От советской истории к постсоветской: основные проблемы перехода 1985-1993 гг

Период конца 80-х – начала 90-х гг. революционен, и как всякая революция, граница эпох – он принадлежит им обоим. Несомненно, что здесь содержатся не просто истоки современной России, отсюда происходят ее основные социальные и институциональные элементы. В то же время это – несомненная часть советской истории. Ведь советская история включает Перестройку, а советская система в ее поздней модификации существовала до 1993 г. Это было время распада советского общества образца 70-х гг. Но это же время было и Советским возрождением, регенерацией принципов советской самоорганизации и демократии, которые придавали советской идее силу на заре советской истории.

В общественном сознании весь период второй половины 80-х – 90-х гг. сливается воедино. То и дело приходится слышать: грянула Перестройка, прошла приватизация, остановились предприятия… Между тем это разные этапы истории нашей страны. На пути СССР в 1985-1993 гг. встречалось множество исторических развилок, и мы не имеем права смешивать, как это нередко делается, причины Перестройки и причины распада СССР, реформ 1992 г. и др. В 80-е гг. сложилась неизбежность перемен, но не их направления. Направление реформ, определившееся сначала в результате прихода к власти Горбачева, а затем в результате раскола его команды и интеллектуально-бюрократических поисков 1986-1987 гг., является результатом как объективных, так и субъективных обстоятельств.

Распространенное и на мой взгляд оправданное мнение – в период Перестройки в СССР имела место революция. Но какая? Назвать ее демократической – это почти ничего не сказать о ее социальном содержании. Переход 80-90-х гг. был слишком глубок, чтобы ограничиваться лишь политической характеристикой, тем более настолько сомнительной применительно к результату реформ, как «демократия». Революция – это раскол общества, социально-политическая конфронтация по поводу самих принципов организации общества. Но разные силы ведут борьбу за разные принципы. Поэтому решение проблемы характера революции имеет смысл искать с помощью понятия «потоки», определяемые по доминирующим социальным силам и характеру общества, к достижению которого они стремятся. Также как, скажем, во Французской революции XVIII в. были самостоятельные крестьянский, плебейский, буржуазный и др. потоки, также и в революции 80-90-х гг. можно выделить интеллигентский, буржуазный и др. потоки. Революцию в целом можно именовать по национально-государственному принципу – Советской (тем более, что возрождение власти Советов было одним из ее важнейших требований). Существенный вопрос – хронологические рамки Советской революции этого периода. Революция начинается тогда, когда Система не может развиваться в соответствии с собственными легитимными правилами, и рамки легитимности взламываются массовым движением. Завершается революция, когда исход конфронтации фиксируется в новой легитимности. Если исходить из этих критериев, то революция началась с массовыми, но незаконными манифестациями 1988 г., а завершилась с принятием Конституции 1993 г.

Интересная проблема для исследователя этой эпохи - маршруты идейной эволюции. Миллионы людей в это время изменили свои взгляды. Генераторами идей были сотни людей, имена которых известны истории. Большинство из них идейно развивались по типичным маршрутам, которые можно свести к нескольким основным. Это – интересный феномен. Почему взгляды менялись так, а не иначе? Что это было: обретение правды или смена мифов? Результат манипуляции или рационального анализа в расширяющемся информационном потоке? Конечно же – и то, и другое. Важно выяснить: в какой степени, и каким образом манипуляция может быть направляемой или возникающей в результате закономерностей мышления, устойчивых ментальных маршрутов. Когда мне говорят, что тогда нас обманули, я не могу не вспомнить вечное: «Ах, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад».

В этот период пал коммунистический режим. Это известный факт, за которым кроется проблема: что пало, а что осталось? Историк советской эпохи, который имеет опыт работы в государственном аппарате Российской Федерации, не может не заметить, как много унаследовал от прошлого нынешний механизм принятия решений. И это – не единственная черта преемственности между нынешней государственной системой и коммунистическим режимом. И здесь открывается широкое поле для сравнительно-исторических исследований и выяснения преемственности современного государства РФ с СССР и более ранней российской традицией, а также общего и различного с иными государственными системами. Ведь российская и советская бюрократия подчиняется законам бюрократической иерархии, которые действуют также и в таких далеких от нашей традиции станах, как Япония и США. От выяснения соотношения всех этих факторов зависят и фундаментальные, мировоззренческие принципы – отношение к традиции, государственности, прогрессу, демократии, реформам и революции, социальному конструированию будущего.

Предмет ожесточенных споров (увы, в гораздо большей степени, чем хладнокровного исследования) - причины распада СССР. Мой опыт исследования этой проблемы, который я пока не считаю исчерпывающим для доказательства, свидетельствует все же в пользу недостаточности объективных факторов распада. Даже школьник может перечислить объективные причины распада СССР (благо, эту тему уже освоили авторы учебников). Но ведь в прошлом империи веками жили с подобными болезнями. А СССР погиб. Отсюда вопрос – естественная смерть или убийство? Если убийство – то не было ли здесь зарубежного заговора? При всем обилии информации о враждебных действиях Запада в отношении СССР (и даже благодаря тому, что мы уже много знаем об этих действиях и их результативности), можно признать, что если у СССР были «убийцы», то они действовали не по указанию руководителей зарубежных государств, скорее вопреки им. Финальные причины распада СССР следует искать прежде всего в социально-политической борьбе 1990-1991 гг., исход которой мог быть иным.

Здесь мы вступаем в сферу альтернативной истории и провозглашаем: «история знает сослагательное наклонение». Каковы альтернативы политике, проводившейся Горбачевым? Каковы альтернативы распада СССР? Каковы альтернативы шоковой терапии: можно ли было избежать олигархического капитализма? Здесь у нас возникает соблазн побеждать политиков того времени задним умом. Мы знаем их ошибки (хотя часто предлагаем варианты решения проблем, которые на деле оказались бы еще более разрушительными) и потому понимаем, что они были «глупы», а мы «мудры». Между тем, люди того времени (в том числе и мы сами того времени) принимали решения и генерировали идеи, которые были обусловлены обстановкой, прежним воспитанием и опытом, а главное – незнанием, как дальше будут развиваться события. Альтернативная история требует чрезвычайной осторожности, чтобы не выродится в дешевую публицистику, к которой, увы, сегодня относится большая часть печатной продукции на тему Перестройки и распада СССР.

Еще одна альтернатива – альтернатива кровопролитию – может исследоваться конкретно-исторически. Действительно, редко когда перемены такого масштаба обходились без массового кровопролития в центральных регионах государства. Причины уникально ненасильственного пути перемен в России, Украине и Белоруссии в этот период нуждаются в осмыслении. Ключ к решению содержится в истории общественных движений. Именно в этой сфере закладывались традиции политической культуры, которая бросила вызов режиму. У революционной оппозиции две функции – подрывать основы Системы и создавать конструктивную альтернативу ей. Важным конструктивным завоеванием этого периода стали ненасильственные методы борьбы. Сложись оппозиционная культура иначе, страна не смогла бы миновать более масштабной гражданской войны, чем кратковременное локальное столкновение в финале – в октябре 1993 г. Скажу более – гражданская война воспринималась как нечто весьма вероятное, о предчувствии гражданской войны пели с больших арен и говорили в кулуарах. Но в России, Украине и Белоруссии ее удалось предотвратить.

И последняя проблема, по крайней мере в хронологическом порядке: продолжение советской истории в постсоветской России. Государство исчезло, а страна осталась. Осталась советская культура, и проблема РФ заключается в том, что эта культура сохраняет власть над умами и душами – во многом из-за современной культурной деградации. Не получается превзойти культурные достижения советской эпохи. Постсоветская Россия – это смешение трех паззлов, детали которых перемешаны вместе: досоветская российская традиция, западное влияние и советское наследие. Из этих кусочков «мальчик Кай» безуспешно пытается сложить слово «Вечность», но к отчаянию «Снежной королевы» конца истории не получается. Первые два паззла еще можно было бы сложить в общую картину – таких прецедентов немало. Но советская составляющая не вписывается, не укладывается в прокрустово ложе беспроектного общества эпохи глобализации и постмодерна. Да и сама эпоха, судя по всему, заканчивается, так и не переварив советское наследие. Сегодня самое время изучать элементы советского в нашей жизни. Ведь даже само название нашего времени «пост-советская Россия» - временное. Мы просто пока не знаем, как назовет его история.