Обер-лейтенант пауль Зиберт и несостоявшаяся охота 3 страница

" 19 ок­тяб­ря 1942 го­да в 7.00 по­до­шел с се­ве­ра к глав­но­му ас­фаль­то­во­му шос­се Ко­рец - Ров­но у на­се­лен­но­го пун­к­та Бе­ла Кри­ни­ца, в 9 км от го­ро­да. Дви­же­ние по шос­се… с 6.00 до 22.00 по гер­ман­с­ко­му вре­ме­ни (с 7.00 до 23.00 по мос­ков­с­ко­му) очень ожив­лен­ное. Каж­дые 15 ми­нут ав­то­ма­ши­ны лег­ко­вые с 3-4 офи­це­ра­ми и чи­нов­ни­ка­ми, гру­зо­вик с сол­да­та­ми или с гру­зом, мо­то­цик­лы с ко­ляс­ка­ми, а в них офи­це­ры. Мно­го ве­ло­си­пе­дов.

Велосипеды не име­ют ни­ка­ких но­меров. Все офи­це­ры и сол­да­ты оде­ты по-осен­не­му, в хо­ро­ших ши­не­лях и пла­щах… Офи­це­ры в фу­раж­ках и очень ред­ко в пи­лот­ках…

В 7 км от го­ро­да мне нав­с­т­ре­чу по­па­лась про­цес­сия. Впе­ре­ди 2 по­луб­ро­ни­ро­ван­ных ав­то с 4 офи­це­ра­ми в каж­дом. За­тем боль­шая ма­ши­на "мер­се­дес" чер­но­го цве­та с опу­щен­ны­ми за­на­вес­ка­ми, а за ней гру­зо­вик с 20 сол­да­та­ми, а за ним мо­то­цикл с ко­ляс­кой и с офи­це­ром. Не­сом­нен­но, про­ез­жа­ло важ­ное ли­цо. Ма­ши­ны идут на боль­шой ско­рос­ти…

Регулярного кон­т­ро­ля на шос­се нет. Мно­го по­ли­цей­ских в фор­ме, без ору­жия. По ка­на­вам ва­ля­ют­ся по­лус­го­рев­шие тан­ки и бро­не­ав­то­мо­би­ли (не­сом­нен­но, со­вет­с­кие, ос­тав­ши­еся еще с ле­та 1941-го. - Б. С.). Из­ред­ка встре­ча­ют­ся тран­с­пор­ты со­вет­с­ких во­ен­ноп­лен­ных. У них ужас­ный вид из­му­чен­ных до пре­де­ла лю­дей. Их ох­ра­на - нем­цы и по­ли­цей­ские с по­вяз­кой на ру­ка­ве и свас­ти­кой на пи­лот­ке. Свас­ти­ка из бе­лой жес­ти ве­ли­чи­ной в 1 кв. см, а на по­вяз­ке не­мец­кая над­пись "На служ­бе гер­ман­с­ких во­ору­жен­ных сил". Ох­ра­на во­ору­же­на вин­тов­ка­ми.

Перед въез­дом в го­род по Ко­рец­ко­му шос­се рас­по­ло­же­ны с ле­вой сто­ро­ны ав­то­зап­ра­воч­ные стан­ции и ор­га­ни­за­ция "Тодт", так­же ла­герь со­вет­с­ких во­ен­ноп­лен­ных. Шос­се вли­ва­ет­ся в го­род под наз­ва­ни­ем " Не­мец­кая ули­ца". Она очень ожив­лен­на. У въез­да в го­род гро­мад­ное объ­яв­ле­ние: "Вни­ма­ние во­ен­ных! При при­ез­де в го­род тот­час же за­ре­гис­т­ри­ро­вать­ся в мес­т­ной ко­мен­да­ту­ре. От­мет­ка о при­бы­тии и вы­бы­тии обя­за­тель­на. Без нее за­ня­тие квар­ти­ры и но­чев­ка зап­ре­ще­ны".

На Не­мец­кой ули­це две сто­ян­ки ав­то­ма­шин по 100 штук на каж­дой. Сто­ят день и ночь. На этой ули­це рас­по­ло­же­ны ос­нов­ные не­мец­кие во­ен­ные уч­реж­де­ния. Ров­но - это го­род ты­ло­вых во­ен­ных уч­реж­де­ний. Мно­го штаб­ных офи­це­ров, чи­нов­ни­ков, гес­та­по, ох­ран­ной по­ли­ции.

Я был в го­ро­де с 8.00 до 19.00 по не­мец­ко­му вре­ме­ни. Ме­ня при­вет­с­т­во­ва­ли око­ло 300 сол­дат и офи­це­ров. На­ивыс­ший чин, по­пав­ший мне нав­с­т­ре­чу, - пол­ков­ник (ге­не­ра­лы-то пеш­ком по го­ро­ду не хо­дят. - Б. С.). Ви­дел пред­с­та­ви­те­лей фин­с­кой­, сло­вац­кой­, ру­мын­с­кой и италь­ян­с­кой ар­мий (ма­ло). Ос­нов­ной кон­тин­гент - нем­цы сред­них и стар­ших воз­рас­тов. Есть сре­ди них ин­ва­ли­ды, кри­вые и т. д., но мно­го и сов­сем мо­ло­дых.

Проходят кур­сан­ты лет­ной и по­ли­цей­ской школ. Все при­вет­с­т­ву­ют об­раз­цо­во, по ус­та­ву. Сол­да­ты в го­ро­де хо­дят со шты­ком на по­ясе, офи­це­ры и ун­тер-офи­це­ры - с пис­то­ле­та­ми «валь­тер». Мно­го эле­ган­т­но оде­тых не­мок. Офи­це­ры рас­к­вар­ти­ро­ва­ны по час­т­ным квар­ти­рам и час­тич­но в квар­ти­рах по шос­се на Дуб­но око­ло аэрод­ро­ма. По ули­це Сло­вац­кой­, 4 рас­по­ло­жен штаб свя­зи. Во вре­мя мо­его наб­лю­де­ния за этим шта­бом ту­да вош­ли пол­ков­ник и ка­пи­тан во­ен­но-воз­душ­ных сил. По ули­це Кё­ниг­с­бергской­, в 50 мет­рах от ули­цы Не­мец­кой­, по­ме­ща­ет­ся жан­дар­ме­рия, нап­ро­тив - гес­та­по (в дей­ст­ви­тель­нос­ти - СД, от­дел бе­зо­пас­нос­ти им­пер­с­ко­го Глав­но­го уп­рав­ле­ния бе­зо­пас­нос­ти, вы­пол­няв­ший кон­т­р­раз­ве­ды­ва­тель­ные фун­к­ции и за­ме­няв­ший гес­та­по на ок­ку­пи­ро­ван­ных тер­ри­то­ри­ях СССР; в со­вет­с­ких до­ку­мен­тах его оши­боч­но име­но­ва­ли гес­та­по. - Б. С.), рядом ге­бит­ко­мис­са­ри­ат и да­лее рей­хс­ко­мис­са­ри­ат. Это зда­ние уси­лен­но ох­ра­ня­ет­ся. По ули­це Не­мец­кой­, 26 на­хо­дит­ся по­ли­ти­чес­кая по­ли­ция.

Прием у рей­хс­ко­мис­са­ра по втор­ни­кам и чет­вер­гам. Кох жи­вет яко­бы на вер­х­нем эта­же. Его час­т­ная квар­ти­ра - на Мо­но­по­ле­вой ули­це, 23.

Город на­вод­нен шпи­ка­ми, аген­та­ми гес­та­по. На ули­цах у ки­ос­ков трут­ся штат­с­кие с ве­ло­си­пе­да­ми… Офи­це­ры СС от­ча­ян­но спе­ку­ли­ру­ют ка­зен­ным иму­щес­т­вом, па­пи­ро­са­ми, та­ба­ком и т. д. Я бе­се­до­вал в ка­фе с дву­мя та­ки­ми офи­це­ра­ми. Они за­ня­ты тем, что­бы на­жить­ся и не по­пасть на фронт…"

Это до­не­се­ние не со­дер­жит опе­ра­тив­ной ин­фор­ма­ции, ко­то­рой мог­ло бы вос­поль­зо­вать­ся ко­ман­до­ва­ние Крас­ной Ар­мии. За­то для ис­то­ри­ка оно цен­но и се­год­ня, пос­коль­ку пе­ре­да­ет то, что на­зы­ва­ет­ся бы­том вой­ны. Куз­не­цов не слу­чай­но фик­си­ро­вал все эти ме­ло­чи: во что оде­ты сол­да­ты и офи­це­ры, как про­ис­хо­дит про­вер­ка до­ку­мен­тов, где рас­по­ло­же­ны ос­нов­ные уч­реж­де­ния. И осо­бен­но: как ох­ра­ня­ет­ся ре­зи­ден­ция рей­хс­ко­мис­са­ра Эри­ха Ко­ха, где он жи­вет и ког­да при­ни­ма­ет про­си­те­лей. Ведь­ ему, Куз­не­цо­ву, пред­с­то­яла "охо­та на Ко­ха", и за­тем все это не­об­хо­ди­мо бы­ло для дру­гих раз­вед­чи­ков, ко­то­рым пред­с­то­яло ра­бо­тать в Ров­но и иных го­ро­дах во вра­жес­ком ты­лу. Да­же ка­кой зна­чок на пи­лот­ке у по­ли­цей­ских, под­роб­но опи­сал: умель­цам из от­ря­да Мед­ве­де­ва и в Мос­к­ве пред­с­то­яло сде­лать та­кие вот пи­лот­ки для пар­ти­зан. И са­мо­му Куз­не­цо­ву приш­лось кое-что из­ме­нить в сво­ей эки­пи­ров­ке. Хо­тя заб­ра­сы­ва­ли его под Ров­но пе­ред са­мой осенью, но снаб­ди­ли по­че­му-то толь­ко лет­ним об­мун­ди­ро­ва­ни­ем. Сроч­но дос­ла­ли осен­нюю и зим­нюю фор­му. А вско­ре в от­ря­де по­явил­ся вар­шав­с­кий пор­т­ной Ефим Драх­ман, ко­то­ро­му пос­час­т­ли­ви­лось бе­жать из гет­то. Ког­да-то он пер­вок­лас­сно шил те­ат­раль­ные кос­тю­мы. Те­перь­ зак­рой­щик ­пос­тав­лял те­ат­раль­ный гар­де­роб для пьесы, в ко­то­рой иг­ра ве­лась со смер­тью. И Ефим не под­вел. Сши­тые им для Зи­бер­та френ­чи, брид­жи и ши­нель не толь­ко си­де­ли на нем как вли­тые, но и со­вер­шен­но ни еди­ной де­талью не от­ли­ча­лись от тех, что но­си­ли офи­це­ры вер­мах­та.

Выяснилось, что пи­лот­ку, в ко­то­рой Зи­берт по­явил­ся в Ров­но, там но­сят толь­ко ко­ман­ди­ро­ван­ные с фрон­та. Ты­ло­вые офи­це­ры пред­по­чи­та­ют фу­раж­ку. Приш­лось сроч­но об­за­вес­тись фу­раж­кой и на­учить­ся ее пра­виль­но на­де­вать и сни­мать: нем­цы де­ла­ли это ина­че, чем со­вет­с­кие ко­ман­ди­ры, и на та­кой вот ме­ло­чи лег­ко мож­но­бы­ло по­го­реть. И па­ра­бел­лум, с ко­то­рым по­на­ча­лу хо­дил Зиберт, бо­лее прис­тал фрон­то­вым офи­це­рам, тог­да как ты­ло­ви­ки пред­по­чи­та­ли бо­лее ком­пак­т­ный "валь­тер". Раз­вед­чик сме­нил и ору­жие.

Документы Куз­не­цо­ва бы­ли на­деж­ны. Их сде­ла­ли мас­те­ра сво­его де­ла на под­лин­ных не­мец­ких блан­ках. Бо­лее 70 раз Зи­бер­та ос­та­нав­ли­ва­ли пат­ру­ли и ни ра­зу ни­че­го не за­ме­ти­ли. Толь­ко, быть мо­жет, при пос­лед­ней про­вер­ке, ког­да бы­ли уже ра­зос­ла­ны дан­ные на псев­до-обер-лей­те­нан­та до­ку­мен­ты не спас­ли…

В Ров­но Куз­не­цов по­се­щал рес­то­ра­ны и ка­зи­но, зна­ко­мил­ся с офи­це­ра­ми, по­лу­чал от них нуж­ную ин­фор­ма­цию, глав­ным об­ра­зом о пе­реб­рос­ке тех или иных ди­ви­зий на раз­лич­ные учас­т­ки фрон­та. Од­на­ко срок цен­нос­ти та­кой ин­фор­ма­ции был не­ве­лик: все­го нес­коль­ко дней. Эти дни как раз и ухо­ди­ли на то, что­бы доб­рать­ся до от­ря­да Мед­ве­де­ва и пе­ре­дать из не­го ра­ди­ог­рам­му в Мос­к­ву. К мо­мен­ту, ког­да она до­хо­ди­ла до со­вет­с­ко­го ко­ман­до­ва­ния, прод­ви­же­ние неп­ри­ятель­с­ких со­еди­не­ний и без то­го фик­си­ро­ва­лось уже фрон­то­вой раз­вед­кой. Прав­да, в но­яб­ре 1942-го, в раз­гар Ста­лин­г­рад­с­кой бит­вы, Мед­ве­дев рис­к­нул нап­ра­вить в Ров­но ра­дис­т­ку, но че­рез шес­т­над­цать дней ее приш­лось отоз­вать в от­ряд. В го­ро­де, где есть ра­ди­опе­лен­га­то­ры и пол­но по­ли­ции, ра­бо­тать бы­ло слиш­ком опас­но. Вот и по­лу­ча­лось, что, имея спо­соб­нос­ти пре­вос­ход­но­го раз­вед­чи­ка, Куз­не­цов в этом де­ле мог при­но­сить толь­ко очень ог­ра­ни­чен­ную поль­зу.

Основное, чем за­ни­мал­ся Зи­берт-Куз­не­цов в Ров­но, был тер­рор. Ему уда­лось унич­то­жить нес­коль­ко вы­со­ко­пос­тав­лен­ных чи­нов­ни­ков рей­хс­ко­мис­са­ри­ата. Вы­со­ко­пос­тав­лен­ных, за­ме­чу, толь­ко в мас­ш­та­бах ок­ку­пи­ро­ван­ной нем­ца­ми Ук­ра­ины. В ис­то­рии Вто­рой ми­ро­вой вой­ны их име­на сох­ра­ни­лись толь­ко бла­го­да­ря куз­не­цов­с­ким по­ку­ше­ни­ям. Глав­ной же ми­шенью для обер-лей­те­нанта Па­уля Зи­бер­та был сам рей­хс­ко­мис­сар и по сов­мес­тительству га­улей­тер Вос­точ­ной Прус­сии (по-на­ше­му в то вре­мя - пер­вый­, ска­жем, сек­ре­тарь Вос­точ­ноп­рус­ско­го об­ко­ма пар­тии) Эрих Кох. Куз­не­цо­ву да­же уда­лось по­пасть на при­ем к не­му. Пред­лог был под­хо­дя­щий. Про­жи­вав­шая в Ров­но Ва­лен­ти­на­ Дов­гер, на­ша раз­вед­чи­ца, бы­ла мо­би­ли­зо­ва­на для от­п­рав­ки на при­ну­ди­тель­ные ра­бо­ты в Гер­ма­нию. Она от­п­ра­ви­ла за­яв­ле­ние Ко­ху о том, что она "фоль­к­с­дой­че" - эт­ни­чес­кая нем­ка и не­вес­та обер-ле­йте­нан­та вep­мaxтa Па­уля Зи­бер­та и про­си­ла ос­та­вить ее в Ров­но для ра­бо­ты в ка­ком-ли­бо из не­мец­ких уч­реж­де­ний. В ре­зуль­та­те Ва­ля Дов­гер и Па­уль Зи­берт бы­ли приг­ла­ше­ны на при­ем к рей­хс­ко­мис­са­ру: обер-лей­те­нант хло­по­тал за свою "не­вес­ту". В опи­са­нии Дмит­рия Ни­ко­ла­еви­ча Мед­ве­де­ва со­бы­тия в тот день, 31 мая 1943 го­да, раз­ви­ва­лись сле­ду­ющим об­ра­зом:

"Адъютант Ба­бах, ще­го­ле­ва­тый офи­цер в фор­ме гауптма­на, сра­зу уз­нал в во­шед­ших про­те­же сво­его зем­ля­ка Шмид­та (дрес­си­ров­щик со­бак Ко­ха. - Б. С.), ко­то­рым он, Ба­бах, сам за­ра­нее при­го­то­вил про­пус­ка. Он про­во­дил их на вто­рой этаж, в при­ем­ную. Здесь си­де­ло уже нес­коль­ко офи­це­ров. В крес­ле у ок­на, ожи­дая вы­зо­ва, ску­чал туч­ный ге­не­рал.

- Я до­ло­жу о ва­шем при­хо­де, - ска­зал Ба­бах и скрыл­ся за дверью.

Маленький, юр­кий ар­мей­ский офи­це­рик кон­фи­ден­ци­аль­но спро­сил у Куз­не­цо­ва, кив­нув на Ва­лю:

- Ваша?

- Да, - ска­зал Зи­берт, пос­мот­рев свер­ху вниз на ар­мей­ца, да­вая этим по­нять, что его - Зи­бер­та - нис­коль­ко не ин­те­ре­су­ет мне­ние дру­гих.

- Говорят, га­улей­тер се­год­ня в хо­ро­шем рас­по­ло­же­нии ду­ха, - как бы из­ви­ня­ясь за свой не­умес­т­ный воп­рос, ска­зал офи­цер. - Мы ждем его уже боль­ше ча­са.

Приоткрылась тя­же­лая дверь. В при­ем­ной по­явил­ся адъ­ютант.

- Вас го­то­вы при­нять, - про­из­нес он, гля­дя на Ва­лю. Ос­та­но­вил под­няв­ше­го­ся с мес­та Куз­не­цо­ва:

- Только фрей­лей­н.

Кузнецов сме­шал­ся. Он не ожи­дал, что вы­зо­вут не его, а Ва­лю. Ов­ла­дев со­бой­, он сел в крес­ло и об­ра­тил­ся к офи­це­ри­ку с пер­вой же при­шед­шей на ум, ни­че­го не зна­ча­щей фра­зой.

… Ва­ля сде­ла­ла лишь шаг впе­ред, как к ней в два прыж­ка под­с­ко­чи­ла ог­ром­ная ов­чар­ка. Ва­ля вздрог­ну­ла.

Раздался гром­кий ок­рик: "На мес­то! " - и со­ба­ка отош­ла прочь.

Только те­перь Ва­ля уви­де­ла, что в глу­би­не, под пор­т­ре­том Гит­ле­ра, за мас­сив­ным сто­лом, раз­ва­лив­шись в крес­ле, вос­се­дал упи­тан­ный­, хо­ле­ный не­мец с уси­ка­ми под Гит­ле­ра, с длин­ны­ми ры­жи­ми рес­ни­ца­ми. По­одаль от не­го сто­яло трое гес­та­пов­цев в чер­ной уни­фор­ме.

Кох мол­ча по­ка­зал ей на стул в се­ре­ди­не ком­на­ты. Ед­ва Ва­ля по­дош­ла к сту­лу, один из гес­та­пов­цев встал меж­ду ней и Ко­хом, дру­гой за­нял мес­то за спин­кой сту­ла. Тре­тий на­хо­дил­ся у сте­ны, по­за­ди Ко­ха, нем­но­го пра­вее га­улей­те­ра…

- Почему вы не хо­ти­те ехать в Гер­ма­нию? - ус­лы­ша­ла Ва­ля го­лос Ко­ха. Он си­дел, ус­та­вясь в лис­ток бу­ма­ги, в ко­то­ром она уз­на­ла свое за­яв­ле­ние. Ва­ля нем­но­го сму­ти­лась и за­мед­ли­ла с от­ве­том.

- Почему вы не хо­ти­те ехать в Гер­ма­нию? - пов­то­рил Кох, под­ни­мая на де­вуш­ку гла­за. - Вы, де­вуш­ка не­мец­кой кро­ви, бы­ли бы по­лез­ны в фа­тер­лан­де.

- Моя ма­ма серь­ез­но боль­на, - ти­хо про­из­нес­ла Ва­ля, ста­ра­ясь го­во­рить как мож­но убе­ди­тель­нее. - Ма­ма боль­на, а кро­ме нее у ме­ня сес­т­ры… Пос­ле ги­бе­ли от­ца я за­ра­ба­ты­ваю и со­дер­жу всю семью. Про­шу вас, гос­по­дин га­улей­тер, раз­ре­шить мне ос­тать­ся здесь. Я знаю не­мец­кий­, рус­ский­, ук­ра­ин­с­кий и поль­с­кий­, я мо­гу здесь при­нес­ти поль­зу Гер­ма­нии.

- Где вы поз­на­ко­ми­лись с офи­це­ром Зи­бер­том? - спро­сил Кох, смот­ря на нее в упор.

- Познакомилась слу­чай­но, в по­ез­де… По­том он за­ез­жал к нам по до­ро­ге с фрон­та…

- А есть у вас до­ку­мен­ты, что ва­ши пред­ки - вы­ход­цы из Гер­ма­нии?

- Документы бы­ли у от­ца. Они про­па­ли, ког­да он был убит.

Кох стал лю­без­нее. Раз­го­ва­ри­вая то на не­мец­ком, то на поль­с­ком язы­ке, ко­то­рым он вла­дел в со­вер­шен­с­т­ве, он рас­спра­ши­вал де­вуш­ку о нас­т­ро­ени­ях в го­ро­де, ин­те­ре­со­вал­ся, с кем еще из не­мец­ких офи­це­ров она зна­ко­ма. Ког­да в чис­ле зна­ко­мых она наз­ва­ла не толь­ко сот­руд­ни­ков рей­хс­ко­мис­са­ри­ата, но и гес­та­пов­цев, в том чис­ле фон Ор­те­ля (о нем речь впе­ре­ди. - Б. С), Кох был удов­лет­во­рен.

- Хорошо, сту­пай­те. Пусть зай­дет ко мне лей­те­нант Зи­берт…

- Хайль Гит­лер! -пе­рес­ту­пив по­рог ка­би­не­та и выб­ра­сы­вая ру­ку впе­ред, воз­г­ла­сил Куз­не­цов.

- Хайль! - ле­ни­во раз­да­лось за сто­лом. - Мо­же­те сесть. Я не одоб­ряю ва­ше­го вы­бо­ра, лей­те­нант! Ес­ли все на­ши офи­це­ры бу­дут брать под за­щи­ту де­ву­шек из по­беж­ден­ных на­ро­дов, кто же тог­да бу­дет ра­бо­тать в на­шей про­мыш­лен­нос­ти?

- Фрейлейн - арий­ской кро­ви, - поч­ти­тель­но воз­ра­зил Куз­не­цов.

- Вы уве­ре­ны?

- Я знал ее от­ца. Бед­ня­га пал жер­т­вой бан­ди­тов.

Пристальный, ощу­пы­ва­ющий взгляд га­улей­те­ра упал на Же­лез­ные крес­ты офи­це­ра, на круг­лый зна­чок со свас­ти­кой (вы­ду­ман­ная ав­то­ром де­таль: Зи­берт-Куз­не­цов вов­се не был чле­ном НСДАП, пос­коль­ку член­с­т­во в на­ци­онал-со­ци­алис­ти­чес­кой пар­тии офи­це­ров вер­мах­та бы­ло боль­шой ред­кос­тью, и пар­тий­ный зна­чок прив­лекал бы к раз­вед­чи­ку сов­сем не­нуж­ное ему вни­ма­ние нем­цев. - Б. С.).

- Вы член на­ци­онал-со­пи­аш­с­ти­чес­кой пар­тии?

- Так точ­но, герр га­улей­тер.

- Где по­лу­чи­ли крес­ты?

- Первый во Фран­ции, вто­рой на Ос­т­ф­рон­те.

- Что де­ла­ете сей­час?

- После ра­не­ния вре­мен­но ра­бо­таю по снаб­же­нию сво­его учас­т­ка фрон­та.

- Где ва­ша часть?

- Под Кур­с­ком.

- Под Кур­с­ком?…

Ощупывающий взгляд Ко­ха встре­тил­ся со взгля­дом Куз­не­цо­ва.

- И вы - лей­те­нант, фрон­то­вик, на­ци­онал-со­ци­алист - со­би­ра­етесь же­нить­ся на де­вуш­ке сом­ни­тель­но­го про­ис­хож­де­ния?!

- Мы по­мол­в­ле­ны, - изоб­ра­жая сму­ще­ние, приз­нал­ся Куз­не­цов. - И я дол­жен по­лу­чить от­пуск и со­би­ра­юсь с не­вес­той к мо­им ро­ди­те­лям, про­сить их бла­гос­ло­ве­ния.

- Где вы ро­ди­лись?

- В Ке­ниг­с­бер­ге. У от­ца ро­до­вое по­мес­тье… Я един­с­т­вен­ный сын.

- После вой­ны на­ме­ре­ны вер­нуть­ся к се­бе?

- Нет, я на­ме­рен ос­тать­ся в Рос­сии.

- Вам нра­вит­ся эта стра­на? - В сло­вах Ко­ха пос­лы­ша­лось что-то по­хо­жее на иро­нию.

- Мой долг - де­лать все, что­бы она нра­ви­лась нам всем, герр га­улей­тер! - твер­до и чет­ко, вы­ра­жая край­нее убеж­де­ние в спра­вед­ли­вос­ти то­го, о чем он го­во­рит, ска­зал Куз­не­цов.

- Достойный от­вет! - одоб­ри­тель­но за­ме­тил га­улей­тер и под­ви­нул к се­бе ле­жав­шее пе­ред ним за­яв­ле­ние Ва­ли.

В это мгно­ве­ние Куз­не­цов впер­вые с та­кой ос­т­ро­той фи­зи­чес­ки ощу­тил ле­жа­щий в пра­вом кар­ма­не брюк взве­ден­ный «вал ьтер». Ру­ка мед­лен­но сос­коль­з­ну­ла вниз. Он под­нял гла­за и уви­дел ос­ка­лен­ную пас­ть ­ов­чар­ки, уви­дел нас­то­ро­жен­ных гес­та­пов­цев. Ка­за­лось, все взгля­ды скрес­ти­лись на этой ру­ке, по­пол­з­шей к кар­ма­ну и здесь зас­тыв­шей.

Нет, стре­лять - ни­ка­кой воз­мож­нос­ти. Не да­дут да­же опус­тить ру­ку в кар­ман, не то что вы­дер­нуть ее с пис­то­ле­том. При ма­лей­шем дви­же­нии гес­та­пов­цы го­то­вы бро­сить­ся впе­ред, а тот, что сто­ит за спин­кой сту­ла, нак­ло­ня­ет­ся всем кор­пу­сом, так что где-то у са­мо­го уха слыш­но его ды­ха­ние, - нак­ло­ня­ет­ся, го­то­вый в лю­бое мгно­ве­ние пе­рех­ва­тить ру­ку…

Между тем га­улей­тер, от­ки­нув­шись в крес­ле и слу­шая соб­с­т­вен­ный го­лос, про­дол­жа­ет:

- Человеку, ко­то­рый­, по­доб­но вам, со­би­ра­ет­ся пос­вя­тить жизнь ос­во­ению вос­точ­ных зе­мель, по­лез­но кое-что за­пом­нить. Как вы­ду­ма­ете, лей­те­нант, кто для нас здесь опас­нее: ук­ра­ин­цы или по­ля­ки?

У лей­те­нан­та есть на этот счет свое мне­ние.

- И те и дру­гие, герр га­улей­тер! - от­ве­ча­ет он.

- Мне, лей­те­нант, нуж­но сов­сем нем­но­го, - про­дол­жа­ет Кох. - Мне нуж­но, что­бы по­ляк при встре­че с ук­ра­ин­цем уби­вал ук­ра­ин­ца и, на­обо­рот, что­бы ук­ра­инец уби­вал по­ля­ка. Ес­ли до это­го по до­ро­ге они прис­т­ре­лят ев­рея, это бу­дет как раз то, что мне нуж­но. Вы ме­ня по­ни­ма­ете?

- Тонкая мысль, герр га­улей­тер!

- Ничего тон­ко­го. Все весь­ма прос­то. Не­ко­то­рые весь­ма на­ив­но пред­с­тав­ля­ют се­бе гер­ма­ни­за­цию. Они ду­ма­ют, что нам нуж­ны рус­ские, ук­ра­ин­цы и по­ля­ки, ко­то­рых мы зас­та­ви­ли бы го­во­рить по-не­мец­ки. Но нам не нуж­ны ни рус­ские, ни ук­ра­ин­цы, ни по­ля­ки. Нам нуж­ны пло­до­род­ные зем­ли… Мы бу­дем гер­ма­ни­зи­ро­вать зем­лю, а не ­лю­дей. Здесь бу­дут жить нем­цы!

Кох пе­ре­во­дит дух, вли­ма­тель­но смот­рит на лей­те­нан­та:

- Однако я ви­жу - вы не силь­ны в по­ли­ти­ке.

- Я сол­дат и в по­ли­ти­ке не раз­би­ра­юсь, - скром­но от­ве­тил Куз­не­цов (ответ для чле­на НСДАП, сог­ла­си­тесь, до­воль­но стран­ный. - Б. С.).

- В та­ком слу­чае брось­те пу­тать­ся с де­вуш­ка­ми и воз­в­ра­щай­тесь пос­ко­рее к се­бе в часть. Имей­те в ви­ду, что имен­но на ва­шем кур­с­ком учас­т­ке фю­рер го­то­вит сюр­п­риз боль­ше­ви­кам. Ра­зу­ме­ет­ся, об этом не сле­ду­ет бол­тать.

- Можете быть спо­кой­ны, герр га­улей­тер!

- Как нас­т­ро­ены ва­ши то­ва­ри­щи на фрон­те?

- О, все пол­ны ре­ши­мос­ти! - бой­ко от­ве­ча­ет лей­те­нант, гля­дя в гла­за га­улей­те­ру.

- Многих ис­пу­га­ли не­дав­ние со­бы­тия?

- Сталинград?… Он ук­ре­пил наш дух!

Гаулейтер яв­но удов­лет­во­рен столь оп­ти­мис­ти­чес­ким от­ветрм. Он еще раз лю­бо­пыт­ным взгля­дом оки­ды­ва­ет офи­це­ра и, на­ко­нец, при­ни­ма­ет­ся за за­яв­ле­ние его под­ру­ги. Он пи­шет ре­зо­лю­цию".

Медведев ос­но­вы­вал­ся в сво­ем по­вес­т­во­ва­нии, по все­му, как на лич­ных бе­се­дах с Куз­не­цо­вым и Ва­лен­ти­ной Дов­гер, так и на ра­пор­те раз­вед­чи­ка. А кое-что при­со­чи­нил. Нап­ри­мер, по ле­ген­де Зи­берт не был дво­ря­ни­ном, об­ла­да­те­лем ро­до­во­го по­мес­тья (тог­да к фа­ми­лии при­ла­га­ет­ся "фон"), а все­го лишь лес­ни­чим (при­го­ди­лась до­во­ен­ная про­фес­сия Куз­не­цо­ва), а за­тем уп­рав­ля­ющим в име­нии кня­зя Шло­бит­те­на. Глав­ное же, Мед­ве­дев в сво­ей до­ку­мен­таль­но-ху­до­жес­т­вен­ной кни­ге поч­ти це­ли­ком со­чи­нил ди­алог Зи­бер­та и Ко­ха.

Посмотрим, как в дей­ст­ви­тель­нос­ти про­хо­ди­ло зна­ме­ни­тое сви­да­ние тер­ро­рис­та и га­улей­те­ра. У нас есть та­кая воз­мож­ность, пос­коль­ку сох­ра­нил­ся от­чет Куз­не­цо­ва о ви­зи­те к Ко­ху. Вот о чем в нем го­во­рит­ся:

"…Я на фа­это­не с Ва­лей­, Шмид­том и со­ба­кой Ко­ха подъ­еха­ли к рей­хс­ко­мис­са­ри­ату, вош­ли в вах­т­цим­мер (ка­ра­уль­ное по­ме­ще­ние. - Б. С.), где бы­ло око­ло двад­ца­ти жан­дар­мов с ав­то­ма­та­ми, и взя­ли про­пуск к Ко­ху. Жан­дарм у во­рот про­пус­тил нас во двор двор­ца Ко­ха. Прош­ли ми­мо вто­ро­го жан­дар­ма, нас во дво­ре встре­тил адъ­ютант. Он при­вел ме­ня и Ва­лю в ниж­ний этаж двор­ца, где в при­ем­ной встре­ти­ли нас од­на да­ма и один приб­ли­жен­ный Ко­ха. Шмид­т­ с ­со­ба­кой ос­та­лись во дво­ре. В при­ем­ной нас поп­ро­си­ли обож­дать, до­ло­жи­ли о на­шем при­хо­де на вто­рой эта­ж и поп­ро­си­ли под­нять­ся. Мы ока­за­лись в квар­ти­ре Ко­ха. Здесь нас встре­тил адъ­ютант или лич­ный сек­ре­тарь Ко­ха, ко­то­рый поп­ро­сил сесть и на­чал рас­спра­ши­вать о це­ли при­ез­да, пос­ле это­го он ушел в ка­би­нет Ко­ха и вер­нул­ся с тре­мя вы­со­ко­пос­тав­лен­ны­ми те­лох­ра­ни­те­ля­ми Ко­ха с крес­та­ми на гру­ди (оче­вид­но, это бы­ли офи­це­ры СД. - Б. С.). Они от­ре­ко­мен­до­ва­лись, ос­мот­рев нас, и поп­ро­си­ли Ва­лю в ка­би­нет.

Я ос­тал­ся ждать. Один ушел с Ва­лей­, двое ос­та­лись, мол­ча гля­дя на ме­ня…

У ме­ня в кар­ма­не на бо­евом взво­де со сня­тым пре­дох­ра­ни­те­лем ле­жал «валь­тер» со спец­пат­ро­на­ми (с ядом. - Б. С.), в ко­бу­ре еще один пис­то­лет. В ко­ри­дор­чи­ке пе­ред ка­би­не­том ме­ня встре­ти­ла чер­ная ищей­ка, за мной шел один из приб­ли­жен­ных. Вой­дя в ка­би­нет, я уви­дел Ко­ха, и пе­ред ним двое, ко­то­рые се­ли меж­ду мной и Ко­хом, тре­тий сто­ял за мо­ей спи­ной­, за крес­лом - чер­ная со­ба­ка. Бе­се­да про­дол­жа­лась око­ло трид­ца­ти - со­ро­ка ми­нут. Все вре­мя ох­ран­ни­ки как за­ча­ро­ван­ные смот­ре­ли на мои ру­ки. Кох ру­ки мне не по­дал, при­вет­с­т­во­вал из­да­ли под­ня­ти­ем ру­ки, рас­сто­яние бы­ло мет­ров пять. Меж­ду мной и Ко­хом си­де­ли двое, и за мо­им крес­лом си­дел еще один. Ни­ка­кой по­это­му воз­мож­нос­ти не бы­ло опус­тить ру­ку в кар­ман. Я был в лет­нем мун­ди­ре, и гра­на­ты со мной не бы­ло.

Кох очень при­дир­чи­во ру­гал ме­ня за­то, что я ре­шил­ся про­сить за де­вуш­ку не не­мец­кой кро­ви. Кох ска­зал: " Как вы мо­же­те ру­чать­ся за нее, у нас бы­ло мно­го слу­ча­ев, до­ка­зы­ва­ющих, что нель­зя ни за ко­го ру­чать­ся се­год­ня (нас­чет на­ли­чия "арий­ской кро­ви". - Б. С.) ". Кох спро­сил ме­ня, где я слу­жил, в ка­ких бо­ях учас­т­во­вал, в ка­ком пол­ку, дав­но­ ли я знаю де­вуш­ку, от­ку­да она, по­че­му я о ней не на­вел пред­ва­ри­тель­но справ­ки в гес­та­по, где мои род­ные, в ка­ких го­ро­дах бы­вал, где и у ко­го ра­бо­та­ет мой отец, где мать, спе­ци­аль­ность, ре­ли­гия. Кох за­явил мне, что ес­ли за каж­дую де­вуш­ку, у ко­то­рой убит отец, при­дут про­сить, то нам не­ко­го бу­дет по­сы­лать в Гер­ма­нию…

В зак­лю­че­ние он спро­сил ме­ня, как и по­че­му ук­ра­ин­цы ре­жут по­ля­ков, по мо­ему мне­нию, кто ху­же, по­ля­ки или русские, как унич­то­жить соп­ро­тив­ле­ние по­ля­ков и рус­ских од­нов­ре­мен­но, ка­ко­го мне­ния на­ши офи­це­ры и сол­да­ты о под­го­тов­ке нас­туп­ле­ния на Вос­то­ке.

Наконец, пос­ле под­роб­но­го рас­спро­са о бо­ях на Вос­то­ке Кох взял ка­ран­даш и на­пи­сал на за­яв­ле­нии Ва­ли: "С по­лу­че­ни­ем ра­бо­ты в Ров­но сог­ла­сен. Кох". За­яв­ле­ние Ва­ли он пе­ре­дал мне и пре­дуп­ре­дил об от­вет­с­т­вен­нос­ти в слу­чае, ес­ли Ва­ля ока­жет­ся шпи­он­кой. (Вот смех: об­ра­щать­ся с та­ким пре­дуп­реж­де­ни­ем к нас­то­яще­му - да еще ка­ко­му - шпи­ону. - Б. С.) Сно­ва при­вет­с­т­вия, и я уда­лил­ся, ок­ру­жен­ный ох­ран­ни­ка­ми. В ожи­да­нии за­пи­са­ли мое имя и ад­рес по­ле­вой поч­ты, вы­пус­ка­ли ме­ня че­рез дру­гие две­ри, поз­д­рав­ля­ли мно­го, да­же один ге­не­рал по­жал ру­ку (это­му "ге­не­ра­лу", а в дей­ст­ви­тель­нос­ти пол­ков­ни­ку, глав­но­му судье Ук­ра­ины Аль­ф­ре­ду Фун­ку, Куз­не­цов ко­неч­но же не за ру­ко­по­жа­тие че­рез пять с по­ло­ви­ной ме­ся­цев от­п­ла­тил пу­лей. - Б. С.), за­тем мы обош­ли дво­рец, поб­ла­го­да­ри­ли адъ­ютан­та за ус­лу­ги, пос­лед­ний по­да­рил мне и Шмид­ту по две пач­ки па­пи­рос. Мы выш­ли, сда­ли про­пус­ка и уеха­ли в го­род".

Видите раз­ни­цу?! Од­но де­ло: "… имен­но на ва­шем кур­с­ком учас­т­ке фю­рер го­то­вит сюр­п­риз боль­ше­ви­кам". И сов­сем дру­гое:"… ка­ко­го мне­ния на­ши офи­це­ры и сол­да­ты о под­го­тов­ке нас­туп­ле­ния на Вос­то­ке? " В пер­вом слу­чае Кох про­яв­ля­ет не­до­пус­ти­мую бес­печ­ность, шу­тя про­го­во­рив­шись пе­ред пер­вым встреч­ным офи­це­ром о пла­не сек­рет­ной опе­ра­ции " Ци­та­дель". Во вто­ром - от­де­лал­ся ни­че­го не зна­ча­щей фра­зой о под­го­тов­ке вер­мах­том нас­туп­ле­ния - не от­с­туп­ле­ния же - на Вос­точ­ном фрон­те. Мо­жет, га­улей­тер вот так хо­тел под­бод­рить мо­ло­до­го лей­те­нан­та-фрон­то­ви­ка, ров­ным сче­том ни­че­го не зная о во­ен­ных пла­нах "на Вос­то­ке". Мол, ни­че­го, пос­ле Ста­лин­г­ра­да мы им от­п­ла­тим. Да и от­ку­да ему бы­ло знать? Кро­ме Гит­ле­ра о "Ци­та­де­ли" бы­ли ос­ве­дом­ле­ны толь­ко нес­коль­ко вы­со­ко­пос­тав­лен­ных ге­не­ра­лов и фель­д­мар­ша­лов, но - ни­как не га­улей­те­ры.

Кстати, по ле­ген­де часть Зи­бер­та рас­по­ла­га­лась под Ле­нин­г­ра­дом, а сов­сем не воз­ле Кур­с­ка. Да­же ес­ли до­пус­тить, что ин­тен­сив­ные пе­ре­воз­ки че­рез Ук­ра­ину в пос­лед­ние не­де­ли на­ве­ли Ко­ха на мысль о пред­с­то­ящем нас­туп­ле­нии и, по­раз­мыс­лив ло­ги­чес­ки, он при­шел к вы­во­ду, что оно сос­то­ит­ся на юж­ном кры­ле Вос­точ­но­го фрон­та, - эта ин­фор­ма­ция ни­ка­кой поль­зы со­вет­с­ко­му ко­ман­до­ва­нию при­нес­ти не мог­ла. Ведь как раз в то вре­мя в груп­пе ар­мий "Юг" по при­ка­зу тез­ки Ко­ха фель­д­мар­ша­ла Эри­ха фон Ман­ш­тей­на сво­зи­ли ма­ке­ты тан­ков к ре­ке Ми­ус, что­бы соз­дать у про­тив­ни­ка лож­ное впе­чат­ле­ние: ге­не­раль­ное нас­туп­ле­ние их бу­дет в Дон­бас­се.

Отмечу так­же, что, су­дя по от­че­ту Куз­не­цо­ва, Кох дей­ст­ви­тель­но го­во­рил Зи­бер­ту, что для нем­цев сов­сем неп­ло­хо, ес­ли по­ля­ки и ук­ра­ин­цы стре­ля­ют друг в дру­га, но зло­ве­щих ти­рад об унич­то­же­нии все­го ко­рен­но­го на­се­ле­ния Ук­ра­ины не про­из­но­сил. Ведь да­же ге­но­цид про­тив ев­ре­ев на­цис­т­с­кая вер­хуш­ка та­ила от сво­его на­ро­да: счи­та­лось, что нес­час­т­ных пе­ре­се­ля­ют да­ле­ко на Восток… Да­же про­ве­рен­но­му чле­ну пар­тии ни­ког­да не стал бы го­во­рить га­улей­тер о на­ме­ре­нии ис­т­ре­бить всех сла­вян во вве­рен­ном ему рей­хс­ко­мис­са­ри­ате, а тут­ пе­ред ним со­вер­шен­но нез­на­ко­мый че­ло­век, пусть "со­оте­чес­т­вен­ник" и ар­ме­ец.

Легенда о цен­ных све­де­ни­ях по пред­с­то­яще­му не­мец­ко­му нас­туп­ле­нию на Кур­с­кой ду­ге, по­лу­чен­ных яко­бы Куз­не­цо­вым при ауди­ен­ции у Ко­ха, скры­ва­ет кон­фуз и го­речь от не­удав­ше­го­ся по­ку­ше­ния на рей­хс­ко­мис­сара. Да­же гра­на­та не по­мог­ла бы Куз­не­цо­ву: до нее на­до бы­ло еще до­тя­нуть­ся и выдер­нуть че­ку. К то­му же он на соб­с­т­вен­ном опы­те убе­дил­ся, что и тя­же­лая гра­на­та пол­ной га­ран­тии ус­пе­ха не да­ет. Ког­да он вы­шел на за­мес­ти­те­ля Ко­ха Па­уля Дар­ге­ля - про­ти­во­тан­ко­вая гра­на­та с до­пол­ни­тель­ным сталь­ным чех­лом с на­сеч­ка­ми уда­ри­лась о бров­ку тро­ту­ара - раз­рыв ее про­изо­шел в про­ти­во­по­лож­ную от Дар­ге­ля сто­ро­ну, и тот от­де­лал­ся лег­кой кон­ту­зи­ей.

Получилось так, что, на­хо­дясь в пя­ти мет­рах от Ко­ха и раз­го­ва­ри­вая с ним со­рок ми­нут, Куз­не­цов не имел ров­но ни­ка­кой воз­мож­нос­ти выс­т­ре­лить. Ох­ра­на га­улей­те­ра, рей­хс­ко­мис­са­ра бы­ла ор­га­ни­зо­ва­на пси­хо­ло­ги­чес­ки точ­но и на­деж­но.

Напомню, что еще в со­вет­с­кой но­мен­к­ла­ту­ре рей­хско­мис­са­ру со­от­вет­с­т­во­вал пер­вый сек­ре­тарь об­ко­ма или, в луч­шем слу­чае, рес­пуб­ли­кан­с­кой пар­тор­га­ни­за­ции. Не­мец­кие спец­с­луж­бы на чи­нов­ни­ка та­ко­го уров­ня прос­то не ста­ли бы тра­тить вре­мя и си­лы. А Гит­ле­ра же и Ста­ли­на ох­ра­ня­ли не­со­из­ме­ри­мо бо­лее ос­но­ва­тель­но. Прав­да, дру­го­го рей­хс­ко­мис­са­ра, бе­ло­рус­ско­го, Виль­гель­ма фон Ку­бе, пар­ти­за­нам уда­лось ­унич­то­жить, но­ толь­ко бла­го­да­ря то­му, что бом­бу в кро­вать жер­т­вы под­ло­жи­ла гор­нич­ная, быв­шая лю­бов­ни­цей Ку­бе и со­вет­с­ким аген­том. А един­с­т­венное по­ку­ше­ние на Гит­ле­ра, имев­шее дей­ст­ви­тель­ный шанс на ус­пех, бы­ло осу­щес­т­в­ле­но 20июля 1944го­да­опять же ли­ца­ми из бли­жай­ше­го ок­ру­же­ния фю­ре­ра, обык­но­вен­но при­сут­с­т­во­вав­ши­ми на его со­ве­ща­ни­ях. Шан­са внед­рить сво­их лю­дей в "ближ­ний круг" Гит­ле­ра и Ста­ли­на ни у со­вет­с­кой­, ни у не­мец­кой раз­вед­ки не бы­ло поч­ти ни­ка­ко­го. Оба дик­та­то­ра не бы­ли пад­ки до жен­щин. У Гит­ле­ра бы­ла од­на пос­то­ян­ная лю­бов­ни­ца - Ева Бра­ун. У Ста­ли­на пос­ле са­мо­убий­ст­ва На­деж­ды Ал­ли­лу­евой­, ка­жет­ся, не бы­ло да­же лю­бов­ни­цы.

Надо ска­зать, убий­ст­во Ку­бе при­нес­ло не­ко­то­рую поль­зу со­вет­с­кой сто­ро­не. Рей­хс­ко­мис­сар сот­руд­ни­чал с бе­ло­рус­ски­ми на­ци­она­лис­та­ми, поз­во­лял им бес­п­ре­пят­с­т­вен­но вес­ти куль­тур­ную де­ятель­ность, из­да­вать га­зе­ты и да­же учас­т­во­вать в мес­т­ном са­мо­уп­рав­ле­нии. Реп­рес­сии, пос­ле­до­вав­шие за убий­ст­вом Ку­бе, спо­соб­с­т­во­ва­ли раз­ви­тию пар­ти­зан­с­кой вой­ны. Прав­да, и при его пре­ем­ни­ке от­но­ше­ние не­мец­кой ад­ми­нис­т­ра­ции к бе­ло­рус­ским на­ци­она­лис­там не из­ме­ни­лось. Но Кох ведь, на­обо­рот, вся­чес­ки по­дав­лял ук­ра­ин­с­кое на­ци­ональ­ное дви­же­ние и тем са­мым, по су­ти, иг­рал на ру­ку Со­ве­там. Его лик­ви­да­ция мог­ла бы при­вес­ти к ли­бе­ра­ли­за­ции ок­ку­па­ци­он­ной по­ли­ти­ки на Ук­ра­ине и тем са­мым толь­ко ос­лож­нить по­ло­же­ние пар­ти­зан­с­ких от­ря­дов.