Мы наш, мы новый мир построим

Но постепенно под руководством Павловского уездного исполкома жизнь в городе и сёлах начинала нормализоваться, а урожай 1922 года принес значительное облегчение в продовольственном вопросе. К этому времени в Павловске начинают вновь создаваться комсомольские организации, но начало им было положено еще в конце мая 1919 года, когда в Павловск прибыл представитель от воронежской организации Коммунистического Союза Молодежи. Было проведено общее собрание учащихся школ II ступени, на котором они заслушали доклад о целях и задачах, поставленных перед Коммунистическим Союзом Молодёжи. На этом же собрании представитель из Воронежа ознакомил учащихся с уставом Российского Коммунистического Союза Молодежи. Собрание единогласно приняло решение о создании в городе Павловске организации РКСМ. Но основать комсомольскую организацию в этот период павловской молодежи не удалось. В конце июня 1919 года наши части не выдержали сильного удара со стороны армии Деникина и оставили Павловск. Молодежь, подавшая заявления о вступлении в комсомол, по призыву уездного исполкома ушла добровольно на фронт, и комсомольская организация прекратила свое существование. И лишь в декабре 1919 года, после изгнания белогвардейских частей Деникина за пределы Павловского уезда, перед молодежью города вновь был поставлен вопрос о создании комсомольской организации.

Воронежская молодежная газета «Комсомолец» в статье «Как зарождались наши уездные организации» в октябре 1925 года писала: «Начало организаций в Павловском уезде положено в Неделю красной молодежи, проводившейся представителем Губкома в марте 1920 года. Вначале в организацию вступило 35 человек, главным образом учащейся молодежи. К 1 мая союз уже вырос до 75 человек. К этому же времени создаются первые ячейки в деревне (7 ячеек). Вслед за Павловской уездной были созданы следующие организации РКСМ: 2 апреля

1919 года I Ливенская, 15 апреля - Шестаковская волостная, 1 июня 1920 года - Воронцовс- кая, Александровскодонская волостные».

Первым председателем уездного комитета РКСМ с 1920 по 1921 год был комсомолец Виктор Григорьевич Бойченко. Комсомольцы города Павловска и его уезда были верными и надежными помощниками партии большевиков в построении новой жизни на социалистических началах. Они поднимали разрушенное двумя войнами хозяйство, вели в городе и селах уезда культурно-просветительную и антирелигиозную работу среди населения, организовывали в клубах и народных домах концерты, диспуты и вели ожесточенную борьбу с самогонщиками. Комсомольцы активно участвовали в укреплении только что созданной власти Советов. Они бесстрашно вступали в бой с кулацкими бандами, находясь по нескольку месяцев на казарменном положении, отражая налеты контрреволюционных банд, а в дни затишья между боями убирали хлеб на помещичьих полях, чтобы обеспечить детские дома продовольствием. В годы гражданской войны по зову партии комсомольцы закрывали райкомы и все до единого уходили на фронт, геройски сражаясь там за молодую Республику Советов. И фраза тех далеких лет «Райком закрыт. Все ушли на фронт» стала крылатой. В дни мирной жизни комсомольцы активно участвовали в кампании по ликвидации безграмотности среди населения, агитировали единоличников о вступлении в колхоз и первыми шли в МТС осваивать профессию тракториста. Комсомольцы создавали при школах пионерские организации и шефствовали над ними. Все самое трудное, самое тяжелое ложилось на плечи молодых.

Помимо ликвидации голода, болезней и детской беспризорности исполком направлял свои усилия и на поднятие культурного уровня среди населения. Особенно в этом отношении страдало сельское население: малограмотное, забитое, суеверное, нечистоплотное в быту, не знавшее никаких развлечений, кроме В.Г. Бойченкопосещениякабаковиигрывкарты.

Сохранилось одно очень интересное исследование по Воронежской губернии дореволюционного периода об общении ее жителей с другими городами при помощи почтовой связи: телеграфа, телефона и писем. Чтобы сравнить, насколько дореволюционная Россия отстала от передовых стран Западной Европы и Америки, там же даются данные о развитии связи в этих странах. Для более яркого показа нашей дореволюционной отсталости приводим некоторые факты из этого исследования по Воронежской губернии.

«До революции одна почтовая контора приходилась на площадь в 290 квадратных верст и 15 тысяч жителей, в то время как в Англии 1 контора на 11 кв. верст и 1900 человек (а в Америке всего на 1 300 человек). В Воронежской губернии на каждого жителя приходилось всего 3 письма в год, в то время как в Англии 85 писем. Один телеграф обслуживал площадь 500 кв. верст и свыше 30 тысяч жителей. Можно ли при таких условиях говорить о какой-либо культуре, когда за 70 верст приходится ехать, чтобы сдать телеграмму или за 50 верст бегать за получением газеты и письма. Воронежская губерния в этом отношении стоит выше только Персии и Китая. Культурные же государства (Германия, Франция Англия имеют почтовый ящик в каждом самом маленьком селении и телеграф не дальше как за 3-5 верст). Общение жителей Европы еще облегчается тем, что каждый двенадцатый житель имеет телефон, который в значительной степени ослабляет потребность письма и телеграфа». (Рындин Ф. Наш край.Воронеж, 1921 год).

Перед империалистической войной 1914 года в Воронежской губернии телефон соединял с областным центром только Бобровский, Валуйский, Воронежский и Острогожский уезды и использовался в основном для передачи административных распоряжений.

В приведенных выше фактах со всей очевидностью показано, какую огромную энергию надо было приложить губисполкому и уездным исполкомам на местах, чтобы вывести отсталую дореволюционную Россию на уровень передовых стран Европы и Америки.

Помимо распространения печати среди населения, Павловский уездный исполком придавал большое значение радиофикации района, с помощью которой все идеи партии и правительства по построению нового социалистического общества были доступны для каждого трудящегося.

В 1924 году установлены были первые радиоточки в домах жителей города, а в 1928 году большая часть населения Павловска уже имела в своих квартирах радиорепродукторы. В 1931 году голос Москвы услышали расположенные вблизи от города хутора и села: Александровна Донская, Елизаветовка, Безбожник (ныне поселок Жданов) и Заосередные Сады. В 1926 году в Павловске проживали 6 тысяч 349 человек. Это были коренные, исконные жители города, чьи отцы, деды и прадеды рождались и умирали на этой земле.

Но начиная с 1935 года многие жители сел и деревень района стали переселяться в город Павловск. Причиной этому переселению явились большие сельскохозяйственные налоги на крестьян и не совсем полноценная оплата на заработанный трудодень. Рабочие и служащие города были в более выгодном положении: они не платили сельскохозяйственный налог и имели твердую заработную плату. Так, к северу от нынешнего городского стадиона появились дома жителей из Гаврильска, Царевки, Малой Казинки, Березок. А жители села Бабка с помощью своего односельчанина Ивана Никифоровича Гостилова, бывшего тогда председателем Павловского городского Совета, образовали на правом берегу реки Осередь (как раз против города) целое поселение, названное Сталинской Конституцией. Впоследствии этот поселок был переименован в Заосередные Сады. До революции на этом месте было несколько летних дач с неплохими фруктовыми садами зажиточных мещан города Павловска.

Но особенно после 1935 года в город переселяется много жителей из села Верхняя Гнилуша (ныне село Лозовое Верхнемамонского района). Все пять улиц, расположенных возле стадиона, имели названия 1, 2, 3, 4, 5-е Выгонные, потому что был заселен пустырь, выгон за окраиной города. На этих улицах в основном стояли постройки бывших жителей села Верхняя Гнилуша, переехавших в Павловск. Они жили лучше других, и за это их недолюбливали жители города. Если в довоенное время дома остальных переселенцев были покрыты соломой или камышом, то они через родственников и знакомых доставали в других городах для крыш своих домов шифер и железо. Старшее поколение по говору и в первые годы переселения по одежде резко отличалось от местных жителей и переселенцев из других сел. Но впоследствии все это постепенно сгладилось, и дети их по внешнему виду и по разговору уже не отличались от других детей. Они быстро обжились на новом месте и считали себя давними жителями города Павловска и очень обижались, когда их называли «гнялушане». Хорошие плотники, стекольщики, жестянщики, столяры, печиики, каменщики, они в свободное от работы время в избытке находили себе дополнительный заработок в городе, который за счет все новых и новых переселенцев продолжал расти и шириться. Энергичные и предприимчивые переселенцы из Верхней Гнилуши вскоре заняли все самые выгодные места на производстве, в торговле и в учреждениях.Так появились в Павловске Горяйновы, Шаталовы, Шипиловы, Алехины, Абакумовы, Агибаловы, Луневы, Суслины, Агарковы, Рязанцевы, Спицины, Чаплыгины, Бобраковы, Писаревы, Башкировы, Коротких, Сырых, Бурцевы, Абалмасовы, Роговы, Анпилоговы, Макаровы, Дедовы, Ревякины, Боевы, Стрелковы, Чернышовы, Куркины и другие.

Усиленное переселение сельских жителей в город Павловск увеличило численность его населения за 15 лет почти вдвое. В 1939 году в Павловске было уже 10 тысяч 100 человек жителей.

1937 год был особенно тревожным и для павловчан. В годы культа личности многие партийные работники были арестованы и посажены в тюрьму. Не избежал этой участи и бывший первый председатель Павловского уездного исполкома Василий Тихонович Попов. Как уже было сказано выше, после изгнания из Павловска 4 декабря 1919 года белогвардейских войск Деникина В.Т. Попов был послан на работу в Воронежский губернский революционный комитет. В 19221-1923 годах он был прокурором в городе Ростове-на-Дону. Оттуда переведен в Екатеринбург, где работал прокурором Уральской области. Через несколько лет В.Т. Попов перешел на работу в Уральский областной Совет рабочих, крестьянских и солдатских депутатов заместителем председателя облисполкома. Несколько раз избирался членом ВЦИК. После разукрупнения Уральской области и выделения из нее в 1934 году Челябинской области как самостоятельной административно-территориальной единицы В.Т. Попов был переведен туда на работу в облисполком. С 1935 года он являлся Постоянным представителем ВЦИК от Челябинской области. В 1937 году В.Т. Попов был арестован «по делу Советникова», посажен в тюрьму, где и погиб. (Что собой представляло «дело Советникова», выяснить не удалось).

ВОЙНА

Вставай, страна огромная,

Вставай на смертный бой

С фашистской силой темною,

С проклятою ордой!

В. ЛЕБЕДЕВ-КУМАЧ.

Не успела еще молодая Республика Советов встать как следует на ноги после империалистической, гражданской войн, после голода и разрухи, как в 1941 году коричневое чудовище, закованное в броню, убивая и сжигая все на своем пути, двинулось на территорию Советского Союза. Началась самая страшная, самая ужасная война середины XX века. Еще задолго до прихода немецко-фашистских войск на правый берег Дона через Павловск летом 1941 года, задыхаясь в тучах пыли при тридцатиградусной жаре, советские люди угоняли из Белоруссии и Украины колхозные стада коров и овец далеко на восток. Много их потонуло в Дону во время перегона самоплавом с правого берега на левый. И страшный, зовущий к помощи рев отдавался эхом с противоположного берега. Много пало их дорогой от истощения, когда, не останавливаясь на кормление, их днем и ночью гнали скорее, скорее на восток, чтобы не попасть в немецкое окружение.

В 1941 году в районе Острогожска немецкие войска прорвали линию фронта и двинулись к реке Дон. 6 июля 1942 года по дорогам, идущим из Россоши и Подгорного, тянулись бесконечные вереницы машин и подвод с промышленным оборудованием и эвакуированными людьми, или, как их в то время называли, беженцами. В телегах, к правому и левому бортам которых были прибиты перегнутые широкие листы фанеры, напоминавшие собой крытые фуры испанских колонизаторов в Америке или цыганские кибитки, сидели дети, старики, женщины. Иногда следом за телегой шла привязанная веревкой корова или коза. Семьи руководящих партийных работников, военных, семьи евреев, к которым фашисты питали особую ненависть и стремились к поголовному уничтожению, - все спешили скорее, скорее на восток от распространявшейся с запада коричневой чумы. Уезжали на восток и дети из летних лагерей, внезапно застигнутые войной, уезжали больницы, санатории.

Все - и войска, и мирные жители, и потоки машин с заводским оборудованием - спешили на Белогорье, где через реку Дон был построен деревянный мост и дополнительно к нему ходил еще и паром. И все это бесконечное движение, не затихавшее ни на минуту ни днем, ни ночью, в течение целого месяца тянулось через Павловск. Беспрерывный лязг и грохот стоял на центральной улице города от тысячи тележных колес и автомашин, проходивших по ее гранитному булыжнику в направлении Бутурлиновки. Обеспечить переправу отходящим нашим войскам через реку Дон у села Белогорье было поручено 19-му понтонно-мостовому батальону резерва главного командования, которым руководил майор И.П.Соболев и батальонный комиссар Ф.В. Пастухов. Немецкая авиация старалась во что бы то ни стало уничтожить переправу. В налетах участвовало одновременно по 17-18 бомбардировщиков. Несмотря на дружные залпы нашей зенитной артиллерии, ни одного из самолетов, налетавших на переправу, подбить не удалось. При третьем заходе немецкая авиация повредила мост, в результате чего погибли много солдат и беженцев.

7 июля 1942 года в 12 часов дня недалеко от переправы завязался бой с отдельными группами фашистских войск, а в 14 часов, сломив сопротивление наших бойцов, гитлеровцы приблизились к берегу Дона. Старший лейтенант М.П. Близнюк, выполняя последнее приказание, взорвал мост через реку Дон.

В июне 1942 года прибыла к берегам Дона сформированная в городе Аткарске Саратовской области 127-я стрелковая дивизия и заняла оборону в районе Гороховка-Павловск-Александровка Донская.

Немецкие же войска окопались по гористому правому берегу Дона, с которого просматривалась местность на многие километры, а город Павловск лежал перед ними как на ладони. Окопы и блиндажи, вырытые на самой вершине Меловых гор, были защищены многочисленными рядами колючей проволоки. От нее по направлению к нашим войскам шли противопехотные минные поля, за ними тянулись противотанковые. Блиндажи внутри были отделаны с такой тщательностью и так утеплены, словно немецкие войска никогда и не помышляли уходить туда, откуда прибыли. Но, собственно говоря, немецких войск было мало. Всю оборону на этом участке держали итальянские войска под командованием немецких офицеров. Итальянцы и на войне сохраняли свойственную этой нации любовь к искусству. В блиндажах на самом видном месте стояли скульптуры Мадонны, Гитлера и Иисуса Христа, распятого на кресте, с небывалым мастерством выделанные из мела.

Когда солнце в летнее время склонялось к западу и местность, где располагались наши войска, была хорошо видна с немецких позиций, начинался артиллерийский обстрел города Павловска. Больше всего досталось снарядов мельнице, по которой немцы стреляли чуть ли не каждый день, и городской соборной башне с часами. Там на лестничных переходах сидел наш наблюдатель и корректировал стрельбу батарей по немецким блиндажам на правом берегу Дона. Наверху соборной башни стояла большая железная звезда и снизу было видно, как она вся была изрешечена осколками от разорвавшихся мин. Часы и в военное время продолжали идти, и звучный удар их колокола настолько напоминал бывшие мирные дни, что многим павловчанам казалось, что вблизи нет никакого фронта. Но с наступлением ночи эта иллюзия быстро исчезала. С немецкой стороны появлялся самолет, развешивал над городом и его окрестностями долгогорящие светильники-ракеты, и начиналась бомбежка.

Много погибло наших бойцов и сгорело машин в конце города Павловска, там, где старая дорога на Воронеж оставляет улицу и спускается на луг к мосту. Во время отступления, после переправы через Дон у села Белогорье, здесь, на окраине, остановилось большое количество бойцов и машин на ночлег. То ли по сигналу предателя, давшего ракету, то ли от несоблюдения светомаскировки, это скопление людей и машин ночью было подвергнуто сильной бомбардировке, от которой техника сгорела, а люди погиблиГород всю осень и зиму 1942 года был окутан полумраком: нельзя было зажечь свет в домах. А если и зажигали, то тщательно занавешивали окна одеялами, чтобы на улицу Не проникал свет, иначе это привлекло бы внимание часто летавших по ночам немецких бомбардировщиков. Люди боялись днем топить печи, ибо большое скопление дыма могло привлечь внимание самолета или артиллерийского наблюдателя. Нельзя было сойтись нескольким жителям на улице или у колодца: сразу же на «той» стороне Дона раздавался еле улавливаемый звук выстрела, и с раздирающим душу воем летел снаряд. В то злопамятное время существовало правило: больше трех не собирайся. И люди поневоле его старались придерживаться.

Воинские части, занявшие оборону первой линии, были расположены по левому берегу Дона и жили в землянках, а те военные, которые относились к подсобным подразделениям, были расквартированы в домах местных жителей.

Над позициями наших войск, занявших оборону на левом берегу Дона, почти каждый день летал немецкий самолет-разведчик. Иногда вместо зажигательных бомб или пулеметной очереди он выбрасывал огромное количество листовок. В них высмеивались и унижались воинские достоинства К.Е. Ворошилова, И.В. Сталина. Были специальные листовки-пропуска. Имея такую листовку, перебежчику стоило лишь только крикнуть: «Штыки в землю!», и его пропустят немецкие часовые через линию фронта. Но дураков на подобную агитацию находилось мало. Многим бойцам были памятны еще случаи, когда при отступлении немцы захватывали раненых наших бойцов в плен и, издеваясь, распинали их на кресте, прибив руки и ноги гвоздями.

Наше командование, предполагая, что с весны 1943 года в районе Павловска начнут разворачиваться усиленные военные действия, издало приказ об эвакуации мирного населения с прифронтовой зоны в село Козловку Бутурлиновского района. Районный комитет партии, райисполком, редакция районной газеты «Луч коммуны» и типография переехали в село Петровку, расположенное в 15 километрах от Павловска. Здесь был налажен выпуск районной газеты, но выходила она в те годы нерегулярно. Сюда же переехали и многие жители города. Так как для эвакуации населения транспорт не предоставлялся, да его и не было в наличии ни у гражданских организаций, ни у воинских частей, то жители переселялись кто как мог: везли свой скарб вручную на тележках или, у кого была возможность, на коровах, запряженных в двухколесную повозку-двуколку. Оставшиеся в городе жители помогали бойцам рыть окопы и противотанковые рвы. Там, где пересекаются улицы Набережная и 1-го Мая, был вырыт жителями города противотанковый ров длиной в сорок метров и глубиной до семи метров. А в сосновом бору была сделана противотанковая полоса шириной до 30 метров и длиной 2 км до нынешнего хлебоприемного пункта. Деревья в этой полосе были спилены на высоту около метра. Торчавшие пни вместе с упавшими стволами представляли собой надежную защиту, чтобы не пропустить вражеские танки. В декабре 1942 года наши войска несколько раз делали попытки выбить немцев из первой линии обороны в районе села Новая Калитва, но все безуспешно. А в конце декабря этого же года по всей линии фронта, расположенного южнее Воронежа, наши войска переходят в наступление в трех направлениях: из районов Селявное и Щучье - на юго-запад, из района Кантемировки - на северо-запад и запад. Была прорвана сильно укрепленная оборона противника в районе Селявного протяжением в 45 км, в районе Щучьего - 50 км и в районе Кантемировки - 60 км.

В 1942 году в 547-и стрелковый полк 127-й стрелковой дивизии, делавшей прорыв немецкой обороны у села Новая Калитва, были направлены медицинскими сестрами, санитарками и фельдшерами девушки из города Павловска, только что окончившие ускоренные медицинские курсы: Лидия Иванова, Антонина Самарина, Александра Кирьякова, Аня Сорокина, Александра Исаева.

12 декабря 1942 года 547-й стрелковый полк перешел в наступление. После нескольких попыток ему все же удалось прорвать линию обороны и освободить село Новую Калитву. В этом бою Л. Иванова, А. Кирьякова, А. Исаева подобрали на поле боя 49 раненых воинов. За исключительные боевые заслуги 127-я стрелковая дивизия была переименована впоследствии в 62-ю гвардейскую стрелковую дивизию. Первым командиром ее был гвардии генерал-майор Г.М. Зайцев