползла со светлого личика, а брови приподнялись, тем самым рисуя замешательство на лице Найла. Малик чувствовал, как от напряжения нервы начинают сдавать. Кто его только за язык тянул, почему не сиделось спокойно со своим парнем, нет, блин, захотелось открыть ящик Пандоры.

- Что ты имеешь в виду? - не своим голосом спросил блондин.

- Н-ну, не хочу, чтобы ты думал, что необходимо говорить... эти слова только потому, что я признался тебе. Просто думаю, что ты не был еще готов, и получилось само собой. Но на самом деле так не считал, это все только мои наблюдения. Просто хочу, чтобы ты знал.

Найл не моргая смотрел на брюнета, отмечая нервозность и повышенную болтливость последнего, но весь смысл сказанного ранее Зейном наконец дошел до блондина, потому что громкий заливистый смех стал эхом отражаться от всех поверхностей.

- Эй, я говорю серьезно, - огорченно пробормотал Малик, и теперь не только щеки, но и уши становились пунцово-красными, а Найл, увидев эту обиженную моську, пытался хоть как-то остановить рвущийся наружу смех.

- Конечно серьезно, - блондин пытался быть как можно более сосредоточенным. - Я... это было глупо, не находишь?

- Прости, что желал убедиться в том, что тебе комфортно в наших отношениях, - проворчал Зейн, отворачиваясь от парня. Все улыбки, смех сразу прекратились, Найл вскочил со своего места, обходя стол, вставая напротив брюнета, а затем, плюнув на все, решил, что, черт возьми, он его парень, забрался брюнету на колени, обнимая.

- Нет, нет, нет, Зейн! Я не это имел в виду! Ты ведь понимаешь, что не хотел тебя обидеть.

- Тогда что? - огрызнулся брюнет. Они встречаются всего неделю, а Малик уже умудрился все испортить, и Найл сейчас наверняка его жалеет, просто отлично! Он всего-то хотел, чтобы между ними не было никаких недомолвок, ради всего святого, он готовил! Малик готовил! Найл даже не представляет, сколько времени Зейну потребовалось, чтобы сделать хоть что-то человеческое с волосами! А сколько его мучил Луи со всеми этими тряпками, а он умудрился все испортить. Вот так легко, как щелкнуть пальцами.

- Зейн, я отправлял тебе анонимные любовные стихотворения одиннадцать недель, в каждом описывая, как сильно я тебя люблю. Как в твоей головке могла появиться мысль, что я не готов это сказать? - спросил Найл, и Зейн опять покраснел. Но в данном случае не от стыда.

- Я-я не знаю, - парень запнулся, - мне казалось, что говорить о своих чувствах в стихах проще, чем вот, в жизни.

- В жизни говорить еще проще, потому что говорю их тебе.

Зейн почувствовал, как все, что давило на него, отступает, оставляя после себя легкую негу и простое счастье.

- Не хочу, чтобы ты чувствовал себя должным или напуганным, потому что я слишком рано признался».

- Зи, я отправил тебе стихотворение, в котором черным по белому написал о том, что ты мне приснился, и если ты помнишь, это был развратный сон. Потом, так, для справки, ты, как сам выразился, сладко кончил, - кто этот парень? Где его милый, смущающийся Найл!

- Поэтому слово «рано» к нам слабо относится, потому что одиннадцать месяцев — долгий срок, но официально мы вместе семь дней, а это мало, поэтому ты испугался? - Хоран поерзал на коленях брюнета.

- Да, именно это.

- Хорошо, потому что я тоже имел в виду то, что сказал, - Найл посмотрел в блестящие карие глаза, продолжая, - I love you, Zayn Malik.

Сердце брюнета сжалось, а потом забилось с новой силой, а в груди запорхали бабочки.

- I love you, too, Niall.

Блондин просиял, наклоняясь вперед, чтобы чмокнуть любимые губы. Найл остался сидеть там, где был, а именно на коленях брюнета, позволяя последнему кормить себя.

- Прости, что напугал тебя, - пробубнил Зейн, в то время как блондин жевал спаржу, - просто не хочу все испортить.

- Ты знаешь, под таким углом это сложно будет сделать, - Найл проглотил все, что было во рту, поворачиваясь к Зейну. Брюнет сидел за столом, Хоран у него на коленях, поэтому для того, чтобы отправить очередную порцию блондину в рот, Малику приходилось сильно вытягивать шею, выглядывая из-за мраморного плеча.

Зейн чмокнул блондина в то самое плечо, успешно отправляя брокколи Хорану в рот.

~ ~ ~

Они валялись на кровати, лежа напротив друг друга, старший парень крепко обнимал блондина. Они честно пытались смотреть телевизор, но это было сложно, так как любимый человек рядом неосознанно отвлекал.

- Что мы смотрим? - спросил Найл.

- My Strange Addictions (прим. перев. - Не нашла аналога в русском, поэтому решила оставить оригинал). Кажется. Эта дамочка тащится от кошачьей шерсти, - блондин как раз вовремя повернул голову: женщина на экране облизывала кота.

- Бьюсь об заклад, она звезда вечеринок, - Найл улыбнулся. Кажется, это движение у них выходило непроизвольно, потому что улыбаться — единственное, что они могли делать, видя друг друга, ну еще целоваться, ну может и...

- Хочешь, включу что-нибудь другое? - блондин пожал плечами.

- Почему бы тебе не включить про пожирателей кошек? Я люблю кошек! - схохмил Найл.

- Что ж, можешь считать себя счастливчиком, потому что то, чем я тебя сегодня кормил, на 90% состояло из кошачьей шерсти, - дразнил парня Зейн.

- Да что ты говоришь, - не унимался блондин, - а что про остальные 10%?

- В великолепную десятку входили брокколи, зеленая фасоль и щепотка собачьей шерсти, - абсолютно спокойно ответил Малик, смотря в телевизор. То, с каким каменным лицом брюнет это произнес, заставило Найла содрогаться от смеха. Сам того не осознавая, блондин начал тереться о промежность Зейна, пробуждая в брюнете совсем не детские желания; по крайней мере просто поцелуями проблемку не исправить. Малик решил: не будет ничего говорить, пуская все на самотек.

Уже упоминалось, что Зейн невообразимый идиот, нет? Так вот, Малик невообразимый идиот. Всей его напускной решимости хватило ровно до первой рекламы, потому что ирландец начал ворочаться на кровати, ища более удобное положение, продолжая издеваться над Зейном; неосознанно, конечно. Малик плотно сжал губы, молясь о том, чтобы ни один ненужный звук, стон, вздох не сорвался с них, а Найл не замечал, не чувствовал, как в штанах у его парня становится все теснее и теснее.

Нельзя сказать, что Малик был гиперчувствительный, просто его так возбуждало, что Найл сейчас лежит рядом с ним, такой теплый, любимый, и брюнет зашипел, когда Хоран вжался своей задницей в его пах. Найл застыл, вероятно почувствовав эрекцию своего парня.

- Зи? - позвал Найл, оглядываясь назад, чтобы убедиться, что это именно то, о чем думал, поэтому, когда увидел румяные щечки своего парня, не осталось сомнений в том, что это было. Хоран больше ничего не сказал, просто наблюдал за Зейном, начав уже осознанно, осторожно тереться о его пах.

Малик издал утробный рык, стараясь хоть как-то взять себя в руки, но все движения Найла никак не способствовали успешному выполнению миссии. Mission Impossible, мать вашу! Хоран всячески игнорировал абсолютно все вздохи, всхлипы, невнятные стоны, с извращенным удовольствием двигая бедрами, и Малик был готов поклясться, что еще немного и молния на джинсах со свистом треснет, да плюс ко всему эта жадно закушенная нижняя губа, рука, немного неуклюже покоящаяся на затылке брюнета... Знаете, некоторым давно пора в Изумрудный город! Зейну за сердцем, потому что еще чуть-чуть и его просто взорвется от переполняющего возбуждения, а Хорану за мозгами, потому что строить из себя невинную овечку, а потом вот так, как маньяк, издеваться над бедным парнем может только безмозглый извращенец! Но он был извращенцем Малика, садистом, который сейчас заставит его позорно кончить так, как Зейну и не снилось.

- Давай, Зейн! Хватит лежать, как дохлая рыба, - прошептал блондин, подаваясь губами ближе к брюнету.

- Не могу поверить, что говорим о дохлой рыбе, в то время, как... Ммм... Как ты вытворяешь своей задницей такие... Ох... вещи, - медленные движения Хорана были единственным, о чем мог думать Зейн.

- Тогда почему бы тебе не заткнуть меня? - слишком низким, слишком хриплым, слишком сладким, слишком интимным голосом проворковал Найл.

На Зейна этот тягучий, как патока голос подействовал как тряпка на красного быка. Все происходящее чем-то напоминало корриду: буря эмоций сменятся долгим, томительным, мучительным ожиданием следующего фейерверка. Они оба балансировали на грани нежности и страсти, и каждое отклонение маятника в одну или другую сторону стирало все грани дозволенного, заставляя разум отключаться, полностью отдавая бразды правления желанию.
Найл не успел сообразить, что случилось, но в следующий момент он уже сидел на бедрах Зейна, рвано хватая ртом воздух, облизывая пересохшие губы, бессознательно убивая парня под ним, поэтому Малик решил воздать по заслугам маленькому ирландскому засранцу: брюнет вскинул бедра, ловя голодным взглядом припухшую, но вновь закушенную нижнюю губу и запрокинутую голову, въедаясь поцелуем в мраморную шею.

Они издевались друг над другом, дразня, призывая партнера сдаться первым. В первом раунде удача улыбалась Найлу во все тридцать два зуба, благословив его на все пристойные, хотя в их случае непристойные действия; сейчас же, некогда фаворит, терялся в собственных ощущениях, потому что губы Зейна, то едва касались, то впивались до фиолетовых отметин в шею, и бесстыжие движения бедер — все это заставляло его стонать как самая развратная шлюха в самом извращенном порно.

На долю секунды вернув себе самообладание, Найл нашел эти бесстыжие губы, накрывая своими, в ответ двигая бедрами.

Одновременный стон эхом прошелся по всему помещению, разрывая последние тонкие ниточки, соединяющие этих двоих с реальностью, и Найл не мог удержать всхлип, когда брюнет сделал круговые движения бедрами, сильнее вжимаясь в блондина. Руки Зейна легли на упругие ягодицы, несильно сжимая, а затем заскользили в задние карманы джинсов, сжимая, задавая нужный темп.

Брюнет ловил губами каждый новый стон, всхлип, да просто выдох, чувствуя себя одинаково смущенно и счастливо. Смущающимся, потому что понимал, что развязка вот- вот наступит, а счастливым — ну, тут не требуется объяснений. Найл целовал Зейна, ненавидя и благодаря всех Богов на свете за что, что они послали ему такого потрясающего парня, но почему они создали его таким страстным, желанным извращенцем. За звание главного извращуги дня они тоже неосознанно боролись.

Дыхание сбивалось, воздуха не хватало, поэтому Найл разомкнул поцелуй, утыкаясь лбом в шею Малика, пытаясь спрятать смущение. Теплое дыхание от каждого выдоха блондина приятно опаляло кожу, заставляя брюнета отчаянней двигать бедрами, сильнее вжимая в них Найла.

- Давай, малыш, кончи. Кончи для меня, - Зейн бессовестно облизнул ухо блондина, спускаясь к мочке, страстно покусывая и посасывая ее. Найл высоко и протяжно застонал, и теперь стыдно стало обоим, потому что вот они, взрослые парни, сейчас кончат в трусы, как какие-то четырнадцатилетние малявки, переживающие пубертатный период с лучшими друзьями — необузданными гормонами. Поэтому брюнет нехотя вытащил руку из заднего кармана джинсов Хорана, намереваясь как минимум, расстегнуть им джинсы, чтобы хоть как-то скрасить неминуемый позор, но как только теплая ладонь коснулись промежности Найла, мраморные пальчики вцепились в темные пряди, слегка оттягивая, все тело прошибла неуправляемая волна удовольствия, а голос сорвался, выкрикивая имя Зейна. Если бы кто-нибудь сказал брюнету, что он кончит от того, как кто-то выкрикивает его имя, содрогаясь от яркого оргазма, в жизнь бы не поверил, но Зейн кончил. И да, как пятнадцатилетний малявка, прям себе в трусы.

Они лежали друг напротив друга, грудные клетки тяжело поднимались и так же опускались. Было странно, немного стыдно, но так хорошо. Когда Зейн наконец смог чувствовать свои конечности, он аккуратно просунул руку под светлую голову, чуть приподнимая, чтобы оставить едва ощутимый поцелуй. Голубые глазки были наполовину прикрыты, но даже так Малик видел, как в них плещется удовлетворение, щечки окрасились в розовый цвет, а губы были красными и припухшими. Зейн мысленно дал себе хай файв, отмечая, что после оргазма его парень само очарование, но одновременно отвешивая себе не хилый подзатыльник, потому что так хотелось увидеть лицо Найла, когда тот кончал. Ну, ничего, над этим они еще поработают.

- Не могу поверить, что все началось с разговора о кошачьей шерсти и дохлой рыбе, - довольно улыбнулся блондин, как кот, которого накормили валерьянкой.

- Интересно, а что будет, если мы будем говорить о вещах, которые действительно возбуждают? - размышлял Зейн, утыкаясь носом в розовую щечку.

- Надеюсь, скоро узнаем, - озорно ответил блондин, а Малик в очередной раз понял, что его парень совершенен.

~ ~ ~

Спустя пару часов и нескольких мозговыносящих программ по телевизору, Зейн лежал в кровати, уже скучая по любимому мальчику рядом, как вдруг телефон оповестил о новом сообщении.

From: Nialler <3
Столкнулся с Луи, когда возвращался домой, и он так неоднозначно играл бровями, отмечая, что на мне чужие штаны.

Зейн усмехнулся. После их маленького заезда, боксеры и джинсы Найла были... эм... испорчены, поэтому Зейн, как любящий парень, дал Хорану свои штаны, поклявшись постирать запятнанные вещи.

To: Nialler <3
Прости, просто подумал, что так будет правильно.

From: Nialler <3
Ох, видел бы ты лицо, когда Луи увидел логотип “Bradford High School”.

Зейн покраснел. Он, правда, не хотел давать Луи лишний повод подшучивать над Найлом.

To: Nialler <3
Прости, love. Не хотел тебя смущать:(

From: Nialler <3
Эй, если после того, что мы с тобой сегодня вытворяли это все, чему я подвергнусь, я готов бегать в стрингах, на которых будет написано «Собственность Зейна Малика»

Зейн рассмеялся, представив лицо Томмо при виде этой пикантной картины.

To: Nialler <3
Нет необходимости в этом LOL Ценю, что не грузишься по этому(:

From: Nialler <3
Все ради тебя:) Пошел спать. Увидимся завтра?

To: Nialler <3
Конечно:) Сладких снов, baby <3

From: Nialler <3
Спи крепко, Зи <3

Зейн счастливо вздохнул, а затем его забрал Морфей, нервно поглядывая на довольную улыбку на смуглом лице.