Процесс заимствования спортивных терминов

Словарный состав современного русского языка прошел длительный путь становления. Нашу лексику составляют не только исконно русские слова, но и слова, заимствованные из других языков. Заимствование как элемент чужого языка, перенесённый из одного языка в другой в результате языковых контактов, несомненно, может рассматриваться как способ пополнения словарного состава языка. Обычно заимствуются слова, реже синтаксические и фразеологические обороты.
Заимствование звуков и словообразовательных морфем происходит в результате их вторичного выделения из большего числа заимствованных слов. Заимствования приспосабливаются к системе заимствующего языка и зачастую настолько ими усваиваются, что иноязычное происхождение таких слов не ощущается носителями этого языка и обнаруживается лишь с помощью этимологического анализа.
Приток заимствований в русском языке особенно увеличился в 90-е г. ХХ века, что связано с активными общественно-политическими процессами в России, изменениями в сфере экономики, культуры и нравственной ориентации общества. Процесс заимствования освещался в исследовательской и научной литературе в разные периоды развития страны по-разному. Данной проблемой занимались Крысин Л.П., Аристова В.М., Дьяков А.И.. В своих трудах они исследовали причины заимствований и принципы ассимиляции заимствований. К концу ХХ века отечественные лингвисты Е.М.Верещагин, В.П.Костомаров, С.Г. Тер-Минасова и др. исследуют процесс заимствования в культурологическом плане. Согласно их исследованиям, влияние английского языка на современный русский язык ощущается как на лексическом, морфологическом, грамматическом и фонетическом уровнях, так и на уровне русскоязычной культуры.
Одной из областей, особенно сильно подверженных изменениям лексического состава и заимствованиям, как лексическим, так и культурным, является, на сегодняшний день, сфера спорта. Спортивные термины английского происхождения являются настолько неотъемлемой частью современного русского языка, что часто их происхождение не чувствуется (например: хоккей, футбол, тайм, старт, финиш и др.). В последние годы появляется много названий новых видов спорта: виндсерфинг, скейтборд, фристайл, бобслей, ски-стрим, скелетон, а также различных форм проведения досуга: боулинг, дайвинг, керлинг и др. Эти слова очень часто встречаются в журналах, ТВ программах.
На процесс освоения русским языком новейших англицизмов воздействуют различные факторы, один из которых “наличие в заимствующем языке сложившихся систем терминов”* относящихся к той или иной сфере.
Можно выделить основные причины заимствования спортивной лексики. Это:
• потребность в наименовании нового вида спорта (керлинг, сквош)

• необходимость различать близкие по содержанию понятия (бегун и спринтер - бегун на короткие дистанции)

• необходимость специализации понятий (судья и рефери – спортивный судья.)

• замена словосочетаний одним словом (стритбол - это уличный баскетбол, стайер – бегун на длинные дистанции)

Также следует выделить социально-психологические причины:

- восприятие иноязычного слова как более престижного, лучше звучащего (бол, сет);

- употребление заимствованных слов в речи авторитетных личностей во время популярных программ телепередач, в статьях газет и журналов.

Фонетически и графически некоторые англицизмы подвергаются интерференции со стороны русского языка (например. big air – биг эйр или биг эйер).
Грамматическая ассимиляция. Большинство исследованных англицизмов входят в систему согласования, свойственную русскому языку. Существительные изменяются по родам, числам, падежам и т.д.(заниматься дайвингом, соревнования по пауэрлифтингу)
Семантическая ассимиляция. Некоторые однозначные английские спортивные термины сохраняют моносемию (узкое значение) в системе русского языка, например: скуба – акваланг в дайвинге (от англ. scuba – self-contained underwater breathing apparatus).
У других происходит расширение лексического значения за счет детерминологизации, т.е. спортивный термин выходит за пределы своей сферы, например: фристайл «…приверженцев фристайла можно встретить даже в индустрии моды; свободный стиль в одежде выбирает не только подрастающее поколение..». (ТВ передача «Модный приговор») При наличии у заимствованного англицизма синонима или русского аналога, англицизм выражает понятие более узкое и конкретное (дайвинг – ныряние, погружение).
В тематическом плане я распределил слова на шесть групп:
1. Названия видов спорта: бейсбол виндсерфинг, дайвинг, керлинг, сноубординг и др.

2. Названия спортсменов и обслуживающего персонала: голкипер, кетчер, райдер, раннер, дайвер, хавбек, форвард и др.
3. Названия спортивного оборудования, элементов экипировки, например: скуба, сноуборд, бита и др.
4. Названия технических элементов, приемов: спарринг, кроссинг, офсайд, дриблинг.
5. Названия ошибок, нарушений: пенальти, страйк, фол, брэк.
6. Названия спортивных площадок: аутфилд, база, корт, ринг и др.
В культурологическом аспекте наблюдается заимствование понятия, а также элементов культуры англоязычных стран. Например, слово «керлинг» включает в себя, во-первых, понятие, определяемое как «вид шотландской игры, участники которой соревнуются в катании по льду гладко отшлифованных круглых камней...» *, во-вторых – концепт британского «джентльменства».
Итак, англицизмы, попадая в русский язык, постепенно ассимилируются: приспосабливаются к звуковой системе русского языка, подчиняются правилам словообразования и словоизменения, в той или иной степени утрачивая свое нерусское произношение.
Кроме того, вместе с английской лексикой русским языком заимствуются и культурные реалии английского народа (виды спорта), в частности определенные концепты англоязычной культуры. Русский язык не впервые сталкивается с необходимостью заимствовать иноязычные слова, поэтому те лексические единицы, которые окажутся востребованными, обогатят его, как уже не раз происходило в прошлом, а невостребованные будут отторгнуты.

2.2 Специфика перевода спортивных терминов

Независимо от кон­текста термин переводится термином — пол­ным и абсолютным эквивалентом, и поэтому, согласно мнению ряда специалистов, относится к числу единиц, не затрудняющих переводчика.
Однако необходимо отметить, что только в идеале термин однозначен и лишен синонимов и коннотаций. Но даже при этом «идеальном» положении говорить о его полной переводимости можно лишь в тех слу­чаях, когда элементы терминологии находятся в своем естественном окружении, т.е. в научном стиле ре­чи, в подъязыке науки; нас же интересует в первую оче­едь перевод термина в художественном тексте.
Миф о единственном значении термина и отсутствии у него синонимов нетрудно развеять простой словарной справкой — это хорошо видно в сопоставительном плане. Элементы терминологии в последнее время — чем дальше, тем больше — встречают­ся далеко за пределами научной литературы, а по суще­ству во всех жанрах: в эпоху НТР наука и техника ста­ли чуть не основными поставщиками новой лексики для современного общелитературного языка. Немало терми­нологии в научно-популярных и научно-фантастических произведениях, есть она и в общественно-публицистичес­кой литературе, не чужда терминологии и беллетристика, и даже поэзия.
Однако поведение термина в научном и в художест­венном тексте неодинаково, как, соответственно, неоди­наковы и исполняемые им функции в этих различных по средствам выражения жанрах. В своей естественной среде, как компонент терминологической системы и подъязыка соответствующей науки, термин играет толь­ко назывную роль, роль знака, указывающего на точно определенное понятие, в то время как в художествен­ном произведении он исполняет прежде всего поставлен­ную ему автором стилистическую задачу, не теряя, впро­чем, и своего предметного значения.
Прежде чем переводить, термин нужно распознать в тексте, отличить от элементов общеязыковой лексики. Затруднения возникают главным образом из-за омони­мии (между двумя терминами, между термином и не­термином), благодаря приписыванию обычной лексичес­кой или фразеологической единице — иногда «бывшему термину» — терминологического статуса, а также в свя­зи с «прозрачной» внутренней формой термина. Омонимы иногда распознаются легче среди за­имствованных терминов, но нередко и они затрудняют переводчика. Труднее обстоит дело с исконными для ИЯ терми­нами. Многие из них, будучи элементами соответствую­щей терминосистемы, имеют вместе с тем достаточно «прозрачную» внутреннюю форму, чтобы ввести перевод­чика в заблуждение. Бывает что научное или техническое понятие названо в разных языках терминами, совпадающими и по внутренней форме: англ, tooth, фр. dent, нем. Zahn во многих значениях покрываются по предметному содер­жанию и внутренней форме рус. зуб. Но беда в том, что это нельзя считать закономерностью: есть мно­жество терминов, в отношении которых такого совпаде­ния не наблюдается.
Сам по себе перевод терминов в художествен­ном тексте подчиняется, как правило, основному принципу перевода этой категории слов: термин переводится термином. Сходны и некоторые пред­посылки: для осуществления такого перевода нужно, что­бы в ПЯ существовал термин-эквивалент и переводчик знал не только факт его наличия, но и точную форму. Эти предпосылки требуют некоторого уточнения. Переводчик не может «перевыражать» термин на ПЯ, что закономерно в отношении других лексических и фра­зеологических средств; термин ИЯ нужно заменить тер­мином ПЯ в его общепринятой, официальной, утвердив­шейся в соответствующей терминологии форме. Но что же делать, когда эквивалента термину в языке все-таки нет? Описательным переводом тут не обойтись. Так что выбор у переводчика небольшой: нужен термин; либо он заимствует его — обычно из ИЯ (транскрипция), либо «сочиняет» свой (калька, неологизм, составной термин и др.), либо обще­языковой единице присваивает статус термина.
При переводе художественного текста, в отличие от научного, допустимы и другие трансформации: замена видового понятия родовым, (лодка вместо ялика, или гички); описательный перевод — общеязыковая единица вместо терминологической, приблизительная за­мена синонимом и даже нулевой перевод. И здесь, как в отношении реалий, выбор подходящего приема перево­да зависит от семантической значимости термина, от его «освещенности» в тексте. Но в основном этот выбор, как в отношении любого лексического сред­ства, определяется контекстом и, в частности, стилисти­ческой ролью термина. Как правило, при отсутствии в ПЯ термина-эквивалента наименее желательны те приемы, которые присущи терминологическому переводу. Введе­ние в художественный текст нового, не существующего в соответствующей отрасли науки на ПЯ термина - дело весьма рискованное. Словотворчество в области терми­нологии следовало бы предоставить специалистам - научным работникам в сотрудничестве с филологами, а переводчику беллетристики можно посоветовать прибе­гать к нему лишь в крайних случаях и непременно с благословения специалистов.
Говоря о стилистической функции термина и терми­нологической или профессиональной речи в художествен­ной литературе, нужно указать и на использование тер­мина писателем в качестве элемента речевой характери­стики.
В прямой речи часто встречаются не отдельные тер­мины, а куски терминологического текста, имитирующие «профессиональный язык», и еще чаще – устойчивые обороты, относящиеся по своему происхождению к той или иной области науки, но получившие впоследствии переносные значения. В научной медицинской литературе обычно избегают терминов, лишенных точно определенного содержания: натуральную оспу предпочитают называть вариолой, а ветряную оспу - варицелой. В художественной же лите­ратуре эти популярные, пусть не слишком определенные, названия представляют собой чрезвычайно удобные си­нонимы, используемые писателями - в сущности, как любые синонимы, - например, для нюансировки речи разных героев, для построения жизненно правдивых об­разов. Положение переводчика, которому приходится повторить такую нюансировку на другом языке, бывает незавидным, когда в ПЯ нет подходящего по стилю средства.
Впрочем, с развитием медицинской науки многие из народных названий болезней либо вышли из употребле­ния, либо приобрели более четкие очертания и вошли в медицинскую номенклатуру. С другой стороны, и многие сугубо научные названия стали достаточно популярны­ми. Такая «научная» осведомленность широких масс чи тателей, в особенности в области медицинской, военной, экономических наук, в науках о космосе и др., допуска­ет довольно широкое употребление в художественной ли­тературе соответствующих терминов без объяснения их.
Резюмируя, приведем сказанное о терминологическом переводе в виде тезисов:
1. Основной принцип этого перевода - термин пере­дается термином.
2. В отличие от научного текста, в художественной литературе термины, в особенности исконные для ИЯ, распознаются труднее; а с предварительным выделени­ем их из общеязыковой лексики связан выбор приемов их перевода.

3. Отклонения от основного принципа перевода допу­скаются главным образом в тех случаях, когда термин в данном тексте не имеет терминологического значения, не несет значительной семантической нагрузки и, разумеет­ся, если он лишился связи с соответствующей терминосистемой.
4. При отсутствии в ПЯ термина-эквивалента в научном тексте его заимствуют или создают новый, или придают терминологическое значение общелитературной единице, а в художественном тексте предпочитают иные приемы, стараясь, тем не менее, не нарушать «терминологического звучания» текста: замену другим (обычно близким по значению, а иногда даже да­леко не равнозначным) термином, компенсацию видово­го понятия родовым, синонимом различной степени бли­зости, приблизительным соответствием (обычным сло­вом) и даже нулевой перевод.
5. Внутренняя форма термина, не принимаемая вовнимание при переводе научной литературы, может иметь значение в художественном переводе, но только в тех случаях, когда она играет аналогичную роль в подлиннике. Прозрачная внутренняя форма может, с другойстороны, стать источником переводческих неудач - вследствие нераспознания термина или неумения совме­стить при переводе терминологическое значение с образным.
Современное состояние филологической научной мысли убедительно показывает, что всякий язык имеет основные этапы своего исторического развития, что его словесная структура теснейшим образом связана с историей развития народа, с социальными, политическими, культурными факторами, определяющих его существование в каждой исторической эпохе. Именно в зависимости от этих фундаментальных научных положений одной из важнейших и насущных задач языковедческой науки становится предельно четкое исследование лексического состава языка, путей его развития и обогащения, анализ и исследование внутриязыковых процессов, что в немалой степени усиливает теоретические и практические основы науки.
К лексическому слою специальной структуры английского языка, еще мало обратившего на себя внимание языковедов, относится спортивная терминология. Конечно, нельзя отрицать, что спортивной терминологии в различных странах мира посвящен ряд публикаций, носящих, однако, более информативный, чем научный, характер. Поэтому специальное изучение английской спортивной терминологии как в диахронном, так и синхронном отношениях, вносящих ясность во многих неведомых еще страницах социальной, политической и культурной жизни прошлых поколений, представляется весьма важной и актуальной задачей современного языкознания.