Количественный и этнический состав населения княжества

В работе А. Л. Бертье-Делагарда «Каламита и Феодоро», со ссылкой на итальянский источник говорится, что перед взятием турками княжества на его территории насчитывалось до 30 тысяч домов; отсюда он делает вывод, что население княжества достигало 200 тысяч жителей.

Этнический состав населения определяется большинством историков как чрезвычайно смешанный. Трудность изучения этнических групп - в скудости антропологического материала, в слабой еще изученности средневековых могильников, а также и в том, что они были нивелированы общими религиозными обрядами.

Княжество Феодоро располагалось на землях, с давних времен входивших в сферу влияния Херсона и, следовательно, наиболее испытавших воздействие греческой, а затем византийско-греческой культуры.

Появление греков в Крыму относится к V - VI вв. до н. э., когда греческие колонии унизали черноморские берега, по образному сравнению, подобно узорной кайме, подшитой к обширной ткани варварских полей. В отличие от колонии на Керченском полуост­рове, где многочисленное туземное население (скифы, сарматы, аланы, синды и меоты) оказывало сильное влияние на местную греческую культуру, Херсонес, по-видимому, обосновался на более пустынном месте, и сохранял чисто греческий характер. При этом усиливалось преобладание малоазийского греческого населения. Это особенно проявилось во II в. до н. э., когда возникшее в южном Причерноморье Понтийское царство выступило в лице Митридата на защиту греческих колоний Крыма против постоянных нападений скифов. В результате побед понтийского полководца Диофан­та Херсонес был поставлен в зависимость от Понтийского царства, с которым Таврика и тогда была достаточно связана в культурном отношении. Впоследствии под влиянием Малой Азии проходила и христианизация Крыма. В этом опять сказалось то обстоятельство, что более чем к европейской части Византии, Крым тяготел к Кап- падокии и Пафлагонии. Политическое подчинение Римской импе­рии и появление римских гарнизонов на Ай-Тодоре и Гераклейском полуострове не внесли значительных изменений в демографическую ситуацию. Греческое влияние на Юго-Западную Таврику продолжалось, и источником его была Малая Азия.

В III в. Таврикой завладевает новая этническая стихия - готы. Они произвели сильное впечатление на византийских писателей после того, как овладев Босфором и используя его флот, просла­вились своими дерзкими набегами на Анатолийское побережье и даже острова Эгейского моря.

Проникнув в Таврику, готы вначале заняли ее северные области, но нашествие гуннов в V в. оттеснило их в горные и предгорные области. Здесь они попадают в поле зрения византийских писателей, начиная с Прокопия Кесарийского и вплоть до XV в.- падения княжества Феодоро. Занятия земледелием, раннее проник­новение христианства в готскую среду связало его судьбу с греческим населением, прежде всего, с Херсоном, близко соседствовавшим с областью расселения готов и их столицей на горе Мангуп. Союзные отношения Готии и Херсонеса поддерживались их общими интересами по защите их оседлых владений от постоянных втор­жений азиатских кочевников в равнинную область Крыма. Они должны были искать помощи у сменившей Римскую империю Ви­зантии, которая в эпоху своего расцвета в VI в. сама была заинтересована в провинции Таврика и ее морских портах.

Самое раннее упоминание о положении дел в горной Таврике относится к VI в., когда после Великого переселения народов ос­ татки готских дружин, оттесненные сюда гуннами и смешавшиеся с разноэтничным населением предгорий, становятся союзниками - федератами империи. По сообщению историографа византийского императора Юстиниана I - Прокопия Кесарийского, готы, которые «в военном деле превосходны и в земледелии... достаточно искусны», по-видимому, составили основную часть населения горного Крыма. По первому требованию императора они обязаны выставлять три тысячи воинов. Населяемая ими «страна Дори», по описанию Прокопия, «лежит на возвышенности, но она не камениста и не суха, напротив, земля очень хороша и приносит самые лучшие плоды [31]. Император, воздвигший укрепления в Херсоне и Боспоре, Алуште и Гурзуфе, в этом краю «не построил нигде ни города, ни крепости», но зато укрепил все места, где можно вра­гам вступить, «длинными стенами» и таким образом избавил готов от беспокойства о вторжении в их страну врагов. Упомянутые в этом сообщении «страна Дори» и защищающие ее «длинные сте­ны» еще и поныне остаются дискуссионным вопросом в истории средневекового Крыма. Согласно одной точке зрения, под страной Дори подразумевалось Юго-Западное нагорье, а под «длинными стенами», образно - цепь «пещерных городов». Высказывалось также мнение, что остатки сложенных из камней стен на северных склонах и перевалах Главной гряды Крымских гор и есть «длинные стены», а сама страна Дори находилась на Южном берегу, наконец, в соответствии с третьей точкой зрения, страна Дори, удя по ее описанию, «лежащая на возвышенности» и «принося­щая лучшие плоды», как нельзя более подходит к Юго-Западному Крыму, а что касается «длинных стен», то они вообще пока не обнаружены. Отмечалось также, что судя по анализу текста Про­ копия, это должны быть именно «стены», причем регулярной квадровой кладки, в соответствии с приемами римско-византийского фортификационного дела.

Сегодня высказывается мнение, основанное на уточненном переводе Прокопия, согласно которому под общим именем «готы» подразумевалось преимущественно исконное, а не пришлое население, и в этом плане оно заменило столь же общее название «скифы», применяемое к северным варварам греками. «В прежние времена, - пишет Прокопий, - они (племена готов), назывались так­ же скифами, так как все те племена, которые занимали эти местности, назывались общим именем скифов». Действительно, самоназвания аборигенных народов употреблялись крайне редко: вместо них предпочиталось общее наименование - скифы, сарматы, а после обра­зования готского союза племен в IV в. - готы. Так или иначе, но характеристика Прокопия могла бы относиться к аборигенному населению: об этом говорит его похвала умению готов обрабатывать землю, что они делают «собственноручно», то есть без использования рабского труда; далее, его замечание о причинах, побудивших императора предпочесть здесь иную фортификационную систему - «длинные стены» вместо крепостей. Вероятно, у местного населения существовала подобная традиция перегораживания горных проходов, но крепостей и городов, что предполагает далеко зашедшую социальную дифференциацию, еще не было. Однако стены эти следовало укрепить, сделать более надежными. << Поэтому, длинными стенами проходы кругом оградив там, где только эта местность, как ему показалось, была легко проходимой, он (импера­тор) избавил готов от беспокойств о нападении. Таковы были его дела здесь»[32]. Как отмечают исследователи В. А. Сидоренко и Э. И. Соломоник, речь идет о некоем круговом действии, о строи­тельстве по периметру, вокруг определенной территории, причем не по сплошной линии, а только в горных проходах. Решение спорно­ го вопроса о локализации «длинных стен» на местности существен­ но продвинулось после обнаружения в 1984 г. участка оборонитель­ ной стены, перегораживавшей всю долину на подступах к Мангупу. Возведенная в традициях римско-византийского фортификационно­го дела, она датируется VI в. (то есть примерно временем Юстиниана). О подобных перегораживаниях долин от скалы к скале суще­ствуют и упоминания в литературе. Так, о вышеупомянутой стене писал в начале прошлого века французский инженер Вассаль. Турецкий путешественник Эвлия Челеби, побывавший в Крыму в сере­дине XVII в., упоминает о стенах, отгораживавших предместье Бахчисарая Салачик, расположенный в узкой горной долине [33].

Роль готов в жизни средневековой Таврики, вероятно, была зна­чительной, если в византийских и итальянских источниках ее называют Готией. Видимо, следует принимать во внимание не их мало­ численность, а их статус воинской аристократии. Какова бы ни была численность осевших в Крыму готов и степень ассимиляции их местным населением, в Византии оценили их воинскую доблесть и охотно привлекали к военной службе; главное же, благодаря ранней христианизации (Святое писание переведено на готский в IV в.), непрерывному ряду епископов, а с VIII в. - и митрополитов готских, присылаемых из Византии и подчинявшихся Константино­польскому патриарху, это название закрепилось [34].

С середины III в. среди готов распространяется христианство, причем по мнению некоторых историков, проникло оно прямо из Иерусалима, вместе с пленными, обращенными готами в рабов. В IV в. в Таврике уже появляются первые готские мученики за веру; на Никейском соборе в начале IV в. упомянут готский епископ Кадм из Таврики. На рубеже IV и V вв. самим Иоанном Златоустом (в бытность его константинопольским патриархом) рукоположен в епископы Таврики гот Унила. По-видимому, массовым христианство стало впервые в готской среде; в Херсонесе православие распространялось гораздо медленнее, языческие традиции сохраня­лись вплоть до VIII в.; в это же время в Сугдайе епископ Стефан еще боролся с языческими капищами. С VI в. упоминается центр области Дорос, который после споров большинство историков локализует на горе Мангуп. В VII в. в источниках упоминается Георгий, епископ Херсонский и Дорантский.

В конце VII - начале VIII в. Таврика подчиняется Хазарскому каганату. Развернувшаяся в середине VIII в. в Византии борьба между иконоборцами и иконопочитателями и вызванная ею миг­ рация монашества на окраины империи не обошла и Крым. В 1877— 78 гг. русский византинист В. Г. Васильевский опубликовал с обширными комментариями два «Жития» - Стефана Нового и Иоанна Готского. В «Житии Стефана Нового» (VIII в.) говорится, что монахи-иконопочитатели, «жители пещер и обитатели гор», устремились к святому, ища совета и утешения. Стефан советовал им искать спасения на окраинах империи, куда не достигало влияние иконоборчества. Как наиболее благоприятные были названы северные берега Понта Эвксинского, Боспор, Херсон, Готия; затем - Южная Италия, Малая Азия. Совету последовали многие. «Византия осиротела, - говорится в Житии, - как будто все монашество было уведено в плен. Одни отплыли по Евксинскому Понту, иные на остров Кипр, а другие в старый Рим». Массовая эмиграция монахов в Южную Италию - факт известный и оцененный должным образом в истории южноитальянского средневекового эллинизма. Сообщение об аналогичной эмиграции византийских мона­ хов в Таврику- весьма важное свидетельство «усиления эллинистического элемента» в культуре средневекового Крыма.

Вслед за этими двумя основными этническими массивами - гер­мано-готским и малоазийско-греческим - следует назвать аланов.

Аланы или асы, как называют их арабские и европейские источни­ки, младшие собратья скифов и сарматов и предки осетин, издавна обитали в соседстве с готами. Самое появление алан в Таврике связывают с готами, увлекшими часть аланов с собой из причерно­морских степей. Здесь они принимали участие в великом переселе­нии народов, и вместе с германским племенем вандалов дошли до Африки, где вандальские предводители именовали себя в 418 г. «королями вандалов и аланов»[35]. Первое достоверное упоминание об аланах в Таврике относится к V в., когда в перипле (карте) морского побережья указан город Ардабда (Феодосия), причем автор перипла указывает, что это слово аланское и в переводе оз­начает «Семибожная», «город семи богов». Исследователями до­ казана принадлежность аланского языка к иранским языкам. Следующее упоминание содержится в так называемом «Аланском послании епископа Федора» от 1240 г. В нем говорится о поселении алан близ Херсона по взаимному согласию сторон «как некое ограждение и охрана». Возможно, речь идет о крепости Кырк-Ор (Чуфут-Кале), где, по сообщению арабского географа Абульфеды (умер в 1331 г.) в его время жили асы или аланы. О присутствии в Кырк-Ере алан говорят и татарские известия о взятии этого города. Поселения алан распространялись далее на восток; в первой половине XV в. итальянский путешественник Барбаро определяет территорию, занятую аланами, от Готии (горной области) до Мон-кастро (Аккермана).

Народность алан находилось под сильным культурным влиянием Византии. Именно здесь они перешли от кочевого быта к оседлому, хотя в Предкавказье еще оставались номадами. Высказано пред положение, что как самостоятельная народность аланы исчезли на территории западного Крыма раньше готов, а тем более греков, с которыми они, очевидно, смешались.

Видный исследователь средневекового Крыма А. Л. Якобсон считал, что в XIII в. в этническом составе населения Крыма произошли значительные изменения, но, несмотря на это, «можно утверждать, что основным этническим элементом продолжали оставаться аборигены края - старое, частично огреченное сармато-аланское население, которое гнездилось преимущественно в сельских местностях, но существовало и в городах, в частности, в Херсонесс».

Он ссылается на арабского писателя XIV в. Абульфеду, согласно которому вся юго-западная часть Крымского полуострова «слыла страной ассов, то есть алан». Это старое население особенно крепко удерживалось в горных долинах рек Черной, Бельбека, и их притоков, то есть в основных земледельческих районах средневекового Крыма, составлявших основную территорию княжества Феодоро. Как правило, это население в поздних источниках называ­лось греческим, видимо, по их православному вероисповеданию.

Жили на Мангупе и караимы, причем дольше всех; от них оста­ лось большое караимское кладбище в долине Табана-дере. Присут­ствие армян, не столь значительное как в Восточном Крыму, также засвидетельствовано надгробными памятниками. С конца XIII в. и в особенности с XIV в. в горном Крыму появляется татарское оседлое население. Тюркские имена встречаются и в эпиграфических памятниках Мангупа XIV в.

Наконец, надо учитывать и проникновение славяно-русского элемента, на что указывают письменные источники, а также археологические материалы.

В конце X и до начала XIII в. нашествие половцев, кочевавших в степях северного Причерноморья, надолго отрезало Русь от крым­ских земель, уничтожило Тмутараканское княжество. Но немалая часть русского населения удержалась на полуострове. Главным их средоточием стал богатый торговый город Сурож (соврем. Судак). Согласно сообщениям арабского писателя Ибн аль Асира, в конце XII - начале XIII века в Крыму жило много русских купцов. Не­ смотря на преобладание варваров в южнорусских степях, что сильно препятствовало торговым сношениям, они продолжались. Об этом говорит любопытное известие о появлении в Новгороде купца - огреченного гота из Крыма. По данным летописи, Святой Антоний приплыл из Рима в Великий Новгород в 1106 г., заложил в 1116 г. «церковь камену Рождества Богородицы». Житие, рассказав о чудесном прибытии Антония, приплывшего на камне в Нов­ город, далее сообщает: «Сниде преподобный с камени и поиде во град и обрете человека греческия земли гостбу (торговлю) деюща, купецкий чин имуща, иже умеяше римским и греческим и русским языком». Сей «греченин-готфин» рассказал преподобному о го­ роде и ответил на все его вопросы. Итак, перед нами, вероятно, типичный образ греко-гота, владеющего греческим, латинским и, благодаря связям с Новгородом, даже русским языком и принима­ющего участие в русско-византийской торговле.

И еще о готах.

Что стоит за названием Готия? Только ли географическая номенклатура? В самом деле, мы встречаем здесь имена гото-греческих топархов, затем знатную фамилию из Трапезунда армянского происхождения, роднившуюся с константинопольскими династия­ ми Комнинов и Палеологов... Антропологические исследования так­же не дали надежных результатов. Где же готы? Или это название совершенно условное? И да, и нет. Если в этническом отношении готы сливаются с сармато-аланами и др., то в плане языка и само­ сознания основная масса населения сохраняла свой язык, причем поразительно долго. Упоминания о готском языке встречаются с X по XVIII в. - тогда как в Европе после X в. от него не осталось и следа. Сохраняли они и христианское вероисповедание, оставаясь самыми ранними и самыми долгими его приверженцами.

Есть основания считать, что основная масса готов, в отличие от горожан не подвергшаяся ни эллинизации, ни тюркизации, про­ должала жить в глухих горных селениях, поддерживая минимальные связи с внешним миром, сохраняя свой язык и культуру еще ряд столетий. Возможно, этому способствовала традиция военной службы - только уже не императору Византии, а султану или хану. Об этом сохранились свидетельства, относящиеся к XVI и XVII вв. Бусбек, посол Австрии в Турции (1557-1564), встретил в Стамбуле двух посланцев готского населения Крыма к султану. В его описании гот резко отличается от грека: <<Он был высокого роста, и во внешности его сквозила прирожденная скромность, что делало его похожим на фламандца или голландца. Второй был ниже ростом, коренастый, темнолицый, судя по всему греческого происхожде­ния... Когда я спросил их о натуре и языке их народа, они ответили мне весьма недвусмысленно, что их народ, готы, весьма воинствен, что он и поныне еще занимает многие области и что они предоставляют татарскому хану, когда ему есть в том нужда, 800 легковооруженных солдат, составляющих ядро татарского войска; что у них есть два главных города - один зовется Мангуп, другой - Шиварин»[36]. Бусбек сообщает также, что готы - до сих пор христи­ане, хотя и окружены иноверцами. Кроме того, он приводит образцы готского языка - несколько десятков слов и песню. Для специалистов запись эта представляет огромную ценность, так как, несмотря на небольшие различия, это тот самый язык, на котором написано Евангелие Вульфилы, давно исчезнувший в Европе. Еще более обширную запись слов готского языка, к сожалению, утерянную, удалось сделать в 1683 г. шведскому путешественнику Кемпферу.

Сообщение Бусбека находит неожиданную параллель в рассказе Эвлии Челеби о «стрелках из Татского иля», до османского завоевания 1475 г., составлявшего территорию княжества Феодоро: «К полуночи прибыло 200 прекрасных стрелков из ружей из Татского иля. Они расположились в центре (диспозиции войск вокруг Бахчисарая) прочным оплотом и встали наготове» [37].

«Татский иль» находился вне юрисдикции Крымского ханства, являясь частью Кефинского эйялета Османской империи. Понятие «Татский иль» было обобщающим наименованием для трех кадылыков, населенных татами: Балаклавского, Мангупского и Судакского. Два первых округа были отрезаны от остальной части турецких владений в Крыму горными массивами, зато географически и хозяйственно были тесно связаны с ханством. Турецкое военное присутствие в регионе было очень слабым: 15 стражников в Мангупе, 50 в Инкермане и 180 в Балаклавской крепости.

Эвлия Челеби ничего не говорит о готском войске; по его терминологии данный отряд следует именовать татским, однако эти два определения в Крыму были практически синонимичны: татами здесь именовали всех горцев вообще, в том числе и горцев-христиан. В число последних как раз и входили готы, либо - если как отдельный этнос они уже не существовали - их потомки [38].

Как крымские татары объясняли это слово? «Одни пытаются отождествить слово «тат» со словом «тау», собственно гора, а у крымских татар также и лес... и означает такого человека, который живет ближе к лесу, в отличие от степняков-ногайцев»,- писал один из исследователей вопроса В. И. Филоненко. Южнобережные и горные татары, продолжает он, по крови не имеют ничего обще­ го с потомками монголов. Это омусульманившиеся греки, готы, генуэзцы и др. Многие из них приняли мусульманство и татарский язык насильно. Татарское предание говорит, что «палками всех загоняли в истинную веру». Возможно, «тат» - это искаженное арабское «муртад», то есть человек, оставивший старую и приняв­ший новую религию, вероотступник, ренегат. Отсюда насмешливо- презрительный оттенок этого слова в устах татар.

Помимо «татов», татары могли называть готов «румы», что означало эллинизированную часть крымского населения. Это не греки, а смесь народностей, объединенных единой - греческой религией и греческим языком. Как известно, готы постепенно ассимилировались в этом конгломерате.

Тем не менее, путешественник конца XIV - начала XV в. Шпильтерберг, перечисляя этнические имена, даваемые турками различным христианским народам, упоминает, что именно готский язык турки называли татским, отличая, таким образом, готское население от греков, язык которых они называли румским [39].

Как явствует из данных Челеби, «татские» или «готские» стрелки в мирное время проживали в селах в окрестностях Мангупа. В этом случае проясняются некоторые темные места в эпизоде, описанном Дортелли д'Асколи и известном в московских источни­ках: отряд запорожских казаков в 500—700 человек высадился ночью на морском берегу 10 мая 1629 г. и, пройдя лесом к Мангупу, утром ворвался в крепость. Малочисленный гарнизон не мог отра­зить нападение, и оно увенчалось захватом немалых ценностей, которые хранили там ханы и богатые персоны. Однако казаков атаковали местные жители, которые отбили добычу и многих захватили в плен. Обычные селяне не могли противостоять казакам с их огнестрельным оружием. Не столкнулись ли в этом случае казаки с татским ополчением, проживавшим в округе Мангупа?

Тем не менее, к концу XVII в. готский язык, по-видимому, совершенно исчез из обихода, и в XVIII в. выселенные с Южного берега в Мариуполь бывшие обитатели «Татского иля» объяснялись исключительно на своеобразном диалекте греческого языка.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Кеппен П. И. Крымский сборник.- СПб, 1837.- С. 242.

2 Шульц П. Н. О некоторых вопросах истории тавров // Проблемы исто­ рии Северного Причерноморья в античную эпоху.- М., 1959.- С. 232- 272.

ъ Дьяков В. Н. Таврика в эпоху римской оккупации // Ученые записки Московского ГПИ им. Крупской.- Вып. 28.- 1942.- С. 64.

"Там же.-С. 72-73

^Репников Н. И. О характере римской оккупации Южного берега // Со­ ветская Археология.- № 7.- 1941.- С. 124

''Домбровский О. И. Средневековые поселения и «исары» крымского Южнобережья // Феодальная Таврика.- Киев, 1974.- С. 5.

''Якобсон А. А. Крым в средние века. М., 1973.- С. 129. "'Богданова Н. М. Херсон в X - XV вв. Проблемы истории византийского города // Причерноморье в средние века / Под ред. С. П. Карпова.- М.: Изд-во МГУ, 1991.- С. 95. ''Якобсон А. А. Керамика и керамическое производство средневековой

Таврики.-Л., 1979.-С. 138. 10 Домбровский О. И. Указ. соч.- С. 25

u Dubois de Montpereux F. Voyage autour du Caucase, chez les Tcherkesses et les Abkhases, en Georgie, en Armenie et en Crimee.- A 6 v. - V. 6.- P. 95. п Фирсов А. В. Чертова Лестница.- Симферополь, 1973.- С. 27. "Кеппен П. И. Указ. соч.- С. 206-207. "ФирсовА. В. Указ. соч.- С 50-52. "Кеппен П. И. Указ. соч.- С. 199.

и Сосногорова М. А. Мегалитические памятники в Крыму// Русский вес­тник.- 1875.- Кн. 7.- С. 278. 17 Шульц П. Н. Таврское укрепленное поселение на горе Кошка // КСИА

АН СССР.- 1957.- Вып. 7.- С. 62-69. и Кеппен П. И. Указ. соч.- С. 201. 1 ШалласП. С. Путешествие по Югу России. 1794-1799// ЗООИД.- 1881.-

№ 12.- С. 149.

2»Кешен П. И. Указ. соч.- С. 196.

п Никитии Г. А. О древних памятниках на горе Крестовой, у села Пещер­ ного и Чертовой лестницы// История и археология древнего Крыма.- Киев, 1957.- С. 332.

^Плетнева С. А. Хазары.- М., 1986.- С. 10. п Кеппен П. И. Указ. соч.- С. 194. 2 *Dubois de Montpereux F. Voyage...- Vol. VI.- P. 65. ^Dubois de Montpereux F. Voyage... - Vol.VI.- P. 58. 2 " КешенП. И. Указ. соч.- С. 178. v Dubois de Montpereux F. Voyage... - Vol.- P. 38. п Кеппен П. И. Указ. соч.- С. 227. 2>) Тш же.- С. 208-209. ^Бибиков С. Н. Средневековое укрепление Исар близ села Чоргунь //

КСИА АН СССР.- Т. 2.- 1.;Е., 1939.- N. 30-32.] ^Прокопий. О постройках / Пер. С. П. Кондратьева // ВДИ.- 1939. -

№ 4.- С. 249.

32 Сидоренко В. А. «Готы» области Дори Прокопия Кесарийского и «Длин­ ные стены» в Крыму// Материалы по археологии, истории и этногра­ фии Таврики.- Вып. 2.- Симферополь, 1991.- С. 105-118. "Эвлия Челеби. Книга путешествий.- Симферополь, 1996.- С. 95. ^Архимандрит Арсений. Готская епархия в Крыму// ЖМНП.- Спб, 1878.-

№1.-4. 195, янв.-С. 86-154. ^Браун Н. Готско-славянские отношения. СПб, 1896. - С. 96

% Vassilief A. A. The Goths in Crimea.- Cambridge, Mass., 1936.- P. 214.

г1 Э6лия Челеби. Книга путешествий / Пер. Е. Бахревского.- Симферо­ поль, 1999.- С. 115.

и Хартахай Ф. Историческая судьба крымских татар. Ч. 1. // Вестник Европы.- 1866.- № 2.; Филоненко В. И. К вопросу о происхождении и значении слова «тат» // ИТОИАЭ.- 1928- № 2.

}Ч Куфтин Б. А. Жилище крымских татар в связи с историей заселения полуострова. -М., - 1925. - С. 40