Е. Влияние меньшинства и социальные нормы

До сих пор мы рассматривали процесс социального влияния как процесс скрытых переговоров: каждый член группы пытается добиться преобладания своей точки зрения, в то же время имея в виду возможность пойти на некоторые уступки, что­бы достигнуть согласия. Именно в этих рамках мы рассматривали свойства ис­точника влияния, объекта воздействия и роль социального контекста в той мере, в какой каждый из этих элементов представлялся нам фактором протекания и исхода процесса инновации. Ясно, однако, что, для того чтобы заметить фунда­ментальное несогласие и, следовательно, иметь основания для достижения согла­сия, необходимо, чтобы партнеры, включившиеся в такие переговоры, приняли решение и достигли предварительной договоренности о правилах и ценностях, управляющих их поведением и определяющих его. Эти правила и ценности в дей­ствительности происходят из совокупности основных принципов. В научной тео­рии их называют аксиомами, а в отношениях между индивидами и группами — нормами.

Согласно точке зрения С. Московичи (Moscovici, 1979), существуют три вида норм, которые определяют наши суждения об отдельных предметах:

1) норма объективности там, где она доминирует, относится к нашей потреб­ности проверять мнения и суждения по критерию объективной точности;

2) норма предпочтения предполагает существование более или менее жела­тельных мнений, которые отражают различные вкусы;

3) норма оригинальности, наконец, отбирает суждения и мнения по критерию новизны, которую они представляют, и степени удивления, которое они вызывают.

Следовательно, мы предполагаем, что результат взаимодействия может разли­чаться в зависимости от того, имеет ли одна норма большую силу, чем две осталь­ные. Почему эти нормы сказываются на исходе взаимодействия? Мы уже указы­вали, что согласие или консенсус несут две важные функции. С одной стороны, они служат для валидизации наших мнений и суждений и относятся к потребно­сти в подтверждении того, что наше собственное восприятие и наше собственное понимание реальной действительности соответствуют реальности, которую мы признаем. С другой — для повышения нашей самооценки, когда мы видим, что другие люди признают наши суждения и мнения.

Каждая из этих двух функций участвует в процессе влияния. Но которая из них преобладает и определяет характер взаимовлияния — до некоторой степе­ни — дело социальной нормы. Вы легко согласитесь, что норма объективности

ставит на первое место функцию валидизации консенсуса. Она заставляет нас учитывать объективную реальность: отвечающее ей единодушие гарантирует ее ралидность. По определению правильный ответ существует, причем только один. Сталкиваясь с расхождениями, относящимися к суждению о том, что достоверно, _{а ч}то — нет, необходимо включиться в процесс валидизации. На другом конце — _норма предпочтения. Она отдает приоритет росту самоуважения, оставляя сво­боду Д^ля вариантов и индивидуального выбора. Разумеется, если индивидам при­ходится сравнивать свои позиции, поиск консенсуса не исключается, и именно здесь может играть роль влияние. Однако будет трудно найти более одного общего знаменателя для многочисленных отдельных реальностей, так что в этом случае консенсус может представлять лишь сближение вкусов. А как говорит пословица, о вкусах не спорят. Что касается нормы оригинальности, она предположительно соединяет требования двух предшествующих норм. С одной стороны, она требует, чтобы соблюдалась объективная точность. С другой — служит для увеличения са­моуважения, поскольку первенство отдается наименее банальному решению, та­кому, которое содержит элементы нового, выходит за рамки обыденности. Кон­сенсус будет достигнут, по-видимому, на основе решения, которое докажет свою эвристическую силу наряду с адекватностью реальной действительности.

Выше мы показали, каким образом устойчивое меньшинство может оказать влияние, когда объективность является нормой. Однако ясно, что социальное влияние, особенно когда оно принимает форму инновации, может также обра­титься к норме оригинальности. Для научного работника, для художника или для всякого, кто стремится к новизне и оригинальности, опасаясь больше всего обви­нений в подражании или плагиате, важность оригинальности не вызывает сомне­ний. Если мы хотим посмотреть, как все происходит, мы должны задать следу­ющие вопросы: играет ли норма оригинальности какую-либо роль в процессе влияния? Что происходит, когда меньшинство стремится оказать влияние в соци­альной ситуации, в которой очень ценится оригинальность? Какую форму прини­мает влияние меньшинства там, где оно имеет место? И какова роль новатора?

Для большей ясности изложения мы попробуем сначала ответить на эти во­просы, предварительно высказав кое-какие замечания. Затем мы представим не­сколько экспериментальных доказательств, и вы увидите, что они, по всей вероят­ности, подтвердят наши ответы. Первое замечание заключается в том, что норма оригинальности должна преодолеть множество препятствий: на самом деле нор­ма объективности так влиятельна, что принуждение к конформности будет очень сильным. Далее, новый и оригинальный ответ меньшинства не преминет вызвать интерес. Но всякий раз, когда индивид подражает ответу, данному группой-мень­шинством, он проверяет его валидность, не удовлетворяя, однако, требованиям этой нормы. В самом деле, его ответ имеет подражательный характер и уже не °РИгинален. Удовлетворить этим требованиям можно, только выдумав новые от-^еты. Следовательно, можно ожидать, что меньшинство сначала вызовет подра-ания его собственному ответу, прежде чем породит оригинальные ответы со сто­роны группы. Наконец, можно предположить, что в ситуациях, где доминирует °Рма оригинальности, поведение меньшинства покажется менее нелепым и бо-^ее приемлемым. Если дело обстоит так, тогда на меньшинство будут смотреть ^0лее благожелательно и, вероятно, оно окажет более сильное влияние. В конце если норма объективности отдает приоритет большинству, то норма ори-

*-. г.. vooi^rin vi cwirmnnc МЦНЬШИНи!в<1

Е. Влияние меньшинства и социальные нормы 93

гинальности отдает пальму первенства меньшинству. По крайней мере, она дол на была бы это делать.

Исследование Магни и коллег (Mugny et al., 1981) дает результаты, которые хорошо согласуются с нашим заключительным высказыванием: они действительно доказывают, что меньшинство оказывает большее влияние в рамках оригиналь­ности, чем в рамках объективности. Авторы исследования стремились объяснить, почему меньшинство терпит неудачу в попытках оказать открытое публичное влияние, хотя оно способно оказать влияние на уровне частных или латентных ответов. Авторы главным образом подчеркивают, что публичное принятие точки зрения отклоняющегося меньшинства состоит не просто в том, чтобы присоеди­ниться к его мнению, поскольку это предполагает также, что нам припишут все стереотипные свойства, которые другие люди приписывают источнику влияния. Выраженность отдельных стереотипных черт зависит, по-видимому, от трех фак­торов: 1) нормативных рамок, в которых меньшинство оказывает влияние; 2) стиля поведения меньшинства и 3) первоначальной позиции объекта влияния.

Относительно первого фактора (нормативные рамки) авторы утверждают, что в большинстве ситуаций влияния меньшинства реализуется норма объективно­сти. В этом случае легко назвать поведение меньшинства отклоняющимся, не со­ответствующим норме, действующей в данное время. Публично присоединиться к такой позиции меньшинства означало бы, что принявшему ее индивиду были бы приписаны свойства меньшинства, вызывающие отрицательную коннотацию, связанную с отклонением от нормы, принятой обществом. Авторы выдвигают ги­потезу, что меньшинство окажет более сильное явное влияние, если будет иметь возможность оказывать это влияние в таких нормативных рамках, в которых его позиция будет восприниматься не как девиантная, а скорее как оригинальная. В таких условиях стереотипные свойства, приписываемые меньшинству, приоб­ретут более благоприятную коннотацию. Тогда индивиды меньше будут опа­саться публично присоединиться к точке зрения меньшинства.

Что касается стиля поведения источника влияния, то авторы неоднократно удостоверялись в своих предшествующих исследованиях (Mugny, 1982) в том, что меньшинство, демонстрирующее негибкий, жесткий стиль поведения, оказы­вает меньшее влияние, чем то, которое использует более гибкий стиль. В соответ­ствии с результатами Рикато (Ricateau, 1971) они констатировали, что первое из этих меньшинств внушает мысль о более негативных свойствах, поскольку его считают негибким и догматичным. Последовать публично за таким меньшинст­вом означало бы вызвать отрицательную коннотацию, связанную с данными чер­тами. Напротив, более гибкое меньшинство навело бы на мысли о более положи­тельных свойствах, и тем, кто последовал бы его примеру, приписали бы менее негативные коннотации. Поскольку негибкое меньшинство почти автоматически вызывает представление о свойствах, имеющих отрицательную коннотацию, нор­мативные рамки, в которых такое меньшинство оказывает свое влияние, лишь не­значительно изменили бы степень его публичного влияния. В отношении гибко­го меньшинства авторы ожидают, однако, что его влияние будет более заметным в нормативных рамках оригинальности, чем в рамках нормы объективности или в рамках социального отклонения.

Наконец, что касается первоначальной позиции объекта воздействия, состав­ляющего большинство, авторы предполагают, что испытуемые, изначальная пози-

•ля которых была наиболее близка к точке зрения меньшинства, будут более _клонны приписать себе свойства источника влияния. Для них действительно полне уместна и вероятна идентификация с источником влияния. Авторы вы­двигают, следовательно, гипотезу, что изменение нормативных рамок больше ска­жется на поведении испытуемых, позиция которых близка к позиции меньшинст­ва, чем на поведении испытуемых, чья первоначальная позиция дальше от этой позиции.

Чтобы проверить эти гипотезы, Магни и коллеги начали с того, что выявили _первоначальные мнения испытуемых о проблеме загрязнения окружающей сре­ды, а затем попросили их прочитать статью, содержащую мнение меньшинства по этому вопросу. Непосредственно перед чтением были установлены нормативные рамки с помощью небольшого текста, предваряющего статью и подчеркивающего либо оригинальность, либо объективность высказанных в статье взглядов. Жест­кий или гибкий характер выражения мнения, отстаиваемого меньшинством, был придан тексту благодаря введению в него положений, содержащихся в четырех лозунгах, написанных либо в крайней, либо в более умеренной форме и предла­гающих способы решения проблемы загрязнения окружающей среды.

Что мы узнаем из результатов этого эксперимента? В общем, они подтверж­дают гипотезы авторов (рис. 2.4). Во-первых, обнаруживается, что меньшинство оказывает более непосредственное влияние в нормативных рамках оригинально­сти, чем в рамках социального отклонения. Во-вторых, что касается стиля поведе­ния, то оказалось, что негибкое меньшинство имеет меньшее влияние, чем гибкое, как в первом случае, так и во втором. Это очень ясно вытекает из таблицы резуль­татов, полученных в отношении испытуемых, занимавших более далекие пози­ции. Кажется, что они охотнее соглашаются с меньшинством — источником влия­ния, когда оно придерживается гибкого стиля поведения или когда действует норма оригинальности. Рассмотрение результатов испытуемых, имеющих более близкую точку зрения, дает несколько иную картину. Для них нормативные рам-

Ш Испытуемые с близкой точкой зрения

г—. Испытуемые с далекой Ш точкой зрения