Глава пятая. Начало недели было таким идиллическим, что Джорджия в душе понимала – долго это продолжаться не может

Начало недели было таким идиллическим, что Джорджия в душе понимала – долго это продолжаться не может. Чем доверительнее становились ее отношения с Линком, тем большее эмоциональное воздействие она испытывала. Он был настолько яркой личностью, что она от одного его присутствия заряжалась огромной энергией. По утрам они вместе совершали пробежки, ходили купаться, нырять и даже ловить рыбу. Физических упражнений было столько, что они каждый раз с аппетитом набрасывались на великолепную и разнообразную еду, подаваемую в отеле. Австралия славится дарами моря, а возле Большого Барьерного рифа их особенно много. Часто Джорджия и Линк брали с собой на прогулку Леона – если считали, что нагрузки будут ему под силу. Мальчик с нетерпением ожидал этих моментов, а Линк, как оказалось, любил детей не меньше Джорджии. Он рассказал ей, что просто обожает двух своих племянниц, дочек его сестры Пэтрис. Младшая сестра Кимберли только недавно вышла замуж, и детей у нее еще не было. Его самого мать уже давно – и безуспешно – пытается женить…

Леон оказался не очень способным к плаванию. Основная проблема заключалась в том, что он не любил уходить с головой под воду. И, тем не менее, с такими учителями, как Линк и Джорджия, мальчик делал несомненные успехи. Его игра на фортепьяно, напротив, была выше всяких похвал. И Джорджия решила организовать небольшой концерт для желающих послушать маленького музыканта. Когда она пришла спросить разрешения у Адама Кэзуэлла, тот был больше удивлен, чем заинтересован. Весь разговор свелся к его будущей симфонии. Джорджия позаботилась, чтобы обоих, и отца мальчика и Леона, в любое время пропускали на детскую площадку – место проведения концерта, – но Адам не выказал ни малейшего желания побывать там, не говоря уже о том, чтобы сыграть с сыном дуэтом. Игра в четыре руки пришла на ум именно Джорджии. Сначала она хотела взять себе наиболее трудную партию, но оказалось, что Леон может исполнить ее гораздо лучше, чем она. И потом, это же, в конце концов, был его концерт.

В пятницу детская площадка была переполнена. Джорджия увидела среди гостей своего дядю и Адама Кэзуэлла, который, правда, передав ей Леона, тут же исчез, чтобы вернуться к своей симфонии, что повергло Линка в глубокое недоумение.

– И что он за отец? – сокрушался Линк.

– Он любит мальчика.

– Недостаточно любит. И потом, мне совсем не нравится, как он домогается тебя. Разве он не может просто вообразить свою морскую богиню?

– Ну, это всего лишь вопрос творчества, – мягко заметила Джорджия. – Не беспокойся.

Линк нахмурился.

– Я думаю о том, что он способен пожелать большего, чем только созерцать тебя. Тебе совершенно не нужна подобная история.

Это было правдой. Джорджия хотела помочь Леону, но не навредит ли она в результате? Сейчас Леон относился к ней с Линком как к добрым тете и дяде. Но поскольку ребенок был многого лишен в своей жизни, то, когда вернется домой, он будет по ним очень скучать. Джорджии хотелось поговорить с матерью Леона. Почему она его забросила? Уж она‑то не могла не знать, насколько ее муж поглощен самим собой. Адам даже себе, не говоря уже о сыне, не мог устроить отдых. Он, казалось, не замечал, что находится на прекрасном тропическом острове. А ведь свою симфонию он писал именно о море! О населенном фантастическими существами подводном царстве, в котором правит морская богиня. Сначала Джорджия считала, что он приехал сюда, чтобы запастись впечатлениями. Но нет. Адам приехал на Сансет затем, чтобы усесться за рояль и предоставить добросердечным людям заботиться о своем сыне.

Для семилетнего мальчика Леон держался на сцене просто великолепно. Он подошел к пианино, поклонился, уселся поудобнее и обернулся к аудитории, подбадривающе улыбавшейся ему. Джорджия подумала, что никто из присутствующих, за исключением нее и Линка, не знал, насколько талантлив мальчик. Как организатор концерта, она сидела в первом ряду, между дядей и Линком. Леон взглянул на нее и обворожительно улыбнулся. Она кивнула, ощущая материнское волнение.

Напрасно она волновалась. За полчаса Леон продемонстрировал весь спектр своих возможностей. Поражала сила его тонких рух, но еще более удивительными были музыкальность и певучий тон исполнения. Вначале он сыграл произведение, подготовленное специально для этого вечера, а затем – еще несколько, написанных для него отцом.

Дуэт Леона и Джорджии вызвал бурю восторга. К удивлению девушки, и ей и Леону подарили по букету цветов, перевязанных шелковой лентой. Как Джорджия узнала позже, это организовал Линк.

– Классно, парень, – сказал мальчик лет восьми, поднявшийся поздравить Леона. – Я никогда особо не уважал игру на пианино, но это было круто.

После концерта Джорджия и Линк пригласили Леона на чай, где мальчик набросился на шоколадное печенье, пирожные и манговое мороженое.

– Здорово, – сказал он, облизывая испачканные губы.

Линк протянул ему бумажную салфетку.

– Мы рады, что тебе понравилось, Леон. Но нет никакого сомнения, что если ты не остановишься, то можешь заболеть.

– Это самые лучшие каникулы за всю мою жизнь! – Леон вскочил и обнял сначала Джорджию, а потом Линка, который с любовью прижал к себе мальчика. На глаза Джорджии навернулись слезы. За такое короткое время Леон стал им по‑настоящему дорог.

Когда они собрались уходить, к их столу подошел Адам Кэзуэлл. Под его глазами залегли тени, выражение лица было мрачным.

– Ну и как все прошло? – Он уселся на стул, не сомневаясь, что ему рады.

– Я им понравился, папа. – Леон встал, чтобы обнять отца.

– Замечательно, Леон! – Адам так тепло улыбнулся сыну, что Джорджия даже переменила свое мнение о нем.

– Особенно всем понравился наш с Джорджи дуэт.

– Дуэт? С Джорджией? – На лице Адама было написано недоумение. – Разве вы играли дуэтом?

– Я же говорила вам, Адам, – напомнила ему Джорджия.

– Господи, я, наверное, прослушал. Я бы обязательно пришел, если бы знал.

– Вы имеете в виду, посмотреть на Джорджию? – усмехнулся Линк.

– Я не знал, что она играет.

– Папе надо говорить обо всем два раза, Джорджи, – серьезно объяснил Леон. – Когда он работает, то ничего вокруг не слышит.

– Сейчас я полностью проснулся, Леон, спасибо, – сказал Адам, откидывая завязанные в хвост волосы.

– А как продвигается новое сочинение? – поинтересовался Линк.

– О, прекрасно! Джорджия была настоящей находкой.

– Какая такая находка? – Леон вопросительно посмотрел на Линка.

– Ну, это когда в мозгу наступает прояснение, – объяснил Линк с иронией в голосе. – Подсказка свыше. Мне говорили, что большинство произведений вы посвятили своей жене, – добавил Линк, обращаясь к Адаму.

Тот жестом подозвал официантку.

– Да. Но это было в лучшие времена, – грустно сказал он. – Вы ко мне присоединитесь?

Линк посмотрел на Джорджию с недовольным выражением лица.

– Я – нет.

– А вы составите мне компанию, Джорджия? – попросил ее Адам.

– Ну, если только на несколько минут.

Линк поднялся и помог Леону выбраться из‑за стола.

– Пошли, юный друг. Погоняем по пляжу мяч, подождем Джорджию.

– Здорово! – крикнул Леон. Он был на седьмом небе. – Ты с нами, пап?

– Нет, сынок. Это не моя сцена. Я благодарен вам, Линк, за то, что вы занимаетесь с моим сыном. Спасибо.

– Гонять мяч его вообще‑то должен учить отец.

– В этих делах я совсем профан, – сказал Адам с грустной улыбкой. – Правда.

Джорджии наконец удалось поймать взгляд Линка.

– Я думаю, вы вдвоем неплохо проведете время. Я не буду долго задерживаться.

– Хорошо. – Линк помахал им рукой, и они с Леоном ушли.

– Кажется, Линк меня не одобряет, – сказал Адам, оставшись вдвоем с Джорджией.

– Ну что вы! – соврала она.

– Он принадлежит к людям, которыми я всегда восхищался. Но мне никогда не стать таким. Люди вроде него нравятся и мужчинам, и женщинам. Рядом с ним я себя чувствую полным ничтожеством.

– Зачем вы так говорите? – возразила Джорджия. Из вежливости. Но в душе полностью с ним соглашаясь.

– Он хорошо сложен. Наверное, он спортсмен?

– Линк еще и великолепный архитектор, – сдержанно ответила она.

– Правда? А я думал, он только гостиничным бизнесом занимается.

– Ну да. Он правая рука отца и его наследник, но еще он проектирует отели. Например, новый отель – «Линкольн» в Перте – его работа.

Адам удивленно уставился на нее.

– Невероятно. Он ни разу не упомянул об этом.

– Наверное, он здесь пытается забыть о делах. Он же в отпуске.

– Вы в этом уверены? – Адам пристально посмотрел на нее.

– Что вы имеете в виду?

– А разве вы не в курсе слухов о том, что «Сансет» продается?

– Отель не продается, Адам. Мой дядя займется его реконструкцией, как только закончится сезон.

– Интересно. Вам надо к этому подключиться.

– Буду рада помочь.

– Мне вы уже помогли, – тут же заметил Адам. – И не только с Леоном. Вы высветили для меня главный персонаж. Вам покажется странным, но для меня теперь нет никакой необходимости спускаться под воду, чтобы почувствовать и воссоздать в музыке атмосферу, царящую там. Я слышу музыку прилива. Я понимаю пение птиц и шум ветра. У меня перед глазами яркие рыбы, хотя я не подхожу к берегу. И я вижу вас в развевающемся наряде морской богини. У меня внутреннее видение.

– Я понимаю. И доказательством всему этому служит ваш признанный талант композитора. Мне только очень жаль, что вы не были на концерте Леона. Это было что‑то необыкновенное.

– Да, я знаю. – Адам кивнул. – В детстве я сам был вундеркиндом.

Джорджия улыбнулась:

– Мать Леона наверняка гордится им.

– Да, конечно. Но Лиз совершенно немузыкальна.

– Поэтому у вас проблемы?

– Да, и порой непреодолимые. Сначала было ничего, но постепенно Лиз перестала вообще выносить мою музыку.

– Может быть, она считает, что для нее в вашей жизни не осталось места, – попыталась встать на сторону Лиз Джорджия. – Сочинение музыки поглощает все ваше время.

– Именно. И часто меня выматывает. Ну и потом, со мной вообще непросто. Меня совершенно не интересует светская жизнь. А Лиз она очень интересует. Я совершенно равнодушен к еде, Лиз же обожает рестораны. Мне нравится жить за городом. Ей – нет. Так что ничего удивительного в том, что она бросила меня. И еще она считает, что я должен уделять Леону больше времени.

Когда Джорджия спустилась на пляж, она чувствовала себя опустошенной. Для такого кроткого человека, каким представлялся ей Адам Кэзуэлл, подобные откровения были совершенно необычным делом. Он скучал по жене гораздо сильнее, чем позволял себе показывать. Джорджия даже решила, что он без нее не может жить.

Леон, маленькая жертва семейного разлада, радостно плескался у берега, а Линк, лежа невдалеке, наблюдал за мальчиком. При виде Джорджии Линк сел и начал разглядывать ее молодое совершенное тело в ярком купальнике. Под действием солнца ее кожа превратилась из молочно‑белой в светло‑золотистую. На Джорджии была большая соломенная шляпа, а в руках – халат и полотенце.

– Значит, тебе все‑таки удалось вырваться, – коротко поприветствовал он ее.

– Я же не могла быть невежливой. Хотя бы ради Леона.

– Ну конечно, нет. – Линк встал, похожий на солнечного бога. – Но я его с трудом выношу. Садись, я расстелю тебе полотенце.

– Привет, Джорджи! – раздался крик Леона.

– Привет, Леон. Не заходи далеко.

– Ладно. – И мальчик вновь начал упоенно плескаться в воде.

– Этот его хвост. Никак не пойму, зачем все это, – продолжал Линк раздраженно.

– Наверное, для самоутверждения. Он даже не заметил, что я подстригла Леона. И что купила ему несколько маек.

Линк кивнул.

– Пошли ему чек. Мне кажется, он довольно обеспеченный человек. Леон замечательный ребенок, но что будет, когда малыш вернется домой? Он так к тебе привязался.

– Леон забудет обо мне, – сказала Джорджия. – На мне свет клином не сошелся.

– Вот уж не знаю! По‑моему, ты запуталась. Кэзуэллу нужна муза, а жена ею уже быть не может. Так что твоя очередь.

– Не говори глупостей, – пробормотала Джорджия, снимая шляпу и встряхивая головой.

– А что? Эти кажущиеся слабыми мужчины проявляют огромную силу, когда хотят привязать к себе несчастных женщин.

– Несчастных женщин! – Джорджия бросила на него негодующий взгляд. – Это не про меня.

– А тебе не кажется, что твое высокоразвитое чувство сострадания делает тебя достаточно уязвимой?

– Ты и сам жалеешь Леона.

– Но, Джорджия, я уж точно не такой, как Кэзуэлл.

– А он, между прочим, просто обожает тебя. Мечтатель всегда восторгается человеком действия. Но лично мне Кэзуэлл уже начинает надоедать.

– Ну и дай ему это понять.

– Господи, по‑твоему, я должна сказать ему, чтобы он катился куда подальше?

– Ну, это грубо. Ты можешь ему сказать, что собираешься за меня замуж.

На мгновение все поплыло у нее перед глазами.

– Я не люблю врать. – Джорджия сделала несколько глубоких вздохов, чтобы прийти в себя.

– Это не ложь, Джорджия. Просто средство защиты. Мне кажется, я вполне подходящий кандидат. Временный, конечно. Мы ведь слишком заняты своей карьерой, чтобы серьезно думать о браке.

– Вот именно! – Наконец она смогла взять себя в руки. – Хотя я ведь просто служу Адаму источником вдохновения. Это всегда так. Лагерфельду нужна Клаудиа Шиффер. У Сен‑Лорана тоже кто‑то есть.

– Ну, и, кроме всего прочего, ты еще и музыкант! – подхватил Линк.

– Я Леону в подметки не гожусь, несмотря на его юный возраст.

– Не нужно скромничать, – сухо сказал Линк. – Ты играла прекрасно. Ты любишь музыку. И ты хорошо в ней разбираешься, хоть и незнакома с произведениями Кэзуэлла.

– Он принадлежит к новой волне, – заметила Джорджия, чувствуя, что ей уже надоело говорить об Адаме Кэзуэлле. – Кстати, о волнах: я иду купаться. – Она поднялась одним быстрым движением – сверкнули длинные ноги.

– Не больше десяти минут, – предупредил Линк. – Я пока поучу Леона плавать, а потом твоя очередь заниматься им.

Джорджия, закручивая волосы в тугой узел, наклонилась и поцеловала Линка в макушку.

– Ты очень добр, Линк. Не думай, что я этого не ценю. Когда тебя подцепит подходящая девушка, ты будешь замечательным отцом.

Неожиданно он поймал ее за руку, и тысячи мурашек пробежали у нее по коже.

– Уж не говоря о том, какой я буду муж. И любовник.

– Мне казалось, мы решили не говорить о мужьях, – мягко заметила Джорджия, выдерживая его взгляд.

– Подходящая девушка может сотворить чудо. – Его глаза так горели, что у Джорджии закружилась голова. – А кто может сказать, когда такое чудо произойдет?

Вот именно, кто?

Утро принесло новую волну отдыхающих. Первый, кого увидела Джорджия, был Гэвин. Он стоял у стойки администратора – впечатляющий на вид мужчина в песочного цвета брюках и потрясающей рубашке. Гэвин разговаривал о чем‑то с Марианн, главным администратором. Марианн смеялась, покраснев до корней иссиня‑черных волос.

Джорджию охватило безумное желание убежать. Она начала пятиться к двери, но в этот момент Гэвин обернулся и посмотрел прямо на нее.

– Дорогая!

Все головы повернулись в их сторону. Гэвин бросился к ней навстречу с распростертыми объятиями. Профессия адвоката только усилила его природную склонность к театральным жестам, подумала Джорджия. Все это невыносимо. Гэвин явился на Сансет испортить ей отдых.

– Дорогая, как ты тут без меня? – Он самоуверенно улыбнулся.

Как я буду с тобой? – подумала Джорджия, едва не скорчив гримасу отвращения.

– Что ты делаешь здесь, Гэвин? – спросила она.

Он опять театрально развел руками.

– Дорогуша, но разве так себя ведут? Не хочешь ли сначала поцеловать меня?

– На твоем месте я бы удовольствовалась улыбкой, – ответила она.

– Ну ладно, ладно. – Ни на миг не утратив уверенности в себе, он обнял ее за плечи и запечатлел у нее на губах картинный поцелуй, который мог бы вызвать аплодисменты.

Джорджии хотелось вырваться, но она понимала, как нелепо будет выглядеть в глазах присутствующих.

– Если ты позволишь себе еще раз…

– Дорогая, пойдем куда‑нибудь, где мы сможем поговорить. – Гэвин произнес это таким тоном, как будто не слышал ее последних слов, и тепло посмотрел ей прямо в глаза.

– Ни за что, – как можно тверже сказала Джорджия.

– И это после того, как я проделал такой путь, только чтобы побыть с тобой? Полет был трудный, но я не жалуюсь. – Он огляделся вокруг. – Тут все слегка обветшало, не так ли? Дядя должен позволить тебе заняться отелем.

– Гэвин, ты лезешь не в свое дело, – рассердилась она.

Он, как всегда, проигнорировал неприятное замечание и посмотрел в сторону администратора.

– Послушай, я снял одну из вилл на берегу. Нам там будет хорошо.

Джорджия вздохнула.

– Уверена, что тебе там будет хорошо. А меня оставь в покое.

Он взял ее руку и поцеловал в ладонь.

– Мне нравится, когда ты разыгрываешь из себя недотрогу. Кстати, ты отлично выглядишь. У тебя уже не такой напряженный взгляд. И я в восторге от твоего загара. Он очень подходит к твоим волосам и глазам.

– Я знаю, – коротко ответила она.

– Ну конечно! Золотая девочка. Пойдем искупаемся?

– Извини. – Она покачала головой. – Что‑то не хочется.

– Тебе, русалке, не хочется?

– Все кончено, Гэвин.

Его взгляд вдруг стал жестким.

– Ну, так считаешь ты, дорогая. А я не согласен.

– Твое мнение не имеет значения.

– Ты что, нашла мне замену?

– Да, сразу.

– Правда? Как его зовут?

– Не твое дело, Гэвин.

Он внимательно посмотрел на нее.

– Ну, это ты так думаешь. Если ты встретила другого, имей в виду, я не отступлюсь. Я не сомневаюсь, что мы с гобой должны быть вместе. Если хочешь, можем даже пожениться. Ты порядочная девочка. Не из современных. Мне такие нравятся.

У Джорджии упало сердце.

– Я не девочка, Гэвин. Я женщина. Больше того, я знаю, чего хочу. Приятного тебе отдыха, а меня больше не беспокой. – Она повернулась и пошла прочь. И тут же наткнулась на Адама и Леона.

– Кто это был, Джорджи? – Леон смотрел на нее круглыми глазами.

Она пожала плечами и постаралась ответить как можно беззаботнее:

– Один старый приятель.

– А почему он тебя так поцеловал?

– Он любит работать на публику, Леон. Думаю, ты понимаешь, что это значит.

– Хочешь, я поговорю с ним, Джорджия? – неожиданно предложил Адам, который, как и его сын, был взволнован увиденной сценой.

– Господи, конечно, нет. Я сама справлюсь.

– Мне он совершенно не понравился, – пробормотал Адам. – Слишком пижонистый.

И это говорил человек с конским хвостом!

– Правда, Адам, не о чем волноваться, – сказала Джорджия, ослепительно улыбаясь.

– Ну, как скажете. – Было похоже, что она Адама не убедила.

– Мы подумали, что он вас чем‑то огорчил.

Джорджия покачала головой.

– Совершенно не о чем беспокоиться.

– Ладно. Леон и я шли пригласить вас на ланч. Хотим хоть как‑то отблагодарить вас за вашу доброту к нам обоим. Особенно приятно, что вы организовали тот концерт.

– Да ну что вы, Адам, это было удовольствие. – Джорджия погладила мальчика по голове и убедилась, что тревожное выражение исчезло с его лица. – Охотно отправлюсь с вами на ланч.

Адам обрадовался, но все равно продолжал наблюдать за стоящим у стойки администратора Гэвином.

– Тогда встретимся в час на веранде?

– Давайте в час, – улыбнувшись, ответила Джорджия. – Буду ждать с нетерпением.

Но не успела она подняться на первый этаж, как ее вновь догнал Гэвин.

– Послушай, Джорджия, мне с таким трудом удалось устроить эти несколько дней отпуска, – рассерженно проговорил он. – Почему ты так себя ведешь?

Она с недоумением посмотрела на него.

– А почему ты никак не можешь понять, что между нами все кончено?

– Но ведь нас так много связывает.

Под его пристальным взглядом Джорджия почувствовала некоторую неловкость.

– Извини, Гэвин. Не хочу обижать тебя, но прошу: оставь меня, пожалуйста, в покое.

– В покое? – вскричал он, потрясенный до глубины души. – Джорджия, я признаю, что допустил несколько ошибок, но кто, черт возьми, не ошибается? У тебя свои проблемы, ты, например, зациклилась на отце. Иногда мне даже кажется, что ты просто ненавидишь всех мужчин. И все из‑за того, что твой отец такой властный человек. Знаешь, как его зовут в деловых кругах? Мучитель.

– Гэвин, прошу тебя. – Мучитель – это что‑то новенькое.

– Не бросай меня, Джорджия, – умолял Гэвин. – Мне кажется, я этого не перенесу.

– Перенесешь. – Она вздернула подбородок. – У тебя было достаточно подобных историй. Если уж мы начали говорить о прозвищах, то, когда я с тобой познакомилась, тебя все звали «плейбой». Так что переживешь.

– Не знаю. – Он покачал светло‑каштановой головой. – Просто не знаю. Ты совсем другая. Я люблю тебя…

– Ты просто не любишь проигрывать, Гэвин. Вот и все. А я встретила другого.

Он невесело рассмеялся.

– Уж не тот ли парень с хвостом и круглыми плечами? У него еще, кажется, есть сынок. Просто оскорбление для меня!

– Это мои друзья. – Джорджия начала терять терпение.

– Ты шутишь? Посмотри, на кого он похож! Не хватает только круглых очков в железной оправе.

– Адам – очень известный композитор.

– Представляю, – фыркнул Гэвин. – Но это же глупо.

– Ты все не так понял.

– Нет, ты меня просто разыгрываешь. – Он наклонился и поцеловал ее в щеку. Затем его губы заскользили к ее губам.

– Джорджия! А я искал тебя, – раздался рядом глубокий мужской голос.

Да, определенно день не задался. Она оглянулась и встретилась глазами с Линком, который направлялся к ним с совершенно спокойным видом – воплощение достоинства и самообладания.

– А вот и он. Конечно, это он! – пробормотал Гэвин. – Теперь все понятно.

Мужчины обменялись взглядами. Важные сигналы были посланы и приняты.

– Линк, ты не знаком с Гэвином Андервудом? – поспешно спросила Джорджия, становясь между ними. – Линк Робартс – Гэвин.

– По‑моему, мы встречались в аэропорту, не так ли? – спросил Гэвин – с протянутой рукой, которую никто и не думал пожимать.

– Да, – резко ответил Линк, – я наслышан о вас, Андервуд.

– Джорджия рассказывала?

– Нет, я присутствовал при вашем выступлении в зале суда.

– А! – Гэвин с удовлетворением кивнул. – Теперь я вспомнил, где мог вас видеть. Я тогда выиграл дело?

– Вы помогли преступнику, – с некоторой издевкой произнес Линк.

Гэвин вспыхнул.

– Я делаю для своих клиентов все, что могу как юрист.

– Для этого требуется достаточно толстая кожа.

– Невинность я потерял довольно давно, – пожал плечами Гэвин. – Если бы вы видели то, что видел я…

– Гэвин приехал сюда на несколько дней отдохнуть, – вмешалась Джорджия.

– Вы прибыли с подружкой? – спросил Линк.

Гэвин уставился на него.

– Нет. Я приехал увидеться с Джорджией.

– Далеко забрались.

– Что‑нибудь имеете против?

Линк холодно посмотрел на него.

– Я буду исходить из того, что хочет Джорджия.

– Я хочу мира, – быстро ответила девушка.

– Это не так просто, – медленно произнес Линк, потом повернулся к Джорджии: – Вообще‑то я собирался прогуляться по берегу. И собирался предложить тебе присоединиться, чтобы не выпускать тебя из виду.

Она была вынуждена сделать глубокий вдох, иначе бы не сдержалась и ответила дерзостью. Не выпускать ее из виду! Вот еще!

– Хорошо. Сегодня такой замечательный день. Через пять минут я буду готова. – Нужно же, чтобы Гэвин наконец понял, что между ними все кончено. – Пока, Гэвин, – ласково улыбнулась она.

– А как насчет ланча? – Он выглядел сбитым с толку, его губы дрожали.

– Извини. Меня пригласили друзья. Помнишь, тот отец с сыном?

– Ну, это просто невозможно, – сказал он, натянуто улыбаясь.

– Она имеет право сама решать, – произнес Линк сквозь зубы.

– Тогда вперед. – Гэвин повернулся и направился к лестнице. – А я пойду поплаваю с маской.

– Сегодня для этого прекрасная погода, – отозвался Линк. – Надо же, как несправедливо устроена жизнь, – заметил он, когда они с Джорджией остались вдвоем. – Появился именно сейчас, когда нам там хорошо… Надеюсь, это не ты его пригласила?

– Не говори ерунды. – Она посмотрела в его светлые глаза.

– Только один вопрос, – мягко продолжил он. – Ты ясно дала ему понять, что между вами все кончено?

– Совершенно ясно.

– Отлично. Мне бы не хотелось, чтобы тебя с ним что‑то связывало.

– Ты вроде бы не имеешь никакого права управлять моей жизнью.

– Джорджия, мы с тобой заключили договор, не так ли?

– Да, конечно, мне нужна помощь. Иначе Гэвин никогда не отстанет, – признала она.

– Какой ужас! – вздохнул Линк. – Адвокат преследует молодую женщину. – В его ироничном замечании слышались металлические нотки.

– Ты придаешь этому слишком большое значение, Линк. И ты был груб.

– Да? А как же тот поцелуй в холле, о котором мне рассказали?

– Что? Кто рассказал?

– Ну, если тебе интересно, мне о нем поведи Адам. Сообщил, что какой‑то твой бывший друг пристает к тебе в холле.

– Ну и ладно, – ответила она, устремляясь вперед.

Он легко догнал ее.

– А Леон добавил, что присутствующие аплодировали.

– Как жаль, что тебя там не было, – ехидно заметила она.

– Хорошо, что не было. Даже Адама потрясло увиденное. Вообще, жене Адама давно пора приехать.

– Буду только рада. – Джорджия вытащила ключ из кармана юбки и вставила его в замок.

– Сделай одолжение, Джорджи… – начал Линк.

– Если смогу, Джеймс. – Она повернулась к нему. Он стоял так близко, что у нее бешено забилось сердце.

– Не оставайся наедине с Андервудом без особой необходимости. – Линк сказал это очень серьезно, пристально глядя на нее.

– Гэвин никоим образом не может навредить мне, – успокоила его Джорджия.

– Пусть только попробует. Но имей в виду, что он не такой уж безобидный соблазнитель, как ты думаешь.

– Но и не насильник, – возразила она.

Линк взглянул на нее с изрядной долей цинизма.

– Господи, разве я об этом? Ты что, спала с ним?

– Я думала, что эту тему мы уже обсудили. В любом случае это не твое дело. – Краска залила ее красивое лицо.

– Не согласен. Давай вернемся к нашему маленькому договору.

– Нет.

– «Нет» означает, что не вернемся? Или что ты не спала с ним?

– И то, и другое.

– Ты только что спасла его. Ты знаешь об этом?

– Это шутка? – Она посмотрела на Линка своим бархатным взглядом.

– Никакая не шутка. Быть всегда серьезным – кредо моей жизни.

– А мне кажется, что кредо твоей жизни – говорить загадками.

– Не без того. – Он улыбнулся. – Ну а сейчас надевай купальник. Хочу успеть прийти на пляж прежде, чем там появится Андервуд.

За ланчем Гэвин сел за соседний с ними столик.

Он никогда не отступится, подумала Джорджия, чувствуя на себе его обжигающий взгляд. Она уже решила, что поменяется местами с Леоном и сядет к Гэвину спиной, но в этот момент к нему подошли две молодые женщины. Одна из них, приятная блондинка в облегающих брюках и майке, обратилась к нему с вопросом, свободны ли места за его столиком. Гэвин поднялся и усадил их под желто‑белый полосатый зонт. Девицы возбужденно засмеялись, как будто получили приглашение на вечеринку.

Гэвин и в самом деле был хорош собой. И для него никогда не составляло труда завоевать сердце женщины. Удержать ее – другой вопрос. Не каждой понравится, когда над ней постоянно насмехаются.

Леон, пребывая в радужном настроении, улыбался во весь рот.

– Я бы предпочел гамбургер с картошкой, а ты, Джорджи?

– Осьминога, – пошутила она, хотя молодые осьминоги с фенхелем и зелеными оливками действительно значились в меню. – Нет, лучше я возьму запеченную грудку цыпленка, фаршированную креветками.

– Я тоже проголодался, – заметил Адам и улыбнулся. – Наверное, это от морского воздуха…

К вечеру Джорджия собралась пойти искупаться. Она любила позагорать в тот час, когда солнечные лучи становятся мягкими и ласкают кожу.

Она и десяти минут не пролежала на понтоне, когда чья‑то голова вынырнула из воды совсем рядом, до смерти напугав ее.

Джорджия села и с трудом перевела дыхание.

– Привет! – Гэвин подтянулся на руках и вспрыгнул на понтон. Его длинное, худощавое тело блестело от морской воды. – Вот что приходится делать ради тебя… Я несколько потерял форму.

Он и вправду тяжело дышал, хотя, как Джорджия знала, был прекрасным пловцом.

Она не стала ему возражать. Гэвин был гостем на острове. И мог отправиться, куда хотел.

– Какое замечательное бикини! – Он посмотрел на нее сверху вниз, охватывая взглядом безупречные линии тела и гладкую, золотистую кожу. – Новое?

– Ну да.

Он сощурил глаза.

– Все для Робартса?

– Вот именно, – твердо ответила она.

– Подожди, я тебе кое‑что расскажу, – сказал он, проводя рукой по своим густым волосам.

– Гэвин, не порти, пожалуйста, настроение в такой день. Неужели ты не можешь забыть обо всем и как следует отдохнуть?

– Извини, куколка. Ты слишком многого требуешь. – Он криво улыбнулся.

– А как же твои подружки, которые сидели вместе с тобой за ланчем?

– Я просто проводил с ними время. А что ты нашла в Кэзуэлле? Терпеть не могу грустных, задумчивых парней. К тому же он женат и имеет ребенка.

– Вот этот ребенок, мне и нравится. Он очень скучает по матери. Я стараюсь хоть как‑то заменить ее.

– Прелестно! Ты всегда обожала возиться с детьми. Только не перестарайся. Такие, как Кэзуэлл, любят перекладывать свои заботы на других. А кстати, где мать этого мальчика?

– Они разошлись.

– Неудивительно. Ну а Робартс? Что он делает здесь? Я не думал, что его интересует «Сансет».

– Да? Так вот что я тебе скажу: ему здесь очень нравится.

– Ну, это только потому, что он встретил здесь тебя. Такие, как он, предпочитают «Хейман», «Бедарру» и не отдыхают в захудалом «Сансете».

– Он ищет уединения.

Гэвин как‑то неприятно улыбнулся и уселся рядом с ней.

– Если ты действительно так думаешь, то ничего не понимаешь в жизни. Наверняка он приехал сюда по какому‑то делу. Когда умерла Ди, поползли разные слухи. Вот Робартсы и решили не упустить шанс. Они купят «Сансет» за хорошую сумму и превратят его в первоклассный курорт.

– Ничего подобного.

– Он просто использует тебя, дорогуша. Твой отец перед Сэмом Робартсом совсем школьник. Сэм – это скала. Я наводил о нем справки. А ты знаешь, что его сынок крутит роман с Таней Харпер?

– Нет, – ответила Джорджия упавшим голосом.

– Хочешь, расскажу?

– Подожди, пока он не сделает мне предложение.

– Предложение! – Гэвин повернулся к ней, не в силах скрыть изумление.

– А что, он завидный жених.

– Ну и я тоже. Конечно, у меня не столько денег, но, как я знаю, ты за деньгами не гонишься.

– Не забывай, у меня у самой богатый отец. Впрочем, я уверена, что именно это привлекает тебя больше всего.

– Ну, спасибо!

– Гэвин, ты ведь никогда просто так ни за кем не ухаживал, – фыркнула она.

– Правильно. Но ведь богатые – более интересные люди. Однако хватит обо мне, Джорджия. Расскажи лучше, что у вас с Робартсом.

– Я считаю, что он потрясающий мужчина.

– И еще бабник, – сказал Гэвин таким тоном, как будто за это следует сажать в тюрьму. – Насколько я знаю, он разбил много женских сердец. И я не хочу, чтобы ты оказалась очередной жертвой.

– Спасибо тебе, Гэвин. – Джорджия вздохнула. – Пожалуй, на сегодня хватит солнца. Пора идти. Или хочешь пробежаться со мной наперегонки?

– Ты же знаешь, что я выиграю.

– Ну да, если я дам тебе фору.

Она встала, но он ухватил ее за щиколотки.

– Джорджия, как ты можешь так со мной поступать?

– Пойдем, Гэвин.

– Поужинаем вместе?

– Извини, меня уже пригласили.

– Ну ладно, ты сама этого хочешь. – Он отпустил ее ноги и встал рядом, высокий, худой, но очень сильный. – Поцелуй меня.

Она с удивлением посмотрела на него.

– Ни за что.

– Помнится, тебе это нравилось.

– Ну и что? Те времена прошли.

– А может, опять понравится. – Он обнял ее и крепко прижал к себе.

– Гэвин, думаю, тебе будет полезно узнать, что к нам плывет Линк.

Гэвин коротко рассмеялся.

– Шутишь. – Тем не менее, он повернул голову в сторону берега, откуда по направлению к ним плыла, рассекая волны со скоростью акулы, мощная мужская фигура. Гэвин задумался на минуту, потом сказал: – Пойду собираться. Два человека – компания, три – уже толпа. И потом, этот парень на меня плохо действует.

– Правильно, собирайся. Он, может, именно этого и добивается, – проговорила Джорджия, не уверенная, впрочем, что Гэвин успел услышать ее слова до того, как нырнул.

Буквально через несколько минут из воды, подобно бронзовому морскому богу, появился Линк. Вода ручьями стекала по его тренированному телу, мокрые волосы блестели на солнце.

Он легко подтянулся и уселся на понтон, глядя на Джорджию.

– Прости, конечно, если я назову тебя сумасшедшей, но зачем ты выбрала такое уединенное место?

Джорджия вздохнула и села рядом с ним, опустив ноги в сверкающую сине‑зеленую воду.

– Все, что могу сказать, – это то, что я вполне справилась с ситуацией.

– Мне так не показалось, – ответил он.

Она посмотрела в сторону берега.

– Ты, наверное, наблюдал за нами оттуда?

– Да. Даже взял у одного парня бинокль.

– Извини, Линк. Я не могу запретить Гэвину плавать там, где он хочет. Он здесь отдыхает.

– Мне казалось, что ты решила избегать его. – Линк пристально смотрел на нее, с серебристым отливом глаза мерцали на загорелом лице.

– Я не думала, что он поплывет сюда, – беспомощно возразила она.

– Самая большая твоя проблема заключается в том, что ты вообще ни о чем не думаешь.

– Что? – Джорджия вспыхнула и удивленно уставилась на него.

– Ну а что ты сделаешь, если он попытается изнасиловать тебя? Будешь звать на помощь? Из‑за шума прибоя и крика чаек тебя вряд ли услышат.

– С Гэвином до этого не дойдет.

У Линка вырвался вздох.

– Ну когда женщины чему‑нибудь научатся? Ты лежишь здесь в этом крошечном бикини, которое почти ничего не скрывает, и думаешь, что такой, как Андервуд, останется хладнокровным? Рядом должны быть люди, только тогда можно говорить о безопасности. Или же Андер‑вуд значит для тебя гораздо больше, чем ты говоришь.

– Он теперь вообще для меня ничего не значит. – Она пыталась подавить растущее возбуждение. Даже просто сидя рядом, едва касаясь Линка, она чувствовала, что погружается в мощный поток страсти.

– Сейчас ты можешь доказать это.

Джорджия вопросительно посмотрела на него, но, когда глаза их встретились, совершенно забыла, что хотела сказать.

– Долгий, страстный поцелуй – прекрасное доказательство, – мягко проговорил он. – Андервуд наверняка будет пристально смотреть, что же делается на понтоне. Но давай дадим ему время добраться до берега.

– Ни в каких забавах я участвовать не хочу, – заявила Джорджия.

– И я тоже.

– А я про тебя слышала совсем другое.

– Уж не от Андервуда ли?

– Но ты же не будешь отрицать, что и сам прячешь скелеты в шкафу? – спросила она, не отводя от него глаз.

Его красивый рот искривился.

– О чем ты говоришь? Разве можно слушать сплетни? А вон и Андервуд, он наконец добрался до берега. Если бы он как следует тренировался, то мог бы стать хорошим пловцом.

– Но не такой акулой, как ты. – Зачем она так разговаривает с ним? Разве он приплыл сюда не для того, чтобы помочь ей в трудную минуту?

– Хватит, Джорджия, ты заходишь слишком далеко.

– Хорошо, молчу.

– Ну, для того чтобы точно заставить тебя замолчать, есть один надежный способ. – Он вскочил на ноги и легко притянул ее к себе. – И пусть это выглядит красиво.

Она глубоко вздохнула, как будто собиралась нырнуть, и почувствовала на своих губах его губы с привкусом соленой морской воды.

Поцелуй длился до тех пор, пока она не застонала и не обвила руками сильное тело Линка. Его кожа напоминала теплый бархат, волосы на груди приятно щекотали ее тело. Она хотела, чтобы это театральное представление закончилось как можно быстрее, а сама прильнула к нему и не могла оторваться. И даже когда они упали в воду, их тела и губы разъединились не сразу.