Свидетельства о воскресении Христа

Подход, который мы до сих пор применяли в попытках доказать Божес­твенность Иисуса, может показаться некритическим по самому своему характеру, поскольку материалы Библии используются без учета резуль­татов, полученных с помощью фундаментальных методов библейских ис­следований. Есть, однако, иной способ установления Божественности Иису­са, не затягивающий нас в трясину споров по поводу каждого критического вопроса, когда приходится опровергать пункт за пунктом. В главе 31 мы уже говорили о методологии, известной как «христология снизу». Обра­тимся еще раз к христологическому учению Вольфхарта Панненберга, имея в виду прежде всего изложение этого учения в его книге «Иисус — Бог и человек». Некоторые современные богословы пытаются строить хрис-тологическое учение, опираясь на представления Иисуса о Себе до воскре-

Reginald H. Fuller, The Foundations of New Testament Christology (New York: Scribner, 1965), p. 232.

William Childs Robinson, <Lord» //Baker's Dictionary of Theology, ed. Everett F. Harrison (Grand Rapids:

Baker, 1960), pp. 328-329.

сения; к их числу относятся Вернер Элерт, Пауль Альтхаус, Эрнст Кеземан и Гюнтер Борнкам¹⁰⁰⁴. Однако это не тот путь, который избирает Паннен-берг. Его христологическое учение в огромной степени опирается на факт воскресения Иисуса.

В служении Иисуса Панненберг видит ярко выраженный эсхатологичес­кий аспект. Вместе с Борнкамом, Рудольфом Бультманом, Гейнцем Эдуар­дом Тодтом и некоторыми другими он утверждает, что самый древний слой новозаветных высказываний о Сыне Человеческом, грядущем на облаках небесных, чтобы судить людей, исходит от самого Иисуса; это не формули­ровки, выработанные ранней христианской общиной¹⁰⁰⁵. Все служение Иисуса имело предвосхищающий характер. Как и пророческие высказыва­ния апокалиптического характера. Его притязания требовали окончатель­ного подтверждения в будущем. Мы видим, что Он не удовлетворил просьб фарисеев немедленно дать им «знамение с неба». И хотя в Своем ответе ученикам Иоанна Крестителя Иисус указал на творимые Им в Его служе­нии спасительные дела, которые характерны для последних дней и которые удостоверяют. Кто Он есть, тем не менее полное и окончательное подтвер­ждение по-прежнему относилось к будущему.

Аргументацию Панненберга можно понять только в свете его взглядов на откровение и на историю. По мысли Панненберга, вся история имеет характер откровения. Поэтому о полном откровении можно говорить лишь после того, как история завершит свой ход, ибо лишь тогда мы сможем увидеть, к какой цели она направлялась. Следовательно, можно было бы считать, что в данный момент история не обладает для нас какой-либо ценностью откровения, ибо сейчас мы видим лишь элементы общей карти­ны, подобные кусочкам мозаики. Однако воскресение, будучи целью исто­рии и уже произошедшее как некое предвосхищение, дано нам как подлин­ное откровение, причем еще во времени¹⁰⁰⁶.

Панненберг считает, что воскресение следует понимать с позиции тех исторических традиций и преданий, частью которых оно является. Хотя само собой разумеющимся стал считаться взгляд на событие как на конс­танту, а на его истолкование — как на переменную, изменяющуюся со временем, Панненберг объединяет то и другое. Смысл и значение собы­тия — это смысл и значение, придаваемые ему теми людьми, в чьей исто­рии событие происходит. Панненберг показывает, что должен был означать факт воскресения Иисуса для Его современников-иудеев¹⁰⁰⁷.

1. Для иудея того времени воскресение Иисуса должно было означать, что конец света уже наступил. Павел ожидал, что воскресение всех умер­ших, особенно верующих, последует за воскресением Иисуса достаточно быстро. Поэтому он говорил об Иисусе как о «первенце из умерших» (1 Кор. 15:20) и «первенце из мертвых» (Кол. 1:18)¹⁰⁰⁸.

2. Воскресение должно было служить доказательством, что Сам Бог поддержал Иисуса в Его предпасхальных деяниях. Для иудеев притязания

""''Wolfhart Pannenberg, Jesus — God and Man (Philadelphia: Westminster, 1968), pp. 53-S8. '""Ibid., pp. 62-63.

Wolfhart Pannenberg, «Dogmatic Theses on the Doctrine of Revelation» //Revelation as History, ed. Wolfhart Pannenberg (New York: Macmillan, 1968), p. 134.

В изложении Панненберга представлены шесть пунктов, мы же здесь несколько упростили предлага­емое им доказательство.

^lll< Pannenberg, J^.sf/.s, p. 67.

Иисуса на власть, Его попытки поставить Себя на место Бога были бого­хульством. Если же Он воскрес из мертвых, то Его воскресил именно Бог Израиля, Бог, Которого, как предполагалось, Он оскорбил. Поэтому совре­менные Иисусу иудеи должны были бы считать воскресение Божьим под­тверждением того, что Иисус действительно был Тем, Кем Себя объяв­лял¹⁰⁰⁹.

3. Воскресение должно было с несомненностью установить тот факт, что

Сын Человеческий есть не кто иной, как человек Иисус. До воскресения Иисус воспринимался как человек, который явным и зримым образом ходил по земле; Сын же Человеческий был неземным существом, тем, кто придет в будущем на облаках небесных. После же воскресения оба уже неизбежно должны были рассматриваться как одно лицо¹⁰¹⁰.

4. Воскресение должно было означать, что Бог окончательным образом раскрыл Себя в Иисусе. Лишь в конце времен Бог может полностью раск­рыться во всей Своей Божественности. Цель мира и его конец уже присут­ствуют в воскресении Иисуса; следовательно, в Нем раскрылся Бог. В Иисусе Бог уже появился на земле. Хотя в этом представлении и отсутст­вует та точность, которую мы встречаем в более поздней ортодоксальной христологии, «Божественность Иисуса уже подразумевается в том пред­ставлении, что в Нем проявился Бог»¹⁰¹¹.

Убедившись, что для иудеев того времени воскресение Иисуса должно было означать Его Божественность, мы должны задаться вопросом о дока­зательстве факта воскресения. Панненберг указывает, что возникновение христианства Павел связывает с явлениями воскресшего Христа. Если возникновение христианства может быть понято «только при рассмотрении в свете эсхатологической надежды на воскресение из мертвых, то это вос­кресение — историческое событие, даже если мы не знаем о нем ничего более конкретного»¹⁰¹².

Панненберг соглашается с Паулем Альтхаусом в том, что факт столь быстрого после смерти Иисуса возвещения в Иерусалиме о воскресении имеет огромное значение. Должно быть, первоначальная христианская община имела надежные и достоверные свидетельства пустого гроба. Панненберг отмечает также, что в иудейской полемике с христианской проповедью, возвещавшей воскресение Иисуса, совершенно отсутствуют какие бы то ни было попытки утверждать, будто гроб Иисуса не был пуст¹⁰¹³.

По мнению Панненберга, свидетельство Павла в 1 Кор. 15 имеет большее значение, чем свидетельство Евангелий. Он допускает, что в евангельские рассказы могли просочиться какие-то элементы легендарного характера, например, рассказ о том, как воскресший Иисус ест рыбу. Тем не менее, в общем и целом у нас имеются достаточно убедительные свидетельства и доказательства, удостоверяющие воскресение, которое само по себе явля­ется доказательством Божественности Иисуса¹⁰¹⁴.

^Ibid., pp. 67-68. """Ibid., pp. 68-69. ""Ibid., p. 69.