Виды переводческих лексических соответствий (эквивалентов) 16 страница

Рассмотрим конкретные примеры воссоздания русской фразео­логии в испанских переводах. Для этой цели возьмем произведения Гоголя и Чехова, так как одной из отличительных особенностей языкового стиля этих авторов является широкое использование ус­тойчивых словосочетаний. В их языке легко найти самые разнооб­разные фразеологизмы, разговорные, просторечные, книжные, ад­министративно-чиновничьи, жаргонные, профессиональные. Даже простое упоминание о стилистических пластах гоголевской и чехов­ской фразеологии свидетельствует о необычайном разнообразии используемых фразеологических средств, которые позволяли досто­верно изображать самые различные социальные среды, характеризо­вать множество персонажей, создавать эпические, лирические, сати­рические, комические и иронические описания, острить, каламбу­рить и пародировать.

Сравнительно малочисленными оказываются случаи, когда фра­зеологизму оригинала соответствует полный фразеологический эк­вивалент в переводе. Это вполне естественно, так как в самих сло­варных системах сопоставляемых языков таких эквивалентов не так уж много. Прежде всего ими оказываются фразеологизмы, восходя­щие к общему источнику, например, библейскому или мифологиче­скому. В рассмотренных переводах произведений Гоголя встречены

такие соответствия, как блудный сын — hijo pródigo, второе прише­ствие — Segundo Advenimiento, Страшный суд — juicio final, Пре­святая Троица — Santísima Trinidad и др. Наличие полных эквивален­тов иногда обуславливается одинаковыми или сходными условиями жизни и быта народов, общностью культурно-исторических факто­ров, психологических процессов и единством мышления. Видимо, этим следует объяснить равенство фразеологизмов, подобных тем, что встречены в гоголевских текстах оригинала и переводов:

Чиновники потеряли голову'.	О si eran los funcionarios los que habían oerdido la cabeza (1. 108)2.
Станет ломать голову.	Se romperá la caí>eza (II. 108).
Я так и лопнул со смеха.	A poco más reviento de risa (I. 1 184).
Разве во втором пришествия.	Acaso cuando llegue el Segundo Advenimiento (1, 440).

Наличие полных межъязыковых эквивалентов позволяет ставить вопрос о существовании общеевропейского фонда равнозначных фра­зеологизмов с одинаковой внутренней формой. Например, у русского фразеологизма потерять голову есть «близнецы» в испанском, анг­лийском, французском, чешском и других языках.

Гораздо чаще в оригинале и переводе встречаются неполные (частичные) эквиваленты:

Только теперь смотри: держи ухо востро.	Únicamente que ahora mucho ojo conmigo (I -811).
Тогда она умела постоять за себя.	En tal caso sabía mantenerse en sus trece (I -1201).
И чтобы он держал их в ежовых рукавицах.	Necesitara atarlos corto Ш - 173).
И встречался как ни в чем ни бывало.	Y se reunía con ellos como si tal cosa (I - 1037).
И... ежеминутно клевал носом.	No cesaba de dar cabezadas íl - 1079).
Но всегда Агафья Федосеевна брала верх.	Pero Agafía Fedoseevna siempre se. salía con la suva (I - 447).

¹ Текст приводится во: Гоголь Н. В. Поли. собр. соч. Т. 1—14. М., 1937—1952.

² Здесь и далее испанские примеры приводятся по схеме: порядковый номер пере­
вода — римская цифра, и страница — арабская цифра.

I. GogolN.V. Obras completos. Ed. "Planeta". Barcelona, 1968. Traducción de José Lain
En traigo;

II. Gogol N.V. Las almas muertas. Aventuras de Chichikov. Poema. Ed. "Cervantes".
Barcelona, 1926. Traducción de R. Slaby y de V. Diez de Tejada:

Ш. Gogol N.V. Las almas muertas. Ed. "Arte y literatura".Cuidad de la Habana, 1979. Traducción de Andrés B. Couselo.

В приведенных примерах фразеологизмы несмотря на несовпа­дения их внутренней формы и структурные различия оказываются весьма сходными по своей семантике и эмоционально-экспрессивным характеристикам. Подобный перевод фразеологизмов можно считать равнозначным, так как он позволяет воссоздать не только смысл еди­ницы исходного языка, но и ее стилистическую окраску и заданную автором функцию.

Перевод фразеологизма словом возможен, когда в переводящем языке нет соответствующего устойчивого оборота или, когда он есть, но его эмоционально — экспрессивная и стилевая маркировка значительно отличается от подлинника. Правда, иногда переводчик просто не находит в своей памяти нужной фразеологической едини­цы, хотя она имеется в языке перевода.

Бывает кое-кто неробкого десятка.	cierto que hubo valientes ÍI - 1212).
Не пустил никого по миру.	Ni he arruinado a nadie (I - 12S9).
Понес такую ркплрсипу.	Se desató de tal maneta (III - 265).
Такие обипм чинит, что описать нельзя.	Nos agravia tanto que no podríamos a describirlo (I -870).
Но скоро он пришел в себя.	Mas no tardó en recuoerarse íl - 449).
И будут все скалить зубы.	Y la gente acudirá a reirse (I - 822).

Конечно, в таких соответствиях, учитывая даже компенсаторные возможности контекста, есть некоторые потери экспрессивности и смысловых оттенков. Плохо, когда вина в этом переводчика, не на­шедшего нужного эквивалента в испанском языке или пренебрегше­го им. Например, фразу Он тогда выходил из себя. Ланн Энтральго перевел как Se enfurece (I - 434), хотя в испанском есть выражение salir de su quicio, эквивалент русскому фразеологизму. Или Я тебя в рог согну переведено глаголом: te retorceré (II - 275), а не фразеоло­гизмом meteré en un zapato (a uno).

Фразеологизмы по указанным выше причинам могут иметь опи­сательные (объяснительные) соответствия, т. е. передаваться сво­бодными словосочетаниями:

Грех вам понапрасну поклеп возво­дить!	No esta bien eso de levantar falsas acusaciones fl - 938).
Или такую рожу, строит, что хоть святых выноси.	O saca una cara que escandaliza todo el mundo (I -738).

Описательный перевод может и не нанести ущерба художествен­ной адекватности перевода в целом, но к частичным стилистическим потерям он, безусловно, приведет.

Прием калькирования при переводе фразеологизмов, соотносимых со словом, практически используется крайне редко, так как калька в переводном тексте будет выглядеть чужеродным образованием, тре­бующим особого толкования. Калькирование может оказаться эффек­тивным приемом, когда возникает необходимость передать игру слов оригинала, составляющим элементом которого является фразеологизм рассматриваемого типа.

Анализ конкретных переводов свидетельствует о том, что даже при наличии в переводящем языке константных фразеологических эквивалентов устойчивым оборотом оригинала, переводчики, под­чиняясь собственным стилистическим соображением, нередко при­бегают к однословным или описательным соответствиям.

Рассмотренные случаи касались разговорных или книжных об­щеупотребительных фразеологизмов. Но, например, в произведениях Гоголя встречаются мощные пласты специальной фразеологии, ад­министративно-чиновничьей, жаргонной, характерной для картеж­ников, собачеев или купеческого сословия. Как показывает сопоста­вительный анализ, перевод подобных устойчивых словосочетаний иногда связан со значительными информационно-стилистическими потерями.

Весьма близкие соответствия найдены лишь для историзмов, на­зывающих титулы и должности чиновников: коллежский советник — consejero colegiado, городской голова — alcalde, надворный советник — consejero palatino и т, п. Что касается жаргонных выражений, то чаще всего они передаются нейтральными словами или описатель­ными словосочетаниями, и это приводит к значительной эмоцио­нально-экспрессивной «недостаточности», к некоторому искаже­нию авторского стиля. Вот, например, как передаются карточные арготизмы:

В фортунку крутнул.	Jugué a la ruleta (I - 1076).
Прикинем хоть талию.	¿No aceptas siquera sea una partida? (1-1098).
Хочешь, метнем банчик.	¿Queres que juguemos una partida (1-1084).
Загнул утку не вовремя.	Dupliqué la puesta a desatiempo (1-1067).
Вот попробуй он играть дуплетом.	Pero que pruebe a doblar (I - 1067).

Нечто подобное происходит и с жаргоном, например, собачеев и чиновников. Конечно, во всех этих случаях при переводе изменяется речевая характеристика персонажей. Думается, что в испанском

языке есть выражения и в карточном жаргоне, и в арго чиновничест­ва, которые соответствовали бы по своей стилистической окраске и смыслу оборотам оригинала, но они по каким-то соображениям не были использованы в переводах. То, что переводчики обращают­ся к нефразеологическим средствам и при наличии фразеологиче­ских эквивалентов свидетельствует хотя бы перевод выражения продулся в пух и прах: у Энтральго переведено как me han desplomado (I - 1066), Слаби и Техада дают вариант he perdido hasta las cejas (II - 79), Коусело переводит lo he perdido todo jugando a la baraja (III - 86). Одно устойчивое словосочетание пе­редано тремя способами: словом, фразеологизмом и описатель­ным оборотом.

П. Воссоздание предикативных устойчивых словосочетаний, пословиц и поговорок, составляет особую переводческую проблему. Пословицы — это закрепленные в языке устойчивые образные суж­дения, которые имеют назидательный смысл, выражают определен­ную мораль и часто обладают звуко-ритмической организацией. В отличие от фразеологических единиц, эквивалентных слову, у посло­виц и поговорок образное содержание, то есть их внутренняя форма, обычно сохраняет свою значимость. Оно функционально действенно. Носители языка не только знают смысл пословицы и ситуации, в ко­торых ее следует употреблять, но и воспринимают образ, метафору, сравнение, формирующие пословицу. Конечно, изначальные реалии, связанные с возникновением пословицы, забываются. Но двуплано-вость пословиц сохраняется. Их прямой и иносказательный смысл сосуществуют. Смысл свободного сочетания, лежащего в основе по­словицы, и ее иносказательное содержание актуализируется в речи. Поэтому переводчику важно передать оба эти компонента: и смысл пословицы, и ее метафорическое содержание. «Если русская посло­вица, — пишет Н. Л. Любимов, — точно выражает мысль автора и вместе с тем не связана с реалиями русского быта, русской истории и географии, а следование букве оригинала в данном случае затем­нило бы ее смысл, то мы в праве заменить пословицу иноязычную пословицу русской. Все равно читатель наперекор переводчику про­бился бы к ней»¹. Если русского пословичного соответствия нет или его не целесообразно использовать, то воссоздается иноязычная пословица другими средствами русского языка.

¹ Любимов Н. Перевод — искусство. С. 96.

Практика показывает, что обычно используются пять возможных способов перевода пословиц:

1. Полным пословичным соответствием (эквивалентом), когда в
языке перевода есть пословица, равнозначная по смыслу, функции и
стилистическим характеристикам пословице оригинала и совпа­
дающая с ней полностью или в основе своей по образному содержа­
нию. Иными словами, метафора, заключенная в пословицах, должна
опираться на идентичные образы. Примерами таких соответствий
являются:

Más vale tarde que nunca. — Лучше поздно, чем никогда. No hay rosas sin espina. — 'Нетрозы без шипов. Los dichosos no cuentan las horas. — Счастливые часов не наблюдают. Al caballo regalado no hay que uiimrle el diente. — Дареному коню в зубы не смотрят.

A hierro caliente, batir de repente. — Куй железо, пока горячо.

Todo es bien lo que acaba bien. — Все хорошо, что хорошо кончается и т. п.

Полные эквиваленты часто встречаются у так называемых ин­тернациональных пословиц и крылатых выражений, восходящих к библейским и мифологическим источникам.

2. Частичным пословичным соответствием, когда пословица язы­
ка перевода эквивалентна пословице оригинала по смыслу, функции
и стилистической окраске, но различается своим образным содержа­
нием. Например:

Si el río suena, piedras traeré. — Нет дыма без огня.

Más vale un toma que dos te daré. — Лучше синица в руках, чем журавль в небе.

El trabajo es sagrado no lo toques. — Работа не волк, в лес не убежит. El <JUé no corre, vuela. — Наш пострел, везде поспел.

В переводах одного и того же произведения устойчивый оборот может передаваться разными частичными соответствиями:

Дело яйца выеденного не стоит.	1. Todo el negocio no vale las cuatro patas de un perro. (U - 70)
	2. El asunto no vale- un comino. (I - 1056)

3. При передаче пословиц нередко используется прием калькиро­вания. Он отличается от описываемого в пункте 4 способа перевода только тем, что калька не подвергается никакой особой ритмической и метафорической организации. Пословица воспроизводится в почти дословном виде, и сам контекст подсказывает, что читатель имеет

дело, видимо, с устойчивым оборотом, воспроизводимом по ориги­налу. Иногда даже в самом авторском тексте есть вводные поясне­ния, указывающие на фразеологизм: «как говорит пословица», «как обычно говорят», «всем известно, что» и т. п. Приведем несколько примеров из переводов произведений Гоголя:

Большому кораблю — большое пла­вание.	A barco grande, travesía grande. (1-816)
Ни в мать, ни в отца, а в проезжего молодца.	No se parece ni al padre, ni a la madre, sino a un mozo que pasó por el camino. (I - 1273)
Кому какое дело, что кума с кумом сидела.	A quien le importa que el compadre habla con la comadre. (I - 1 169)

При калькировании возможно сохранение иноязычного колорита и реалий:

Кто любит попа, а кто попадью, говорит пословица.

Hay quien ama al pope y quien a la mujer del pope-dice el proverbio. (11-123)

В этом переводе воспроизведена русская реалия (pope), a пере­данная реплика оригинала однозначно подтверждает, что речь идет о русской пословице. В подобных случаях калькирование оказыва­ется возможным, потому, что реалия «pope» уже ранее вошла в ис­панский язык на правах экзотизма.

Калькированию пословиц и поговорок способствует то обстоя­тельство, что лежащие в основе этих устойчивых выражений образы (если, конечно, они не сугубо национальные) воспроизводятся сред­ствами языка перевода и оказываются вполне понятными для носи­телей этого языка.

Когда в состав устойчивых оборотов входят имена собственные и реалии с ярко выраженной национальной окраской, не ставшие эк-зотизмами в переводящем языке, переводчики избегают калькиро­вание таких выражений и передают их иными соответствиями:

Затвердила сорока Якова одного про всякого.	¡Erre que erre! (1-1 109)
Вот тебе бабушка и Юрьев день.	Ya llegó el juicio final. (II - 120)

4. «Псевдопословичным» соответствием, когда переводчик счи­тает целесообразным использовать имеющиеся в языке соответствия или когда в нем вообще нет полного или частичного пословичного эквивалента. В этом случае переводчик «изобретает» пословицу,

воспроизведя без модификаций или с некоторыми изменениями об­разное содержание оригинальной пословицы и, конечно, сохраняя ее смысл. При создании такой «ложной пословицы» используются об­разные и звуко-ритмические средства. Словосочетание стилизуется под пословицу. У читателя должно сложиться впечатление, что соз­данная пословица существует в языке перевода или, что это ино­странная пословица, воспроизведенная средствами родного языка с сохранением пословичных признаков и характеристик. «Псевдопо­словичное» соответствие всегда результат творческого воссоздания речения языка оригинала. Например, пословице "Antes que te cases, mira lo que haces" могли бы соответствовать «псевдопословицы» типа «Поспешишь жениться, рискуешь ошибиться»; «Замуж идешь, смотри, кого берешь»; «Когда в брак вступаешь, смотри, кого выбираешь». Ср., также: "Acuéstate sin cena, amanecerás sin deuda" — «Лучше без ужина остаться, чем в долгах оказаться.»; "El ave nació para volar, y el hombre para trabajar" — «Птица для полета, а человек для работы» и т. п.

Обратимся к опыту H. M. Любимова, которым он делится в своей книге: «Дон Кихот, умирая говорит: En los nidos de antaño no hay pájaros hogaño». Буквально: «В прошлогодних гнездах нет птиц ны-нешнего года». Смысл: «К старому возврата больше нет». Я это пе­ревел так: «Новым птицам на старые гнезда не садиться»¹.

5. Еще один переводческий прием — это пересказ фразеологиз­ма, т. е. описательный перевод. Отсутствие необходимых соответст­вий и невозможность дословного калькирование влияют на выбор этого способа перевода. Он сводится к толкованию, объяснению пословицы, которая в переводном тексте практически перестает су­ществовать как самостоятельная языковая единица и, словно, рас­творяется в контексте. При таком способе перевода неизбежны сти­листические и информационные потери:

Знай, сверчок, свой шесток.	a ver cuando aprendes a no salirte del lugar que no te corresponde. (I - 953)
Для друга семь верст не околица.	Para ir a ver a un amigo uno es capaz de recorer siete verstas sin darse cuenta. (11-270)
Русский человек задним умом крепок.	El ruso comprende cuando es demasiado tarde. (I - 1 120).
Чем дальше в лес, тем больше дров.	Más al ver que las cosas se complican conforme avanzaba en sus estudios.. (1-198)

' Любимов Н. Перевод-искусство. С. 96.

Думается, в определенных случаях описательный перевод явля­ется свидетельством недостаточного трудолюбия переводчика или его ограниченных творческих возможностей.

Следует заметить также, что в переводах произведений Гоголя в большинстве случаев пословицы оригинала как бы меняют своей стилистической регистр. В подлиннике это разговорные и даже про­сторечные эмоционально сильно окрашенные обороты, а в перево­дах их стилистический потенциал несколько занижен, они тяготеют к нейтральной, литературно-нормированной маркировке.

Ш. Особое место в переводоведении следует отвести компара­тивным фразеологизмам. Это своеобразные устойчивые сравнения. Они, как правило, строятся по семантической схеме: «названия ка­чества или действия + союз + метафорический интенсификатор на­званного качества или действия». Как уже упоминалось, первую позицию в этой схеме обычно занимают прилагательные или глаго­лы, соотносимые с конкретным объектом мысли, который характе­ризуется дважды. Во-первых, называется присущее ему качество, или совершаемое им действие, или его состояние. Причем прилага­тельные или глаголы употребляются в своих обычных значениях. Во-вторых, характеристика усиливается своеобразным метафориче­ским интенсификатором, который либо увеличивает степень назван­ного качества, либо указывает на усиление интенсивности действия. Поэтому фразеологичность оборота заключается в устойчивости сравнения: определенные названия качеств и действий могут усили­ваться с помощью столь же определенных метафор. Например, но­ситель русского языка знает, что качество прилагательного «трусли­вый» может быть усилено за счет сравнения «как заяц». В сознании русскоговорящих закреплена устойчивая связь всех трех элементов: «трусливый как заяц».

При переводе компаративных устойчивых словосочетаний чаще всего используют два приема: подбирают соответствующий фразео­логизм или калькируют оборот оригинала. Поэтому передача их иноязычными фразеологическими эквивалентами ведет, как прави­ло, к потери национального своеобразия оборота, хотя смысловая, стилистическая и функциональная адекватность сохраняется. С дру­гой стороны, калькирование компаративного оборота, как это ни парадоксально, также приводит к некоторому ослаблению нацио­нального колорита, так как калька оказывается свободным словосо­четанием, а не фразеологизмом, и воспринимается как индивидуаль-

нб-авторское сравнение. Сопоставим, например, два перевода гого­левской фразы Ты пьян как сапожник. В переводе Слаби и Техада удачно найден испанский фразеологический эквивалент: ¡Estás borracho como una uva! (II - 58). А. Энтральго передал это сравнение с помощью кальки, дословно воспроизведя русский оборот: Estás borracho como un zapatero (I - 1043). В последнем случае испанский читатель поймет, что русские сапожники отъявленные забулдыги, хотя, почему именно они выбраны Гоголем для сравнения, останется неясным. Читатель может и не догадаться, что в переводе воссозда­но русское устойчивое словосочетание. Соавторы перевода столь же верно передали фразеологическое сочетание глуп, как сивый мерин фразеологизмом Es estúpido como pavo cebado (II - 18), Энтральго пы­тался найти другое соответствие, приближающееся к кальке: Es estúpido como un carnero gris (1-818). И допустил, на мой взгляд, семантическую неточность, так как carnero в переносном смысле означает 'безвольный человек', а не 'глупый'. В выражении идти (пристать), как корове седло внутренняя форма сохранила свое эмоционально-экспрессивное содержание. Его воспринимают и но­сители языка. Поэтому можно признать вполне адекватным кальки­рование этого оборота в переводе Энтральго: