Анализ ситуации

Правосудие пока не стало доступным и эффективным средством защиты прав и законных интересов людей. Это вызвано, в частности, устарелостью организационной модели; нехваткой не просто квалифицированных судей, но судей вообще; совпадением судебной юрисдикции с административным делением и, как следствие, зависимостью судов от местных властей; отсутствием современных процедур рассмотрения дел; нехваткой финансовых средств на собственно судейскую деятельность (вызов свидетелей, оплату присяжных и проч.). Социологические опросы не случайно показывают чрезвычайно низкий уровень доверия россиян к институтам правосудия. Невозможность защитить себя от произвола воспринимается людьми даже острее, чем сам произвол.

В систем законодательной и особенно исполнительной власти бытует стереотип о периферийности судебной системы. Этот стереотип проявляется, прежде всего, в уровне финансирования, в малом количестве судов и судей и нежелании их увеличения, а это не позволяет расширить судейский корпус и аппарат судов; обеспечить бесперебойную работу судов. Перегруженность и недостаток финансирования провоцируют коррупцию среди судей и работников судов.

Концептуальная, содержательная и институциональная основа судебной власти сохранилась в неизменном виде с советских времен. Несмотря на принятие Конституции Российской Федерации, множества федеральных законов судебная система по-прежнему строится на основе таких, свойственных советскому пониманию сущности государства и права принципов, как «демократический централизм» (обеспечивающий возможность тотального контроля за деятельностью любого судьи со стороны вышестоящего суда), совпадение судебных районов и округов с административно-территориальным делением (обеспечивает возможность нелегального влияния местной власти на суд, что существенно усилено процедурой назначения судей на должность), существование в рамках одного суда нескольких судебных инстанций, существование письменного процесса в суде второй и третьей инстанции и др. Переход от этих принципов к принципам естественного, справедливого правосудия, свойственным современному демократическому правовому государству, обоснованный еще в Концепции судебной реформы (1991 г.), не состоялся.

Существующее положение дел, кроме того, не отвечает требованиям, предъявляемым к судебной власти Конституцией Российской Федерации. Так, Конституция РФ гарантирует каждому право на судебную защиту его прав и свобод (ч. 1 ст. 46). Этот принцип воспроизводит идеи универсальности судебного контроля (возможности любого субъекта права обжаловать в суде любые акты и действия) и доступности правосудия. Первая часть принципа реализуется в федеральном законодательстве лишь отчасти. Существуют процессуальные механизмы его реализации (Федеральный конституционный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации», Федеральный закон «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан», соответствующие нормы кодекса Российской Федерации). Однако, вопрос об обжаловании в суд законов субъектов Российской Федерации, не соответствующих федеральному закону, до сих пор не решен, что превращает конституционную гарантию универсальности судебной защиты, в декларацию.

Фактическая реализация второго аспекта этого принципа еще дальше от конституционной конструкции. Доступность правосудия имеет несколько аспектов. Первый заключается в достаточности числа судей и судов. Второй – в удобной для населения территориальной расположенности судов. Третий – в удобном времени работы судов. Четвертый – в наличии достаточного количества лиц, оказывающих юридическую помощь. Пятый – в безвозмездности правосудия. Даже поверхностный анализ ситуации свидетельствует о нарушении принципа доступности правосудия в современной России.

Еще один пример. Часть 1 статьи 123 Конституции РФ гарантирует открытость разбирательств дел в судах. Принцип транспарентности (прозрачности) судебной деятельности традиционно реализуется в нескольких формах. Любой заинтересованный субъект права должен иметь возможность получить информацию о будущих судебных процессах (проблема транспарентности судебного календаря). Не может существовать препятствий для присутствия в зале судебного разбирательства публики, кроме случаев, специально установленных законом. Любое решение суда должно быть доступно для любого субъекта права (проблема депонирования судебных решений и создания национального банка судебных решений). Кроме того, реализация принципа транспарентности судебной деятельности предполагает формирование специальных правил, регулирующих деятельность СМИ в сфере осуществления правосудия (институты полного, ограниченного, анонимного судебного репортажа и т.п.), присутствия в залах судебных заседаний так называемых профессионально заинтересованных лиц (ученых, студентов, судебных медиков, психиатров и т.п.). Однако, в законодательстве подобных институтов не существует. Правила, содержащиеся в Федеральном конституционном законе «О Конституционном Суде Российской Федерации», Гражданском процессуальном кодексе, Арбитражном процессуальном кодексе, Уголовно-процессуальном кодексе (а равно, в соответствующих проектах), и практика их применения лишь в малой степени отвечают общепринятому пониманию принципа открытости судебной деятельности и к тому же существенно отличаются друг от друга в зависимости от вида процесса.

К сожалению, такое положение дел характерно в плане реализации текущим законодательством подавляющего числа конституционных принципов судебной власти, в том числе и такого фундаментального, как состязательность судебного процесса.

Существует несколько основных причин этого. Судебная реформа началась в сложный период, ее успешному осуществлению препятствовали политические и экономические кризисы, в условиях которых судебная реформа воспринималась как второстепенная. В 1991-1993 гг. и в более поздний период времени на первое место выступали реформы в области преобразования советской модели законодательной и исполнительной властей. Кроме того, поскольку в советский период суд не был востребован обществом в качестве защитника прав человека, постольку не был сформирован и социальный заказ на преобразование судебной системы. Учреждение конституционной и арбитражной юстиции, хотя и имеет принципиальное значение, существенных преобразований в сфере общей юстиции не повлекло. Основное звено любой судебной системы - суд общей юрисдикции - по-прежнему оценивается общественным мнением как орган, осуществляющий уголовное преследование, и, следовательно, не имеющий особого значения для повседневной жизни, хотя развитие рыночной экономики и институтов гражданского общества способствует созданию условий для кардинальных изменений в сфере судоустройства и формированию системы, отвечающей современным представлениям об организации и функционировании органов правосудия.

На ситуацию в данной сфере оказывают влияние и дополнительные факторы. К числу обстоятельств внешнего характера необходимо отнести вступление России в Совет Европы и ратификацию Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. В отличие от иных международных обязательств Российской Федерации, обязательства, взятые ею на себя в рамках Конвенции, обеспечиваются деятельностью Европейского Суда по правам человека, построенной как раз на идеях естественного правосудия. Механизмы воздействия на государство-участника Конвенции, нарушающего ее нормы, весьма эффективны и носят политический (от неформального дипломатического бойкота до исключения из Совета Европы) и экономический характер (взыскание ущерба в пользу потерпевшего, существенные штрафные санкции за неисполнение решения Суда). В качестве внутренних факторов, в частности, необходимо отметить: отсутствие серьезных теоретических изысканий (включая отрицание существования самостоятельной отрасти права) и чрезвычайную консервативность судейского корпуса. Воспитанные в основном в советской юридической школе, судьи не воспринимают альтернативных вариантов развития судебной системы, полагая, что любые серьезные преобразования могут повлечь только разрушения, не осознавая, что в современном мире судебные системы строятся и функционируют на иных началах.

Помимо отмеченных факторов обстоятельством, предопределяющим необходимость развития судебной реформы, является фактическое состояние дел в судебной системе. Общеизвестным является тот факт, что все три ветви судебной власти перегружены. Сроки рассмотрения дел в судах стремятся к бесконечности. Одним из путей решения этой проблемы является простое увеличение числа судей и судов.[1] Именно по этому, наиболее удобному для судейского сообщества пути и развивается ситуация: фактически это было сделано в момент принятия Федерального закона «О мировых судьях в Российской Федерации» и подписания сходных по предмету указов об увеличении числа судей и работников судов. Однако, с развитием гражданского общества, рыночных отношений частота обращений к суду будет все больше и больше возрастать (о чем свидетельствует устойчивая тенденция роста судебной нагрузки за последние 10 лет; причем, обратим внимание, потребность в увеличении числа судей и судов возникает в среднем раз в 3-4 года). Но ресурсы государства и собственно ресурсы роста судебной системы не безграничны. Бесконечно увеличиваясь, система проходит точку распада и становится неуправляемой. Иными словами, мы имеем дело с так называемым «институциональным структурным портфелем» судебной системы - нехваткой судов и судей. С другой стороны, без модификации (но не упрощения!) судебного процесса эта задача тоже не может быть решена. Это означает, что при условии сохранения существующей судебной системы и современных правил судебного процесса («процессуальный структурный портфель») решить вопрос об удовлетворении потребностей в судебной защите, гарантированной ч.1 ст.46 Конституции Российской Федерации, не представляется возможным.