2015-06-24
2143
В ходе дискуссий по косовскому вопросу российская дипломатия первоначально чувствовала себя несколько неуверенно в уже сложившейся системе взаимоотношений среди западных партнеров. На ее позицию влияли условности и "традиции" Контактной группы, а также стереотипы поведения США и НАТО на Балканах и восприятия ими участников конфликта. Однако постепенно Россия стала, образно говоря, не только "подавать реплики", но и "выступать с монологами" в рамках Контактной группы, впервые высказав особое мнение по ряду вопросов. Параллельно этому политика России на Балканах приобретала более четкие очертания, чему во многом способствовало развитие ситуации в самом Косово.
В апреле 1998 г. Е. Примаков выразил позицию России уже более определенно, выступив против попыток отделения Косово от Сербии и размещения в крае "иностранных войск под чьим бы то ни было флагом". Он подчеркнул, что особое мнение России по косовскому вопросу сложилось в немалой степени под влиянием анализа планов и деятельности НАТО в регионе и в Европе в целом. Высказав опасения по поводу создания прецедента применения Североатлантическим альянсом военной силы без соответствующего мандата со стороны Совета Безопасности ООН, Е. Примаков решительно выступил против любого военного вмешательства в косовский конфликт.
В целом суть перемен в позиции России по урегулированию в Косово, произошедших в связи с более глубинными изменениями российской внешнеполитической линии, связанными с деятельностью Е. Примакова в качестве министра иностранных дел (1996-1998 гг.), а затем главы правительства России (сентябрь 1998 - май 1999 г.), можно было бы обозначить следующим образом.
Во-первых, смягчились требования демонстрации Россией обязательного единства в рядах постоянных членов Совета Безопасности ООН и Контактной группы по бывшей Югославии в ущерб объективности российской позиции, как это было, например, в 1994 г., когда заместитель руководителя российской делегации на 49-й сессии Комиссии ООН по правам человека В. Бахмин отмечал, что ряд принятых сессией резолюций недостаточно сбалансирован и носит заведомо антисербский характер. Тогда российская делегация, критикуя отдельные положения соответствующих резолюций, "решила не нарушать консенсус, учитывая сложность югославского кризиса" [102]. Теперь же позиция России в Совете Безопасности должна была, по словам Е. Примакова, "зависеть от адекватности предлагаемых мер той ситуации, которая будет существовать на тот момент" [103]. Во-вторых, российская дипломатия стала все чаще руководствоваться экспертными оценками в ходе анализа событий и подготовки решений. В-третьих, Россия начала выдвигать самостоятельные дипломатические инициативы (не только в отношении конфликта в Косово, но и по поводу очередного обострения кризиса вокруг Ирака в феврале - марте и декабре 1998 г., американских бомбардировок территории Афганистана и Судана в августе того же года и т. д. В-четвертых, Россия выступила категорически против применения военной силы НАТО в этнополитических конфликтах без одобрения Совета Безопасности ООН. В-пятых, Россия активизировала усилия по укреплению роли ООН и ОБСЕ в системе европейской и международной безопасности. Наконец, Россия в принципе отвергла "равнение на США как на единственный полюс влияния в мире" в качестве основы своей внешней политики, в том числе и на Балканах [104].
Наметившиеся изменения во внешней политике России предстояло продолжить и закрепить новому министру иностранных дел Игорю Иванову, назначение которого на эту должность в сентябре 1998 г. совпало с новым обострением ситуации в Косово. Продолжив курс на сохранение территориальной целостности Югославии, И. Иванов высказался категорически против применения силы для решения косовской проблемы. В октябре 1998 г. четкая и последовательная политическая линия Москвы сыграла немалую роль в предотвращении военного вмешательства НАТО на территории Югославии. Помешав нанесению спланированных воздушных ударов, Россия неожиданно для Запада в условиях тяжелейшего экономического кризиса нарушила естественный ритм систематического и беспрепятственного выполнения Североатлантическим альянсом своих планов. Фактически Россия впервые сыграла роль частичного контрбаланса негативных тенденций в системе международных отношений, отведенную ей Е. Примаковым.
В ходе переговоров по урегулированию косовского конфликта в Рамбуйе предстояло проверить на практике выдвинутый И. Ивановым 26 января 1999 г. на встрече с госсекретарем США М. Олбрайт тезис о том, что "рыночная экономика не означает, что внешняя политика должна быть рыночной" и что "Россия не торгует своими национальными интересами". В целом оценить позицию России в отношении урегулирования косовской проблемы трудно в силу ее противоречивого характера. С одной стороны, Россия поддерживала применение разнообразных "мер воздействия" на Югославию за исключением военной силы, отклонила просьбу Югославии рассмотреть в Совете Безопасности вопрос об осуждении угроз НАТО нанести воздушные удары по территории СРЮ и не возражала против максимального расширения статуса автономии для Косово "с выходом на федеративный уровень", что неизбежно приближало Косово к созданию независимой республики. С другой стороны, И. Иванов последовательно выступал против вооруженного вмешательства НАТО в югославские дела без санкции Совета Безопасности и поддержал позицию Белграда, согласившегося рассматривать только политическую часть мирного соглашения, предложенного Контактной группой участникам конфликта. Параллельно в декабре 1998 г. Россия и Югославия подписали протоколы о военно-техническом и научно-техническом сотрудничестве в области обороны.
* * *
В 1997-1998 гг. в структурах российской власти впервые наметилось широкое совпадение интересов по вопросам урегулирования кризиса на территории Югославии. В октябре 1998 г. Государственная дума провела слушания на тему "Угрозы европейской безопасности в связи с расширением НАТО (на примере событий на Балканах)", по итогам которых депутаты признали "непосредственную (без участия ООН) деятельность НАТО по урегулированию конфликтов в Боснии и Албании разновидностью недопустимого вмешательства во внутренние дела суверенных государств или вооруженной агрессией". Продолжая выступать против использования оружия в косовском конфликте, российская дипломатия, проявляя максимум выдержки, настаивает на его решении мирными политическими средствами. Россия решительно осудила военную операцию НАТО против СРЮ как агрессию против суверенного государства и выступила инициатором поиска дипломатического и политического урегулирования этой сложной проблемы.
В целом с начала 90-х годов внешняя политика России прошла сложный путь - от полного бездействия к сосредоточению и активному отстаиванию национальных интересов, в том числе и на Балканах. Опыт демократического обсуждения проблем, упор на диалог и переговоры вместо военного давления и бряцанья оружием, ставшие неотъемлемыми чертами российской дипломатии, дают миру положительный пример решения национальных конфликтов, а России - надежду на сохранение территориальной целостности и неповторение югославского варианта на своей территории.
Примечания
[1] Балканы между прошлым и будущим. - М.: ИМЭПИ - Горбачев-Фонд, 1995. - 222 с.; Валев Э. Б. Югославский клубок // География. - 1996. - # 5, 7, 9, 13, 15, 19; Волков В. К. Трагедия Югославии // Новая и новейшая история. - 1994. - # 4. - С. 3-32; Гуськова Е. Ю. Урегулирование на Балканах: От Бриони до Дейтона (мирные планы 1991-1995). - М.: ИНИОН, 1998. - 68 с.; Она же. Вооруженные конфликты на территории бывшей Югославии (хроника событий). - М.: ИНИОН, 1998. - 156 с.; Князев В. К. Трагическая судьба Югославии предупреждает // Федерализм. - 1996. - # 3. - С. 139-154; Куликова Н., Милованов В. Балканский кризис и Дейтонское соглашение // Правила игры. - 1996. - # 1. - С. 100-126; Лещиловская И. И. Исторические корни югославского конфликта // Вопр. истории. - 1994. - # 5. - С. 40-56; Мартынова М. Ю. Балканский кризис: Народы и политика / Ин-т этнологии и антропологии РАН. - М., 1998. - 465 с.; Мартынова М. Ю., Кошуба М. С. Новая этнополитическая карта Балкан. - М., 1995; Очаги тревоги в Восточной Европе (Драма национальных противоречий). - М.: Инслав, 1994. - 328 с.; Россия на Балканах. - М., 1996. - 106 с. - (Моск. Центр Карнеги; Вып. 8).
[2] Ганин М. В. Югославский конфликт и роль ЕС в его урегулировании: Автореф. дис... канд. полит. наук. - М., 1994; Лукашенко Е. А. Распад Югославии, его уроки и международные последствия (политологический анализ): Автореф. дис... канд. полит. наук. - М., 1997; Мартынова М. Ю. Этнические аспекты современного балканского кризиса: Автореф. дис... д-ра ист. наук. - М., 1996; Пономарева Е. Г. Распад югославской модели федерализма: Автореф. дис... канд. полит. наук. - М., 1995.
[3] Терзич С. Историческая подоплека событий в Косово и Метохии // Обозреватель. - 1998. - # 10. - С. 37, 38.
[4] Албанское название края - "Косова" (женского рода).
[5] Ляука И. Эволюция проблемы Косовы и ее современное состояние: Автореф. дис... канд. полит. наук. - М., 1994. - С. 7.
[6] Валев Э. Б. Югославский клубок // География. - 1996. - # 13. - С. 4.
[7] Documents diplomatiques: Correspondance concernant les actes de violence et de brigandage des Albanais dans la Vieille-Serbie (Vilayet de Kossovo) 1898-1899. - Belgrade, 1899. - S. 16.
[8] Терзич С. Указ. соч. - С. 40.
[9] Письмо Э. Ходжи в ЦК ВКП(б) о предыстории возникновения косовского вопроса и методах его решения // Восточная Европа в документах российских архивов 1944-1953. - Т. 2: 1949-1953. - Москва; Новосибирск: Сибир. хронограф, 1998. - С. 206.
[10] Цит. по: Терзич С. Указ. соч. - С. 40.
[11] Там же.
[12] Письмо Э. Ходжи... - С. 207.
[13] Джилас М. Лицо тоталитаризма. - М.: Новости, 1992. - С. 96.
[14] Българи+а непризнати+ат противник на Трети+а Ра+х. - София: Министарство на одбраната, 1995. - С. 169.
[15] Письмо Э. Ходжи... - С. 211.
[16] Восточная Европа в документах российских архивов 1944-1953. - Москва; Новосибирск: Сибир. хронограф, 1997. - Т. 1: 1944-1948. - С. 477.
[17] Avramov S. Postherojski rat Zapada protiv Jugoslavije. - Veternik: LDI, 1997. - s. 123.
[18] Велика Албани+а: замисли и могу·е последице. - Београд: Инст. за геополит. студи+е, 1998. - С. 35.
[19] Глигори+еви· Б. ёугословенски национализам и комунизам (бо шевизам) као дезинтеграциони фактори // Европа и Срби. - Београд: Истори+ски инст. САНУ, 1996. - С. 506.
[19а] Декларация о провозглашении ФНРЮ была принята Учредительной скупщиной 29 ноября 1945 г. - Примеч. ред.
[20] Валев Э. Б. Указ. соч. - С. 2. Ср.: Stanovnistvo Jugoslavije u posleratnom periodu: Graficki prikaz statistike stanovnistva. - Beograd, 1988. - S. 32, 155.
[21] ¦елетови· Иванов П. Ко су и шта хо·е Шиптари. - Београд: Богавац, 1998. - С. 186.
[22] В данном случае название национальности. Термин "мусульмане" для определения этнической принадлежности употребляется начиная с переписи населения 1961 г. Для понимания терминологии приведем такой пример. В анкетах писали: "национальность - мусульманин, вероисповедание - атеист".
[23] Автономный край Косово и Метохия: Факты. - Белград: Союз. секретариат по информ., 1998. - С. 6.
[24] Письмо Э. Ходжи... - С. 209.
[25] Там же.
[26] Там же. - С. 212.
[27] После сербов, хорватов и мусульман.
[28] Подробнее об этом см.: Bulatovic Lj. Prizrenski proces. - Novi Sad, 1987. - 230 s.
[29] Шиптар - албанец (серб.).
[30] Bulatovic Lj. Op. cit. - s. 129.
[31] ёевти· Атанаси+е, +еромонах. Страда°а Срба на Косову и Метохи+и од 1941. до 1990. - Приштина: ёединство, 1990. - С. 44.
[32] Agani F. [Intervju] // Intervju. - 1996. - 19 jan. - Br. 374. - S. 23.
[33] Bulatovic Lj. Op. cit. - s. 158-159.
[34] Ляука И. Указ. соч. - С. 17; Cosja R. Gandijevski put udaljava od cilja // Monitor. - 1994. - 2 sept. - S. 14; Agani F. [Intervju]. - S. 23.
[35] Херлеви· Ф. Не·емо дозволити да Титово и наше д+ело ико угрожава // Борба. - 1981. - 13 ма+. - С. 6.
[36] Миялковски М. Профиль среднего албанского террориста // Сербия. - 1994. - Окт. - # 12. - С. 4.
[37] Хисени Х. [Интерв+у] // Интерв+у. - 1994. - 5 авг. - Бр. 341. - С. 26.
[38] Agani F. [Intervju]. - S. 23.
[39] Хисени Х. [Интерв+у]. - C. 30.
[40] Иги· Ж. Косово и Метохи+а (1981-1991): Увод у +угословенску кризу. Дневник. - Приштина, 1996. - К°. 1. - С. 316.
[41] Bakaric V. Stabilizacija instrument drustvenih odnosa za buducnost // Vijesnik. - 1982. - 1/3 jan. - S. 2.
[42] Шеснаеста седница Централног комитета СКё: Косово одре-у+е буду·ност СФРё // Комунист. - 1988. - 5 авг. - Г. 46. - Бр. 1633. - С. 6.
[43] Ляука И. Указ. соч. - С. 23.
[44] Agani F. [Intervju]. - S. 23.
[45] Cosja R. Op. cit. - S. 14.
[46] Suvar S. Svi nasi nacionalizmi. - Valjevo, 1986. - S. 219-220, 224.
[47] Cosja R. Gandijevski put... - S. 12.
[48] Bilandzic D. Historija Socijalisticke Federativne Republike Jugoslavije. - Zagreb: Skolska knjiga, 1979. - S. 264.
[49] Автономный край Косово и Метохия... - C. 22-23.
[50] Паши· Н. Косово изме-у cтраха и наде // НИН. - 1996. - 16 авг. - Бр. 2381. - С. 55-56.
[51] Most Radija Slobodna Evropa: Inicijativa o specijalnom statusu Kosova // Nasa borba. - 1997. - 13/14 dec. - S. IV/V.
[52] До 1952 г. - Коммунистическая партия Югославии (КПЮ). КПЮ была создана в 1919 г.
[53] Janic D. Prilog raspravi o uzrocima i oblicima ispoljavanja nacionalizma u SRS // Savez komunista u borbi protiv antisocijalistickih delovanja i antikomunistickih ideologija. - Beograd, 1986. - S. 100-103.
[54] Jugoslavija na kriznoj prekretnici. - Beograd: Inst. drustv. nauka, 1991. - S. 157.
[55] Шеснаеста седница Централног комитета СКJ... - С. 6.
[56] ИТАР-ТАСС. Служебный вестник информации из социалистических стран. Серия "СО". - 1982. - 28 мая. - С. 19.
[57] Эта помощь, как пишет в своем исследовании М. Маркович, составляла в 80-е годы 1,5 млн долл. ежедневно. Markovic M. Problem Kosova // Srpsko pitanje. - Beograd: Politika, 1991. - S. 214.
[58] Социалистическая Федеративная Республика Югославия. - М.: Наука, 1985. - С. 170.
[59] Там же.
[60] Автономный край Косово и Метохия... - C. 30.
[61] ТАНJУГ - пола века. - Београд: ТАНJУГ, 1993. - С. 234.
[62] Jugoslovenski program o Kosovu // Jugosl. pregled. - 1987. - G. 31. - Br. 11/12. - S. 494-504.
[63] Jugoslavija na kriznoj prekretnici... - S. 158.
[64] Антони· С. Влада Слободана Милошеви·а. Покуша+ типолошког одре-е°а // Српска полит. мисао. - 1995. - # 1. - С. 97.
[65] Vudvord S. Balkanska tragedija: Haos i raspad posle hladnog rata. - Beograd: Filip Visnic, 1997. - S. 104.
[66] Документация ООН. A/51/665; S/1996/931. - P. 11.
[67] Радованови· ё. Факултет у гаражи, пракса у Истамбулу // Нaшa борба. - 1995. - 24 нов. - С. 12; Школство на Космету // НИН. - 1994. - 30 септ. - Бр. 2283. - С. 26.
[68] Saponja-Had·ic M. Covek s evropskom salom // Nasa borba. - 1994. - 13/14 dec. - S. VII.
[69] Budzovi J. [Intervju] // Borba. - 1994. - 17 avg. - S. 14.
[70] Od izbornih rituala do slobodnih izbora. - Beograd: Inst. drustv. nauka, 1991. - C. 295-298.
[71] Kovacevic S., Dajic P. Hronologija jugoslovenske krize 1942-1993. - Beograd: IES, 1994. - S. 71.
[72] Документация ООН. A/51/665; S/1996/931. - P. 12.
[73] Dokumenti. Represija nad albancima na Kosovu // Nasa borba. - 1994. - 24 dec. - S. 7.
[74] Мали·и Ш. Време Ругове // НИН. - 1994. - 12 авг. - Бр. 2276. - С. 24.
[75] Saponja-Hadzic M. Covek s evropskom salom... - S. VII.
[76] British, French and Portuguese Delegation. Report of the visit. - (Manuscript).
[77] Ibrahim Rugova povodom Holbrukove izjave i navodnoj Milosevicevoj "ponudi" // Borba. - 1994. - 10 maj. - S. 12-13.
[78] Bariaktarevic R. Trougao sa dva tupa ugla // Borba. - 1994. - 25/26 jun. - S. IX.
[79] Бар+актареви· Р. Судар две+у конфедераци+а // Борба. - 1994. - 28 септ. - С. 14.
[80] Документация ООН. A/51/665; S/1996/931. - P. 13.
[81] Vlasi A. Nojev refleks srpske vlasti // Nasa borba. - 1997. - 13/14 dec. - S. II/III.
[82] Ibid.
[83] Симеунови· Д. Распростра°ена по+ава // Воjска. - 1998. - 7/14 маj. - Бр. 23. - С. 10; Ми+алковски М. Наси е терориста не·е про·и // Там же. - С. 20-21.
[84] Cosic D. Govor sa sednice CK SK Serbije // Nedeljni telegraf. - 1998. - 1 apr. - S. 28, 31.
[85] Krstic B. Dva prava - ista teritorija // Borba. - 1994. - 22 sept. - S. 11 (подробнее см.: Krstic B. Kosovo izmecu istorijskog i etnickog prava. - Beograd: Kuda Vid, 1994. - Примеч. ред.).
[86] Тоши· Д. [Интерв+у] // Интерв+у. - 1994. - 5 авг. - Бр. 341. - С. 25.
[87] Agani F. [Intervju] // Vreme. - 1994. - 16 maj. - a 186. - S..22.
[88] Cosja R. Gandijevski put... - S. 14.
[89] Jovicic M. Resenje sa dvodomnom skupstinom // Nasa borba. - 1997. - 17 jun. - S. 8.
[90] Bulajic J. Svajcarski recept za Kosovo i Metohiju // Blic. - 1999. - 8 mart. - S. 3.
[91] Most Radija Slobodna Evropa... - S. IV/V.
[92] Там же.
[93] Резолуциjа Скупштине Црне Горе о Косову и Метохиjи // Побjеда. [Подгорица]. - 1998. - 1 окт. - С. 1.
[94] S/RES/1203 (1998), 24 oct. 1998.
[95] Хлестов О. Н. Если по Югославии нанесут удар // Независимая газ. - 1998. - 24 окт.
[96] Izvestaj delegacije vlade Republike Srbije o razgovorima vodenim na sastancima u Rambujeu i Parizu radi utvrdivanja sporazuma o sustinskoj samoupravi na Kosovu i Metohiji // Politika. - 1999. - 24 mart. - S. 1.
[97] Козырев А. В. "Преображение или кафкианская метаморфоза": демократическая внешняя политика России и ее приоритеты // Независимая газ. - 1992. - 20 авг.
[98] Примаков Е. [Интервью] // Известия. - 1996. - 6 марта.
[99] Примаков Е. [Интервью] // Известия. - 1996. - 9 авг.
[100] Примаков Е. М. Россия в мировой политике // Канцлер А. М. Горчаков: 200 лет со дня рождения. - М.: МИД РФ, 1998. - С. 15.
[101] Там же. - C. 14.
[102] Вестник ИТАР-ТАСС. - М., 1993. - 26 февраля.
[103] Примаков Е. М. [Интервью] // Независимая газ. - 1994. - 30 мая.
[104] Пушков А. Кому нужно избавиться от Примакова // Независимая газ. - 1994. - 20 мая.
Глава 2. Конфликт в Косово как часть "албанского вопроса"
Нина СМИРНОВА
1. Исторический контекст
2. Этнолингвистические и демографические проблемы
3. Изменение статуса Косово в составе Югославии после 1989 г.
4. Интернационализация косовского конфликта
5. Кризис 1998 г. и пути его преодоления
6. Примечание
Исторический контекст
Историческая область Косово, большая часть которой вошла в состав Автономной области Косово и Метохия и, согласно Конституции ФНРЮ, принятой 31 января 1946 г., стала частью Народной Республики Сербии [1], привлекает пристальное внимание международной общественности в течение последних десяти лет. В средствах массовой информации драматическое развитие событий в этом крае характеризуется и как межэтнический конфликт, и как столкновение идей Великой Албании и Великой Сербии, и как религиозное противостояние мусульман и православных, и как проявление сепаратизма, поощряемого Вашингтоном, Бонном и даже Ватиканом (несмотря на то, что папа Иоанн Павел II и скончавшаяся в 1997 г. настоятельница католического Ордена милосердия мать Тереза, албанка по происхождению, неустанно призывали к прекращению кровопролития на Балканах). Все эти интерпретации содержания конфликта имеют один изъян - они практически не принимают во внимание албанскую сторону, не учитывают интересы и мнения самого албанского населения Косово (косоваров), их взгляды на происходящее. А ведь речь идет о судьбе двухмиллионного народа, второго по численности в современной Югославии. Истоки косовского конфликта уходят вглубь веков и коренятся в истории борьбы албанского народа за независимость против иноземных захватчиков.
Вместе с тем выработка рекомендаций по преодолению кризиса невозможна без знания и понимания того, как народы, жившие в течение многих веков на относительно небольшой по площади территории Косово, боровшиеся против общих врагов в средние века и в новое время, оказались настолько разведенными по разные стороны баррикад, что уже вряд ли смогут мирно сосуществовать в ближайшем будущем. Ясно, что ни сербская, ни албанская стороны не сомневаются в невозможности и ненужности восстановления status quo ante bellum.
Обратимся к давно документально доказанным фактам о совместном проживании в этой части Балканского полуострова славян и албанцев в средние века (что отрицается современными сербскими политиками). Так, в битве на Косовом Поле в 1389 г. в коалицию балканских феодалов во главе с сербским князем Лазарем, выступившую против турецкого нашествия, входили, кроме сербских, ополчения боснийских, венгерских, влашских (румынских) и двух албанских феодалов - Георгия Бальши и Димитра Йонимы. Их владениям угрожали османы, и князья пытались их остановить. О Косовской битве существует обширная научная литература. Связанные с ней героические и трагические события нашли отражение также в устном творчестве балканских народов. Наиболее известен сербский эпос. Однако еще в 20-е годы ХХ в. сербские исследователи обнаружили, что в фольклоре косовских албанцев утвердилось представление, что главным героем битвы, проникшим в стан врагов и убившим султана Мурада, был албанец Милош Копилич [2]. Можно привести свидетельства того, что косовские албанцы боролись вместе с сербами против турок во время австро-турецких войн 1689-1690 и 1737-1739 гг. в составе вооруженных сил империи Габсбургов [3].
В XIX в. в обстановке общего подъема антитурецкого движения порабощенных народов Балкан началась борьба албанского народа за автономию. В 1847 г. была образована недолго просуществовавшая Албанская национальная лига, впервые выдвинувшая требование объединения территорий, населенных албанцами, и создания автономного государства [4]. В Османской империи сложилась практика формирования административных единиц независимо от этнического состава населения. Так было удобнее пресекать в зародыше национальные движения. Поэтому албанцы оказались рассредоточенными по четырем вилайетам - Скутарийскому (Шкодринскому), Косовскому, Манастирскому (Битольскому) и Янинскому. Занимавшее в этой системе ключевые позиции Косово дважды на протяжении последней четверти ХIХ в. становилось центром освободительного албанского движения. Видный российский дипломат того времени М. Хитрово уже тогда выделил главную тенденцию, отметив в служебной записке в российское министерство иностранных дел в октябре 1879 г., что в Косово "происходит теперь громадное социальное движение в смысле национального возрождения". Вместе с военным министром графом Д. Милютиным он отстаивал идею автономии края [5]. Приоритет в изучении Лиги Призрена (1878-1881 гг.) - первого общенационального объединения, руководившего борьбой албанцев, принадлежит рано ушедшей из жизни советской исследовательнице Ирине Сенкевич [6]. Она первой в мировой историографии создала прекрасно документированную монографию по материалам главным образом российских и австрийских архивов. История Лиги Пейи (1899 г.) менее известна и нашла отражение по преимуществу в трудах косовских историков [7].
В начале ХХ в. очаги вооруженного сопротивления вспыхивали по всей территории Балкан, еще находившейся под турецким владычеством. В 1910 г. во время общеалбанского восстания Косово вновь сыграло роль объединителя для албанцев Северной Албании, а также современных Черногории и Македонии. Но возобладавшие местнические настроения региональных вождей свели на нет многолетнюю борьбу партизанских чет (отрядов). Провозглашение независимости Албании состоялось на юге страны 28 ноября 1912 г. в городе-порте Влёра. Никем не признанное новое государство не имело даже приблизительно обозначенных границ. Его спонтанное появление на карте Европы в разгар дипломатических интриг и военных действий на Балканах осталось мало кем замеченным, кроме самих албанцев. Только по окончании Балканских войн в 1913 г., когда "великие державы" стали в очередной раз перекраивать карту Балкан, добавив в общий котел турецкое наследство, Албания официально получила независимость, статус нейтрального княжества и границы, за пределами которых осталось значительное по численности албанское население.
Вопрос о воссоединении албанских земель всегда составлял одно из важнейших направлений внутренней политики Албании. В албанском парламенте 20-х годов заседали депутаты от Косово, а Ахмет Зогу при восшествии на престол в сентябре 1928 г. провозгласил себя "королем всех албанцев".
Косово впервые вошло в состав Сербии в 1913 г., а после первой мировой войны и образования Югославии - в состав последней. И сразу на ее территории появился нелегальный ирредентистский Косовский комитет, поставивший своей целью подготовку условий для воссоединения с Албанией и получавший моральную и материальную поддержку как от фашистской Италии, так и от Коминтерна (по линии Балканской секции).
Поддержка прав Косово на самоопределение вплоть до отделения входила в программу югославской компартии. Политика насильственной сербизации Македонии и населенной в большинстве своем албанцами области Косово и Метохия, проводившаяся Белградом, породила движение комитаджиев - отрядов вооруженных крестьян. Население оказывало им всестороннюю помощь. "Их защищают все местные жители - крестьяне, ремесленники, интеллигенция, - писала правительственная газета "Политика" в марте 1923 г. - Их защищают и им сочувствуют местные священники, учителя, судьи, даже местные полицейские и другие чиновники, словом, все те, кто не любит нашу власть и кто открыто или тайно борется против нее" [8].
После 1935 г. Коммунистическая партия Югославии стала выступать за целостность Югославии, выдвинув лозунг автономии Косово и Метохии. Созданный в 1940 г. Областной комитет КПЮ для Косово и Метохии подчинялся непосредственно ЦК наряду с партийными организациями Словении, Хорватии и Македонии. После начала второй мировой войны, в декабрьском номере коммунистического журнала "Пролетер" за 1942 г. в статье о национальном вопросе в Югославии И. Тито увязал его с освободительной борьбой и поставил проблемы Косово в один ряд с черногорскими, хорватскими, македонскими и т. п.
После краха королевской Югославии почти вся территория Косово и небольшая часть Македонии вошли в оккупационную зону Италии и управлялись итальянским наместником из Тираны. Промышленный район Трепче немецкие оккупанты взяли под свою юрисдикцию, сохранив ее даже тогда, когда осенью 1943 г. Берлин, под лозунгом "дарования" албанцам свободы и "освобождения" их от власти Италии, заявил о создании "Великой Албании". По всей вероятности, такие спекуляции на объединении албанцев в одном государстве привели к тому, что антифашистское движение в Косово стало развиваться позже, чем в соседней Македонии, где албанские районы попали в болгарскую оккупационную зону. Именно там 14 октября 1941 г. погиб албанец из Куманова Байрам Шабани, ставший первым Народным героем Югославии.
Албанские коммунисты отрицали фашистский вариант объединения всех албанцев в одном государстве. Такой же позиции придерживались и националисты, включившиеся в антифашистскую борьбу против итальянских оккупантов намного раньше коммунистов. Однако и те, и другие подразумевали под национально-освободительной борьбой противостояние не только итало-немецкой оккупации, но и гнету великосербских шовинистов. Различие состояло в том, что коммунисты скрывали свои ирредентистские чаяния за интернационалистскими лозунгами, а националисты открыто провозглашали, что борются за "единую этническую Албанию". Поэтому созданная в конце 1942 г. националистическая организация "Балы комбтар" ("Национальный фронт") смогла привлечь на свою сторону широкие слои населения. Летом 1943 г. на переговорах с делегацией прокоммунистического Национально-освободительного фронта члены "Балы комбтар" (балысты) навязали свою концепцию организации власти, и только вмешательство югославских инструкторов при ЦК албанской компартии предотвратило, как тогда говорили, "сползание на националистические позиции" [9].
Коммунисты тем не менее не могли игнорировать настроения масс и по своим каналам ставили соответствующие вопросы перед руководством КПЮ [10]. Так, в июле 1943 г. ЦК Коммунистической партии Албании предложил переподчинить партийную организацию Косово и местные партизанские отряды албанскому партийному руководству. Этот демарш не увенчался успехом: югославские коммунисты признавали, что освободительное движение в албанских районах Югославии могло значительно выиграть, если бы им руководили из Албании, но, как отмечал в письме к И. Тито С. Вукманович-Темпо [11], "в этом случае мы повредили бы себе в глазах сербского народа" [12]. Ситуация, сложившаяся в связи с освобождением албанскими партизанами г. Дебара и поднятием там албанского флага, вызвала бурную полемику между И. Тито и Э. Ходжей. Причем последний оправдывал действия албанцев тем, что если бы они, взяв город, установили там македонскую власть, то "даже народ нас бы не понял, ибо он и без того считает нас продавшимися славянам" [13]. Только обещание И. Тито провести после окончания войны плебисцит в албанских районах Югославии приостановило дальнейшее обсуждение "албанского вопроса".
