double arrow

Упражнение «Трехступенчатая ракета»

Для выполнения этого упражнения группа разделя­ется на тройки. Каждый участник по очереди побывает в трех ролях: клиента, консультанта и наблюдателя. Обычно смена ролей происходит через 15-20 минут.

Клиент пребывает с переживаниями актуальными в данный момент и занимается исследованием своего состояния.

Консультант помогает клиенту исследовать его состояние, используя схему трехступенчатой ракеты. Можно использовать одну ступень в том случае, если она первая. Вы можете использовать две ступени (первую и вторую, первую и третью) или три ступени (первая, вторая, третья). Таким образом, вы видите, что первая ступень в упражнении является обязательной. Например:

Я вижу, ты нахмурилась. (1)

Я вижу, ты нахмурилась и, мне кажется, ты чем-то недовольна. (1,2)

Я вижу, ты нахмурилась, и меня разбирает любо­пытствохочется узнать, с чем это связано. (1, 3)

Я вижу, ты нахмурилась, мне кажется, ты чем-то не­довольна, и мне хочется узнать, чем я могу помочь тебе. (1,2,3)

Участник, исполняющий роль клиента, ведет себя естественно. Он может откликаться на то, что говорит консультант, или просто рассказывать о том, что сей­час с ним происходит. Клиент и консультант работают вместе над исследованием состояния в настоящем. Если клиент молчит, консультант может задавать во­просы — что с тобой происходит? и т. д. или отражать молчание клиента, т. к. это тоже то, что происходит с клиентом. В любом случае это упражнение помогает отработать навыки бытия здесь и теперь, присутствия с очевидным, отражения собственных чувств и т. д.

Наблюдатель — это зеркало консультанта. Наблю­датель отмечает невербальные (очевидные) проявления консультанта и ступени, которые консультант исполь­зовал в работе, и дает обратную связь по окончании работы. Например, наблюдатель отмечает, когда у консультанта получились все три ступени, когда две, когда первая и третья и т. д. Таким образом, наблю­датель учится присутствовать, быть внимательным и отражать очевидное. Кроме того, в обратной связи могут звучать предложения о том, что сам наблюдатель отметил бы у клиента в процессе упражнения или иначе сформулировал.

Глава 2

ПРОЦЕСС ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО

КОНСУЛЬТИРОВАНИЯ

(Попытка описания процесса изнутри)

«Страдание имеет смысл, если ты сам становишься другим»

Иегуда Бэкон

Психологическое консультирование — это процесс вза­имодействия двух людей — клиента и консультанта, целе-полагающим фактором которого является желание клиента изменить что-то в своей жизни. Если предположить, что при­чиной затруднений, которые испытывает клиент, является его утрата контакта с самим собой, с собственными ресурсами, то, развивая метафору Джеймса Бьюдженталя, сравнившего психотерапию с путешествием, можно сказать, что для кли­ента это путешествие к себе. Он отправляется в него, чтобы лучше узнать себя, восстановить связь с собственными ре­сурсами. Во время этого путешествия ему предстоит ответить на вопросы: что я чувствую? что я думаю? чего хочу? что мне мешает поступать так, как я хочу? какими средствами я буду пользоваться для реализации своих желаний и, что сущест­венно, какими из них я уже пользуюсь, ибо само путешествие требует от человека многого: умения видеть и слышать (т. е. быть открытым тому, что встретиться на пути), умения пере­носить трудности (встреча с интенсивными переживаниями и т. п.) и сохранять устойчивость, чтобы двигаться вперед? Как пишет Дж. Бьюдженталь11, никто не возвращается из этого путешествия таким, каким он в него отправился.

Процесс психологического консультирования условно можно разделить на три этапа:

11 Bugental J. Psychotherapy and process (The fundamentals of an Existential-Humanistic Approach). Addison-Wesley Series in Clinical and Professional Psychology. New York, 1978.

1) построение отношений;

2) основная часть, или работа с проблемой;

3) завершение.

Все начинается с первой встречи. Это самая важная точка для процесса в целом, поскольку здесь решается вопрос о том, состоится ли путешествие вообще, и, если состоится, какова будет роль каждого из его участников.

Давайте попробуем представить себе, как все происходит с самого начала. Как получается, что два человека встречаются в кабинете консультанта? В отношении специалиста все более или менее понятно — он прошел подготовку и получил необходимые навыки и умения. А каков путь клиента к этой точке? Как говорит­ся, от хорошей жизни никто к психологу-консультанту не пойдет. Человек оказался в затруднительном положении, столкнулся со сложной проблемой и сначала всеми доступными средствами пытается эту проблему разрешить сам. Когда у нас возникают сложности со здоровьем — мы обращаемся к врачам, и это ес­тественно. А вот с душевными проблемами принято справляться самому. К сожалению, в обыденном сознании это представление существует до сих пор, и человек в поисках выхода обращается к друзьям, предпринимает все возможное, но безуспешно. В конце концов он приходит к выводу, что сам справиться не может, и тогда решается на непривычный для себя шаг— пойти к психологу, к этому, в общем, чужому человеку, да тут еще этот вызывающий понятные опасения корень «психо-»...

Нетрудно предположить, что человек, уже идя на психоло­гическую консультацию, волнуется, нервничает и тревожится. Он идет со своими личными проблемами в незнакомое место, к незнакомым людям, и, если мы хотим помочь ему выразить их, нам необходимо подготовиться к его приходу с учетом этого предполагаемого состояния. Обстановка в консультативном центре должна быть располагающей, а поведение секретарей строиться на понимании того, что человек пришел сюда го­ворить о чем-то глубоко личном, наболевшем. Клиент должен быть уверен, что в центре ему будет обеспечена полная кон­фиденциальность и что вокруг не будет «посторонних ушей». Если обстановка, в которую он попадет на пути к специалисту, поможет ему почувствовать, что все происходящее с ним вос­принимается с пониманием, ему будет легче сделать следующий шаг и встретиться с консультантом.

Что важного и существенного должно произойти на этой встрече? Какие вопросы должны быть разрешены? Каково значение этого события в целостном процессе психологи­ческого консультирования?

Консультант не знает, с чем пришел клиент, чего он хочет, каковы его ожидания и какой он видит роль специалиста. Не прояснив этого для себя, психолог не может ответить на вопрос, сможет ли он быть профессионально полезным этому человеку.

А теперь продолжим свои фантазии по поводу клиента. Итак, он — в незнакомом кабинете, с незнакомым человеком. Ему нужно говорить о себе, о своих переживаниях и трудностях, и, чтобы он мог это сделать, необходим контакт.

Контактэто такой уровень безопасности, принятия и доверия во взаимодействии с консультантом, который поз­воляет клиенту выразить то, что его беспокоит. Поскольку консультант, по нашему мнению, как раз и является экспертом в отношениях (а не в проблемах), он обладает комплексом навыков, позволяющих выстраивать контакт. Следует заметить, что контакт является необходимым условием всего процесса психологического консультирования, и поэтому, какими бы длительными ни являлись рабочие отношения между консуль­тантом и клиентом, консультант должен быть нацелен на поддержание контакта и уметь распознавать реакции клиента (вербальные и невербальные), которые говорят о нарушении этого контакта. Вступление в контакт — это первый и сущест­венный шаг на этапе построения отношений.

И вот клиент, испытывая понятные в этой ситуации не­ловкость и затруднения, заговорил. Обратимся к примеру.

Клиентка, назовем ее Ириной Викторовной, — женщина 38 лет. Выглядит истощенной, сидит слег­ка согнувшись, как будто удерживает тяжесть на плечах. Начинает говорить, и ее глаза наполняются слезами.

Говорит, что она впервые на приеме у такого спе­циалиста, что ей неловко говорить о своих проблемах с посторонним человеком, но она «дошла до точки» и сама не знает, что делать. Обратилась по совету по­други: «Вы ей помогли. Помогите мне, на вас последняя надежда!»

15 лет в браке. Двое детей 13,5 и 8 лет. С мужем познакомились в институте. На последнем курсе по­женились. Окружающие не понимали ее выбора — «Ты такая веселая энергичная, а он бука: всегда серьезен, неразговорчив». Но клиентка говорит, что она с самого начала разглядела в своем избраннике чувствительного, заботливого и надежного человека. Оба приезжие. Оста­лись в Ленинграде, работали, построили кооператив, растили детей. Все было хорошо до прошлого лета.

Дети отдыхали у родителей клиентки на юге. Она взяла две недели, оставшиеся от отпуска, и поехала к родителям отдохнуть и привезти детей к началу учеб­ного года. Они вернулись в Ленинград. Муж встречал, но что-то в нем «было не то». Приехали домой, все хорошо; подумалось, что легкая тревога, возникшая на вокзале, была вызвана усталостью от путешествия. Однако ночью в постели опять возникло неприятное чувство: «Какой-то он был не такой, как всегда, зна­ете, женщины это чувствуют...» А через неделю после возвращения семьи муж впервые за время совместной жизни не ночевал дома.

Думала, что-то с ним случилось. «Обзвонила боль­ницы, морги». В отчаянии позвонила бывшей однокаш-нице по институту, которая работает вместе с мужем, и та, испытывая неловкость (так показалось клиентке), сказала что «ничего с твоим мужем не случилось, по­явится не сегодня, так завтра». На все дальнейшие расспросы Ирины Викторовны эта женщина отвечала, что больше ничего сказать не может. «Возникли нехо­рошие подозрения».

Муж пришел на следующий день. Клиентка попыта­лась выяснить, что произошло. Муж выглядел как побитая собака, сказал, что ему нечего сказать, и ушел в комнату к сыну. С этого дня все изменилось. Ирина Викторовна, будучи человеком активным, пыталась выяснить отноше­ния. «Пыталась говорить и по-хорошему, и по-плохому, срывалась на крик, устраивала истерики. Спрашивала: ты не хочешь со мной жить? Промямлил: нет. Спрашивала: ты уходишь из семьи? Отвечает: нет, я не отказываюсь от детей. Ну как это понимать?! Спрашивала: у тебя появилась другая женщина? Молчит. Однажды сказала в сердцах, что разведусь... Он ответил: «Твое право...» Как подменили человека.

Обращалась к бабке, к экстрасенсам... не помогло. Видите, в кого я превратилась. Смотреть страшно! Сплю плохо, дом забросила, дети оставлены. Стыдно перед дочерью, она все понимает — большая уже. Реву целыми днями, работать не могу. Держат на работе, потому что я давно там работаю. Они видят, что-то со мной проис­ходит, но я ведь никому ничего не говорю. Зачем сор из избы выносить. Знает только моя близкая подруга. Она и выяснила, что у него роман с женщиной с работы. Видите, все время реву. Все слезы уже выплакала! В об­щем, дошла до края, если бы не дети, то руки бы на себя наложила. Вы — моя последняя надежда! Помогите!»

Это был большой рассказ, и видимо, консультант вел себя располагающе, что и позволило клиентке доверить ему свою беду. Возникает вопрос: может ли консультант отклик­нуться на призыв Ирины Викторовны о помощи в данном месте процесса? Мы думаем, что нет, так как на этом этапе еще неизвестно, какой помощи ждет от него клиентка, говоря другими словами, каков ее запрос.

На вопрос о том, какой помощи она ждет, клиентка отвечает: «Вы понимаете, с человеком (мужем) что-то произошло. Он как будто не в себе, как заколдованный. Вы как специалист лучше поймете и сделаете что-то, чтобы он понял, что он делает!»

Может возникнуть впечатление, что они пришли вместе и муж сидит у кабинета, но оказывается, что это не так. Тогда консультант спрашивает, как же он может помочь мужу клиентки.

Оказывается, у клиентки есть свое представление об участии специалиста: «Он сюда не придет. Я ему пред­лагала. Он отказывается что-либо делать. Я сейчас хожу на курсы астрологов. Там народ разный. Вы придете к нам под видом моего товарища по курсам. Когда придет муж, я вас познакомлю, и вы с ним поговорите. Он чело­век вежливый, в этой ситуации ему деваться некуда».

Выраженное во время первой сессии представление клиента о причинах жизненных трудностей и о помощи спе-циалиста-психолога, в которой он нуждается, мы называем первичным запросом.

36

Может ли специалист удовлетворить такой запрос? Нет, потому что муж клиентки не обращается за помощью к данному специалисту и если консультант сделает то, о чем просит его клиентка, он нарушит личные границы человека (мужа клиентки) и вторгнется в его личное пространство, что, на наш взгляд, противоречит идеологическим и этическим основам профессии психолога-консультанта.

Однако это не означает, что Ирина Викторовна пришла не по назначению. Клиентка надеется, что специалист раз­решит ее проблемы, что он обладает знаниями и умениями и может изменить ситуацию. А консультант точно знает, что он не работает с ситуациями, он работает с людьми...

Что в данном случае видит психолог?

Перед ним — истощенная женщина, переживающая отчаяние и безысходность. Она хочет изменить ситуацию, вернуть отношения с мужем в прежнее русло, а муж всем своим поведением сообщает, что он не хочет жить с этой женщиной. Конечно — это тяжелая, сложная травматичес­кая ситуация, проблемная ситуация, потому что клиентка хочет, но не может ее изменить. Но, как уже было сказано, психолог-консультант не нацелен на проблемные ситуации, он нацелен на проблемы конкретного человека. И эти про­блемы находятся не в ситуации, а в пространстве данной личности. Начинающие консультанты склонны идентифици­ровать трудности, испытываемые клиентом, с ситуацией. Люди часто видят причины своих проблем в поведении других (муж безразличен, дети — эгоисты, начальник— са­модур и т. д.).

Однако проблемная ситуация не существует сама по себе. Личностные проблемы данного человека и конкрет­ная проблемная ситуация — категории взаимосвязанные. И, как это ни странно, когда человек разрешает личные проблемы, ситуация перестает быть проблемной. Любой из нас может вспомнить такие периоды в своей жизни, когда нам казалось, что «все рухнуло, жизнь потеряла смысл...». Тем не менее по прошествии времени мы вспоминаем эти ситуации и не понимаем, почему так реагировали. Зачастую люди говорят: «Сейчас это кажется такой ерундой, смешно вспомнить». Иллюстрацией может служить следующий слу­чай из практики.

37

Обратилась женщина, от которой 1,5 года назад ушел муж. Он ушел к женщине, которая старше и менее привлекательна, чем клиентка (обратившаяся работала моделью). Все полтора года после ухода мужа женщина страдала и мучилась, чувствовала себя брошенной. Ста­ла выпивать. Это обеспокоило дочь, которая и настояла на том, чтобы мать обратилась к специалистам.

Женщина рассказала историю своей жизни с му­жем. Она его не любила. Несколько раз порывалась уйти, но возвращалась, потому что боялась, что муж что-нибудь с ней сделает— «Он страшный человек, бывший боксер». Был период, когда она в течение двух лет жила с другим мужчиной. Это был очень «автори­тетный человек, и муж его побаивался». Муж все время пытался ее вернуть, и ему это удалось — «Я его боялась и не чувствовала себя свободной». Когда клиентка со стороны посмотрела на историю своих отношений с мужем, то определила его уход как собственное осво­бождение. «Я чувствую себя совершенно по-другому. В моем мире стало много света. Я теперь радуюсь тому, что произошло. Радуюсь своей свободе».

И в случае с Ириной Викторовной, несмотря на всю тя­жесть ситуации, ее нельзя назвать безвыходной. Безвыход­ность определяется отношением к ситуации самой клиентки. Специалист может помочь ей понять и отразить ее личные затруднения в сложной ситуации.

Давайте посмотрим, в чем затруднения нашей клиентки.

По тому что и как она говорит, возникает впечатление, что Ирина Викторовна знает о том, что ее муж не хочет про­должать супружеские отношения, но она не хочет это при­нять. Об этом свидетельствует, в частности, и то, что, когда консультант попытался спросить о разводе, уже после того, как о нем упомянула сама клиентка, Ирина Викторовна «не услышала» вопроса. Она относится к ситуации так, как будто в реальности этого быть не может. Однако, на самом деле, все обстоит именно так.

Вероятно, есть другая реальность, в которой этого быть не может, в которой есть определенные и жесткие правила и табу. Назовем это психологической реальностью данного чело­века. Это внутреннее пространство, «населенное» элементами,

составляющими психику: понятиями, образами ощущениями, представлениями, переживаниями и т. д. Эти элементы об­разуют сложные динамические структуры, определяющие наши отношения и поведение. Обращаться к этому материалу непросто, и он не всегда доступен, но именно с этой реаль­ностью работает специалист. При этом следует помнить, что непосредственного доступа в это пространство у него нет, и консультант может соприкасаться с ним только в том случае, если клиент будет делиться с ним своим опытом пребывания там. Получается, что все эти представления являются только предположениями консультанта, т. е. гипотезой по поводу психологических затруднений данной клиентки. О том, на­сколько эти предположения верны, знает только сама Ирина Викторовна.

В данном случае консультант поделился своими пред­положениями о том что клиентка как будто понимает и одно­временно с этим не желает принимать того, что муж не хо­чет продолжать супружеские отношения. Клиентка с этим согласилась и сквозь слезы поведала о том, что она все это «понимает и знает, только это трудно принять». Но, если что-то не принимать, с этим ничего нельзя сделать. Не принимая какую-то ситуацию, мы не можем вести себя в ней адекватно. Наша психика трансформирует в нашем сознании ситуацию в соответствии с тем, какой мы хотим ее видеть. И этот образ бывает весьма далек от реальности. В этом случае мы дол­го мучаемся, потому что ищем варианты и предпринимаем действия в вымышленном мире.

Можно сказать, что психологическая проблема кли­ентки состоит в том, что она хочет найти выход, но не может этого сделать, потому что ищет его, не принимая того, что случилось. Очевидно, что причины, которые определяют такое отношение клиентки к ситуации, лежат внутри нее.

Эти причины стали понятны, когда клиентка поведала свою личную историю.

Единственный ребенок в семье, в которой были живы традиции старых семейных устоев: «Муж в доме всему голова», «Жена за мужем». Ее обязанность — де­ржать дом, растить детей. Дети должны уважать и слушать взрослых. Родители были против брака с ее

будущим мужем, т. к. он показался слишком хлипким для «такой дивчины», «да и вообще молчун». Это был первый, и единственный раз, когда она пошла против воли родителей и настояла на своем. В определенный момент настоящей ситуации, когда было особенно тяжело и хотелось с кем-нибудь поделиться, она по­звонила матери. Мать выслушала, напомнила о том, что они с отцом сразу были против этого брака, но «теперь уже все, вышла за мужа— терпи, все перемелется; он отец твоих детей. О разводе даже не заикайся. Не ровен час, отец узнает!» Вот и все. И жить мучительно, и выхода нет. Как же можно ослушаться родителей?!

Эта история помогает лучше понять личностную структуру клиентки. Она — человек чрезвычайно зависимый от своих ро­дителей и от тех норм, правил и регулятивов, которые усвоила в отчем доме. Нормы эти отличаются большой жесткостью. В соответствии с ними развод — это табу. Исходя из этого, становится понятным, почему клиентка испытывает такие трудности в данной ситуации.

Психологически понятная связь между трудностями, которые испытывает клиент (говоря медицинским языком — жалобами), ситуацией, в которой возникли эти трудности, и особенностями личности клиента называется психологичес­ким диагнозом.

Очень часто люди, пришедшие в кабинет психолога-консуль­танта, задают вопрос: «Может быть, я не туда пришел?» Если ука­занная выше связь существует, специалист может с достаточной уверенностью сказать, что человек пришел по назначению.

Итак, в данном случае ответ утвердительный. Значит ли это, что можно отправляться в «путешествие»? Нет. Положи­тельный ответ на этот вопрос является, как говорят в мате­матике, необходимым, но не достаточным условием. Важно, чтобы клиент и консультант имели общее, разделяемое обоими представление о проблеме клиента. В данном случае, выра­женное от лица клиентки, оно может звучать так: «Я понимаю, что эта ситуация не уникальна и из нее есть выход. Многие люди сталкивались с подобными проблемами и разрешали их — разводились. Но я чувствую себя так, как будто я лише­на такой возможности, хотя понимаю, что никто, кроме меня самой, не может эту проблему разрешить. Я понимаю, что

это зажимы, „тиски" внутри меня, но как от них освободится? Я ведь взрослый человек, и мне себя не изменить...»

В этом месте психолог в доступных и понятных словах может объяснить клиенту, что изменить свое отношение к си­туации возможно. Для этого клиенту необходимо обратиться к себе и попытаться понять, что в нем определяет формирование этого отношения и, как следствие, этих реакций. Только тогда возможны изменения, только тогда могут открыться новые перспективы. При этом очень важно, чтобы клиент понимал, что обращение к себе — это его работа, что это он будет ис­следовать себя, а мы будем его на этом пути сопровождать, используя все свои знания, навыки и опыт подобных путешес­твий. Направление путешествия определяет клиент.

В используемом нами примере клиентка говорит: «Мне мешает ощущение несвободы, зависимость от правил, от родителей. Я хотела бы освободиться от этой зависимости, стать внутренне более свободной...» Сформулированное таким образом обращение мы называем рабочим запросом. Рабочий запрос принимается специалистом (поскольку со­ответствует его профессиональной позиции) и определяет направление консультативной работы. Остается обсудить ряд формальных условий: частоту встреч, время каждой сессии, финансовые вопросы, место и т. п.

Вот теперь, когда есть разделяемое представление о психологической проблеме клиента, определена цель даль­нейшего взаимодействия (для чего?), прояснены вопросы о том, какова роль каждого из участников, и сформулированы условия, можно сказать, что заключен договор. Такой договор мы называем контрактом.

Однако контрактом мы называем не только сформули­рованные положения, т. е. результат, но и этап процесса взаимодействия между клиентом и консультантом, который к этому приводит. Ниже приведена схема этого этапа.

Установление контакта и заключение контракта являются основными шагами на этапе построения отношений. Дальше начинается этап работы с проблемой. Опираясь на Дж. Бьюд-женталя12, можно сказать, что человек, искренне обеспоко-

'2 Bugental J. Psychotherapy and process (The fundamentals of an Existential-Humanistic Approach). Addison-Wesley Series in Clinical and Professional Psychology. New York, 1978. P. 49-51.

енный какими-то обстоятельствами своей жизни, старается что-то сделать, чтобы эту обеспокоенность понизить. Но очень часто мы сами блокируем ресурсы, необходимые нам, чтобы изменить «ситуацию»: мы не видим всех аспектов ситуации, подавляем осознание нашего вклада в ситуацию, переклады­ваем ответственность на других, действуем в соответствии со старыми паттернами, которые могли работать в детстве, но которые в данной ситуации потеряли свою адекватность. Мы избегаем конфронтации со своим беспокойством, не желая соприкасаться с болью, и лишаем себя возможности осознавать происходящее. Для того чтобы в человеке про­изошли изменения, позволяющие найти выход из возникших


Понравилась статья? Добавь ее в закладку (CTRL+D) и не забудь поделиться с друзьями:  



Сейчас читают про: