А Н Т И Ч Н О С Т Ь

Прежде всего определим хронологические границы Античности: с самых последних веков II тысячелетия до н.э. по первые века I тысячелетия н.э. (для простоты ориентации – тысячелетие до Рождества Христова). И сразу же проясним вопрос о её пространственных координатах. Говоря об Античности, чаще всего имеют в виду искусство Древней Греции и Древнего Рима. Но это была только часть большой художественной культуры, которая интенсивно развивалась и за пределами названных территорий. И в ходе последующего изложениия в этом удастся убедиться неоднократно.

На выходе в Античность мы, пожалуй, впервые со всей отчётливостью сталкиваемся с явлением, которое периодически будет повторяться и в дальнейшем: каждый новый большой виток исторического развития точкой своего отсчёта имеет катастрофу или по крайней мере «закат» предыдущей цивилизации.

К примеру, завершая рассмотрение Древнего мира, мы говорили о достижениях эгейской цивилизации (развивалась на островах и побережье Эгейского моря – это основная территория Греции). И вот в XII веке до н.э. (его можно считать начальным пунктом Античности) она была разрушена натиском дорийских (северогреческих) племён, находившихся на гораздо более низком уровне развития. Дорийское завоевание привело к общему упадку во всех сферах жизни. В истории Греции наступил период, получивший название тёмные века – он продолжался почти пять столетий (примерно до появления гомеровских поэм). Разумеется, это не было разрушением до самого основания. Что-то от прежней цивилизации «варвары» Античности восприняли. Тем не менее, мир как бы начинали строить заново.

Это «строительство» во многом осуществлялось по линии созидания духовного фундамента античной культуры, а закладывался он главным образом в словесности. Вот почему мы так много времени посвятим литературным жанрам. Фундамент этот составили в первую очередь религиозные своды и национальные эпосы. Назовём основные из них.

В Индии сложились два религиозных свода. Веды (в переводе означает знание, точнее – высшее, духовное знание; ср. русское ведать) – священные книги индуизма (индуизм – основная религия Индии). Триптака (в переводе означает Три корзины священных установлений, и данный свод действительно состоит из трёх собраний текстов) – это буддийский канон (закон). Буддизм возник в середине I тысячелетия до н.э., явившись наиболее ранней из трёх мировых религий (наряду с христианством и исламом; мировая, то есть распространившаяся в различных регионах мира), и получил хождение во многих странах Азии.

В Индии времён Античности были созданы и два великих эпоса – поэмы «Махабхрата» и «Рамяна». Обозначение «Махабхарата» («Великая Бхарата») возникло в результате сокращения полного названия («Великое сказание о потомках Бхараты»). Бхарата – древнеиндийское племя, которое действительно существовало (к слову, официальное название современной Индии – Бхарат). «Рамаяна» означает в переводе «Деяния Рамы» (Рама – легендарный герой индийских сказаний).

Еврейский народ во времена Античности создал духовное творение, так много значившее впоследствии для человечества – Библия (по-гречески – Книга, что нужно воспринимать как Книга книг); точнее, её большая дохристианская часть – Ветхий Завет, собрание священных книг иудаизма (иудаизм – религия иудеев). Позже, вместе с Новым Заветом он составил Библию – Священное Писание христиан. Верования древних евреев, зафиксированные в Ветхом Завете, стали первой монотеистической религией (монотеизм – единобожие), и это был принципиально важный прорыв в будущее, когда именно монотеистические религии (христианство, ислам) вытеснили языческие культы. Единый Бог (в будущем христианстве – Бог-отец, первый лик Троицы) имеет в Ветхом Завете три имени – Саваоф, Яхве, Иегова (то есть Сущий). Всё, абсолютно всё восходит к нему. Вот что гласит произносимая от его имени одна из строк Ветхого Завета.

Создающий свет и творящий тьму, делающий мир и производящий бедствия – Я, Яхве, делающий всё это.

В Древней Греции религиозного свода как такового не возникло (его заменяли многочисленные мифологические предания), но это было компенсировано созданием национального эпоса. В поэмах Гомера (возможно, полумифическое лицо) «Илиада»и «Одиссея»и особенно в поэме Гесио  да «Теогония»

(«Происхождение богов») осуществлена завершающая переработка древних мифов, они приведены в стройную и целостную систему. Причём суть изменений, которые произошли с человеком в его движении от Древнего мира к Античности, нашла своё метафорическое выражение в замене старых богов новыми.

Старые боги (титаны) олицетворяли собой мрачные, стихийные силы земли – мир, в котором господствовали ужас и дисгармония. Молодые боги (олимпийский пантеон во главе с Зевсом), усмирив титанов и сбросив их в бездну земли (Тартар – ад), установили в мире силу закона, создали новую красоту, основанную на порядке и гармонии. Вот почему ключевым моментом поэмы Гесиода «Теогония» становится грандиозная битва старых и новых богов.

… Заревело ужасно безбрежное море,

Глухо земля застонала, широкое ахнуло небо

И содрогнулось; великий Олимп задрожал до подножья

От ужасающей схватки. Тяжёлое почвы дрожанье,

Ног топотанье глухое и свист от могучих метаний

Недр глубочайших достигли…

Это наша первая встреча с гекзаметром – основным размером древнегреческой эпической поэзии (в том же размере сложены и поэмы Гомера): шестистопный размер из 17 слогов, размеренный, «окладистый» и безрифменный, что передаёт характер торжественно-приподнятой речи и величаво-возвышенный дух «седой старины».

Веды, Трипитака, «Махабхарата», «Рамаяна», Библия, «Илиада», «Одиссея», «Теогония» – это только самые известные из множества литературных памятников, в которых происходило установление исходных начал духовного бытия Античности. Мы говорим: литературных памятников, и если по отношению к поэмам Гомера и Гесиода это вполне правомерно, то можно ли относить такое обозначение к религиозным сводам? Да, вполне. Уже хотя бы потому, что они представляют собой собрания текстов самого различного происхождения и назначения: помимо собственно культовых форм (гимны богам, молитвы, проповеди, ритуальные предписания, магические заклинания), мы встречаем здесь исторические хроники, героические легенды, волшебные сказки, фольклорные песни, басни, притчи и т.д. Вот что превращало религиозный свод в антологию всего, чем жил человек того времени.

Но, кроме того, если взять и сами культовые тексты, то в ряде случаев есть основания расценивать их как произведения искусства в силу присущей им яркой художественной выразительности. Обратимся для примера к одному из 150 псалмов Ветхого Завета, которые библейская традиция связывает с именем легендарного царя-песнопевца Давида.

Яхве, услышь мольбу мою,

и вопль мой пусть дойдёт до Тебя!

Не скрывай Твой лик от меня,

в день бедствия моего

преклони ко мне Твой слух!..

Ибо дни мои тают, как дым,

и кости мои горят, как огонь;

Сердце моё скошено, как трава…

Пепел я ем, как хлеб,

со слезами смешиваю моё питьё!

Как видим, человеческое страдание передаётся в самых экспрессивных выражениях («Дни мои тают, как дым… кости мои горят, как огонь… услышь мольбу мою… вопль мой пусть дойдёт до Тебя!»).

Не менее примечательны религиозные гимны из индийских Вед. Вот «Гимн Вруне» (бог неба) – тихая, задушевная, почти интимная просьба.

Если любимого мы оскорбили,

Друга, приятеля, брата, соседа,

Даже чужого нам человека,

Да простит нам Варуна этот грех.

Если содеяли зло мы обманом,

Подобно плутам, играющим в кости,

Всякий грех наш, невольный и вольный,

Прости нам, Варуна, и будь к нам добр!

* * *

Религиозное поучение могло облекаться в форму сюжетного повествования. Так возникали многочисленные «духовные истории». Один из ярких образцов находим в Библии – «Книга Ива». Это драма жизни человека, познавшего много незаслуженных страданий. Повествование начинается прозой.

Был человек в земле Уц, и звался он Иов; и человек этот был прост и праведен, и богобоязнен, и далёк от зла.

И родилось у него семеро сыновей и трое дочерей; в имении же было у него семь тысяч овец, и три тысячи верблюдов, и пятьсот пар волов подъяремных, и пятьсот ослиц, и челяди весьма много.

Это перечисление сделано не случайно. Во-первых, оно призвано показать, что герой повествования пребывал в довольстве и изобилии; а во-вторых, к подобному подсчёту повествователь ещё вернётся в конце истории, создавая, таким образом, её своеобразное «арифметическое» обрамление.

Итак, Иов – праведник, беспорочный человек, угодный Богу. Кажется, злу просто неоткуда войти в его жизнь. Но невозможное происходит, и источником его становится сам Бог, поскольку изображённый здесь Сатана в данном случае не враг Бога, а противник человека, его искуситель и обвинитель. Он настаивает на том, что Иов чтит Бога не бескорыстно, что его безупречность проистекает из его благополучия.

Сатана говорит Богу:

– Разве не за мзду богобоязнен Иов?

Не Ты ли кругом оградил его,

и дом его

и всё, что его?

Но – протяни-ка руку Твою,

дотронься до всего, что есть у него;

разве не похулит он Тебя?

Чтобы получить ответ на этот вопрос, Яхве выдаёт Иова на пытку обвинителю. Беды обрушиваются на голову праведника одна за другой. Иов теряет всё, но продолжает истово славословить Господа.

– Нагим вышел я при рождении

и нагим возвращусь назад.

Яхве дал, Яхве взял –

благословенно имя Яхве!

Тогда Сатане разрешается истязать «кость и плоть» Иова. Несчастного поражает проказа, а для древнего еврея это не просто участь медленной и мучительной смерти, но и скверна, то есть знак Божьей немилости. Иов горько сетует, проклиная день своего зачатия.

– Да сгинет день, в который я рождён,

и ночь, что сказала: «зачат муж!»

День тот – да будет тьма,

да не сияет ему свет!

Смертная тень да охватит его,

да обложит его мгла,

затмение да ужаснёт!

Ночь та – да падёт во мрак,

да тмятся звёзды утра её,

Пусть ждёт света, но он не придёт,

Пусть не узрит ресниц зари.

Обращает на себя внимание острота чувства, патетический слог: «Да сгинет день… да не сияет ему свет… Ночь та – да падёт во мрак … пусть не узрит ресниц зари».

Иов выдерживает испытания, доказывает способность человека к бескорыстной вере и награждён за это: «Господь благословил конец Иова больше, чем его начало». Стихи вновь сменяются прозой (арка к исходному пункту), повествователь возобновляет перечисление, всё «умножая вдвое».

И вдвое умножил Яхве всё, что было у Иова. И стало у него четырнадцать тысяч овец, и шесть тысяч верблюдов, и тысяча пар волов подъяремных, и тысяча ослиц.

«Книга Иова» показывает неоднозначность постулатов Библии и ставит массу вопросов. В том числе касательно всезнания Бога: он, Всеведущий, не знал, действительно ли богобоязнен Иов и как он поведёт себя в испытаниях. Но, в конечном счёте, поучительный смысл этой «духовной истории» состоит в следующем: да, Господь может усомниться и более того – ошибиться, но верь в Него и тебе рано или поздно обязательно воздастся.

Поскольку первая часть нашего знакомства с Античностью целиком посвящена словесности, по ходу изложения сделаем два отступления в область изобразительного искусства и архитектуры. Эти «интермеццо» в виде визуального материала подготовят наше обращение к пластическим искусствам в следующих разделах, посвящённых Античности. – эти «интермеццо» переработать в единый текст