Картина восьмая

Прошло еще три часа. Справа, вскарабкавшись по круче, появляется Дороти. Проходит налево, смотрит вниз. Идет на авансцену — всматривается в ту часть острова, которая перед нею.

Дороти (зовет). Ник! Ни-ик!

Н и к. (выходит из-за скалы). Я здесь.

Дороти (обернулась). Выходит, и ты его не нашел?

Н и к. Игра в прятки мне осточертела. Знаешь, кто твой дружок? Нечистая сила. Не иначе, он превратился в яще­рицу и юркнул в щель. И пускай там сидит. Вылезет, когда увидит катер на плаву. Испугается: а вдруг мы отча­лим без него. (Только сейчас обратил внимание на поник­ший флаг, присвистнул.) Когда это он успел поставить мачту? Слушай, Дороти, тут столько чудес, что я готов поверить — это не скалы, а надводная часть фантастиче­ского корабля.

Дороти. Мы теряем время. Я еще раз спущусь в бух­ту, ты посмотри в пещере.

Н и к. В пещере его нет. Интересно, под каким флагом он собирается бороздить океан? (Расправляет флаг.) «Бил Первый». А говорят, у психов нет чувства юмора. Где он раздобыл флаг?

Дороти. Лучше спроси, где он раздобыл все то, что затащил в пещеру. Его надо найти, Ник!

Н и к. Ладно, закончу с катером — поищу. (Идет.)

Дороти. Это слишком серьезно.

Н и к. Я постараюсь управиться до темноты.

Д о р о т и. У нас в запасе всего полчаса.

Н и к. (остановился). Ты про его бред насчет конца света?

Дороти. А если это не бред?

Н и к. Но ты же сама сказала: на него накатило. Посадим в катер — догребем до врачей.

Дороти. Если до этого он ничего не взорвет.

Н и к. Что?

Д о р о т и. Не знаю. Он на это способен — уже до­казал.

Н и к. Доказал. Доказал, что он псих.

Дороти. Вот что я тебе сейчас скажу. Два года назад в наш приморский ресторанчик вошел человек с ав­томатом. И перестрелял двадцать человек. Оказалось — он псих. Но тем, с кем он разделался, от этого не легче.

Н и к. Он был военным?

Д о р о т и. Кто?

Н и к. Псих.

Дороти. Какая разница. Кажется, нет.

Н и к. Тогда откуда у него автомат?

Дороти (кричит). При чем здесь автомат? Дело в том, что он псих!

Н и к (тоже кричит). Дело в том, что у психа в руках оказался автомат! Когда автомат можно купить в магазине, как пылесос, он может оказаться в руках и у психа.

Дороти. Ты хочешь изменить наши законы?

Н и к. Я хочу, чтобы психи не стреляли в людей.

Д о р о т и. Тогда ищи Била. Если в мире слишком мно­го ракет, парочка-другая может оказаться в руках и у психа.

Н и к. (помолчав, спокойно). Тогда послушай, что тебе скажу я. Он огромный кусок отборного дерьма — этот твой Бил. Но ракетной шахты на этом острове нет. Нет! Если на него накатило, пускай прячется в щелях. Я пойду вниз. Я придумал, как заделать дыру.

На вершине скалы появляется Б и л. Через плечо переброшены кольца веревки. Безумие почти настигло его. Била выдают руки. Жестикуля­ция не совпадает со смыслом сказанного. Руки не подчинены мозгу, кажется, они живут сами по себе.

Б и л. Эй, красный! Ты искал Била. Даже заглядывал под валуны. Скажи, что ты рад видеть меня.

Н и к. Ящерица опять превратилась в человека. Я рад.

Б и л. (в диктофон). До конца света осталось пят­надцать минут тридцать секунд. (Дороти.) А ты, крошка, не хочешь сказать, что соскучилась?

Дороти (с полным самообладанием). Да. Очень. Спускайся сюда.

Б и л. (в диктофон). Торжественный миг приближался неотвратимо. (Дороти.) О чем вы сговаривались?

Дороти. Ник идет чинить днище. Я собираюсь ждать.

Б и л. Чего?

Д о р о т и. Пока тебе надоест разыгрывать невидимку.

Б и л. Не терпелось поглядеть на меня, да?

Дороти. Ты знаешь.

Б и л. Поглядеть, не сбрендил ли я совсем?

Д о р о т и. Мы видим — ты в полном порядке.

Б и л. Я тоже так считаю. Давно пора было покончить с таблетками. (Нику.) Жаль, ты не пробовал их. Дороти припасла целую тонну. Вот такая крохотуля внутри тебя разрастается в огромное облако. Заволакивает тебя. И ты уже не человек, а кукла на ватных ногах. (Дороти, без пе­рехода.) Второе напоминание: в отдельных случаях не употреблять местоимение «мы».

Д о р о т и. Я забыла. Спускайся ко мне.

Б и л. Погляди на мою подружку. Ник. Прикидывается Пенелопой. (Дороти, объясняя.) То была верная гречанка. Она двадцать лет ожидала своего мужа Одиссея. (Нику.) А эта просчитывает в уме варианты, как половчей меня обхитрить. Эй, крошка, компьютер по имени Дороти, разве я не прав?

Н и к. Зачем ей хитрить?

Б и л. О! Этот поганый красный делает вид, будто ничего не знает. Прикидывается дурачком. (Посмотрел вдаль.) Ага, туча сгустилась. По воде пошла рябь. Не пройдет и десяти минут, как здесь задует крепкий ветер. (Нику.) Ты уже прочитал, что написано на флаге? Н и к. (идет). Втащу катер повыше.

Б и л. Отсюда ты не уйдешь.

Н и к. Да? И как же ваше величество собирается меня остановить?

Б и л. Тебя остановит моя подружка. (Прыгает со скалы, достает из-за пазухи уже знакомую нам металлическую коробочку с мигающим красным глазком.) Ты очень хорошо искала, Дороти. Обшарила все углы. Откуда тебе было знать, что я таскаю ее с собой.

Н и к. Что ты собрался взорвать?

Б и л. Я только об этом и твержу: весь мир.

Н и к. Интересная игрушка. Мне тоже хочется ее по­держать.

Б и л. Дороти, скажи, чтобы он оставался на месте. Я предвидел все. Если он сделает шаг — я нажму на кнопку, и миру конец.

Н и к. Нажми.

Б и л. Рано. (В диктофон.) До конца света осталось двенадцать минут.

Н и к. Бил Первый, если не отдашь игрушку, я пошлю тебя в нокаут.

Б и л. Это ты так думаешь. А я думаю по-другому. Для начала напомню тебе библейское: око за око, зуб за зуб. Ты связал меня, паршивая свинья. Теперь я хочу при­вязать к камню тебя.

Н и к. Подойди, привяжи.

Б и л. Это ты думаешь, что тебя привяжу я. А я думаю, тебя привяжет она. Не веришь?

Н и к. Мы не на равных, Б и л. Ты не отвечаешь за свои слова. Но я-то не сбежал из психушки. Зачем Доро­ти связывать меня?

Б и л. Затем, что я прикажу. Н и к. А если она ослушается?

Б и л. Она не ослушается. Ей придется выбирать между тобой и мной. Кого она выберет, Ник?

Н и к. Тебя. (Хочет уйти.) И я вам не собираюсь ме­шать.

Б и л. Я сказал: ты не уйдешь. Эй, Дороти, смотри. (Идет налево, стоит на самом краю скалы.) Если ты ослу­шаешься, я прыгну. Я разобьюсь, но все равно успею на­жать на кнопку. А теперь — лови. (Бросает веревку.) Ты забыла, что враг коварен. Сейчас я расскажу, кого ты вытащила из воды.

Дороти. (не сразу). Что я должна делать? Бил. Связать красного.

Дороти в нерешительности.

Н и к. Делай, как он велит. Откуда нам знать: вдруг прыгнет — он не ведает, что творит.

Б и л. Прыгну только в крайнем случае. Если ты смо­жешь мне помешать.

Дороти. Но послушай, Бил...

Н и к. Не надо. Он не услышит. (Заводит руки назад.)

Б и л. Умница, Ник. Он знает одну тайну. Он уверен: Бил будет талдычить о конце света, но в мире все останется по-прежнему. (Заглянул вниз.) Даже не надо оттал­киваться. Камни как раз подо мной.

Дороти. Прости меня, Ник. (Завязывает Пику руки.)

Б и л. Потуже, потуже. (Достает из кармана и кидает ей складной нож.) Теперь отрежь. Веди его на то самое место и привяжи к камню. (Подошел, проверил, хорошо ли привязан Ник.) Спасибо, Дороти. А теперь садись. Я рас­скажу, почему красный разрешил связать себя. Он счи­тает, когда у Била ничего не выйдет. Бил должен будет его отпустить. Без красного ему до берега не догрести. Ты рассуждал не так?

Н и к. Так.

Б и л. А теперь скажи моей крошке, почему ты уверен, что у Била ничего не выйдет. Молчишь? Может, ты совест­ливый? Может, тебя учили — в чужой квартире не роются по закуткам? Признаю: ты умный мальчик. Сообразил: если здесь, чтобы открыть вход, надо стукнуть по среднему камню, и такие же три камня лежат внутри, что-нибудь да откроется, если проделать то же. Что ты нашел, когда открылась железная дверь?

Ник молчит.

(Дороти.) Он нашел там маленькую пещеру, набитую электроникой. И догадался: главный агрегат тот, на кото­ром мигает глазок. И еще он увидел часы. Они отсчиты­вали время. Но отсчитывали его обратно. Время уходило. И он понял: когда на часах появятся нули — что-то произойдет. Он грубый парень — этот Ник. Неандерталец. По компьютеру, цена которому сотня тысяч, он долбанул камнем. Глазок перестал мигать, часы погасли... Сколько на часах оставалось до нуля, когда ты их исковеркал?

Н и к. Сорок минут.

Б и л. Сорок минут. И тогда ты отправился искать обезоруженного Била. Дороти волновалась, а ты не хотел ее огорчать. Ну, а теперь я скажу тебе, для чего там стоял компьютер. То, что должно было свершиться, свер­шилось бы секунда в секунду. Даже если бы меня прикончил мой дорогой папаша. Даже если бы я утонул и не попал сюда. Но я здесь. Значит, можно обойтись и без компьютера. Кнопку нажму я. (Дороти.) Он говорил тебе, что я псих и незачем меня принимать всерьез? Он врал тебе, Дороти. Если он не верил, что неизбежное свер­шится, зачем пустил в ход булыжник?

Поднятый ветерком, флаг вздрогнул, затрепетал.

Вот и ветерок. Давай-давай, расправляйся, флаг Била Первого — единственный стяг, который будет реять над

планетой.

Н и к. Недоумок! Перестань декламировать! Как ты собираешься расправиться с миром?

Б и л. Заткнись. Теперь не до тебя. Уже скоро, Дороти. Не бойся. Теперь ты со мной. Навсегда. (В диктофон.) До конца света осталось девять минут. (Вдохновенно.) Потомкам! Ничтожному миру, который тысячелетия тол­кал себя в пропасть, я, Бил Первый, вынес свой приговор. Мир был несовершенен и потому был обречен. Ни чума, ни холера, ни войны не научили его благоразумию. Он изобрел способ самоуничтожения. И с тех пор жил в унизительном страхе перед собственной гибелью. Этот страх породил в людях ненависть. Этой ненавистью они хотели испепелить меня, человека-судью, решившего по­кончить со страхом и стать у истоков нового рода че­ловеческого. Выживут немногие. Самые сильные и удачли­вые. Через двести или тысячу лет вы осознаете ошибки ваших предков. Вы не повторите их. И вы будете помнить и благословлять того, кто дал вам эту новую жизнь. (Буд­нично.) Как тебе мое завещание. Ник?

Н и к. Дороти, похоже, он собирается устроить еще один фейерверк. Он меня обхитрил. Развяжи.

Б и л. Дороти, хочешь, чтобы я прыгнул?

Дороти (она внимательно наблюдает за Билом). Нет.

Б и л. (Нику). Твою судьбу решила она. А теперь самое время рассказать, что произойдет через семь с половиной минут. Ага! Ветер крепчает! Ветер развевает мой флаг! Этот мир дрянь. В нем продается все, потому что вес поку­пается. Даже водородные бомбы. Иногда их теряют само­леты. Значит, можно купить у тех, кто нашел. А можно купить и у тех, кто украл. Мне надо было немного. Две. Что я с ними сделал? Снабдил взрывным радиоуст­ройством. Мои дружки припрятали их под землею в двух городах. Они не подозревали зачем. Думали: прихоть психа.

Дороти (очень серьезно, она уже поверила Билу). Что это за города?

Б и л. Ты сентиментальна, крошка. Тебе будет легче жалеть о гибели всего мира, чем о двух городах. Теперь, Ник, я расскажу, как я взорву эти бомбы. Ты думаешь — это мачта для флага коронованного психа? Это антенна. Я и здесь тебя перехитрил. Антенна мощного передатчика. Под камнем спрятаны два провода. Они уходят под скалу. Я нажимаю на кнопку — сигнал летит через океан, и в тот же миг под двумя городами разверзнется земля. Дороти, закрыв лицо ладонями, плачет.

Н и к. Не верь его бредням. У него в голове перепу­тались шестеренки. Он все врет.

Б и л (в диктофон). До конца света осталось четыре минуты. Я спокоен. Уверен, что выполню предначертанное мне. (Нику.) Она плачет, потому что поняла: я не вру, за этими взрывами произойдет что-то такое, что отправит этот мир к праотцам. Когда ты ушел искать меня по ост­рову, я вернулся и открыл в пещере еще одну дверь. Спе­циально для того, чтобы крошка Дороти заглянула в нес. Она увидела убежище, в котором можно прожить и год, и два — столько там припасов. Там есть даже надувная лод­ка и мотор, чтобы добраться до берега, когда спадет радиоактивность.

Н и к. Бешеный подонок! Вообразил себя новым Ада­мом, от которого пойдет человеческий род? Род психов и наркоманов! Ублюдок!

Б и л. Не надо бесноваться. Все предрешено. Мы с До­роти укроемся в пещере, ты останешься здесь. Ты погибнешь, но зато увидишь, как расколется небо. Оно станет багровым, потом черным. Увидишь, как вспенится океан и клубами пара устремится к небу.

Дороти (тихо). Ты не сделаешь этого, Бил.

Б и л. Я готовил это три года. Мне некуда отступать. (В диктофон.) До конца света осталось три минуты. (Нику.) Сейчас один из моих друзей — Винченцо — наби­рает телефон президента Соединенных Штатов. Винченцо не знает, что произойдет. Он всего лишь выполняет мою просьбу. Мало ли какие фантазии приходят в голову чокнутому Билу. Сейчас он соединился с Белым домом. Он просит передать президенту: русские начали войну. Они запустили ракеты. Ракеты летят так низко, что их невозможно засечь. Две из них уже па подлете. Они ата­куют Америку ровно через две с половиной минуты. Ты, кажется, уже понимаешь, куда я клоню. И здесь, красный, я обхитрил тебя.

Н и к. Как ты обхитришь президента и русских?

Б и л. Я думал, ты сообразишь раньше, чем я скажу. Президенту сейчас передают о звонке какого-то психа. Президент не верит в опасность, но на всякий случай от­дает приказ быть наготове. И когда через полторы минуты взорвутся бомбы — он поверит: русские начали войну. Он отдаст приказ — и сотни ракет обрушатся на Россию. И сразу же сотни ракет ответного удара русские обрушат на Америку. Мир слишком долго шел к этому. Надо было только подтолкнуть.

Дороти. Ты не сделаешь этого.

Б и л. Начинаю отсчет. До конца света осталось два­дцать секунд, девятнадцать, восемнадцать. Вот и разгу­лялся настоящий шторм. Под этим флагом мы с Дороти встречаем конец света. Прощай, красный. Мне будет тебя жаль.

Дороти (поднимается со «скамьи»). Ты все равно не сделаешь этого! (Достает пистолет.) Пожалей себя, чок­нутый! Посмотри на меня!

Б и л. (не сводя глаз с развевающегося флага). Две­надцать, одиннадцать...

Дороти. Остановись!!

Б и л. Девять, восемь...

Дороти. (направляет на Била пистолет). Я люблю тебя, Бил.

Б и л. Шесть, пять...

Дороти. (кричит). Я люблю тебя, Бил! (Стреляет.)

Бил, обернувшись, с недоумением посмотрел на нее, еще секунду по­медлил. И рухнул. Пауза. Зазвучала музыка. Та, которая звучала в самом начале, предваряя эту печальную притчу. Мы видим на сцене троих, застывших в неподвижности. Лежащего Била, Дороти с пистоле­том в руке и связанного Ника. Наконец, словно очнувшись, Дороти швыряет пистолет в океан, подходит к Пику, разрезает веревки. Ник забирает у Била металлическую коробочку и осторожно ставит ее на «скамью». Подходит к мачте-антенне, отодвинув камень, достает и перерезает провода. Потом нажимает кнопку «дистанционника», и красный глазок гаснет. Он смотрит на развевающийся флаг. Опускает его, срывает. Вместе с Дороти накрывают им Била. Садятся у изголовья Била.

Дороти (в пространство). Я люблю тебя. Бил.

Голос автора. Не знаю, произошла ли эта история на самом деле или она привиделась мне в кошмарном сне, но я обязан был рассказать ее. Хотя бы для того, чтобы этого не случилось.