Беседа 2

«…властью Его мне данной, прощаю и разрешаю…»

- Владыка, давайте продолжим разговор об исповеди. Часто, особенно от людей, только начинающих свой путь к Богу, можно услышать: «Вот, мол, понимаю, что давно не исповедовался, но все что-то мешает. То дел много — не пускают, то страх перед своими грехами или робость, что строгий батюшка попадется. Или бывает, что уже пришел в храм, а там очередь на исповедь, а ты не хотел бы, чтобы посторонние слышали то, что будешь говорить...» Владыка, это все — искушения?

- Надо помнить, что на пути человека к Богу всегда стоит дьявол. Он может нашептывать: «Да какая тебе исповедь, какое прощение, когда ты такой грешник, да в таком и каяться-то стыдно!» Или наоборот: «Да какие там грехи: все так живут, ничего плохого я не делаю. Кто без греха? Успею еще покаяться». Тут могут быть разные варианты, дьявол постоянно отводит человека от Бога, пытаясь ему что-то внушить, но надо осознавать, что, если человек не исповедуется, сле­дует такому внушению, то он идет на сделку. Что касается расхожей формулировки «успеется», то в Книге Премудрости Иисуса, сына Сирахова, сказано: «Не медли обратиться к Господу, и не откладывай со дня на день: ибо внезапно найдет гнев Господа, и ты погибнешь во время отмщения» (Сир. 5. 8—9).

- Владыка, но ведь бывает так: у человека что-то произошло, он чувствует потребность в исповеди, но так как он к ней не готовился, специально не постился, то в конце концов в храм так и не идет.

- Во-первых, не надо путать два различных Таинства: Причастие и Покаяние. Перед Причастием действительно обязателен пост, а вот перед исповедью это не обязательно. Бывают такие моменты, когда человек сам чувствует потребность в том, чтобы покаяться, и он должен это сделать, тут нельзя ждать. Потому что если он будет откладывать исповедь, то наверняка не придет. Во-вторых, очереди в храмах возникают в том числе и оттого, что люди приходят на службу по субботам и воскресеньям. Но исповедоваться можно в любой день.

- Владыка, а почему исповедь называют Таинством? Ведь никаких «специальных действий», подобно тому, как это происходит во время Таинства Евхаристии, здесь священник не совершает. Казалось бы, что проще: пришел к батюшке и рассказал, что с тобой произошло, в чем грешен, тебе отпустили грехи, и все. Но мы говорим, что это Таинство.

- И не просто Таинство Покаяния, исповедь еще называют вторым Крещением. В Библии, в греческом языке, когда говорится о покаянии, употребляются два глагола: один означает возвращение к Богу путем изменения поведения, образа жизни, а другой глагол обозначает внутренний переворот, переворот мыслей, сознания. Так вот покаяние - это внутренний переворот человека, ведущий к перемене образа мыслей и образа жизни и возвращающий человека к его истинному предназначению. Тут нельзя упрощать до расхожей бытовой формулировки: «не согрешишь — не покаешься». Грех нарушает истинную природу человека, и Таинство Покаяния, подобно Крещению, восстанавливает его поврежденную грехом духовную природу.

Интересно, что русское слово «покаяние» можно фонетически разделить на части следующим образом: «пока-я-ни-я». То есть пока я грешу, пока я не увидел в себе этот грех, пока я не раскаялся в нем, «я» еще «не я», я не стал самим собой, тем образом и подобием Божьим, которым должен быть. И покаяние — это то, что помогает нам обрести себя.

Ведь что происходит? После обязательной духовной подготовки (об этом мы скажем позже) человек, увидевший в себе свои грехи, перед священником начинает говорить о них, называть их.

В богословии назвать что-либо, дать имя — это значит и определить, что это, и установить над этим власть. Помните, как в Библии рассказывается, что когда Бог привел к Адаму зверей, чтобы тот дал им имена, то Адам, называя их, этим самым и устанавливал над ними свою власть. Точно так же и мы: исповедуясь, называя свой грех, мы и обозначаем его сущность и уже уходим из-под его власти.

- Но, может быть, тогда достаточно уже того раскаяния, которое мы испытываем, оставшись наедине со своей совестью?

- Когда мы говорим о Таинстве, мы говорим, что свидетелем нашего покаяния, свидетелем перед Богом, является священник. Не случайно перед исповедью священник предупреждает, что если человек утаил свой грех, забыл или не увидел его в себе, то грех так и остается с человеком. Это первое. Второе: врачует человеческую природу, исцеляет человека, прощает его грехи Сам Господь Иисус Христос. И это та невидимая часть Таинства, которая видимым образом проявляется в том, что священник — свидетель и покаяния и прощения — читает разрешительную молитву. Так «видимым» образом происходит разрешение человека от греха.

Грех притягателен, и если он владел человеком, то человек не может сам, своими силами от него освободиться: для того чтобы произошло уничтожение греха, исцеление, нужна благодать Божья. Тут можно вспомнить эпизод исцеления Иисусом расслабленного в Капернауме. К Христу поднесли больного, и Он сказал тому так: «...чадо! прощаются тебе грехи твои» (Мк. 2. 5). Этот эпизод показывает четкую связь между Божьим прощением и исцелением, даже физическим. Поэтому мы и говорим о благодатной силе прощения.

- Понятно, что домашний самоанализ или то прощение, которое мы просим у тех, кого обидели, — это немного другое.

- Опрощении людьми мы еще поговорим, а сейчас мне бы хотелось остановиться на роли священника в Таинстве. Дело в том, что у тех, кто только начал воцерковление, могут возникать различные смущения и искушения, связанные с непониманием миссии духовника. Мы должны знать, что прощение мы получаем не от священника. Не случайно в разрешительной молитве священник читает: «...властью Его (то есть властью Бога. — М.Г.), мне данной, прощаю и разрешаю тя от всех грехов твоих». Исповедь — это и акт веры, и внутренний порыв к Богу, потому, конечно, здесь не место формализму, и лучше идти к священнику, который поможет тебе открыться. Тут вопрос стоит не в плоскости «строгий — нестрогий батюшка». Здесь вопрос духовной близости, доверия. Есть священники, которых Господь отметил особой благодатью быть духовниками тысяч людей. Например, архимандрит Кирилл (Пав­лов), архимандрит Иоанн (Крестьянкин), архимандрит Андриан, и я сейчас назвал не всех. Верующие знают о них, и тысячи тысяч едут к ним, потому что они помогают им открыть душу перед Богом, потому что эти духовники могут многое в себя вместить.

- Владыка, а какая самая типичная ошибка исповедующегося?

- Попытка самому поставить себе диагноз. Кающийся должен открыть душу перед Богом, рассказать, описать, что с ним происходило, но определить, что это, сделать заключение может только духовник. Бывает, человек приходит к батюшке и кается: «Вот грешен, у меня чревоугодие — ем и ем, пост не соблюдаю», а поговоришь с ним, и там такой набор... Но сам человек этого может и не видеть.

- Чтобы увидеть грех, надо подготовиться к исповеди, а как?

- Правильное построение исповеди должно идти от Заповедей, которые надо обязательно прочитать перед исповедью, от советов святых отцов о том, как построить свою жизнь. Например, есть книга преподобного Иоанна Лествичника «Лествица», рассказывающая о духовном восхождении человека и тех духовных болезнях, которые его подстерегают. Надо помолиться перед исповедью и почитать Евангелие. Кроме того, подготовка к исповеди заключается в том, чтобы человек вырвался из плена каких-то сиюминутных, нервных состояний, суждений о себе, которые могут исказить картину происходящего с ним. Для этого необходимо привести в равновесие свои чувства, подольше побыть в храме и помолиться о том, чтобы Господь открыл тебе твои грехи.

- Владыка, вы сейчас говорите о равновесии чувств, а как же слова к Господу из покаянного псалма: «Близок Господь к сокрушенным сердцем и смиренных духом спасет» (Пс. 33.19)? Да и во время исповеди часто видишь, как люди плачут, или это неправильно?

- Здесь разговор о разных вещах. Слезы раскаяния, которые иногда рождаются во время исповеди, называют еще «слезами, смывающими грехи», это как раз эмоциональная реакция кающегося сердца. Такие слезы омывают душу. А я говорил о настрое на духовную ровность и строгости к себе, которые так важны перед исповедью.

- А как преодолеть страх или робость перед священником или стыд назвать что-то вслух?

- Надо помнить, что есть тайна исповеди, и существует каноническая ответственность за ее разглашение — она очень строгая, священника могут лишить сана. Ведь когда священник исповедует преступника, то даже если он при этом узнает о каких-то совершенных и нераскрытых преступлениях или обстоятельствах, то он не может об этом никому рассказать. Потому что — и это принципиально — он свидетель перед Богом, а не перед обществом. Я специально привел в пример такую крайность, но и в обычной жизни все предусмотрено так, чтобы священник не мог нарушить тайны исповеди, чтобы даже не было такого искушения. Ну, например, для исповеди в семинарии приглашаются духовники, которые не принимают участия ни в педсоветах, ни в учебном процессе.

Я знаю, что часто исповедующегося может смутить внешняя холодность, отстраненность священника, или верующий начинает бояться: «Вот все расскажу ему, а как я потом буду с этим батюшкой общаться?» Хочу сказать, что священники часто специально стараются не смотреть в глаза кающемуся, чтобы не смутить его, не остановить порыв искренности. Это может показаться безучастностью, но на самом деле в такой отстраненности — помощь кающемуся.

- Владыка, часто во время исповеди, рассказывая какую-то ситуацию, в которой и сам не прав, но и тебя обидели, приходится слышать от батюшки: «Ну, а с обидчиком примирилась, простила?» То, что себя оправдывать на исповеди не стоит, — это понятно, но почему так важно простить обидевшего?

- Вспомните, как мы молимся в Молитве Господней: «...и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим» (Мф. 6. 12). Иисус нас учит, что прощение не может быть дано тому, кто сам не прощает, и чтобы просить прощение у Бога, нужно простить ближнего своего. «Ибо если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный, а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не про­стит вам согрешений ваших» (Мф. 6. 14-15). Значит в том, как мы прощаем ближних, и условие Божьего прощения и его мера, то есть то, насколько ты будешь прощен сам.

- Владыка, бывает так: человек согрешил, потом исповедовался в этом, некоторое время все было в порядке, а потом опять так же грешит, и что же, опять в том же грехе каяться и опять будешь прощен?

- В Евангелии есть эпизод, когда Петр приступил ко Христу и спросил Его: «Господи! сколько раз прощать брату моему, согре­шающему против меня? до семи ли раз? Иисус говорит ему: не говорю тебе: до семи, но до седмижды семидесяти раз» (Мф. 18. 21-22). Этим сказано все. А что касается повторяемости грехов, то Таинство Исповеди дарует человеку благодатную силу изменения. Но все равно за человеком остается выбор, как поступать. Хронические болезни, и духовные в том числе, требуют длительного лечения, и если у человека страсть — то, что владеет им, то естественно, что излечение будет длительным. И человек будет постоянно оказываться в ситуации выбора и борьбы со грехом.

- А если человеку кажется, что грех сильнее его, что он так и не отпустит его, то, что теперь, так и жить в борьбе с собой?

- А как еще? Это не вопрос «согрешил — покаялся», это вопрос жизни. Грех — это духовное преступление, причем и по отношению к себе самому. Ведь если человек совершает грех, то этим самым он убивает в себе жизнь истинную.

Просто тут не должно быть отчаяния, мы говорим, что исповедь — это акт веры, и в том числе и веры в то, что Господь даст тебе силы измениться, что Он простит тебя, как бы велики ни казались тебе твои грехи.

В Евангелии рассказывается, как некий фарисей по имени Симон пригласил Иисуса к себе в дом — «вкусить с ним пищи». И вот одна женщина, узнав, где Иисус, пришла в дом фарисея, «принесла алавастровый сосуд с миром и, став позади у ног Его и плача, начала обливать ноги Его слезами и отирать волосами головы своей, и целовала ноги Его, и мазала миром» (Лк. 7. 36—38). Фарисей, видя это, подумал: «...если бы Он был пророк, то знал бы, кто и какая женщина прикасается к Нему, ибо она грешница» (Лк. 7. 39). И тогда Иисус, видящий сердце человеческое, так обратился к фарисею: «...у од­ного заимодавца было два должника: один должен был пятьсот динариев, а другой пятьдесят, но как они не имели чем заплатить, он простил обоим. Скажи же, который из них более возлюбит его? Симон отвечал: думаю, тот, которому более простил. Он сказал ему: правильно ты рассудил. И, обратившись к женщине, сказал Симону: видишь ли ты эту женщину? Я пришел в дом твой, и ты воды Мне на ноги не дал, а она слезами облила Мне ноги и волосами головы своей отёрла; ты целования Мне не дал, а она, с тех пор как Я пришел, не перестает целовать у Меня ноги; ты головы Мне маслом не помазал, а она миром помазала Мне ноги. А потому сказываю тебе: прощаются грехи её многие за то, что она возлюбила много, а кому мало прощается, тот мало любит» (Лк. 7. 41-47).