Глава 6. Свобода. Марксистское понимание свободы

Нет ничего легче, чем ОПИСАТЬ понятие "свобода". Хотите знать, что это такое? Пожалуйста! Это свойство человека по своей воле определять, что ему нравится и что нет, что он сделает и чего не сделает.

Нет ничего труднее, чем ОПРЕДЕЛИТЬ понятие "свобода". Ведь вышеприведенное "определение" — не более чем тавтологическая замена одного неизвестного термина "свобода" на еще менее известный термин "по своей воле". Мы можем также говорить "самостоятельно", "как хочется", подбирать какие угодно слова, но все это будет не определением понятия, а его описанием. Любителей блуждать в таких описаниях очень много. Был в 19 веке такой философ Евгений Дюринг. У него выходило так, что свобода — это как бы результирующая линия между 1)"хочется"; 2)"колется" и 3)"мамка не велит". То есть мы имеем здесь все то же, о чем говорили во второй лекции — превращение понятия в "виденье". Если пытаться определить "свободу" саму по себе, то получится только умничанье. А на выходе появятся глупейшие фразы. Например, "человек рождается свободным!". Этой фразой начиналась когда-то декларация партии "Демократический Союз" (ДС) — той самой, в которой всем известная госпожа Новодворская. Может быть, такие фразы оттого, что дети у членов ДС какие-то особенные. Все прочие дети рождаются максимально несвободными. Они не выбирают пола, родителей, не выбирают языка, на котором будут разговаривать. Всех прочих детей никто даже ни о чем не спрашивает, их просто берут и несут куда-то, куда угодно взрослым. И только по мере взросления у детей не из партии ДС постепенно вырабатываются способности и появляются какие-то возможности выбора, возможности поступать "по своей воле".

Итак, изнутри понятие свободы можно описать, можно о нем рассказать, но нельзя его определить — точно так же, как и понятия "слово", "стол", о чем мы уже говорили. Однако есть в познании и такой прием, как определение через противоположность. Например, что такое "суша"? Можно сказать так: это часть земной поверхности, НЕ ЗАНЯТАЯ морями и океанами.

Аналогично: Свобода — это то, что не занято необходимостью.

Казалось бы, мы, применив прием определения через противоположность, ни на шаг не продвинулись вперед в понимании собственно свободы. Однако мы уже избавились от благоглупостей типа "человек рождается свободным". Противопоставив свободу ее антагонисту необходимости, мы увидели, что на самом-то деле человек рождается не свободным, что свобода человеком обретается. Понять вот это — это уже кое-что. С этим уже можно не просто умничать, а действовать.

Итак, свобода и необходимость — два антагониста. Где господствует Необходимость — там Свободы нет. Там только имитация свободы. Там только имитирующие свободу заклинания вроде вышеуказанной фразы из декларации ДС. А где господствует Свобода, там Необходимость либо сидит, поджавши хвост, либо обслуживает госпожу Свободу. А в чём свобода? — А на то она и свобода, что в чём угодно! Для Ромео и Джульетты она была бы в том, чтобы пожениться. Для многих других — в том, чтобы развестись. Всё зависит от вектора. Какие изменения в мире вы хотите произвести? Ответьте на этот вопрос — и понятие свободы вмиг станет простым и ясным.

Вот, собственно, и всё, что марксизм имеет сказать относительно самого по себе понятия "свобода". И мы, следуя марксистской логике, ставим вектор и практично переходим к вопросу, который сегодня в наибольшей степени интересует свободолюбивых людей в России: Как человек может свободно (по своей воле, самостоятельно и т. д. и т. п.) определять политический курс, определять жизнь, формировать будущее нашей страны Россия? И, отвечая на этот вопрос, мы придём к потрясающему выводу. Оказывается, каждый из нас на три-четыре-пять порядков ЗАНИЖАЕТ свои возможности свободного влияния на политический курс, на жизнь, на будущее нашей России.

Однако я уже слышу ропот и конкретно возгласы о том, куда это я подевал знаменитую "осознанную необходимость". Поговорим и о ней. Но несколько позже. Все станет яснее, если начать с вопроса самого главного. Уверен, что каждый из нас обладает развитым чувством свободы, развитой потребностью в свободе, в том, чтобы быть свободным. Но что толку? Как никуда не денешься с подводной лодки, так и большинству из нас никуда не деться с большого корабля под названием "Россия". Мы связаны с этим кораблем, с его курсом, абсолютное большинство из нас обречено разделять судьбу этого как бы "корабля". Но что каждый из нас значит для такой громадины, как Россия? Какие у каждого из нас возможности влиять на курс, на судьбу, на историю России?

Гораздо большие, чем, например, у Ленина! Не согласны? — Давайте сравним:

1) Каждый из нас по определению информированнее Ленина, так как живёт после него, и каждому из нас известно много такого, чего Ленин знать не мог.

2) У каждого из нас есть возможность использовать весь ленинский опыт, почитав ПСС Ленина.

3) У каждого из нас есть блог или возможность его иметь, а у Ленина не было блога, и не было возможности его иметь.

4) Надо полагать, что никто из нас не в ссылке, не в тюрьме и не в вынужденной эмиграции, что каждый из нас имеет свободу передвижения.

5) Каждый из нас имеет полную возможность говорить и писать что угодно. Никого из наших братьев не повесили за шею на перекладине только за то, что он что-то там такое сказанул про "высочайшую особу". И есть гарантия, что и никого из нас тоже не повесят.

6) За нами не ходит всюду филёрская слежка. Нам на каждом шагу не подсовывают агентов-провокаторов. Про нас никто не распространяет специально сплетен, что мы шпионы.

7) Каждый из нас уже лет двадцать пять живёт в такое время, когда политические партии и программы таковых партий не создавал только ленивый.

8) Благодаря новым реалиям каждый из нас может, не выходя даже из дома, ежедневно выступать десятки раз на десятках различных форумов, охватывая своими идеями сотни и тысячи человек.

У Ленина таких благоприятных возможностей не было. И если без религиозного ужаса отнестись к этому человеку, то придётся признать: каждый из нас — фигура потенциально гораздо более влиятельная для судеб России, чем Ленин.

И вот Ленин в столь невыгодных условиях по сравнению с каждым из нас — коренным образом изменил судьбу России и даже всего мира.

Что же в таком случае ждать от каждого из нас при наших-то возможностях, значительно превышающих возможности Ленина!

Чего у большинства людей нет такого, что было у Ленина? — По большому, философскому счету нет только одного: ленинского, марксистского отношения к свободе и необходимости. Большинство людей вечно умничают там, где нужно просто поставить вектор. Или же ставят вектор там, где не мешало бы для начала "поумничать", то есть подумать. Например, в 1914 году царь и все его министры и все его полководцы взяли да и сдуру ума объявили мобилизацию. В результате мировая война, суть которой была в противоречиях на Западе, началась для великих держав с объявления войны … России, которая была в этой войне меньше всех "в доле". А вот в случае со второй мировой войной марксисты с мобилизацией тянули до последнего. И в результате Россия оказалась втянутой в мировую войну только спустя два года после ее начала, причем умудрилась под шумок, не вступая в войну, занять своими войсками дополнительное операционное пространство в виде Прибалтики, Молдавии, западных областей Украины и Белоруссии. Вот что значит правильно распорядиться свободой и правильно отнестись к необходимости!

О самой по себе свободе как таковой мы уже все сказали — и с марксистским ПОНИМАНИЕМ свободы мы уже разобрались. А вот суть правильного ОТНОШЕНИЯ к свободе марксисты изложили немножко по-хулигански. Во всяком случае не занудливо. Энгельс в "Анти-Дюринге" с неподражаемой и местами непереводимой иронией отслеживал попытки господина Дюринга "определить свободу" между "хочется — колется — мамка не велит". И вот Энгельсу захотелось показать, что не все же философы настолько тупые. Так учитель иногда говорит двоечнику: "Ну хоть бы у соседа-троечника списал!". В качестве троечника, у которого было бы не грех и списать, Энгельс указал на Гегеля. Но, как это часто бывает у учителей, он на самом-то деле показал не на настоящие — весьма "троечные"! — тексты Гегеля, а изложил его так, как должен был бы написать "пятерочник". Вот как Энгельс изложил Гегеля:

Für ihn ist die Freiheit die Einsicht in die Notwendigkeit.

Дословно: "Для него свобода — Einsicht в необходимость". Вот это выражение Einsicht in die Notwendigkeit стало потом приниматься за марксистское "определение" свободы, оно стало как бы символом веры, заповедью. На русском языке его вследствие невозможности дословного перевода представили как "познанная необходимость". А с развитием в СССР катедерского "марксизма" стали нередко делать и еще один шаг к созерцательности и весьма часто заменять слово "познанная" мечтательно-йоговской формулировкой "осознанная необходимость". Мол, сидишь ты в тюрьме — так осознай, что это необходимо, и вот тогда и станешь свободным. До такого идиотизма дело доходило на лекциях и семинарах, этому кретинизму реально учили, его преподавали, вдалбливали в головы.

А что на самом деле сказал Энгельс? А Энгельс, конечно, похулиганил. Конечно, немецкое слово Einsicht чаще всего призывает in Einsicht nehmen — что-нибудь учесть, принять во внимание. Но структура слова такова, что в данном случае сие выражение вызывает вполне определенные ассоциации со вполне определенным видом испытующего проникновения.

Про некоторых мужчин женщины говорят: "Глянул — раздел!" Вот что такое в данном случае Einsicht. Если бы госпожа Необходимость была дамой и могла говорить, то она бы про марксистов так бы и сказала: machen Einsicht in mich — глядят на меня — раздевают! Впрочем, у госпожи Необходимости лексикон по необходимости ограниченный. Она в принципе только два выражения знает: "нельзя" и "не дам". Это для всех, кто у нее просит или спрашивает. А если марксист? — А марксисту можно! Потому что марксист не просит, у марксиста Einsicht. Вот можно так сделать, чтобы в мировой войне союзная врагу миллионная группировка много лет сушила бы портянки и дожидалась бы, когда же ее противник разделается с ее союзником, когда соберется с силами и разнесет и эту группировку в пух и прах? — Конечно, нельзя такого сделать! А если это марксист Сталин? А марксисту Сталину — можно! Потому что марксист Сталин не просит и не спрашивает, у него Einsicht, и потому пусть Япония подождет, пока Сталин разберется с Германией. Мы сегодня принимаем за данность то, что вообще-то по всем законам необходимости было невозможно. Невозможно было для СССР избежать одновременной войны против Германии и против Японии. Для всех невозможно. Кроме марксистов, конечно. У марксистов Einsicht, и у них особые отношения с госпожой Необходимостью. Как госпожа Необходимость истосковалась по марксистскому Einsicht, я почувствовал летом 1989 года по ходу борьбы против проекта "открытый сектор". И всего-то мы показали госпоже Необходимости только тень необольшевизма — так она тут же повернулась нужным ракурсом.

Так как нам свободно повлиять на Россию и на её курс? — Смотрим на Необходимость. Проникающее смотрим! То есть не просто смотрим, а делаем Einsicht.

И вот тут мы не преуспеем, если не овладеем одним чисто марксистским секретом. У Необходимости много сторон. И всяких маскирующих одеяний на ней много. Надо знать, в каком именно месте эту Необходимость раздеть.

С одной стороны эта самая Необходимость предстаёт перед нами в виде разных кем-то составленных концепций, планов, проектов, программ, в виде личных намерений президента, премьера и ещё нескольких сотен лиц во всех ветвях власти, включая и власть четвёртую в виде всяких там СМИ, журналистов, обозревателей, аналитиков и так далее и тому подобное. Если с этой стороны заглядывать в Необходимость, то никакого толку от этого не будет. Подход к Необходимости с этой стороны — это идеалистический подход. Он ничего не даёт, кроме потери времени и ошибочных прогнозов.

Подступаться к госпоже Необходимости нужно с другой, с материалистической стороны. Нужно понять логику того статического равновесия, в котором пребывают ныне десятки миллионов россиян. Нужно понять логику этого статического равновесия ещё до того, как оно сменится динамикой движений и столкновений огромных масс людей. Об этой логике — в следующей лекции. Поймём эту логику — будем действовать свободно. Не поймём — нас затянет в необходимость.