Проблема основания

Устанавливая соответствие между своим исследованием человеческой конечности в БВ и проектом деструкции кантовской философии в ее представлении в качестве обоснования метафизики Хайдеггер говорит в своих лекциях 1927/28 гг.: «Радикализуя кантовскую проблему онтологического познания, не ограничивая ее лишь онтологическим фундированием позитивных наук и ее определением как проблемы суждения, но постигая в качестве радикального и фундаментального вопроса о возможности понимания бытия вообще, мы получаем фундаментальную философскую проблематику Бытия и времени. Время в этом случае понимается уже не в вульгарном смысле, но как временность в смысле трансцендентального единства экстатического состава Dasein [каковой в кантовских анализах Хайдеггера соответствует чистая временная способность воображения, см. КМ § 35 – О. Н.], бытие же более не понимается в смысле бытия-наличным природы, но универсальным образом – как содержащее в себе все возможности региональных видоизменений. Универсальность бытия и радикальность времени суть две темы, в единстве которых проявляется задача дальнейшего рефлексивного проникновения в возможность метафизики»[clxxvii].

Характерные для Dasein сокрытость события единства бытия и времени, неявность понимания бытия и принципиальная ограниченность временем – то, что имеется в виду Хайдеггером в определении человеческого существования как конечного, но именно исследование этой конечности, должное развиваться в связи с постановкой задачи обоснования метафизики (КМ, § 39), и выказывается им в качестве пути философии по преимуществу, ставящей вопрос о бытии.

Тема обоснования метафизики как повторения[clxxviii], реконструкции целого критического кантовского проекта познания на основе пра-факта человеческой конечности не получает достаточного развития ни в хайдеггеровских лекциях 1926, 1927/28 гг., ни в его кантовской книге. Таковые более концентрируются на разборе первого отдела учения об элементах "Критики", в то время как "Трансцендентальная диалектика", собственно имеющая дело с "неизбежными" метафизическими вопросами, в них вообще не тематизируется и не подвергается деструкции в перспективе положения изначального основания. Представляется, что "насильственность" интерпретации Хайдеггера в КМ потому так и бросается в глаза, что установление возможностей и границ "обоснования как дела метафизики", а именно – разбор места и функции понятия "мир" у Канта, проводится Хайдеггером отдельно (в работе О существе основания),причем на материале "Диссертации" 1770г[clxxix].

4.1. "Мир " и трансценденция в Бытии и времени

Проблема мира как трансценденции бытия-в-мире тематизируется уже в книге 1927г. Задавая вопрос о возможности феноменологического описания и онтологического определения понятия "мир", Хайдеггер (§ 14) апофатическим образом ограничивает проблемную область исследования: речь должна идти не о частных аспектах этого феномена ("мир" как региональное обозначение, "индивидуальный мир", "мир" как целое "внутримирового сущего" или как его субстанция), но о "мировости мира вообще". «"Мировость" – это онтологическое понятие и имеет ввиду структуру конститутивного момента бытия-в-мире»[clxxx]. Поскольку бытие-в-мире вводится Хайдеггером как экзистенциальное определение Dasein, то «сама мировость является экзистенциалом», а "мир" – онтологической характеристикой самого Dasein[clxxxi]. В отличие от категориального понимания мира как бытия наличного или подручного сущего, "мировость мира" как «бытие онтического условия возможности раскрываемости внутри-мирового сущего вообще» будет экзистенциальным определением бытия-в-мире, т.е. Dasein как трансцендирующего[clxxxii]. Тем самым, "мировость мира" будучи, с одной стороны, заданной для Dasein как пространство его возможного действия, с другой стороны, вполне определяется лишь через предельную реализацию (конкретизацию) Dasein этого пространства возможного, т.е. через установление границы мира в не-возможном деянии Dasein по трансценденции мира. Если первое будет экзистенциальным пониманием мира, то второе – экзистенциальным, параллельным которым будет фиксируемое Хайдеггером в качестве непосредственно данного доонтологическое понимание бытия и постулируемое "Введением" как задача онтологическое понимание. Вопрос о "мировости мира" в БВ является возможной формой вопроса о смысле бытия как «радикализации сущностно присущей Dasein бытийной тенденции, до-онтологического понимания бытия»[clxxxiii].

4.2. "Мир" и проблема основания в работе О существе основания

Истолкование кантовского синтетического понятия мира, проводимое во 2-ом разделе работы О существе основания [clxxxiv]("Трансценденция как область вопроса о существе основания"), служит основой существенного развития хайдеггеровского понимания мира как структуры трансценденции Dasein в БВ и предвосхищает вывод поздних лекций 1955/56 гг. "Закон основания"[clxxxv]: «Бытие и основание – одно и то же». Хайдеггер опознает в кантовском понятии "мир" экзистенциальную проблематику [clxxxvi] возможности полного синтеза от обусловленного к безусловному[clxxxvii] и раскрывает таковую как проблематику трансценденции бытия.

Воспроизводимый в СО подход Канта к проблеме мира выказывает себя настолько плодотворным для исследования Хайдеггера, что он, даже не проставляя "деструктивных акцентов", предпосылает кантонское трансцендентальное понимание «мира... как абсолютной целостности в совокупности существующих вещей, [задаваясь вопросом о котором] мы обращаем внимание исключительно на полноту синтеза (хотя, собственно, лишь в возвращении (Regressus) к условиям»[clxxxviii], в качестве введения к собственному анализу мира как основания и существа основания (3-й раздел: "О существе основания").

В отличие от БВ, где вопрос о бытии ставится предварительным образом как вопрос о смысле бытия, возможностях осмысления бытия Dasein, цель исследования СО можно усмотреть в артикуляции пра-факта доонтологического разумения бытия через истолкование трансценденции как "перво-последнего" синтеза образования мира как безусловного[clxxxix] – того всегда уже имеющего место свершения, в котором только и устанавливается сама самостность Dasein. И лишь теперь хайдеггеровская идея первенства трансцендентальной способности воображения в целом человеческого познания, оперативно используемая им в КМ, обретает горизонт своего осмысления, а именно – в идее конечной свободы как "свободы к основанию", как "безосновного основания основания"[cxc]. Онтологический смысл временности теперь раскрывается не через выявление единства способностей познания, а через составляющую проблему основания диалектику "трансцендентальных синтезов" основывания (Stiften), расположения (Boden-nehmen) и установления основания (Begründen)[cxci].

Именно этой диалектикой ныне определяется Хайдеггером «забота о постоянном и неизменном, которая, в свою очередь, возможна лишь как временность»[cxcii], с одной стороны, и "трансцендентальный характер сущности бытия вообще ", с другой. Ведь «лишь в трансценденции как набрасывающем мир (weltentwerfenden) расположенном установлении основания (Gründen) имеется бытие»[cxciii].

Парадоксальным образом, работа, по словам Хайдеггера в предисловии к 1-му изданию КМ, должная служить «дальнейшему разъяснению ключевой постановки вопроса», представленной в книге, проясняет ее настолько "основательно", что в определенном смысле погашает значимость "фундаментально-онтологического исследования", проводимого в КМ и БВ. Позднее, осмысляя ограниченность подобного именования, Хайдеггер пишет в «Введении к Что такое метафизика?»(1949), что «фундаментальная онтология еще остается видом онтологии [и имеет дело с истиной сущего], в то время как мышление об истине бытия как возвращение в основание метафизики первым своим шагом уже оставило сферу любой онтологии»[cxciv].

Никифоров О. В.