Камю Альбер

Альбер Камю (1913-1960). Сам Камю неоднократно повторял, что философом не является. Профессиональным философом он, действительно, не был, хотя получил философское образование и мог бы стать профессором какого-либо университета, если бы не болезнь. Однако, что значит быть философом? Преподавать? Вероятно, нет. Жить и размышлять? – Скорее всего, да. И именно в этом смысле Камю как раз и занимался философией. Предмет философии - самопознание, и работы Камю представляют осмысление того, что такое человек, как он должен жить и действовать, какова судьба и смысл человеческого существования.

Для европейцев 40-50-х годов он был одним из классиков экзистенциализма, его неизменно объединяли с Сартром, не смотря на различия взглядов и разногласия по политическим вопросом. Идеи Камю прочно вошли в массовое сознание. В Париже, например появились «экзистенциалистские кафе», с обязательным черным потолком, чтобы посетителям легче было сосредоточится на переживаниях «тоски», «тревоги», «абсурда» или даже «тошноты». Камю такого сорта моду рассматривал как интеллектуальное убожество и игры «в отчаяние». «Верно, что люди моего поколения видели слишком много, чтобы мир мог сохранить для них видимость «родовой библиотеки». Они знают, что есть тюрьмы и казни на рассвете, что невинность часто убиваема, а ложь торжествует. Но это не отчаяние! Это – ясность. Подлинное отчаяние означает слепоту. Оно примиряется с ненавистью, насилием и убийством. С отчаянием такого рода я никогда не соглашался», - говорил Камю в 1948 г. Его жизнь была преодолением нигилизма и пессимизма, присущих экзистенциализму. Камю явился достойным продолжателем Монтеня, Ларошфуко, Паскаля с их моралистическим гуманизмом.

Камю жил в эпоху крушения моральных норм и ценностей, в период, который, по замечанию А. Мальро являлся «первой цивилизацией, которая может завоевать всю землю, но не способна изобрести ни своих храмов, ни своих границ». Она создавалось человеком, освободившимся от цеховых и сословных ограничений и была торжеством технического и промышленного развития. Однако, это не означало одновременного прогресса в области философии, морали и культуры. Рост технического могущества сделал человека, лишенного всяких сдерживающих норм, еще более опасным. Результатом стали две мировые войны, революции и контрреволюции, борьба за передел мира, тоталитарные режимы и концлагеря. Эту ситуацию Камю характеризует как абсурд.

По мнению философа важнейшие истины относительно самого себя человек постигает с помощью чувства, как бы высвечивающего его существование, «бытие-в-мире». Таким чувством по Камю является чувство абсурдности, рождающееся из скуки. Выпадая из рутины повседневной жизни человек дает вопрос: «А стоит ли вообще жизнь того, чтобы прожитой?». Отталкиваясь от идеи Кьеркегора о том, что «самоубийство – отрицательная форма бесконечной свободы. Счастлив тот, кто найдет положительную», Камю предпринимает попытку поиска смысла в мире, в котором религиозная надежда умерла. Он задает вопрос: как жить без высшего смысла и благодати?

Камю утверждает, что сам по себе мир не абсурден, но неразумен, ибо это не человеческая реальность, не имеющаяся ничего общего ни с нашими желаниями, ни с нашим разумом. Наука дает нам теории, которые являются конструкциями нашего ума. А в мире нет окончательного, он не дает ответы на наши вопросы, он глух к нашим мольбам, не прозрачен для нашего разума. Истины науки о вселенной, космосе, атоме и т.д. не дают ответа на вопрос о цели и смысле нашего существования.

Камю пишет: «Есть лишь одна действительно серьезная философская проблема – это самоубийство. Вынести суждение о том, стоит ли жизнь труда быть прожитой или не стоит – это ответить на основной вопрос философии. Все остальное, - имеет ли мир три измерения, обладает ли разум девятью или двенадцатью категориями – приходит потом. Это уже игра, а вначале нужно ответить».

В работе «Миф о Сизифе» Камю рассматривает два выхода из ситуации абсурда. Первый – самоубийство, второй – философское самоубийство. И тот и другой неприемлемы. Самоубийство – примирение с абсурдом: уничтожен тот, кто ищет смысл, происходит затмение ясности, истребление вопрошающего субъекта. Философское самоубийство – попытка четкое и трагическое осознание абсурдности заменить иллюзиями, к которым Камю относит религию, утопии и другие варианты ухода мысли от устрашающе – трезвого видения мира. Он пишет: «У абсурда куда больше общего со здравым смыслом. Абсурд связан с ностальгией, тоской по потерянному раю. Без него нет и абсурда. Из наличия этой ностальгии нам не вывести самого потерянного рая». Поэтому надо быть честным перед собой, отказаться от примирения со страданием и смертью, которые проповедует христианство. По Камю, человек должен нести выпавший жребий не смиряясь и не надеясь.

Однако, от тотального бунта против всех богов, который выбирает абсурдный человек («Миф и Сизифе») Камю приходит к мысли о том, что сохранить духовный мир человека и человечества с помощью нигилистической морали невозможно.

В пьесе «Калигула» он обращает внимание на противоречие между абсурдом и простыми человеческими ценностями. Император Калигула из того факта, что «люди умирают и они несчастливы» сделал приемлемые с точки зрения абсурда выводы и стал «бичом божьим», «чумой». Его противник в пьесе (Херея), убивает императора во имя человеческого счастья, но вынужден признать, что его выбор ничуть не более обоснован, чем злодеяния тирана. Камю отмечал, что реальные завоеватели «изрядно преуспели, и на многие годы над истерзанной Европой, в краях, где не стало духа, нависло угрюмое безмолвие». Его собственный выбор выражается так: «Никогда больше не покоряться мечу, никогда более не признавать силу, которая не служит духу». Камю выбирает бунт, помогающий ему постичь ускользающий смысл бытия.

«Бунтующий человек» - исследование бунта метафизического и политического против несправедливости мира. Камю интересует вопрос о свободе и правах человека. Он полагает, что бунт это дело человека осознающего свою правду, свои права и свою правоту. Это протест против несправедливости. Потеряв терпение, бунтовщик «нетерпеливо начинает отвергать все, с чем мирился раньше. Этот порыв почти всегда имеет и обратное действие: ниспровергая унизительный порядок, навязанный ему господином, раб вместе с тем опровергает рабство как таковое. Шаг за шагом бунт заводит его куда дальше, чем завело бы простое неповиновение. Он преступает даже границу, установленную им для противника, требуя теперь, чтобы с ним обращались как с равным». Он требует уважения, во имя которого может пожертвовать жизнью. «Живший дотоле ежедневными компромиссами («потому что как же иначе…») впадает в непримиримость – «Все или ничего». Сознание рождается у него вместе с бунтом». «Все» еще туманное благо, к которому раб стремится как к высшей цели, а «ничего» это последнее бесправие, каковым является смерть, т.е. отказ от всех прав перед лицом превосходящих сил. «Лучше умереть стоя, чем жить на коленях» - вот девиз стремящегося к свободе человека. Бунт может поднять не только угнетенный, но и тот, кто потрясен зрелищем угнетения, жертвой которой стал другой. Таким образом, индивидуальный бунт предполагает «выход за свои пределы, сближение с другим» и проявление человеческой солидарности. Камю отмечает, что «для того, чтобы жить, человек должен бунтовать, но его бунт обязан уважать границы, открытые бунтарем в самом себе, границы, за которыми люди, объединившись начинают свое подлинное бытие». Бунт не просто протест против несвободы и несправедливости, это требование признать еще и права другого человека. Но бунт, по мнению Камю – удел цивилизованного общества, дело человека информированного, обладающего осознанием своих прав. Он возникает в обществах, которые отпадают от священного, живут в «десакрализованной» истории. Поэтому Камю осуждает революции за «безмерность», поясняя, что революционное заблуждение объясняется прежде всего незнанием и систематической недооценкой той границы, которая неотделима от человеческой природы и которую выявляет бунт. Бунт – это мера «организующая, защищающая и воссоздающая самое себя», это «движение самой жизни… его нельзя отрицать, не отрекаясь от нее. Его зов всякий раз поднимает с колен новое существо. Стало быть, он – либо воплощение любви и щедрости, либо ничто. А бесчестная, расчетливая революция, предпочитающая абстрактного человека человеку из плоти и крови, отрицает живое существо столько раз, сколько ей это необходимо, и подменяет любовь злопамятством». Метафизический бунт, т.е. убийство Бога (или его убийство в лице его наместника) «освящает исторический нигилизм». Отсутствие моральных принципов приводит в конце концов к рабству, террору и концлагерям. Революция предполагает податливость человеческой природы, «возможность низведения человека до уровня простой исторической силы». Бунт – это протест человека против превращения человека в вещь. Вина революции в том, что во имя абстрактной свободы и справедливости она отрицает свободу и справедливость для каждой конкретной личность. Если раб утверждал «я бунтую, следовательно мы существуем», то революция избрала другую формулу: «Я бунтую, следовательно, мы одиноки». Бунт созидателен, революция нигилистична. «Бунт призван созидать ради все большего прироста бытия, революция вынуждена производить все ради все большего отрицания». Презрение революции к лживой и показанной морали буржуазного общества оправдано, но оно оборачивается в презрение к морали вообще. Здесь Камю показывает условия перехода бунта как отказа от бессмысленности и жестокости в тиранию, примиряющую с ними. Слияние философского (метафизического) и политического бунта ведет от человеческой солидарности и смысла общих ориентиров к абсолютизму, всезнанию, террору. В Европе и России такая трансформация состоялось благодаря «немецкой идеологии», «злым гениям Европы» - Гегелю, Марксу, Ницше. Камю интересует вопрос: как человек может оставаться человеком? Что он должен делать, чтобы найти справедливость, истину, вселить в людей надежду и создать условия для торжества добра и красоты?

Особое значение Камю придает искусству. Красота не может служить никакой партии и никакому государству, она состоит на службе лишь у сострадания и свободы. Именно они способны вывести человека из изоляции, обогатить его духовно, нравственно, чувственно, интеллектуально, помочь установить социальную справедливость. Это средство спасения от нигилизма. Пусть оно не делает человека счастливым, но делает свободным, позволяет обратиться собственной натуре.

По Камю эстетическое бегство от действительности невозможно. «Бесплодную сумеречную мечтательность» необходимо заменить ярким свидетельством жизни, которую следует принять, сказать ей «да», не зная ни злобы на мир, ни удовлетворенности. Ошибкой современного искусства Камю считал сосредоточение внимания на технике и форме. Это лишь средства, а не цель. Искусство должно дать нам ясность видения и помочь преодолеть низменное в нас самих. «Зло, существующее в мире, почти всегда результат невежества, и любая добрая воля может принести столько же ущерба, что и злая, если только эта добрая воля недостаточно просвещена. Люди – они скорее хорошие, чем плохие, и, в сущности, не в этом дело. Но они в той или иной степени пребывают в неведении, и это-то зовется добродетелью или пороком, причем самым страшным пороком является неведение, считающее, что ему все ведомо, и разрешающее себе посему убивать. Душа убийцы слепа, и не существует ни подлинной доброты, ни самой прекрасной любви без абсолютной ясности видения» («Чума»).

Итак, ясность мысли и видения, отсутствие надежды, мужество жить вопреки обстоятельствам – вот удел абсурдного человека. Именно признание глубочайшей бесполезности индивидуальной жизни, позволяет полностью в нее погрузиться. «Остается только судьба, а ее исход предрешен. За исключением единственной фатальности смерти, во всем остальном, в радости или счастье, царит свобода. Человеку предоставлен мир, он единственный его властелин. Некогда его связывала иллюзия мира иного. Отныне участью мышления оказывается не самоотречение, а взаимное отражение образов. Мышление играет, творя мифы. Но это мифы, лишенные всякого основания, кроме человеческого страдания, в своей неисчерпаемости равного мышлению. Не развлекательная и сверкающая сказка о богах, но земная драма, образ, деяния – в них нелегкая мудрость и лишенная завтрашнего дня страсть».

Именно свобода, которую никто не может отнять, придает смысл человеческой жизни. Идеалам «человеческого состояния» для Камю является Сизиф, величие которого в том, что зная о нескончаемости своего труда, он стойко переносит ниспосланную богами кару и не просит прощении. Для него существует ответственность, но не существует вины. Он полностью свободен, так как, восстав против богов он сам выбрал свободу. Камю ни к чему не призывает, главный девиз философа: «Я ненавижу только палачей».

Высказывания:

«Свободен тот, кто может не врать».

«Решить, стоит или не стоит жизнь того, чтобы ее прожить, - значит ответить на фундаментальный вопрос философии. Все остальное – имеет ли мир три измерения, руководствуется ли разум девятью или двенадцатью категориями – второстепенно».

«Вопрос о смысле жизни я считаю самым неотложным из всех вопросов».

«Ничто так не воодушевляет, как сознание своего безнадежного положения».

«Человеческое сердце обладает досадной склонностью именовать судьбой только то, что его сокрушает».

«Мы обращаем к Богу лишь для того, чтобы получить невозможное».

«Всякий революционер кончает как палач или как еретик».

«Жить страстями может только тот, кто подчинил их себе».

«Свобода – это право не лгать».

«Абсурд – это грех без бога».

«Абсурд – это ясный разум, осознающий свои пределы».

«По недостаткам человека мы судим о нем самом, а не об обстоятельствах его жизни».

«У тех кто пишет ясно есть читатели, а у тех, кто пишет темно, - комментаторы».

«Школа, готовит нас к жизни в мире, которого не существует».

«Свободная печать бывает хорошей и плохой, это верно. Но еще более верно то, что несвободная печать бывает только плохой».

Проблемы человеческого бытия

	К.Ясперс	Ж-П.Сартр	А.Камю
Бытие в мире.	Бессмысленное, враждебное к человеку бытие.	Неподлинное бессмысленное, бесцельное, бытие человека, потеря изначальной свободы.	Безразличное, жестокое, абсурдное (лишенное смысла) бытие, тоска и тревога.
Экзистенция.	Временные душевные озарения, связанные с пограничными ситуациями и коммуникацией.	Душевное напряжение, тревога связанная с обретением свободы и ответственности.	Ясное осознание абсурда, бунт против несправедливого мира, стремление завоевать индивидуальную свободу. Отсутствие надежды, мужество жить вопреки обстоятельствам.
Трансценденция.	Удержание постоянного душевного состояния посредством обращения к Богу.	Утверждение личной ответственности за весь мир, как реализация абсолютной свободы.	Обретение коллективно-индивидуальной свободы.
Проблема свободы	Свободу можно обрести лишь в Боге, это духовная свобода.	Свобода – возможность выбора самого себя, ответственность за свои поступки.	Свобода которая не придает смысл бытию человека, но дает право не лгать самому себе, делает человека ответственным.