Детерминация «мотивов»

Существует, однако, и еще один способ выпутаться из затруднения, он всегда в конце концов применяется детерминизмом и часто служит прибежищем для марксистов. Свободное действие, выбор и решение всегда в конце концов могут быть объяснены из какой-либо комбинации причин, иначе говоря, генетическое объяснение всегда имеет последнее слово. Сознание свободы,

которое есть опытный факт, покоится на том, что мы не видим и не знаем мотивов и причин.

Более глубокое и всестороннее знание причин уничтожает иллюзию свободы (это идея Спинозы).

Если бы этот довод был верен, то мы тем более теряли бы свободу, чем более познавали и схватывали цепи причинностей. А на самом деле происходит как раз обратное: чем более мы познаем и охватываем цепи причинностей, тем более мы получаем возможности властвовать над ними, тем более возрастает и расширяется наша свобода, ибо «сколько кто знает — столько тот может».

Более глубокое знание движущих мотивов, инстинктов и скрытых душевных комплексов, определяющих наши действия и наши решения, вовсе не отнимает у нас свободу, а напротив, возвращает ее. На этом построен психоанализ, который открывает подсознательную обусловленность (генезис), многих поступков, которые мы считали произвольными, — но при этом вовсе не закрепощает нас этими новыми причинностями, но, напротив, возвращает нам свободу и власть над ними обходным путем.

Наконец, самый марксизм не для того исследует и открывает причинные связи хозяйственных процессов, чтобы установить абсолютную детерминированность и абсолютную независимость человека от хозяйства, а как раз наоборот, чтобы освободить человека от рабства природным силам, чтобы дать ему новую сферу возможностей.

При всяком установлении закономерностей предполагается свобода овладения этими закономерностями, иначе установление закономерностей не имеет смысла.

Таков принцип научного знания: свободе принадлежит последнее слово; оно никогда не принадлежит генетическому объяснению. Научный «эксперимент» есть свободный акт.

Свобода по-прежнему вынырнула из детерминизма и стоит рядом с «природной необходимостью», и даже над нею. Все попытки марксизма выпутаться из противоречия не удались. И это потому, что он его не силах осознать, или, вернее сказать, старается скрыть от себя.