Глава 7 Могли ли «диссиденты» развалить СССР?

Многим людям из диссидентского движения не помешало бы доброжелательное внимание психиатра.

А.Д. Сахаров

Он хаял все системы и режимы,

Он думал все, что борется за что‑то,

Но он не знал – под жизненным нажимом

В нем проступала сущность идиота.

А. Дедюля

О «диссидентах» с последних лет СССР говорят невероятно много, и часто получается так, что эти люди то ли заставили руководство СССР начать «перестройку», то ли сыграли важнейшую роль в «демократизации» режима, то ли убедили в своей правоте руководство СССР (весь советский народ, «всех порядочных людей» – нужное вставить). Все эти утверждения нельзя назвать даже неверными… Они просто бредовые.

Само слово «диссидент» происходит от латинского dissidens – несогласный. То есть человек с неофициозными религиозными или политическими взглядами. Инакомыслящий.

Белогвардейцы с самого начала отвергали не какой‑то конкретный вариант построения социализма, а саму коммунистическую идею. Для них что Троцкий, что Ленин, что Сталин, что Бухарин были одинаково чужими, нелепыми, несимпатичными.

Но многие люди в СССР всерьез хотели понять, что именно говорил Карл Маркс, как нам надо понимать его слова и что надо делать для исполнения его воли. Все это очень напоминало споры средневековых теологов о том, как понимать то или другое слово в Священном Писании или в комментариях на Священное Писание. Многие из этих честных, думающих коммунистов приходили к выводу: в СССР строится «неправильный» коммунизм! Он построен не по рецептам классиков и гениев, и теперь надо как можно быстрее все исправить.

Эти люди порой очень серьезно начинали спорить с официальными органами власти, доказывая свою правоту. Обычно они ссылались на тех же классиков и гениев, что и официозные идеологи, но выкапывали из их сочинений совсем другое. Просто удивительно, сколько противоположных смыслов можно было извлечь из одной короткой фразы Маркса или Ленина!

«Диссиденты» были всегда. Троцкисты и сторонники Бухарина с Каменевым в 1920–1930 годы, все эти «правые уклонисты» и «левые ревизионисты» – кто они? Коммунисты, сторонники социализма, но взгляды которых отличались от официальных. «Диссиденты» чистейшей воды.

Сталин прижал «диссидентов», заставил их замолчать – но с каких пор можно было бороться против идей расстрелами и лагерями? Как только Иосиф Виссарионович то ли сам помер, то ли ему «помогли», сразу же поднялось новое движение «диссидентов», уже массовое. Для советской власти оно было опасным, потому что в Европе и в США многие интеллигенты разделяли идеи социализма. Теперь они оказывались «правильными» коммунистами и строили «правильный» социализм, а СССР становился страной «неправильного» социализма.

В мире вообще присматривались к СССР все с большим недоумением: вроде в нем проводится замечательный эксперимент по рецептам «прогрессивных людей»… А никакого чудного «общества будущего», где «светло от лампад», никакого света для всего человечества не получалось.

То есть в СССР какое‑то новое общество построили, но очень уж мало оно походило на то, что напридумывали теоретики! «Диссиденты» разоблачали бюрократию и формализм, говорили о нарушениях социалистической законности и неэффективной экономике… Этим они очень помогали социалистам и коммунистам в Европе бороться с «ненастоящим» социализмом в СССР.

Ну, а западным правительствам они тоже помогали – только уже в борьбе не с «неправильным социализмом», а с самим СССР. Стоит ли удивляться, что для властей СССР «диссиденты» становились не только еретиками, но и предателями?

С 1960‑х годов в СССР действовало, по меньшей степени, пять групп «диссидентов»: упертых коммунистов, упертых местных националистов, патриотов‑почвенников, западников‑либералов и «непризнанных гениев».

Националисты

Среди прибалтов, украинцев (особенно западных), армян, грузин, молдаван, коренных народов Средней Азии было немало людей, стремившихся к национальной независимости. Отношение к социализму у них было разное, но все они считали – их страна есть часть колониальной империи и им лучше всего выйти из состава СССР.

Большая часть людей с такими убеждениями никак их не заявляли и порой делали в СССР очень неплохие карьеры. А другие по разным причинам вступали в конфликт с властями, и их начинали преследовать. Многие из них буквально канонизированы в своих странах.

Таков Ленарт Мери (1929–2006), лидер движения за независимость и президент Эстонии в 1992–2001 годах.

Он был первым эстонцем, заявившим за границей протест против советских планов разработки фосфоритных месторождений в Эстонии. По мнению экологов Народного Фронта Эстонии, треть страны должна была стать непригодной для жизни людей. Замечу, что в настоящее время месторождение успешно разрабатывается, и смертные случаи неизвестны. В общем, врали.

Звиад Константинович Гамсахурдиа (1939–1993) родился в семье знаменитого классика грузинской литературы Константина Гамсахурдиа. Он активно боролся за демократию, но одновременно – за восстановление грузинской независимой государственности. О целях этого движения говорят хотя бы лозунги 1989–1991 годов. Тогда уже было «можно», и лозунги открыто провозглашались на митингах и демонстрациях: «Долой гнилую Российскую империю!», «Грузия для грузин!», «Грузинам должны быть предоставлены все привилегии!», «Создать свою национальную армию, без которой невозможна национальная независимость», «Долой советскую власть из Грузии!», «Свободу политзаключенным», «Оккупанты, убирайтесь из Грузии!».

При советской власти Гамсахурдиа не раз арестовывался, каялся по телевизору, ссылался в Дагестан. В общем, его «обижали», но убили Гамсахурдиа уже в независимой Грузии.

Вячеслав Максимович Чорновил (1937–1999) выступал против советской власти с 1964 года. 8–10 сентября 1989‑го с участием Чорновила был создан «Народный рух Украины за Перестройку» (впоследствии – Народный рух Украины, НРУ). Он ссылался и сидел в лагерях, но погиб уже в независимой Украине. Есть весьма убедительная версия, что автокатастрофу ему «организовали» – слишком велик был шанс у Чорновила выиграть президентские выборы. Он собирался провести «люстрацию» – то есть открыть архивы и выяснить, кто из новой политической элиты Украины в советское время сотрудничал с КГБ. Не дожидаясь выборов, номенклатура «убрала» ставшего опасным романтика.

Эти «диссиденты»‑националисты и многие другие такие же сыграли некоторую роль в распаде СССР. Тоже роль в политике и место в истории в своем роде.

К этой же категории следует отнести деятелей еврейской эмиграции из СССР. С начала 1970‑х годов из СССР эмигрировали многие известные писатели, актеры, музыканты, спортсмены, ученые. В США принимали даже «поправку «Вэника‑Джексона», запрещавшую ввозить в СССР сложные машины и приборы – раз в СССР сплошной антисемитизм, нельзя давать такой кошмарной стране передовые технологии.

Патриоты‑почвенники

С точки зрения таких, как Александр Исаевич Солженицын (1918–2008), Владимир Николаевич Осипов, СССР – это причудливое государство, построенное безбожными коммунистами на месте самобытной российской цивилизации.

В их числе такие талантливые люди, как Игорь Ростиславович Шафаревич (родился в 1923 г.), защитивший кандидатскую диссертацию в 1942 г. (в 19 лет), докторскую – в 1946 г. (в 23 года). Он автор исключительно глубоких книг о сущности социализма [115].

Максимов Владимир Емельянович (Самсонов Лев Алексеевич) (1930–1995) – прозаик, драматург, публицист. Его главное произведение, «Семь дней творения», на Западе назвали «самым радикальным отрицанием революции, какое только можно встретить на русском языке после смерти Сталина» [116].

Оба эти направления «инакомыслящих» действительно сыграли роль в крушении коммунизма в СССР, но очень слабенькую. К тому же к ним и само слово «диссидент» применяется редко.

Упертые коммунисты

Как и маоисты, они считали политику всех правителей после Сталина «ревизионизмом» и отступничеством. Как только их выпускали из сумасшедших домов, они снова и снова призывали вернуться к «правильному» социализму и строить коммунизм.

Со взглядами этих злобных, но чудовищно невежественных чудиков читатель легко может ознакомиться сам, их сайты широко представлены в Интернете. И Партия Новых Коммунистов (httр://ru.wikiрedia.org/wiki/%D0%9F%D0%B0%…%82%D0%BE%D0%B2), и Неокоммунистическая Партия Советского Союза (НКПСС) (httр://ru.wikiрedia.org/wiki/%D0%9D%D0%B5%…%8E%D0%B7%D0%B0), и Левая Школа (httр://ru.wikiрedia.org/wiki/%D0%9B%D0%B5%…%BE%D0%BB%D0%B0), и группа А.Н. Тарасова (httр://ru.wikiрedia.org/wiki/).

Желающий да ознакомится.

Роли они не сыграли вообще никакой, и «диссидентами» их обычно не называют. Чаще всего это слово относят к правозащитникам… Правозащитное же движение начинают обычно с В. Буковского (родился в 1942 г.)…

Непризнанные гении

Разговор же о правозащитниках придется начать с «непризнанных гениев». Такие деятели есть во всех странах: частью – просто психи, частью – бедолаги, которых по разным причинам никто не хочет читать, а их картины – смотреть.

В СССР спусковым крючком для развития правозащитного движения стали процессы писателей А.Д. Синявского и Ю.М. Даниэля, поэта И. Бродского, снос бульдозерами Выставки «гениальных художников» при Хрущеве.

Тут правительство СССР в очередной раз оказалось в плену собственной идеологии… Потому что целые толпы художников и поэтов, претендовавших на гениальность, были и в СССР, такие же точно бродят по всем странам Европы и по современной России. Но никого эти богемные сокровища не интересуют, никто им не чинит никаких препятствий; они просто никому не нужны и либо все же вписываются в рынок, или начинают заниматься чем‑то другим, или так и спиваются и погибают.

В СССР же государство бралось судить о ценности работы творческого человека, а оно требовало в первую очередь соответствия официальной идеологии. И начинало конфликтовать с теми, кто писал «неправильные» произведения или рисовал абстрактные и формалистичные картины: запрещали, осуждали, судили.

Средней руки писатель Даниэль под псевдонимом Аржак написал повесть «Говорит Москва», в которой Указом Президиума Верховного Совета вводится День открытых убийств: в этот день «разрешается свободно убивать друг друга». «Трудящиеся массы» с восторгом одобряют Указ и «мочат» друг друга, отдельные люди после долгих размышлений не принимают жуткий «праздник» [117].

Абрам Терц, он же Синявский, прославился своими довольно хамскими «Прогулками с Пушкиным» [118].

В наше время эти творения легко доступны, пусть читатель сам их читает и оценивает. Творения Бродского теперь объявлены «гениальными», опять же, читайте их сами, если сумеете дочитать [119]. Я приведу один пример… Думаю, его будет достаточно.

Холуй смеется, раб хохочет,

Палач свою секиру точит,

Тиран терзает каплуна,

Сверкает зимняя луна.

То вид отечества: гравюра,

На лежаке солдат и дура.

Старуха чешет мертвый бок.

То вид отечества: лубок.

Собака лает, ветер носит,

Борис у Глеба в морду просит,

Кружатся пары на балу,

В прихожей – куча на полу.

Луна сияет, зренье муча,

Под ней – как мозг отдельный – туча.

Пускай художник, паразит,

Другой пейзаж изобразит.

Движение «диссидентов»‑правозащитнков началось с защиты непризнанных гениев, с процесса Синявского и Даниэля. 5 декабря 1965 года, в День конституции (еще до процесса), на Пушкинской площади состоялся Митинг гласности в поддержку Даниэля и Синявского (около 30 человек). Митингующие требовали освободить Даниэля и Синявского, а также уважать конституцию. Прямо с площади на допрос были увезены А. Есенин‑Вольпин, Ю. Галансков, А. Шухт и др. Допрос продолжался два часа, впоследствии участники были отпущены.

Суд, состоявшийся в феврале 1966 года, поднял новую волну протеста, на этот раз в виде индивидуальных или коллективных петиций, направленных в советские партийные, государственные и судебные органы.

В «самиздате» распространялись открытые обращения к деятелям науки и искусства с описаниями процесса Синявского и Даниэля. Авторы их пугали непременным повторением сталинских репрессий в случае молчаливого одобрения таких процессов обществом. Широкую известность получило открытое письмо Л.К. Чуковской к М.А. Шолохову, много другой макулатуры.

На этом и взошел, получил широкую известность Владимир Буковский, всю свою жизнь активно «протестовавший».

Другой известнейший правозащитник – Андрей Дмитриевич Сахаров (1921–1989). Советский физик, академик АН СССР, один из создателей советской водородной бомбы. Иностранный член Академий наук США, Франции, Италии, Нидерландов, Норвегии и почетный доктор многих университетов Европы, Америки и Азии. Лауреат Нобелевской премии мира за 1975 год. С детства он жил в мирке, прочно отделенном от остального человечества. За создание термоядерной бомбы в СССР в возрасте 32 лет (1953 г.) становится доктором физико‑математических наук и тут же избирается действительным членом Академии наук СССР.

Его сторонники всегда подчеркивают, что с конца 1950‑х Сахаров активно выступал за прекращение испытаний ядерного оружия.

Поверить трудно, потому что в числе идей Сахарова есть и такая: рвануть атомную бомбу под водой Атлантики, близ побережья США. Тогда колоссальное цунами смоет все восточное побережье США… Генералы в ужасе отказались даже обсуждать людоедский проект.

С конца 1960‑х перековавшийся Сахаров сделался одним из лидеров правозащитного движения в СССР. Дебютировал он брошюрой «Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе» [120]. Брошюру опубликовали во многих странах.

В последующие годы он пишет ряд книг и записок для советского правительства. В 1975‑м написал книгу «О стране и мире». В том же году Сахарову была присуждена Нобелевская премия мира… Лично я дочитать до конца этой книги не мог, хотя она и не толстая.

В декабре 1979 года и январе 1980‑го выступил с рядом заявлений против ввода советских войск в Афганистан. Эти заявления были напечатаны передовицами западных газет.

22 января 1980 года без суда Сахаров был сослан в город Горький, указом Президиума Верховного Совета СССР был лишен звания трижды Героя Социалистического Труда, а постановлением Совета министров СССР – звания лауреата Сталинской (1953 г.) и Ленинской (1956 г.) премий.

В Горьком Сахаров провел несколько голодовок, а главная идея Сахарова – «теория конвергенции». Состояла она в том, что капитализм и социализм развиваются «навстречу» друг другу и все равно когда‑нибудь сольются.

Еще одна глубоко гениальная идея – что СССР надо разделить на 40–50 небольших стран и тогда сразу все станет хорошо.

Сам Сахаров написал не так и много [121] … Интерпретаций его идей, книг и статей о нем гораздо больше [122].

Огромную роль в судьбе Сахарова сыграла Елена Георгиевна Боннэр (род. в 1932 г.). Дочка расстрелянного деятеля Коминтерна, в 1965 году она стала членом КПСС, но в 1972‑м вышла из партии по политическим убеждениям. В этом же году состоялось бракосочетание Елены Боннэр и академика Андрея Дмитриевича Сахарова. Вместе с мужем находилась в ссылке в городе Горький с 1980 года.

Дети Елены Боннэр во многих выступлениях называли себя «детьми академика Сахарова». Но общих детей у них не было. Откровенное использование имени Сахарова, чтобы лучше принимали на Западе. Генетические же дети Сахарова не имеют никакого отношения ни к его новой семье, ни к его диссидентской карьере. Сын А.Д. Сахарова если и высказывается о ней, то в выражениях, мало пригодных для печати. В лучшем случае говорит, что его отца свела в могилу Елена Боннэр [123].

Брезгливость мешает мне подробно рассказывать об убеждениях этой женщины. Желающие могут прочитать сами [124].

Еще одна знаменитость – Валерия Ильинична Новодворская (род. 17 мая 1950 г.) – правнучка профессионального революционера, бойца Первой Конной армии С. Буденного. По собственным словам, она «из племени Павки Корчагина» [125]. Молодежь уже не помнит этого литературного персонажа, но: Павел Корчагин – это полусумасшедший коммунистический фанатик из образцового революционного романа Н. Островского «Как закалялась сталь». Этот роман в советское время «проходили» по всем программам по литературе. Сейчас тот роман почти забыт, потому что никому и ни за чем не нужен, но Валерия Новодворская вспомнила именно его [126].

С июня 1970‑го по февраль 1972 года находилась на принудительном лечении в спецбольницах с диагнозом «шизофрения, параноидальное развитие личности». Своих товарищей по несчастью характеризует так: «В этом отделении «психи» мне сломали две пары очков и облили раз кипящим чаем. Ей‑богу, я была близка к пониманию гитлеровских мероприятий по уничтожению сумасшедших. Сама я бы этого делать не стала, но… жалко мне не было» [127].

В 1978, 1985, 1986 годах – Новодворскую судили за диссидентскую деятельность. С 1987‑го по май 1991 года 17 раз задерживалась милицией за проведение не санкционированных властями антисоветских митингов и демонстраций в Москве. С 1988 года – одна из создательниц партии «Демократический союз» (ДС). В конце 1992 года Новодворская и часть членов ДС создали организацию «Демократический союз России» (ДСР).

Неоднократно пыталась избираться в различные органы власти от разных партий, ни разу никуда не прошла. Единственно, у кого В. Новодворская нашла признание, – это «независимые государства», образовавшиеся из советских республик.

Летом 1992 года президент Грузии Звиад Гамсахурдиа предоставил Новодворской грузинское гражданство и назначил ее своим советником по правам человека. 11 апреля 2008 года за защиту интересов Литвы В. Новодворская награждена Рыцарским крестом ордена Великого князя Литовского Гядиминаса.

Неоднократно привлекалась к ответственности по статьям 71 и 74 УК РФ (пропаганда гражданской войны и разжигание межнациональной розни) из‑за высказываний типа этих: «Наш лагерь – это лагерь белых». Выступала с поддержкой апартеида в ЮАР («апартеид – это нормальная вещь») и дискриминации русскоязычного населения в Латвии и Эстонии.

Желая России «сгинуть в своей спеси» [128], Новодворская полагает: «Русскому народу место в тюрьме, причем не где‑нибудь, а именно у тюремной параши…», что «русская нация – раковая опухоль человечества!» [129] и что Россия «та самая страна, которая является тормозом всего разумного доброго, вечного» [130].

5 декабря 2008 года в статье «До последнего патрона» В. Новодворская заявила: «Россия – это мы. Русские не сдаются, в отличие от поднимающих лапки совков. В России 5 процентов русских, варягов, викингов, европейцев, носителей скандинавской традиции. Остальные – пресмыкающиеся, амебы и инфузории‑туфельки. Динозавры из КПСС или АКМ и НБП. Птеродактили из чекистов» [131].

В. Новодворская – категорический противник Олимпиады в Сочи и очень надеется на бойкот Олимпиады со стороны США и стран Западной Европы.

Последняя книга В. Новодворской аннотирована таким образом: «В книге представлена провальная, катастрофическая, неудачная история России как государства: история лузеров, отставших от мира и уже которое столетие безнадежно квакающих в своем болоте вслед давно ушедшему вперед поезду цивилизации» [132].

Что сказать по поводу этого героя либеральной интеллигенции и героического борца с тоталитаризмом? Полагаю, что «брежневские сатрапы» и правда совершили тяжелое преступление: они выпустили В.И. Новодворскую из сумасшедшего дома.

Брежнев и новый всплеск

Считается, что именно с приходом Брежнева к власти органы госбезопасности усилили борьбу с инакомыслием и что окончательное свертывание остатков «оттепели» произошло после ввода войск в Чехословакию 25 августа 1968 года.

Но сколько людей вышло «протестовать» на Красную площадь? 7 человек.

Правозащитники пытались создавать свои организации: например, Инициативная группа защиты прав человека в СССР, созданная 20 мая 1969 года, Комитет прав человека в СССР (1970), Советское отделение Международной амнистии (1974) [133]. Еще они издавали специальный машинописный информационный бюллетень «Хроника текущих событий» (1‑й выпуск «Хроники» датирован 30 апреля 1968 года, последний, 64‑й, – октябрем 1983‑го).

К 1980‑м годам самые активные «диссиденты» погибли (4–5 человек), сидели в психушках и лагерях (500–600 человек), эмигрировали из СССР (400–500 человек).

Множество менее активных повыгоняли из КПСС, из комсомола и с работы (400–500 человек). Тем, кто вел «непозволительные» разговоры, портили карьеру (400–500 человек).

В результате к началу 1980‑х диссидентская активность заметно снизилась. И общественный интерес к ним пропал, так что осенью 1982 года оставшиеся на свободе члены Московской хельсинкской группы (3 человека) объявили о самороспуске. Осенью 1983‑го было прекращено издание «Хроники текущих событий». В 1984‑м остановил свою деятельность Фонд помощи политзаключенным. Большинство других диссидентских ассоциаций, в том числе редакций самиздатских журналов, к этому моменту уже было разгромлено или свернуло свою деятельность.

Произошло это потому, что правозащитная деятельность никак не была обращена к интересам основного населения СССР. «Диссиденты» бегали, болтали, суетились, тусовались в основном по Москве. Большинство правозащитников и жили на юго‑западе Москвы, почти никогда нигде больше не бывали. Как видите, можно было очень точно даже определить, где именно они встречаются. Как сказали бы зоогеографы, определить их ареал распространения.

Их действия не имели никакого отношения к жизни даже, скажем, провинциального доктора наук, жившего совсем недалеко от Москвы, в Орле или в Калуге. Какое нам было дело до того, на юго‑западе Москвы живет большинство «диссидентов» или, скажем, на северо‑востоке?

Тем более что могли извлечь из бредней «диссидентов» колхозный пастух, фрезеровщик на крупном заводе, школьная учительница или продавщица в магазине белья и одежды? А ничего. Население СССР практически ничего не знало о «диссидентах», и не потому, что невозможно было узнать. Просто нам было не интересно. А если и выносило нас на эту вечно пьяную, полусумасшедшую публику, мы с отвращением от нее шарахались.

Что касается «ценности» прогнозов «диссидентов», то я уже писал о книге Андрея Амальрика.

Ценность их предложений? Это каких: взорвать ядерную бомбу под водами Атлантики или разделить Россию на 40–50 микрогосударств?

На этом фоне кажется полным бредом утверждение, что «деятельность советских «диссидентов» сыграла огромную роль в демократизации общества». Они вообще не сыграли бы никакой роли, не будь у них влиятельных покровителей и в СССР, особенно в республиках, и в первую очередь на Западе.

Много говорили и сейчас говорят о помощи западных спецслужб «диссидентам». Скажем сразу: помощь определенно была; вопрос только о масштабах этой помощи. Как только они появились, очень уж выгодно им оказалось помогать. «Диссиденты» давали аргументы в руки врагам СССР и к тому же дестабилизировали внутреннюю обстановку. Какая же спецслужба упустит такую возможность!!!

Среди «диссидентов»‑правозащитников, и особенно среди «непризнанных гениев», был высок процент людей, вообще не способных к нормальной жизни в обществе. Политический строй тут ни при чем, они при любом строе не были бы ни на что способны, разве что бегать, орать, махать руками и возмущаться всем на свете. Примерно этим они и занимались, и если смогли сыграть роль – то только в уникальных, совершенно исключительных условиях Советского Союза 1960–1980 годов.

Только в СССР этих полувменяемых вообще могли заметить – и все по той же причине: из‑за приверженности правительства СССР к идеологическим догмам. Движение «диссидентов» объединяло не врагов социализма, а его сторонников. Они хотели не прекратить эксперимент, а поставить другой эксперимент, по своей собственной программе. Так что власти и «диссиденты» говорили на одном языке и прекрасно понимали друг друга.

«Диссидент» замахивается на догму, правительство начинает с ним «бороться», и решайте сами, кто тут безумнее… А если бы никто не реагировал? Написал человек идиотскую книжку про «День убийств», а всем наплевать, никто ее просто не читает. Написал «Прогулки с Пушкиным» – получил по морде, но от самых что ни на есть частных лиц, а власти тут, опять же, ни при чем. Глядишь, так весь пафос общественной борьбы и сошел бы на нет.

Уже в пору «перестройки» большая часть «диссидентов» не стала строить в России другого общества, а выехала за границу. В их числе и вдова Сахарова, Елена Боннэр, с тремя детьми от прежних браков.

Остальные бывшие «диссиденты», кроме эмигрировавших знаменитостей, и сейчас бегают по Москве, расставив руки и выпучив глаза. Они мутят воду в Интернете и докучают людям, требуя их поддерживать, но никому уже неинтересны и неопасны. Хотя, с другой стороны, Навальный и прочая публика с Болотной площади – тоже «диссиденты» нового времени.

Если бы «диссиденты» были способны, они устроили бы самую настоящую революцию. Но, к счастью, они были разобщены, каждый тянул в свою сторону. Не возникло ничего похожего на «партию нового типа» Ленина.

Среди «диссидентов» было много потомков коммунистов 1920–1930 годов, репрессированных Сталиным. Эти люди занимали особое, привилегированное положение, жили в особых поселках и регулярно получали очень неплохие пайки.

Во всем Красноярске жило всего три «диссидента». Все трое выехали в США. Один из них вернулся, разочаровавшись теперь уже и в своем новом Отечестве. Теперь он опять «борется», но уже под другим знаменем. Теперь он рьяный и «убежденный» сталинист и «борется» за возведение в Красноярске памятника Сталину.

Можно ли принимать всерьез и его самого, и других «диссидентов» – пусть судит сам читатель.