Иметь терпение

Госпожа Руц спешно возвратилась в каюту, выделенную ей лучитами в полное распоряжение и, используя служебный канал, вышла на связь с инспектором шестой Ладьи. На фоне темного стандартного экрана, какие установлены в большинстве кают космических кораблей, а равно и в большинстве жилых комнат любой планеты, где обитают лучиты, нельдиане, выходцы с Валонга или Юринса, возникло голографическое изображение ее непосредственного начальника.

– Здравствуй, Майя! – второй раз за утро поздоровался он со своей подчиненной. – Мы ведь, кажется, все обсудили? Что-то еще произошло?

– Да, господин инспектор. У меня появилась новая и очень важная информация по нашему делу. Мы выяснили, что…

– Майя, остановись! – Лучит вскинул вверх руку, перебивая доклад женщины и требуя тишины. – Постарайся донести до меня смысл своего сообщения таким образом, чтобы тебя понял только я, но никак не сторонний наблюдатель, который, случайно или нет, может вдруг услышать наш разговор. Хорошо?

– Э… Господин инспектор, но это же закрытый канал!

– Знаю. Однако жизнь в последнее время учит меня ничему не доверять. И тебе следует быть осторожной. Суди сама. Наш общий друг использовал лишь этот канал связи, и теперь он мертв. Ты передавала мне все сведения из Центра наблюдения таким же образом. И в итоге – вы чуть не поплатились за это. Вся твоя команда. Кстати, как дела у Дил? Что говорят доктора?

При упоминании имени своей переводчицы Майя виновато опустила глаза.

– Доктора уверяют, что сейчас Диолла уже в порядке. Дня через два-три она начнет потихоньку вставать, а через неделю врачи обещают ей выздоровление. Намекают, что разрешат покидать ей больничную палату и дистанционно приступить к учебе. Может, даже сразу позволят отбыть на Вукламм. От ее самочувствия будет зависеть.

Инспектор удовлетворенно кивнул.

– Я рад, что у нее все обошлось. Но для вас это очень хороший урок! Военный не должен позволять себе беспечность или преждевременное расслабление. Только по окончании задания, и никак не иначе. И я не знаю, Майя, напрасна моя подозрительность или нет, сейчас я не доверяю даже этому служебному каналу. Ты уверена, что твои сведения не могут подождать до нашей встречи, чтобы обсудить их с глазу на глаз?

– Абсолютно, господин инспектор! Это срочно! Дело в том, что я хотела испросить у Вас разрешения вернуться. Мы располагаем информацией, где наш с Вами общий знакомый мог спрятать свой подарок. В том тайнике он будет находиться лишь несколько дней. У нас есть шанс успеть привезти его к началу праздника. А наши чужестранные гости любезно согласились помочь нам в поисках.

– Хм, – лучит задумался, анализируя все услышанное. – Вот как? И ты не ставишь под сомнения слова своих гостей? Что, если их рассказы и обещания – лишь хитрость? Уловка, позволяющая возвратиться домой? Я ведь просил тебя – освободить их головы от излишних раздумий и переживаний. Ты до сих пор это не исполнила?

– Нет, господин инспектор. Зачисткой я еще не занималась. В Центре наблюдения было некогда. Планировала сделать это на Виде, перед сдачей их службе адаптации. А сейчас понимаю, что данное действие вообще является преждевременным. Информацию о тайнике нашего знакомого я получила не со слов своих гостей, а из одного вещественного доказательства. Эти же люди могут быть полезными, как проводники. Они укажут мне путь до подарка. И вероятность того, что я его отыщу, очень велика! Разрешите нам вернуться и завершить миссию!

Инспектор шестой Ладьи вновь отреагировал лишь молчанием, не отвечая ни «да», ни «нет» на столь эмоциональную просьбу.

– Ваше задание, Майя, и до этого было крайне рискованным. А сейчас мне вовсе не понятно, на чем основывается твой оптимизм? Существование подарка у нашего с тобой общего знакомого – лишь предположение. Пока ничто не подтвердило мне его наличия. Твои проводники из помощников неожиданно могут превратиться в противников, окажись они в привычных для себя условиях. У вас с самого начала с ними было много проблем. И я сомневаюсь, что теперь они вдруг полностью стали вам подконтрольны. Я бы не отважился взять их с собой. Переводчик из твоей команды, к сожалению, выбыл. Как нет больше у вас и собственного транспорта! А мне, между прочим, еще придется отчитываться в Ладье за потерю 551-го.

– Но господин инспектор! – Майя попробовала возразить, подыскивая наиболее удачные аргументы. – Мои знания языков вполне себя оправдывают, а проводники, узнав важность моего путешествия, стали покладистыми и полезными! Я не вижу препятствий и сложностей, кроме нового снаряжения моей группы!

– И ты мне предлагаешь отпустить вас на чужую территорию, не заручившись предварительно приглашением хозяев? Незваным гостям там не слишком-то рады.

– Официально, господин инспектор, это территория еще минимум как полгода общая, а не чужая. Мы не нуждаемся в приглашениях.

– Мм… Не знаю. Не хотелось бы потерять из-за излишней самоуверенности одну из своих лучших групп. Знаешь что, Майя? Мы поступим следующим образом. Вы сейчас все равно летите на Виду, вам необходимо передать Диоллу врачам, а нашу гостью разместить в безопасности. А я пока за это время успею обсудить твой вопрос кое с кем из шестой Ладьи. Говоришь, пара дней для поисков подарка у вас есть? Это приемлемо. Мы не будем торопиться и примем обоснованное, вполне взвешенное решение.

– Да, но… Это же напрасная трата времени, господин инспектор! Мы бы…

– Офицер Руц! – Лучит слегка повысил голос, не допуская никаких возражений к принятому решению. – Я все равно быстрее для вас корабль не найду и, уж тем более, не переправлю его в один миг на Виду! Имейте терпение!

Женщина покорно прикусила свой язык. Бывают моменты, когда с начальством лучше не спорить.

– Да, господин инспектор. Вы, безусловно, правы. Мы летим на Виду и будем ожидать Ваших дальнейших распоряжений.

– Вот это совсем другой разговор! – Инспектор довольно кивнул. – Ладно, Майя, я свяжусь с тобой через Инбу, так что свою почту проверяй регулярно. Ну и проведи время полета с пользой. Отдыхай больше, набирайся сил. Все, до связи.

– До связи.

Майя щелкнула пальцами в импульсной перчатке, рассоединяя служебный канал. Голографический инспектор растворился, оставляя женщину в ее каюте в полном одиночестве.

– Ну да, отдохнешь тут, как же? – недовольно хмыкнула она, не соглашаясь с медлительностью своего руководства. – Сначала навешают на тебя кучу дел, а потом объясняйся, почему не все по их плану происходит…

Офицер Руц бесцельно прошлась по своей каюте, словно придумывая для себя занятие, а затем остановилась у темного экрана и обратилась к универсальной межпланетной Информационной базе:

– Инба, я желаю проверить свою почту.

– Пройдите, пожалуйста, регистрацию! – вежливо попросил ее автоматизированный голос.

– Конечно. Я – Майя Руц. Служба безопасности дипломатов, – произнесла она и приложила к считывающему экрану свою ладонь.

Электроника, проводя мгновенную идентификацию личности по голосу и отпечаткам, приветливо поздоровалась:

– Добро пожаловать в систему, госпожа Майя Руц. На ваше имя новых сообщений пока не поступало. Но со вчерашнего вечера стоит запрос на звонок. Соединить с адресатом?

Майя удивилась:

– До меня кто-то пытается дозвониться? Кто же это, Инба? Если это кто-то из шестой Ладьи, то вызов можно снять. Я только что разговаривала со своим руководством.

– Нет, адресат зарегистрирован на Валонге. Это транспортная компания, а потому конкретное имя в заявке не указано. Вы будете разговаривать?

– Хм… Странно. Кому из валонгов я могла понадобиться? Ну, ладно, соедини меня с адресатом. Нужно выяснить, вдруг что-то важное?

Десяток секунд томительного ожидания вдруг резко сменились ярко вспыхнувшей голографической картинкой. Перед Майей возник полупрозрачный капитан Бонат. Он сильно нервничал – это было заметно со стороны, но сам валонг, вероятно, даже не подозревал об истощении своего эмоционального фона. Или попросту он был чрезмерно занят другими делами, чтобы обращать внимание на собственное здоровье.

Забыв поздороваться, капитан Бонат сразу приступил к сути волновавшей его проблемы:

– Я рад, госпожа Руц, что Вы все же удостоили меня своим вниманием и перезвонили. Вопрос у меня всего один. Как долго мне присматривать за дядей Петей?

– Каким еще дядей Петей? – искренне удивилась женщина, в свете пережитых событий и тревог напрочь забывая об оставленном на Луне пленнике. – Ах, дядя Петя! Это тот, который был четвертым из задержанных! Слушай, Бонат, у меня совершенно вылетело из головы, что есть еще и четвертый землянин! Я же думала, что ты его ликвидировал и решил тем самым эту проблему.

Валонг даже остолбенел от прозвучавшего откровения.

– Я счастлив, госпожа Руц, что теперь Вы вспомнили! Вы мне поручили снять дядю Петю с потолка и хорошенько припрятать его до вашего возвращения. Вот я и решил полюбопытствовать, а когда Вы прилетите и заберете его от нас? Вообще-то, я еще вчера ждал, что Вы под прикрытием какого-нибудь курьерского корабля посетите Луну и освободите нас от этого субъекта. Нам тоже уже наскучило сидеть в пустом Центре и притворяться, будто с кораблем технические проблемы. Нас ждут на Валонге, а мы здесь, с подачи Вашего инспектора, время свое убиваем. Ваши технические специалисты проводят демонтаж систем наблюдения. Прилетевшие сибарксы следят за техниками. Мы, как Вы и просили нас, подглядываем за сибарксами. А этот дядя Петя тут мешается везде под ногами и ничего делать не дает. Я так и боюсь, что он где-нибудь перед сибарксами засветится и подведет, соответственно, и вас, и нас. Всех подведет.

– Как так засветится, Бонат? Разве пленник не на вашем корабле? Я же просила запереть землянина где-нибудь в надежном месте, чтобы проблем не было!

– Ну да! Вы бы сначала поймали его, в его-то поломанной гравитационной обуви! Опуститься с потолка дядя Петя смог самостоятельно. Поковырял что-то в ботинках и сумел переключить режим тяготения. Но перевести вашего пленника к себе на корабль до прилета сибарксов мы не успели. Пришлось прятать его в самом Центре.

– В Центре? – испуганно воскликнула Майя, живо представляя возможные последствия столь неудачной идеи. – А где его там спрятать можно? Неужели – на курьерском этаже?

Капитан Бонат невесело усмехнулся:

– Да нет, спрятать-то как раз есть где. Мы заперли дядю Петю на «музейном» уровне, и он ходит-бродит сейчас среди земных экспонатов. Да Вы не волнуйтесь, госпожа Руц. Это даже к лучшему! Сибарксы на тот этаж не спускаются вовсе! Курьерскую коллекцию они видели уже не одну сотню раз, она им не интересна. Чего нельзя, кстати, сказать о нашем корабле. На его борт они поднялись в первую очередь, как только прибыли.

– Вы пустили сибарксов на свой корабль???

– А, по-Вашему, мы могли им в этом как-то воспрепятствовать? Военные захотели лично удостовериться, что наш прилет в «их Центр» – это лишь неудачное стечение обстоятельств, а не спланированная акция против них же. В общем, их разведчики прошлись у нас по всем каютам, убедились, что кроме патрульной смены на борту никого нет, и мы никого не прячем. Понаблюдали чуть-чуть, как мы занимаемся ремонтом, и ушли, вполне довольные. Поэтому, госпожа Руц, я сам счастлив, что так все обошлось. Тела Вен Ку Доу и экипажа разбитого корабля вы вовремя забрали к себе. Дядя Петя отсиделся в музее. А то представляете, если бы сибарксы нашли у нас землянина или, что еще хуже, чей-нибудь труп?

– Да, представляю. Тела погибших, к сожалению, мы не уберегли. Но идея спрятать землянина среди вещей его планеты оказалась удачной.

– Удачной-то удачной. Но беда в том, что наш «хранитель экспонатов» не сидит на своем месте смирно! И за ним, поверьте мне, глаз да глаз нужен!

– Что – неадекватно себя ведет? Проявляет агрессию? Буянит? Впадает в истерику?

– Нет. У него весьма тихие отклонения от нормы. И опасность представляет не он сам, а результаты его творческих изысканий!

Офицер Руц лишь недоуменно пожала плечами.

– Если честно, Бонат, я ничего не поняла из того, что ты сказал. Объясни мне подробнее, что там у вас происходит? Дядя Петя что-то разрушил? Изобрел что-то вредоносное?

– Нет, пока не успел. Мы его вовремя остановили. Но мои люди по-русски почти не говорят, а я ведь не могу находиться все время рядом с пленником! Дядя Петя отчего-то решил, что раз он имеет возможность дотрагиваться до земных экспонатов руками (а его гравитационная обувь, в отличие от нашей, отчего-то ему это позволяет!), так вот, он определил для себя, что это автоматически дает ему право на пользование любыми вещами, какие ему нравятся! Он примеряет одежду разных эпох и народов, он располагается на мебели, какая ему приглянулась, он пользуется земной посудой и парфюмерией…

– Бонат, его действия неправомерны. Но, в конце концов, и не так уж опасны! Ну, пусть побалует себя привычными для людей вещами. Что с того? Все равно большую часть курьерской коллекции придется оставлять на Луне. Сибарксы не дадут дополнительного времени на транспортировку этого хлама.

– Да я разве возражаю, Майя? Но вот, к примеру, пока я объяснялся с сибарксами по поводу поломок на своем корабле, дядя Петя в это время, отыскав гербарий, привезенный с материка Южная Америка, едва не устроил на этаже пожар. Так он пытался найти для себя листья табака и зачем-то их спалить. В другой раз я только на минуту отвернулся, а он уже крошил в модель парового котла найденные им где-то сухие дрожжи!

– Угу, понятно. В зал с оружием его не пускайте.

– Экспонаты земного оружия, на наше счастье, с Луны уже переправлены. Но спокойствия, госпожа Руц, это не добавляет! Сегодня ночью, когда землянин уснул на экспонате, который называется «Кровать начала девятнадцатого века, Франция», я разрешил своему помощнику – конвоиру дяди Пети – вернуться на пару часов на корабль. А этот непоседливый пленник вдруг проснулся и отправился гулять по Центру! Как он сейчас оправдывается, что ему захотелось взглянуть на Землю в телескоп. Рассмотреть родную местность, что может быть безобиднее? Не так ли?

– Ну, да. И что стряслось? Он попытался проткнуть нашим телескопом Лунный купол?

Валонг обидчиво поджал губу.

– Все-то Вы веселитесь, Майя. Конечно, инспектор шестой Ладьи, что бы ни случилось, всегда прикроет ваши огрехи и промахи. А нам здесь каково? Нет, ваш дядя Петя не проткнул купол. Он лишь сбил настройки в телескопе у техников и «чуточку» посветил на Землю найденным им где-то фонариком! Как он клятвенно меня теперь заверяет, «без какой-либо конкретной стратегической цели». Вот так. А сегодня с самого утра несколько радиостанций Земли обсуждают, что вчера ночью их астрономы зафиксировали какие-то странные вспышки на Лунной поверхности! Вот диспетчеры и техники Центра в недоумении! А мне, между прочим, придется брать на себя всю ответственность за происшествие!

Женщина постаралась скрыть свою улыбку.

– Да не волнуйся ты так, Бонат! Пообсуждают пару дней и перестанут. Все равно земляне лишены возможности проверить свои догадки. Техникам скажи, что настройки в их аппаратуре сбил случайно. А дяде Пете пригрози: не будет сидеть смирно, превратишь его в мумию. Сам станет экспонатом. Что уж тут не справиться с примитивным туземцем? Я не понимаю! В конце концов, игру ему предложи какую-нибудь интеллектуальную. Пусть сидит себе где-нибудь в самом дальнем углу и мозги себе развивает.

– Угу. И как долго? Вы, надеюсь, уже летите к Луне?

– Э… – Майя засомневалась, а стоит ли огорчать валонга правдой? – Пока еще нет, но собираемся. Ждем последних инструкций от руководства и прорабатываем легенды. А что сибарксы, Бонат? Не намерены покидать Центр? Чем они там у вас занимаются?

Капитан Бонат пробурчал себе под нос что-то неразборчивое. А затем, уже более четко, добавил:

– Кто их разберет? Вчера весь день выгружали с кораблей на свой этаж какие-то контейнеры. Один экипаж вроде как надолго планирует здесь обосноваться. Его офицеры ходили тут вокруг да около, интересовались, когда мы отсюда уберемся, да ненавязчиво расспрашивали, а не прилетали ли в их отсутствие омдиффы? Вот. Экипаж другого корабля к старту готовится. Может, через пару часов улетит.

– Ясно. Что ж, это хорошая новость… Ладно, Бонат. Я теперь о вас буду помнить, и проблему с земным пленником мы решим. Инструкции для вас пока прежние: сидеть в Центре и наблюдать. Как мне только что сказал инспектор: «Имейте терпение». Давайте, держитесь там! До связи!

– До связи, – с определенными нотами обреченности в голосе произнес капитан Бонат, глядя на то, как голографическая картинка госпожи Руц в его каюте плавно растворилась на фоне темного экрана. – Ну да. Дядя Петя «Друг Навеки» будет счастлив…

«Гражданин мира» дядя Петя от одолевшей его скуки, и впрямь, вот уже в течение нескольких часов готов был лезть на стену. Не уставая пробовать и экспериментировать, бывший слесарь уже который раз склонился со своими инструментами над гравитационными ботинками:

– И что за техника у инопланетян такая хитрая? По полу ходить могу, по потолку прогуливался, а по стенам как же? Было бы очень даже заманчиво… – Завидев показавшегося в дверях валонга, дядя Петя срочно попрятал по своим карманам отвертки и отмычки. – А, гражданин начальник? Не ждал так скоро. Как дела? Вы связались с вашей оранжевокожей командиршей? Надеюсь, она приказала меня отпустить?

– Нет, – капитан Бонат придирчиво осмотрелся кругом. А не задумал ли непоседливый пленник еще что-нибудь разрушить или испортить? – Вы до сих пор есть задержанный. Госпожа Майя Руц порекомендовать нам набраться терпения.

– Плохо. Очень плохо, любезный, – дядя Петя сокрушенно вздохнул, вытащил из кармана бутылку с живительным эликсиром, подаренную ему доктором с неизменной инструкцией «принимать по глотку в день». Сделал из бутылки глотка четыре, чтобы уж «чувствовать эффект, так чувствовать», завинтил крышку и вновь спрятал источник своей «второй молодости» в комбинезон. – Вот неправильная у вас какая-то цивилизация, дружище. Ее тонкости еще, конечно, я не уяснил. Но ошибки – они же, это, как мошкара летом в лесу: так в глаза и лезут! Так и прут! У нас, к примеру, на Земле, задержанным людям адвокат бесплатный полагается. А тут… Фу! Даром что камера тюремная большая. А поговорить все равно – не с кем. Ну и что же прикажешь делать дальше? – слесарь упорно предпочитал обращаться к своему тюремному надзирателю на «ты». – У меня, между прочим, дел на Земле – во! – он провел ребром ладони под подбородком и отчего-то хохотнул. – По горло! А я тут у вас засел. На Луне с лунатиками! Смешно, ей богу! И чем мне посоветуешь тут заниматься?

Капитан Бонат пожал плечами.

– Нельдиане предложить Вам пока поиграть в какие-нибудь интеллектуальные игры. Вы любить играть?

– Играть? Еще бы не любить! – глаза слесаря жадно заблестели. – Это ты, мил-человек, по адресу. Азарт по моей крови с рождения так и путешествует, так и бродит! А во что вы здесь играете?

Дядя Петя растер перед собой ладони.

– Мы здесь не играть, мы здесь работать, – терпеливо объяснил ему валонг. – А интеллектуальные игры иметься в Инбе – в наша Информационная база. Я советовать Вам начать с чего-нибудь простенького, например, с головоломок. Какие головоломки Вы предпочитать?

– Головоломки? – «Экстрасенс» скривился. – Нет, головоломки, гражданин начальник, это не мой профиль. Чего я в них не видел? Вот был у меня в бригаде слесарь один – так это мастер был по головоломкам! Он однажды по пьянке в одной многоэтажке неправильно трубы соединил. Представляешь? По одному стояку у всех жильцов из обоих кранов холодная вода шла, по другому – горячая, а по двум стоякам вода вообще поступать не хотела! Мы целой бригадой его хитросплетения разбирали! Вот это талантище был! Да… Жалко мужика, замерз также по пьянке… А я – не-е! Не такой. Я к головоломкам равнодушен. Давай лучше в наперстки с тобой сыграем!

– В наперстки? – подозрительно поинтересовался капитан Бонат. – А что это?

– Наперстки – это игра такая.

– Игра? Никогда о такой не слышать. А она есть интеллектуальная?

– Спрашиваешь?! Еще как! Мне только инвентарь соответствующий нужен. Шарик для пинг-понга у меня в кармане на всякий случай завалялся, а вот стаканчики пластиковые я где-то тут недалече видал. Кажется, вон в той груде вещичек! Не возражаешь, если я три штучки для нужд интеллекта позаимствую, а? С возвратом после игры.

Дядя Петя, не дожидаясь официального дозволения, смело подошел к гигантскому стеллажу с ящиками и ячейками и, без какого-либо зазрения совести, принялся раскапывать вещи в поисках необходимых стаканчиков.

– Да-а… это бы добро, да на колхозный рынок… О! Вот стаканчики! Нашел! – радостно оповестил он своего тюремщика.

– Ну, если только с возвратом, – неуверенно произнес валонг, страдальчески для себя отсчитывая каждую минуту столь сложного и ответственного задания, на которое выдернул его с патрулирования инспектор шестой Ладьи. – И в чем есть смысл вашей игры?

– О! Правила довольно элементарны. Три непрозрачных стаканчика и лишь один шарик. Вот, кладем его сюда, закрываем, переворачиваем остальные стаканчики. Шарик я сюда ложу, в заблуждение ввожу. Кручу-верчу, запутать хочу. Двигаем, болтаем, друг друга отвлекаем. Будешь ты не дураком, коль ответишь мне: в каком…?

Дядя Петя гордо указал на три перевернутых и несколько раз поменянных местами стаканчика.

– Что здесь есть интеллектуально? – изумился капитан Бонат. – Вот в этом. Я же следить за траектория перемещения.

– Ать! – дядя Петя гордо приподнял пустой стаканчик. – Мимо? Шарик-то – вон он где!

– Хм. Возможно, я быть невнимателен. – Валонг обескуражено погладил свой подбородок.

– А ты не спи за игрой! Давай еще раз. Шарик прячу не в карман, шарик я кладу в стакан. Мешаем, мешаем, найти его желаем. Следим за руками своими глазами! А теперь ответ дай мне: шарик спрятался-то где?

– Да где еще? Вон здесь. Слева. Я на этот раз пристально наблюдать. Вот в этот стакан. Поднимай его.

– А ты уверен, что здесь? Подумай, еще не поздно принять другое решение!

– Да о чем здесь думать? Я видеть, что он тут.

– Ну что ж, – дядя Петя сделал вид, что очень огорчился такому выбору. – Я пытался тебя отговорить. Я сделал все, что мог. Поднимаем завесу тайны… Ать!!! Нету тут шарика! Наблюдатель!

– Да, но… Но дядя Петя! Это есть невозможно! Я быть очень внимательным! Я следить за каждым ваше движение! Это что – фокус такой?

– Фокус? – «экстрасенс» с мошенническим прошлым засмеялся, вытащил из глубокого слесарского кармана теперь уже фляжку со спиртом и приложился к горлышку, делая большой глоток. – Нет. Это еще не фокус. Это так – разминка для ума. Настоящий фокус я тебе покажу, когда мы в домино играть сядем. Я там, в копилке вашей, прикольное домино заприметил. Вот там будут фокусы. А это так… шалости. Что так пялишься на меня? Ну, давай еще раз, внимательный наш! Только учти, если опять профукаешь шарик, то играть будем на материальные ценности. Чем выше риск, тем круче игра. Ну, готов? … Шарик – это гномик, гномик спрячем в домик. Затем соседей позовем, пару раз перевернем. Ты на дом смотри, не спи! Гномика не упусти! Упустишь – не поймаешь, а ну как угадаешь? Где?

– Вот здесь, по центру! – азартно вскричал капитан Бонат.

– Убежден?

– Да я не есть я, если он не есть здесь! Я видеть! Ты открывать по центру!

– Ать! – дядя Петя вновь беззлобно засмеялся, показывая инопланетянину пустой стаканчик. – Цивилизация! Ну, что, Ты, который не Ты? Сдаешься, или еще раз себя проверишь?

– Еще!!!..

Говорят, «терпение и труд – все перетрут». Однако в данную минуту дядя Петя и капитан патрульного корабля с Валонга без сожаления вычеркнули бы из этого списка слово «труд», заменяя его новыми «эквивалентами»: хорошей компанией, беспечным отдыхом и увлеченностью чем-то новым. Игра – штука такая: затягивает.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ