2015-06-24
624
Рассмотренные стилевые уровни присущи и музыкально-исполнительскому искусству, хотя понятно, что основу для формирования стиля исполнения музыки того или иного автора создает прежде всего осознание его творческого стиля, стиля направления и эпохи, к которым он принадлежит. Имен- но с этой позиции — соответствия или несоответствия стилю композитора — подходят к проблеме исполнительского стиля выдающиеся музыканты и педагоги. Так, Г.Г. Нейгауз в свой-
234 Глава 8. Проблема стиля в хоровом исполнительство
ственном ему полушутливом тоне пишет по этому поводу: «По-моему, есть четыре вида "стиля исполнения". Первый — никакого стиля: Бах исполняется "с чувством" a la Chopin или Фильд, Бетховен — сухо и деловито a la Clementi, Брамс — порывисто и с эротизмом а 1а Скрябин или с листовским пафосом, Скрябин — салонно а 1а Ребиков или Аренский, Моцарт — а 1а старая дева и т.д., и т.д.
Второй — исполнение "морговое": исполнитель так стеснен "сводом законов" (часто воображаемых), так старательно "соблюдает стиль", так доктринерски уверен, что можно играть только так и никак не иначе, так старается показать, что автор "старый" (если, это, не дай бог, Гайдн или Моцарт), что в конце концов бедный автор умирает на глазах у огорченного слушателя и ничего, кроме трупного запаха, от него не остается.
|
|
|
Третий вид, который прошу никак не смешивать с предыдущими, — исполнение музейное, на основе точнейшего и благоговейного знания, как исполнялись и звучали вещи в эпоху их возникновения, например, исполнение Брандербургского концерта с небольшим, времен Баха, оркестром и на клавесине со строгим соблюдением всех тогдашних правил исполнения (ансамбль Штросса, Ванда Ландовская с ее клавесином; для полноты впечатления было бы желательно, чтобы публика в зале сидела в костюмах эпохи: париках, жабо, коротких штанах, туфлях с пряжками и чтобы зал освещался не электричеством, а восковыми свечами).
Четвертый вид, наконец, — исполнение, озаренное "проникающими лучами" интуиции, вдохновения, исполнение "современное", живое, но насыщенное непоказной эрудицией, исполнение, дышащее любовью к автору, диктующее богатство и разнообразие технических приемов под лозунгом: "Автор умер, но дело его живо!" или: "Автор умер, но музыка его жива!", если же автор жив, — под лозунгом: "И будет жить еще в далеком будущем".
Ясно, что виды № 1 и № 2 отпадают: первый — из-за глупости, незрелости и молодости, второй — из-за старости, перезрелости и глупости.
Остаются: № 4, бесспорно, самый лучший, и № 3 — в виде ценного, весьма ценного приложения к нему... Верным для меня остается одно: стиль, хороший стиль — это правда, истина»1.
1Нейгауз Г. Об искусстве фортепианной игры. — М., 1956. — С. 256—257.
