2015-07-04
514
Существуют две диаметрально противоположные точки зрения на бытие Бога. Одна из них с предельной четкостью выражена в апостольском Символе: «верую в Бога-Отца, и Сына, и Святаго Духа». Иной взгляд на этот вопрос у атеистов, или, как теперь часто их называют, секулярных гуманистов. Вот что думает по этому поводу президент Международной академии гуманизма профессор Университета штата Нью-Йорк П. Куртц: «Бога не существует, нет никакой личности или субъекта, всемогущего, всезнающего, всеблагого создателя Вселенной. Все это антропоморфные атрибуты. Ошибочно поклоняться такому квазисуществу... Богу нет места в драме истории» [52].
В наши задачи не входят попытки разобраться, кто прав в этом вековечном споре, тем более что, как показывает опыт, это совершенно бесполезно. Верить или не верить в Бога — дело совести каждого человека, и никто не должен лишать его права свободного выбора в этом вопросе.
И все же с одним из утверждений тех, кто отвергает религию, согласиться нельзя. Существует ли ясное понимание того, что такое Бог, или это всего лишь, как выражается Куртц, «только умозрительный конструкт, которому могут быть приданы любые значения»? Говоря о Боге, мы, по мнению Куртца, ведем речь о том, чего не понимаем и что выше имеющегося у нас знания и опыта, а потому наши суждения о Боге могут базироваться лишь на глубинных чаяниях и эмоциях человека.
|
|
|
Вопреки подобным рассуждениям существует строго научное определение, по крайней мере соответствующее монотеистическим религиям, т. е. христианству, иудаизму и исламу. В 1948 г. состоялся диспут между Б. Расселом и авторитетным теологом отцом-иезуитом Ф. Коплстоном. Темой диспута был вопрос о существовании Бога. Диспут начался с того, что оба его участника договорились положить в его основу следующее определение термина «Бог». Они определили Бога как «верховное личное существо, отличное от мира и являющееся его творцом» [113]. Нетрудно заметить, что это определение содержит пять совершенно четких признаков, позволяющих в целом достаточно однозначно судить, о чем идет речь.
Если исходить из этого определения, из апостольского Символа и из вероучения в его законченной форме, то для нашей цели — поиска перспективных идей, которые послужили бы подсказкой в наших попытках заглянуть за горизонт современного научного знания, — мы вряд ли найдем что-либо конструктивное. Иное дело тот нелегкий, а порой и мучительный путь, который пришлось пройти богословской и философской мысли, пока в конце концов были выработаны эти четкие и неизменные формулировки. Попытаемся же хотя бы частично проследить за этой интеллектуальной работой, чтобы обнаружить оставшиеся почти незамеченными или в конечном счете неиспользованными творческие находки, которые можно будет включить в фундамент нашей поисковой парадигмы.
|
|
|
А. Уайтхед однажды заметил, что вся западная философия представляет собой, в сущности, комментарий к Платону. Начнем поэтому и мы наш анализ с творческого наследия этого самого
знаменитого греческого философа. При этом, обращаясь к работам Платона, выделим лишь одну логическую линию, которая соответствует цели нашего исследования [22, 38, 85].
Основа всякого бытия и всей реальности, согласно учению Платона, — это Единое, которое не имеет никаких отличительных признаков, а потому есть Ничто (диалог «Парменид»). Поскольку у Единого нет никаких частей, оно не имеет ни начала, ни конца, не занимает никакого пространства и не может двигаться, иными словами, не подчиняется стреле времени. Единое, будучи основой бытия, в силу этих негативных свойств само не есть бытие, оно — таеоп, что по-гречески означает отсутствие бытия, ничто. Этот мэон, по Платону, и является первой исходной ипостасью всякой действительности.
В диалоге «Государство» содержится несколько иная трактовка понятия «Единое». Теперь оно рассматривается как беспредпосылочный источник всего сущего. В этом источнике скрываются идеи вещей, но не только идеи, но и сами вещи в своем становлении.
Вторая ипостась реальности, которую вводит Платон, — Ум, порождаемый Единым как солнцем, но в отличие от него имеющий структуру. Анализируя тексты Платона, где речь идет об этой ипостаси, тонкий знаток античной культуры А.Ф. Лосев отмечает, что «Ум интуитивен и своим предметом имеет сущность вещей, но не их становление» [76]. В диалоге «Тимей» об Уме говорится как о мысленном родовом обобщении всех живых существ, обладающем предельно упорядоченной и совершенной структурой. Функция Ума состоит в том, что он устрояет и поддерживает все существующее.
Структуру Ума образуют идеи. Концепция идей у Платона одна из центральных и вместе с тем одна из самых сложных. Идея, согласно учению Платона, есть функция вещи, или, как уточняет А.Ф. Лосев, вещь есть функция идеи. В том слое реальности, который образует мир идей, мыслится своя собственная идеальная, или умственная, материя. Насыщенный этими идеями Ум (по-гречески — noos), космический разум представляется Платону бесконечно предельным состоянием самой жизни.
Функция третьей ипостаси, которую вводит Платон, — Мировой Души, — состоит в том, что она «наводит мосты» между двумя автономными слоями реальности — Умом с его идеями и телесным миром. В отличие от Ума Мировая Душа наделена вечной подвижностью, хотя получает законы своего движения именно от Ума.
Это свойство Мировой Души и позволяет ей выполнять свою объединяющую функцию. Мировая Душа — это наивысший принцип самоподвижности.
Учение Платона о трех ипостасях бытия основано на разграничении и противопоставлении двух миров — мира сверхреального, содержащего идеи, и мира видимого, или телесного. Запредельный мир идей, «подлинно сущее», постигается разумом; на долю чувств остается видимый мир телесных вещей. Исследование понятий, т. е. идей, приводит Платона к разработке принципов рационального мышления, логики. Постигая с помощью этих принципов причины и сущность идей и их отражение в видимом мире вещей, Платон выстраивает телеологическую концепцию процессов, происходящих в мире. По отношению к телесному миру эта телеология имеет, очевидно, трансцендентный характер.
В основе модели мира, выстроенной Платоном, лежит, таким образом, концепция идеационной триады Единое — Ум — Мировая Душа. От учения Платона прослеживаются две ветви, одна из которых через труды Платона, Филона Александрийского, Оригена, Августина и других ведет к застывшей в своей кристальной ясности христианской догматике, а другая — к тысячелетним борениям философской мысли. Нас, однако, интересует третья логическая линия, которая также присутствует в платонизме, хотя и в значительно менее ясной форме. Чтобы придать этой линии более четкие очертания, определим, используя терминологию, близкую к современной, сущностные особенности и функциональную роль каждого из трех элементов идеационной триады Платона. Вот как эта триада выглядит в таких терминах:
|
|
|
• «Единое»:
1. Наличие абсолютного, но неквантифицированного семантического потенциала.
2. Нахождение вне стандартной пространственно-временной структуры.
3. Наличие информационного канала связи со вторым элементом триады — «Умом».
• «Ум»:
1. Наличие бесконечного семантического множества, расположенного вдоль канторовской оси смыслов.
2. Нахождение вне стандартной пространственно-временной структуры.
3. Наличие информационного канала связи с первым элементом триады и информационно-текстового — со вторым.
• «Мировая Душа»:
1. Наличие информационно-текстового канала связи со вторым элементом триады,
2. Динамизм.
3. Наличие информационно-текстового интуитивного канала связи с объектами материального мира и телеологическое управление процессами в этом мире.
Идеационная триада Платона самодостаточна и существует сама по себе, но в то же время имеет опору в реальном предметном мире материи. Увлекшись красотой открытого им мира идей, Платон в некоторых своих диалогах представляет этот мир как абсолютно изолированный. За эти ошибки Платона критиковал уже его ученик Аристотель, который спрашивал, может ли быть идея вещи, ее сущность отделена от самой вещи и не будет ли больше соответствовать действительности, если мы поместим эти сущности в сами вещи. Попытка Платона сконструировать параллельный миру вещей независимый от него мир идей этих же вещей явно мифологична. Но в других частях дошедших до нас текстов его диалогов оба мира — мир материи и идеационный мир — связаны между собой, а если говорить точнее, то идеационная подсистема реальности выполняет телеологические функции по отношению к предметному, чувственному миру материального космоса.
|
|
|
Концепция идеационной триады Платона обладает и другими недостатками. Те свойства, которыми он наделяет первый элемент триады — «Единое», внутренне противоречивы. Платон, с одной стороны, провозглашает, что этот элемент, будучи взят сам по себе, лишен всяких признаков, а потому есть отсутствие бытия, maeon, но с другой — утверждает, что этот элемент не подчиняется пространственно-временным связям, является источником не только идей вещей, но и самих вещей, обладает каналами передачи информации об этих идеях во второй элемент триады, а через него — в третий и затем непосредственно в материальный мир. Весь этот перечень представляет собой не что иное, как описание функциональных признаков «Единого» как главного центра управления всеми реальными процессами в мире. Эти свои функции «Единое» способно осуществлять, будучи включенным в идеационную триаду в качестве центрального звена.
Можно думать, что эта путаница с признаками «Единого» проистекает у Платона из другого недостатка его теории — неопределенности понятия бытия, которое играет фундаментальную роль в
разъяснении смысла этого элемента триады: именно отсутствие бытия по одной из версий, является единственной отличительной чертой «Единого». Между тем проблема бытия относится к числу наиболее обстоятельно исследованных философской мыслью на всех последующих исторических этапах.
Современная философия рассматривает бытие как такую категорию, которая означает данность, существование в реальном мире. Проводится, однако, различие между бытием реальным и идеальным. Первое называют существованием, второе — сущностью. Реальное бытие индивидуально, предметно и относится к пространственно-временной структуре мира. Идеальное бытие, бытие идеи, лишено пространственно-временного содержания, оно не является реальным фактом. Примеры идеального бытия — категории ценностей, логические и математические понятия и т.д. Различая два варианта бытия — реальность и идеальность, — говорят также о трех его модусах: возможности, необходимости и действительности.
«Бытие, — пишет немецкий философ Н. Гартман, — это последнее, о чем еще допустимо спрашивать. Но последнее никогда не может быть определено. Определять можно, только используя в качестве основы что-то другое, что находится позади искомого. Однако последнее таково, что за ним ничего не стоит» [168]. Согласно тонкому замечанию М. Хайдеггера дать определение бытию можно, противопоставив ему ничто, т.е. его отрицание. Бытие открывает тайну сущего, делает его понятным. В этой функции раскрытия тайны и состоит, согласно Хайдеггеру, смысл понятия бытия. Проявиться этот смысл может только благодаря «наличности» человеческого существования. А смысл существования, по Хайдеггеру, в свою очередь заключается в том, чтобы позволить обнаружить бытие [144].
Видимо, Платон был первым философом, который ощутил исключительную сложность и имманентную противоречивость понятия бытия. Пытаясь упростить эту проблему, некоторые философы впоследствии сформулировали два предельных варианта ее интерпретации — идеализм и материализм. Идеализм является учением о примате идеи над материей, о том, что без идеальных начал невозможно ни существование материального мира, ни его познание. Точка зрения материализма прямо противоположна: реальный мир — продукт деятельности материи на высших этапах ее автоэволюции.
Платона по традиции принято считать основоположником объективного идеализма. Однако внимательный анализ его творческого наследия во всей его внутренней противоречивости позволяет утверждать, что такой вывод основан на скороспелом прочтении трудов великого философа, значительно примитивизирующем их идейное богатство. Оценивая ту часть его учения, которая касается идеационной триады, более правильным было бы другое заключение: Платон формулирует гипотезу о том, что за реальными процессами, которые мы наблюдаем в мире материи, скрыт другой, иерархически более высокий слой реальности — реальности идеационной. Этот высший слой реальности является первоисточником материального мира и осуществляет функции управления протекающими в нем процессами.
Важная особенность идеационной гипотезы Платона состоит в том, что оба слоя реальности — идеационный и материальный — рассматриваются им в неразрывном органическом единстве, образуя единую ткань Универсума. Мышление человека, работа его сознания с этой точки зрения не есть некая эманация высших форм организации материи, но функционирует в тесном информационном взаимодействии с третьим элементом идеационной триады — Мировой Душой. Существенно при этом подчеркнуть, что это взаимодействие носит интуитивный характер, в то время как дискурс, логические рассуждения остаются чисто человеческой функцией.
Еще одна существенная особенность триадической идеационной гипотезы Платона состоит в том, что она представляет собой прообраз синергетического видения мира. Этот образ был впоследствии утрачен, когда в процессе становления механистического миропредставления Декарт провозгласил принцип разделения всего сущего на res extensa и res cogitans — мир материи и мир сознания.
Глава 4.3
