Последняя фраза была произнесена так тихо, что мне показалось, будто я ослышалась

– У тебя что?!

Адское животное яростно уставилось на меня:

– Нету у меня могущества, понятно? Амаймон лишил меня всего, когда вышвырнул из своего легиона. – Хочешь еще насыпать мне соли на рану? Давай действуй. Я же просто демон, у меня нет чувств.

– Точно, нет, – согласилась я. Джим засопел и отвернулся, как будто хотел скрыт подступившие слезы. Я напомнила себе, что демон могут принимать обличье человека (или, если они особенно придурковатые, облик собаки), но они не являются живыми существами. Для них нехарактерны обычные человеческие чувства, их нельзя уязвить словом.

– Можешь не притворяться, что плачешь, потому что меня на это не купишь. Да черт бы тебя побрал прекрати, ясно? Ты заставляешь меня чувствовать себя последней дрянью.

Я вытащила из сумочки одноразовый платочек и вытерла собачьи слезы, которые Джиму каким‑то образом удалось выдавить.

– Ты накричала на меня.

Чтобы успокоиться, я попыталась сделать глубокий вдох, но у меня получился какой‑то истерический смех.

– Если бы вчера кто‑нибудь сказал мне, что демон заставит меня почувствовать себя виноватой, потому что я велела ему сделать его работу, я бы ответила, что этот человек болен на всю голову.

Джим с укором взглянул на меня.

Я в отчаянии воздела руки к небу, затем, спотыкаясь, побрела к скамейке, стоявшей под деревьями, и без сил рухнула на нее.

– Все, я сдаюсь – сдаюсь окончательно. Я вежливо попросила Дрейка отдать моего дракона, и он отказался. Я задала ему несколько вопросов, а он, вместо ответа, послал меня подальше. Я вызвала демона, а получила существо, которое за хулиганские проделки выперли из а… из Абаддона. Все бесполезно! Мне просто надо пойти к инспектору Прусту и избавить его от трудов, потому что, если я не докажу свою невиновность, он все равно меня найдет, запрет в камере и выбросит ключ.

Джим уселся у моих ног:

– Хочешь, я достану воздушных шариков, устроим вечеринку?

– Уйди от меня, – промямлила я, спрятав лицо в ладонях и пытаясь выдавить несколько слезинок жалости к себе. Но заплакать, черт побери, у меня не получалось. – Просто возвращайся туда, откуда пришел, оставь меня в покое.

– Я не могу уйти. Ты моя повелительница, забыла?

– Я тебя освобождаю.

– Это так просто не делается. Я подняла голову:

– Ну ладно, я знаю, что должна провести ритуал освобождения. Но я не могу делать это здесь. Придется тебе подождать, пока я не вернусь в отель.

– Да погоди ты, куда торопиться. Мне здесь нравится. Можешь себе представить, мы, демоны, редко куда‑нибудь выбираемся. В последний раз, когда я появлялся в Париже, тут всем подряд рубили головы. Эх, хорошее было время!