Семинар доктора Кастанеды

На свой первый семинар к доктору Кастанеде я по­пал благодаря Теду Ловенталю. Я познакомился с ним осенью 1993 года. Тогда я жил в Нью-Хейвене, штат Коннектикут, учился в колледже Йельского универ­ситета и готовился получить степень бакалавра эко­номики. Вообще-то финансы — совсем не то, чему я бы хотел посвятить свою жизнь, но я знал, что у по­томка еврейских эмигрантов в этом вопросе практи­чески нет выбора. Мой дед, Абрахам Ван (Бен) Берсави, вместе с родителями бежал в Америку из Гол­ландии в начале 1940-х; тогда ему было 16. Несмотря на то, что дед явился в Новый свет в дырявых сапо­гах, впоследствии он весьма преуспел: стал банки­ром. Мой отец всю жизнь занимался инвестициями, так что мое будущее было определено еще до рожде­ния. Надо сказать, экономическая теория казалксь мне скучнейшим из предметов (впрочем, и не мне од­ному), неудивительно, что моя успеваемость к концу обучения не дотягивала до хороших средних баллов. Чтобы как-то восполнить этот пробел, на третьем кур­се я поступил на факультет теологии. Это был самый непопулярный факультет, и, наверное, именно поэ­тому там было больше всего иностранцев. Там-то я и встретил Теда. Он приехал из Лондона. Обучение Ло-венталю оплачивал какой-то фонд, а своих денег у не­го не водилось. Когда нас представили друг другу, он вцепился в меня, как клещ, имея в виду мое матери­альное состояние. Я действительно не был беден, од­нако в мои планы не входило ссужать деньгами кого бы то ни было. Тем не менее Теда я часто кормил обе­дами: он меня заинтересовал. Он готовился защитить диплом на тему «Цивилизованные формы шаманиз­ма». Об этом Тед знал очень много: все четыре года он не вылезал из университетской библиотеки и, кроме того, каждое лето выезжал «в поле», чтобы увидеть и описать шаманские обряды. Когда он рассказал мне о своей работе, я немало удивился: разве шаманизм может быть цивилизованным?

— Религия, какой знали ее наши предки, умер­ла, — ответил мне Тед. — Люди возвращаются к язы­честву, к системе договоров между ними и духами. Рассказать тебе, что такое цивилизованный шама­низм?

И я узнал, что одно из ярчайших проявлений ша­манизма — игра на бирже (то есть именно то, чем я планировал заняться в будущем). Я посмотрел на свое дело глазами Теда и с тех пор экономика мне перестала казаться скучной. А это, согласитесь, стои­ло обедов.

В конце июня Тед переехал ко мне на съемную квартиру: общежитие на лето закрывалось, а Тед не планировал ни возвращаться в Лондон на каникулы, ни ехать куда-либо для исследований. В университе­те ему предложили поработать в приемной комис­сии.

Однажды он вернулся домой в загадочном на­строении. Я спросил его, что это с ним такое, и в от­вет услышал:

-Одолжи мне сотню.

-Сотню? — удивился я.

-Вообще-то, мне нужна тысяча долларов, — уточ­нил он. — Но для начала хватит и ста.

Обычно в таких ситуациях я отшучивался, но Тед меня заинтриговал: уж очень блестели его глаза. Я осведомился, зачем ему такие деньги, и он расска­зал мне, что в университет приезжает сам Карлос Кастанеда, чтобы провести десятидневный семинар для сту­дентов-антропологов.

-Первый взнос- сто долларов, -объяснил Тед.-Их нужно заплатить уже сейчас. Вообще-то это толь­ко для нашего факультета, но если хочешь, я запишуи тебя.

Тысяча долларов — это деньги, но я заинтересо­вался. К тому моменту я уже прочел несколько книг Кастанеды (их подсунул мне Тед). Они показались мне довольно занятными, хотя, в принципе, идеи до­на Хуана, на которого ссылался автор, не были для меня внове. Быть может, Ловенталю и не удалось бы меня заманить, но дело в том, что мне хотелось задать доктору Кастанеде один вопрос. Вопрос этот был дейс­твительно важен для понимания всего того, что Кар­лос описывал в своих книгах. Собственно, и сам ме­тод изменения сознания, который предлагался там, зависел от ответа на этот вопрос.