Двадцать четыре

Когда это случилось, я был в Мадриде, игриво шатаясь сквозь турнеиспанской репрезентации книги, давая интервью на языке, вызывающем утелегостей и репортеров улыбку. Почему бы и нет? Разве мне не было приятно,когда испанский или немецкий или французский или японский или русскийпосетитель Америки, отпихнув переводчика, дает его или ее интервью наанглийском? Ну, синтаксис слегка того, слова выбираются не совсем так какместный бы их выбрал, но как прекрасно наблюдать, как эти люди храбробалансируют на тонкой грани, стараясь с нами говорить! - События и идеи, о которых Вы пишете, сеньор Бах, вы в них верите,работают ли они на Вас? Камера загадочно гудит, ожидая, когда я переведу вопрос длясобственного понимания. - Нет такого писателя во всем мире, - я говорил предельно медленно, -который или которая бы смогли бы писать книгу на идеях, в которые она или онне верили бы. Мы можем написать что-то настоящее, если только веримпо-настоящему. Я не настолько еще совершенен... как сказать по-испански"избранный"... чтобы жить по идеям, чего мне сильно хотелось бы, но ясовершенствуюсь с каждым днем. Языки - большая пушистая подушка, проложенная между нациями - то, чтодругие говорят смазано и почти теряется в них, и когда мы говорим согласноих грамматике, пух забивает нам рот. Одно другого стоит. Какое удовольствиевыразить идею фразами, пусть далекими словами, медленно, и послать ее вплаванье через бездну, к разноязыким человеческим сущностям. Телефон в номере зазвонил поздно ночью, и, прежде чем я успел подуматьпо-испански, сказал "АЛЛО". Маленький, придавленный голос длинного-длинногорасстояния: - Привет, покоритель, это я. - Вот так приятный сюрприз! Ну разве ты не прелесть, что позвонила! - Боюсь, у нас тут несколько ужасных проблем, и я должна былапозвонить. - Что за проблемы?- Я не мог себе представите, какие проблемы могли быбыть столь важными для Лесли, чтобы позвонить в полночь в Мадрид. - Твой бухгалтер старается до тебя добраться, - сказала она. - Тебеизвестно про IRS? Тебе никто не рассказывал? Твой деловой менеджер говоритчто-нибудь? Длинная линия оттрещалась и отшипелась. - Нет. Ничего. Что такое IRS? Что происходит? - Служба налоговой инспекции. Они хотят, чтобы ты уплатил им миллиондолларов до понедельника или они аннулируют все чем ты владеешь! Это был удар такой силы, что это не могло быть правдой. - Аннулируют все?- сказал я, - До понедельника? Почему понедельник? - Они послали официальное уведомлением три месяца тому. Твой менеджертебе не сказал. Он говорит, что ты не любишь плохих новостей... Она сказала так печально, что я понял - она не разыгрывает. Как ядолжен был поступить с деловым менеджером, финансовым менеджером... зачем янанял этих профессионалов? На самом деле я не нуждался в том, чтобы наниматьэкспертов для такой простой вещи как уплата подоходного налога в IRS. Я бымог это делать сам. - Я могу тебе чем-нибудь помочь?- сказала она. - Я не знаю. Какое странное должно быть ощущение, когда увидишь самолет и домопечатанными. - Я сделаю все, как ты хочешь, - сказала она. - Я в состоянии. Я думаюмне нужно увидеться с адвокатом. - Хорошая идея. Позвони моему адвокату в Лос-Анжелесе. Посмотри, можету него в конторе есть кто-нибудь, кто разбирается в тарифах. И не волнуйся.Это должно быть ошибка. Ты можешь себе представить, миллион долларов потарифу? Все что происходит, - это то, что я должен потерять миллион долларови это будет не по тарифу. Провод треснет. Я поговорю с IRS, когда вернусь иувижу, что нужно предпринять, и мы покончим со всем этим делом. - О'кей, - сказала она, озабочено. - Я позвоню твоему адвокату прямосейчас. Поспеши домой, пожалуйста, как можно быстрей! - Голос у нее былнапряженный и испуганный. - Я должен остаться дня на два, не больше. Не волнуйся. Мы все этоурегулируем и я тебя скоро увижу! - И ты не волнуйся, - сказала она. - Уверена, что смогу что-нибудьсделать... Как странно, подумал я, залезая под одеяло в Мадриде. Она говорит обэтом так серьезно! Неужели это так для нее важно, что она беспокоится! Я подумал о менеджерах, которых нанял. Если все это было правдой,каждый из них должен быть уволен. Держу пари, что у этой женщины большеделовой смекалки в застежке для волос, чем у всех остальных вместе взятых. Что ты знаешь - я не должен был покупать на веру незаслуживающеедоверия. Или на большие оклады, или звания, или на положение, или навнушительный счет. И когда усталые руки опустились, я внезапно осознал: не они, но мыиспаряемся. Ау, Richard, que tonto! Estoy un burro, estoy un burro estupido! Интересно, подумал я. Меньше двух недель в Испании и уже думаю наиспанском языке.