Функциональная христология

В первые века истории церкви мы находим далеко не все варианты учения о Божественности Иисуса. Одним из интереснейших процессов в развитии христологии в XX веке стало возникновение функциональной христологии. Под функциональной христологией мы понимаем направле­ние, основное внимание уделяющее тому, что Иисус совершил, а не тому, что Он Собой представляет. Функциональная христология заявляет, что в своих построениях она основывается исключительно на Новом Завете, а не на метафизических, умозрительных категориях более позднего периода истории богословия, коренящихся, как считают сторонники этого направ­ления, в греческой мысли.

Прекрасный пример функциональной христологии — работа Оскара Кульмана «Христология Нового Завета». Он указывает, что христологичес-кие споры IV и V веков касались личности или природы Христа¹⁰¹⁹. Внима­ние уделялось двум проблемам: во-первых, взаимоотношению между при­родой Иисуса и природой Бога; во-вторых, взаимоотношению между божес­твенной и человеческой природами Иисуса. Но это не те вопросы, которые интересовали авторов Нового Завета. Кульман считает, что эти более позд­ние темы следует исключить из рассмотрения Нового Завета; если мы не сделаем этого, наше восприятие христологии окажется искаженным с са­мого начала исследования. По мнению Кульмана, это не означает, что церковь не должна была рассматривать такие вопросы в более поздний период или что ее способ рассмотрения и решения этих проблем был непра­вильным. Но нам надо помнить, что церковь IV и V веков билась над

""Oscar Cullmann, The Chrlstology of the New Testament, rev. ed. (Philadelphia: Westminster, 1963), p. 3.

проблемами, появившимися в результате «эллинизации христианской веры, усиления влияния гностических учений и взглядов Ария, Нестория, Бвтихия и других»¹⁰²⁰. Эти проблемы просто не стояли перед христианами в новозаветные времена.

Кульман призывает нас задаться вопросом: в чем заключаются ориента­ция и интерес Нового Завета в отношении Христа? Его собственный ответ заключается в том, что в Новом Завете едва ли вообще где-нибудь говорится о личности Христа без привязки к Его служению. «Когда в Новом Завете задается вопрос, кто такой Христос, вопрос этот никогда не означает исклю­чительно или даже в первую очередь, какова Его природа, но прежде всего — какова Его роль»¹⁰²¹.

Отцы церкви к личности и служению Христа подходили несколько иначе. Им приходилось иметь дело с вопросами, которые ставились ерети­ками. В борьбе с еретическими взглядами, связанными в первую очередь с природой Христа или Его личностью, обсуждение вопроса о служении Иисуса они подчинили вопросу о Его природе. Таким образом, осуждение богословских вопросов отцами церкви, проводившееся в греческой интел­лектуальной среде, получило совершенно иной уклон, нежели в библейс­кий период. Признавая необходимость этих богословских усилий отцов церкви, Кульман, тем не менее, призывает нас к бдительности в отношении происшедшего сдвига: «Даже если это изменение акцента и было необхо­димо в интересах борьбы с определенными еретическими взглядами, тем не менее обсуждение "природы" составляет в конечном счете греческую, а не иудейскую или библейскую проблему»¹⁰²².

Подход Кульмана заключается в использовании «истории спасения» (Heilsgeschichte) в качестве руководящего принципа в проводимом им ис­следовании различных новозаветных титулов и наименований Иисуса. Таким образом, в христологическом учении Кульмана в центр внимания ставится то, что Иисус совершил в истории: «Для христологии Нового Завета характерно то, что Христос связывается со всей историей открове­ния и спасения в целом, начиная с сотворения мира. Не может быть Heils­geschichte без христологии, не может быть и христологии без Heilsgeschi­chte, которая разворачивается во времени. Христология — это учение о "событии", а не учение о природе»¹⁰²³.

Есть два варианта истолкования роли функциональной христологии ее сторонниками:

1. Функциональная христология Нового Завета в противоположность онтологической христологии — подлинно библейская точка зрения, но ее можно использовать и для построения более онтологической христологии, поскольку онтологические моменты присутствуют и в функциональных.

2. Нет никакой необходимости или нужды выходить за пределы функ­ционального подхода Нового Завета. Христологию Нового Завета надо рассматривать как нормативную для наших христологических построений.

'""Ibid.

¹⁰²¹ Ibid., pp. 3-4.

"^Ibid.,?^.

'"^..р.д.

Хотя Кульман не заявляет прямо, что он придерживается второй из этих позиций, читатель вполне может сделать такое заключение. Сходный вывод можно сделать и в отношении тех, кто утверждает, что богословие, которого требует нынешняя ситуация, гораздо более родственно функцио­нальному подходу, нежели греческой метафизике IV и V веков¹⁰²⁴.

Недостаток места не позволяет подробно обсудить и дать развернутую оценку всей функциональной христологии в изложении Кульмана или в каком-либо другом варианте. Тем не менее, в порядке ответа на это учение необходимо сделать несколько замечаний.

1. Совершенно верно, что авторов Нового Завета очень интересовали дела Христа и что они не занимались чисто умозрительным теоретизированием о природе Иисуса. Однако их интерес к Его природе не был подчинен интересу к Его служению. Обратите внимание, например, на то, как гово­рит о человеческой природе Иисуса Иоанн в своем первом послании: «Духа Божия (и духа заблуждения) узнавайте так: всякий дух, который испове­дует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, есть от Бога; а всякий дух, который не исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, не есть от Бога» (1 Ин. 4:2-3). Можно, конечно, утверждать, что приход Иисуса — это и есть Его служение, но основная мысль этого отрывка заключается в том, что Он пришел «во плоти». Мы должны также обратить внимание читателя на пролог Евангелия от Иоанна. Кульман возражает, что даже и здесь слова «Слово было у Бога, и Слово было Бог» связываются с тем, что «все чрез Него начало быть»¹⁰²⁶. Однако одно дело приводить этот факт в качестве доказательства того, что в Новом Завете вопрос, кто такой Христос, никогда не означает исключительно вопроса, какова Его природа, — и совсем дру­гое дело утверждать, как это делает Кульман, будто в Новом Завете первый вопрос никогда не тождествен второму. В свете таких мест Писания, как Ин. 1:1 и 1 Ин. 4:2-3, невозможно утверждать, что в Новом Завете функци­ональное всегда имеет приоритет перед онтологическим.

2. Утверждение, что обсуждейие природы Иисуса составляет «в конеч­ном счете греческую, а не иудейскую или библейскую проблему», отражает общую предпосылку движения библейского богословия признавать резкое различие между греческим и еврейским мышлением и более библейский характер еврейского менталитета. Джеймс Барр в своем капитальном труде «Семантика библейского языка» показывает, что эта и ряд других концеп­ций, отстаиваемых движением библейского богословия, являются несосто­ятельными¹⁰²⁶. По мнению Бреварда Чайлдза, утеря доверия к этим концеп­циям означает, что «дали трещину стены» всего здания движения библей­ского богословия¹⁰²⁷. Можно соглашаться или не соглашаться с оценкой Барра, но просто невозможно игнорировать ее и глубокомысленно изрекать некритические суждения о древнееврейской ментальное™.

3. Следовательно, предпосылка о неонтологическом и нетеоретическом характере мышления древних евреев требует пересмотра. Джордж Лэдд считает весьма показательным использование Павлом в 1 Кор. 16:22 слова

¹⁰²⁴ Например, EmilBrunner.T/teC/irisdora Doctrine of Creation and Redemption (London: Lutterworth, 1952),

pp. 271-272; The Divine Human Encounter, trans. Amandus W.Loos (Philadelphia: Westminster, 1943), p.47.

'"^Cullmann, Christology, p.3.

'"^Jaines Barr, Semantics of Biblical Language (New York: Oxford University, 1961).

'""Brevard Childs, Biblical Theology in Crisis (Philadelphia: Westminster, 1970), pp. 70-72.

mar: «Тот факт, что Павлу приходилось использовать арамейское выраже­ние в послании к церкви, члены которой говорили на греческом языке и не знали арамейского, доказывает, что использование слова mar (Kyrios) в отношении Иисуса восходит к более ранней арамейской церкви, а не введе­но эллинистской общиной»¹⁰²⁸. Этот стих, а также Дидахе 10:9 «свидетель­ствуют о поклонении Иисусу как Господу в общине, говорившей на арамей­ском языке и уповавшей, скорее, на Его пришествие, чем на вмешательство Отца»¹⁰²⁹. Таким образом ясно, что в еврейском представлении о Христе имелся онтологический элемент.

4. В целом существует согласие, что занимавшиеся христологией богос­ловы IV века в своем подходе к Писанию находились под влиянием гречес­ких представлений. Несомненно, они считали, что эти представления отра­жали мысли еврейских христиан. Но напрасно искать у Кульмана или у других представителей функциональной христологии какого-либо призна­ния того факта, что в свое изучение Нового Завета они вносят предвзятые идеи, окрашенные умонастроениями их собственного интеллектуального окружения. Еще менее демонстрируют они осознание того, в чем именно заключаются эти предвзятые идеи. Неизменно предполагается, что они, со своей передовой позиции человека XX века, способны лучше богословов IV — V веков понять умонастроение авторов I века. Вполне возможно, что владение более совершенными методами исторического исследования по­могает им обрести какую-то особую проницательность или понимание. Но не может ли быть и так, что богословы Халкидонского собора, жившие гораздо ближе по времени к авторам Нового Завета, в действительности понимали его так же хорошо, как современные богословы, или даже лучше их?

Следует, в частности, тщательно проанализировать работы сторонников функционального богословия на предмет определения, не окрашивается ли их истолкование Библии категориями, почерпнутыми из современного функционализма (т.е. прагматизма). Вывод Барра и других исследовате­лей, что мышление евреев не было столь неметафизическим, как о нем порой думают, должно побудить нас хотя бы рассмотреть возможность влияния на взгляды Кульмана современного функционализма.

5. Кульман предостерегает против того искажения библейской точки зрения, к которому может привести анализ ее в категориях более позднего периода. Но как тогда быть с его руководящим принципом — Heilsgeschi-chte7 Заслуживает внимание факт, насколько редко это понятие встречает­ся в Ветхом и Новом Заветах. Без сомнения, оно присутствует в Писании, но так ли уж много говорит о нем Библия, чтобы оправдать использование его в качестве руководящего принципа? Кульман отвечает на этот вопрос утвердительно и подкрепляет эту позицию ссылкой на свою работу «Хрис­тос и время», но книга эта также подверглась суровой критике со стороны Барра¹⁰³⁰. Это не означает, что доводы Барра решают вопрос окончательно, но в то же время служит предостережением против некритического пред­положения, что Кульман не использует категорий, чуждых библейскому тексту. На практике аргументация Кульмана движется как бы по замкну-

" George E.Ladd, A Theology of the New Testament (Grand Rapids: Eerdmans, 1974), p. 341. Robinson, «Lord», p. 329. "James Barr, Biblical Words for Time (Naperville, 111.: Alee R. Allenson, 1962), pp. 47-81.

тому кругу: Heilsgeschichte обосновывает функциональную христологию, а функциональная христология обосновывает Heilsgeschichte. Но утвержде­ние, что «христология — это учение о "событии", а не о "природе"», требует более серьезных доказательств, выходящих за рамки этого круга.

6. Даже если мы допустим, что ранняя христианская церковь интересо­валась больше делами Иисуса, чем Его личностью, мы все равно не можем остановиться на этом в своих христологических исследованиях. Как только мы задаемся вопросом о том, как что-либо действует, мы тем самым зада­емся вопросом о предпосылках этого действия, ибо действия не совершают­ся сами по себе. Определенного рода действие предполагает определенного рода форму. Если мы не видим этого и довольствуемся функциональной христологией, мы впадаем в «христологию чеширского кота». Функцио­нальная христология предлагает нам бесформенные функции — подобно тому как умевший улыбаться чеширский кот Льюиса Кэрролла постепенно таял в воздухе, пока не оставалась видна одна лишь улыбка без кота. Даже оставляя на время в стороне вопрос, интересовали ли ранних христиан онтологические вопросы об Иисусе, мы сами не можем позволить себе игнорировать их, если только хотим сохранять ответственное отношение и мыслить современно¹⁰³¹. В противном случае мы попадаем в категорию тех, кто, по выражению Генри Кэдбери, «архаизирует самих себя» — подменяет богословие библейским богословием¹⁰³². Попросту говоря, мы живем не в I веке. Мы должны идти вперед, что, по словам самого Кульмана, вполне оправданно делали и богословы IV века, — идти вперед, ставя вопросы о природе Иисуса.

Подведем итог. Поскольку функциональная христология упускает из виду некоторые элементы и аспекты библейского свидетельства, а другие элементы и аспекты этого свидетельства искажает, ее нельзя считать адек­ватной христологией для нашего времени. Сомнительным выглядит утвер­ждение Кульмана, будто Новый Завет придает гораздо больше значения роли или служению Иисуса, чем Его личности или природе. Онтологичес­кие концепции в Новом Завете подразумеваются или даже высказываются прямо и определенно. Чтобы вполне отвечать своему назначению, любая христологическая система должна включать в себя рассмотрение вопросов как онтологического, так и функционального характера.