В Европе стояла холодная зима, когда Бофор вернулся на свою жалкую флотилию. Но вскоре судьба смилостивилась. К счастью для герцога, во главе финансов Франции встал новый человек, о котором завтра мы будем много беседовать. Его звали Жан-Батист Кольбер. Этот новый министр финансов занялся французским флотом. Самым популярным наказанием преступников Кольбер сделал отправку на галеры – гребцами. Кольбер нашел деньги и на реконструкцию флота. В короткий срок Бофор получил необходимое: средства на ремонт кораблей, большое пополнение гребцов и четыре новых, прекрасно вооруженных фрегата.
Бедный герцог был готов обменять все эти фрегаты, все свои титулы на возвращение в Париж. Но туда его не звали, так что, несмотря на предупреждение, «пьяные фантазии» продолжились.
В самом начале 1669 года Бофор со своей обновленной эскадрой пошел к берегам дружественной Венеции. По пути сумел нагнать пиратский корабль и освободил французский фрегат, развесив пиратов на реях. В Венеции герцог пополнил запасы провианта и готовился отплыть – охранять караван французских торговых судов, плыть с ними мимо пиратского Алжира и Туниса. Но в Венеции он неожиданно получил новое задание: Людовик благодарил за первые успехи и приказывал идти к острову Кандии (так тогда именовался Крит). Здесь Бофор должен был помочь осажденным венецианцам, воевавшим с армией турок. Король сообщал, что венецианский гарнизон будет подчиняться приказам Бофора.
|
|
– Но он отправляет нас на верную гибель, – сказал его друг и помощник граф Л., – на острове целая армия турок!
Бофор только усмехнулся: он понял: от него решили избавиться! Он помолчал и сказал графу:
– Мой отец любил повторять завет древних мореплавателей: «Плыть всегда необходимо, а жить не так уж необходимо». Так что мы выполним приказ Его Величества.
25 июня 1669 года Бофор высадился со своим отрядом у окруженного турками главного города острова (Ираклиона, как именуют его нынче). Венецианцы в ту пору именовали его Кандией, как и весь остров.
Венецианцы прятались за мощной стеной, построенной ими еще в прошлом веке. Окружив город плотным кольцом, у стен стояла армия турок во главе с великим визирем. Его войска взяли город в кольцо больше двадцати месяцев назад и потеряли к нынешнему времени более ста тысяч убитыми. Но от города не отступали. Бофор решил попытать счастья – внезапной дерзкой атакой с тыла опрокинуть осаждавших.
Он послал голубя к осажденным – приказал одновременно с началом атаки организовать вылазку венецианцев.
На стене зажгли костер, означавший, что приказ они получили.
|
|
Ночью перед сражением Бофор был смутен. Он сказал в палатке своему адъютанту: «Мой отец долго болел. И когда мне сообщили, что он простил всех своих врагов, я сказал – значит, отец скоро умрет. Самый верный признак смерти воина – это примирение с врагами. Сегодня, когда я проснулся, мне мучительно захотелось простить всех их – Ришелье, Мазарини и, главное, ее, покойницу...» Адъютант посмотрел на него испуганно.
Сражение началось, как только рассвело. Бофор, как всегда, был впереди. Но венецианцы так и не показались из-за стен. Бофор не знал, что они уже вели тайные переговоры с турками о сдаче города и обговаривали мирную, почетную эвакуацию населения.
Атака захлебнулась. Французам пришлось отступить. Но отступили они без своего командира. Во время этого сражения один из самых блестящих воинов Франции, внук короля Генриха IV, герцог Франсуа де Бурбон Вандом, второй герцог де
Бофор, таинственно, бесследно исчез – пропал без вести!